Норвежская модель работает в Казахстане
Интервью Григория МАРЧЕНКО - председателя Национального банка Казахстана

- Когда этим летом рассматривалась кандидатура на пост премьер-министра Казахстана, некоторые СМИ называли вас в качестве возможного претендента. Делали ли вам такое предложение? - Каждый человек, по-моему, должен заниматься своим делом. Те качества, которые нужны для того, чтобы быть хорошим финансистом, порой не совпадают с теми качествами, которые нужны для премьера. Глава правительства, прежде всего, политик, умеющий находить компромиссы. А в банковской деятельности, финансах надо уметь говорить "нет". Существует так называемый "принцип Питерса": в иерархической организации каждый человек достигает своего уровня некомпетентности. Если человек прекрасно себя зарекомендовал на должности главы ЦБ, то совсем необязательно, что он сможет хорошо проявить себя на посту премьер-министра. Это очень большое допущение, и в определенной степени лотерея. Во всяком случае, для меня. Более того, практически все председатели Центральных банков, которые пытались заниматься политикой, в результате были вынуждены покинуть политическую арену, и в ЦБ не вернулись. Вы помните, когда Ющенко, бывшего председателя Нацбанка Украины, сделали премьером, он проработал на этом посту чуть больше года. Примерно по такому же сценарию ушли и со своих постов, и с политической арены председатели Центральных банков Сербии и Чехии. В результате пострадали и Центробанки, и экономические перспективы этих стран. С моей точки зрения, Центральный банк должен быть абсолютно аполитичным институтом. Соответственно, и возглавлять его должен человек, далекий от политики. Поэтому перспектив для себя лично на поприще большой политики не вижу. От этого и мне будет хуже, и, самое главное, стране.

- Как вы оцениваете нынешнюю экономическую политику правительства Казахстана? - Центробанк является финансовым советником и агентом правительства. Оно - наш самый крупный клиент. Сейчас счет правительства в Национальном банке составляет 2,7 миллиардов долларов. Вы где-нибудь видели банкира, который что-нибудь плохое будет публично говорить о своем клиенте? Нынешняя экономическая политика Казахстана направлена на всестороннее развитие республики. Обеспечивается быстрый и устойчивый экономический рост. За последние четыре года в среднем ВВП Казахстана ежегодно прирастал на 10,5%. Заметим, что это один из лучших результатов в мире. И ругать правительство за неправильную политику сложно. В правительстве прекрасно понимают, что нужна диверсификация экономики. То есть нельзя полностью зависеть только от нефтяного или газового сектора экономики. На сегодняшний день доля нефтегазового сектора в ВВП составляет всего 18-20%, в бюджетных доходах до 30%, а в экспорте – около 50%. Но доля нефтегазового сектора увеличивается. Через 20 лет на него может приходиться 40% ВВП и 75% экспорта. Естественно, что такого положения надо избегать. В связи с этим, правительство приняло специальную индустриальную инновационную программу развития. Были также созданы специальные институты: Банк развития Казахстана, Государственный инвестиционный фонд, Инновационный фонд - структуры, которые должны инвестировать средства в несырьевые области экономики. Кроме того, в Казахстане снижаются налоги, что мы тоже, безусловно, поддерживаем. С 1 января следующего года НДС уменьшится с 16 до 15%. Верхняя ставка индивидуального подоходного налога снижается до 20%, а эффективная ставка в среднем по стране будет около 9%, что ниже, чем знаменитые российские 13%. И еще один очень важный момент. У нас снижается ставка единого социального налога - верхний уровень ставки будет достигать всего 20%, а эффективная ставка по экономике будет всего 16%. Заметим, что в России она превышает 30%. В последние три года дефицита бюджета практически нет или он очень небольшой. Так что, с этой точки зрения, налогово-бюджетная политика казахского правительства является правильной, и мы ее поддерживаем.

- Как взаимодействует Нацбанк с правительством? - У нас структура взаимодействия немного отличается от российской. В правление Национального банка Казахстана входит 9 человек. Из них шестеро – представители самого банка (председатель и пятеро его замов), двое от правительства (министр финансов и вице-премьер, курирующий экономику) и один представитель администрации президента. Собираемся мы каждый месяц. Совместно утверждаем бюджет Национального банка Казахстана, разрабатываем денежно-кредитную и курсовую политику, вопросы надзора. И правительство, и Министерство финансов, и администрация президента в курсе дел Центробанка. Кроме того, у нас есть очень полезный орган – Совет по экономической политике. Возглавляет его премьер-министр. Туда входят - глава Нацбанка, руководители экономических министерств: министр финансов, министр экономики, председатель агентства по антимонопольной политике, заместитель руководителя администрации президента и помощник президента. Таким образом, правительство знает и точку зрения Национального банка и администрации президента, и наоборот. Бывают, конечно, споры и разногласия, но они преодолеваются. Если проследить наши совместные заседания с 1995 г., то за восемь лет у нас было всего четыре-пять случаев, когда голоса разделялись. А это, согласитесь, не так много за такой период.

- Насколько велика роль Нацбанка в развитии экономических отношений с Россией? - Мы, естественно, сотрудничаем с Центробанком России. У нас очень хорошие отношения, не личностные, а институциональные. Даже когда Казахстан вводил национальную валюту в 1993 г., ЦБ РФ оказывал нам техническую помощь. Были, конечно, разные периоды в отношениях между странами, но между Центральными банками никогда никаких проблем во взаимоотношениях не было. Кроме того Казахстан и Россия сотрудничают в рамках ЕврАзЭС. Три раза в год представители России, Белоруссии, Таджикистана, Казахстана и Киргизии встречаются. Кстати, следующая встреча пройдет в ноябре в Алма-Ате. Естественно, что Россия была и остается нашим самым большим торговым партнером. Однако мы считаем, что потенциал далеко не исчерпан: и в плане торговли, и в плане взаимных инвестиций, и в плане развития приграничных связей.

- Сейчас много говорят о формировании единого экономического пространства (ЕЭП) Казахстана, России, Украины и Белоруссии. Каковы, на ваш взгляд перспективы этого альянса? - Казахстан является сторонником формирования Единого экономического пространства. Однако, по-нашему мнению, этот процесс может быть только поэтапным. В качестве модели интеграции мы предлагаем использовать модель интеграции Европейского союза. Чтобы не было взаимных обид, претензий, необходимо взять за основу опыт других и использовать его. Мы считаем, что объединение в ЕЭП можно завершить за двенадцать лет, а не за 50, как в Европе. Это все вполне реализуемо. Первый этап, через который нельзя перепрыгнуть - это тарифы и торговля. Документы, проекты о создании ЕЭП, которые я видел, вполне приемлемы, и они пока сконцентрированы именно на этом этапе. Следующий этап - согласование макроэкономических параметров: уровня инфляции, дефицита бюджета, госдолга. Они также упомянуты в соглашении о создании ЕЭП. Однако конкретных цифр пока нет. А это - большой вопрос. У стран-участниц проекта уровень инфляции разный. Казахстан предлагает зафиксировать этот показатель на уровне 5% в год. Однако у Белоруссии эта цифра значительно выше. Кроме того, мы предлагаем, чтобы государственный долг, и внешний и внутренний, не превосходил 50% ВВП. В ближайшие 3-5 лет в рамках четверки достичь таких показателей вполне возможно. После того, как макроэкономические параметры будут согласованы, необходимо перейти к гармонизации денежно-кредитных отношений. Здесь возникает важный вопрос: нужно ли проводить единую или сильно согласованную налогово-бюджетную политику? Я, например, считаю, что нужно. В Европейском союзе в целом есть какие-то параметры, однако реального согласования фискальной политики нет. Кстати, это и является одной из причин тех проблем, которые сейчас там возникают. Потом надо будет сформировать наднациональные органы. В нашей сфере мы считаем правильным образование наднационального Центрального банка. Вначале его надо создать как орган согласования и гармонизации денежно-кредитной политики. В свое время был создан Европейский монетарный институт. Затем - Европейский центральный банк. И только после этого в Европе ввели единую безналичную, а за ней и наличную валюту. Технически это выполнимо и для нас, но для этого мы должны пройти два первых этапа: тарифы и торговля, а также согласование и выполнение макроэкономических индикаторов.

- В свете формирования ЕЭП обсуждается вопрос о введении единой валюты. Вы говорили, что рубль в этом качестве не приемлем. Почему? В чем преимущество наднациональной валюты над рублем? - В этом нет неуважения к России и к российской валюте. С нашей точки зрения, наднациональная валюта - намного более устойчивая конструкция по сравнению с рублем. Председателя ЦБ РФ назначает президент РФ и утверждает Госдума. Казахстан или, допустим, Украина к этому никакого отношения не имеют. Теоретически может возникнуть такая ситуация, что в 2012-2016 годы в России придет к власти какой-нибудь популист и назначит "неправильного" председателя ЦБ, который допустит обрушение рубля, который уже стал единой валютой ЕЭП. Что нам делать тогда? А у вас инфляция будет 2000% в год. Нам незачем в этом участвовать. А на то, чтобы отгородиться уйдет минимум год. Вот, например, завтра канцлер ФРГ поменяется. Никакого воздействия на единую валюту это не окажет. Все согласовано с международными конвенциями. И он (канцлер) даже изменением своего внутреннего законодательства ничего сделать не может, потому что международные конвенции всегда имеют приоритет перед внутренним законодательством. Поэтому и нужно создавать единый Центральный банк, основываясь на международном законодательстве, и все процедуры там четко прописать. Тогда изменения в руководстве или политической обстановке в одной из стран-участниц не повлияет на деятельность наднационального банка. В этом и заключается наша принципиальная позиция. А как будет называться валюта, пускай решают политики. Пусть она называется хоть евразийский рубль. Если всем так нравится слово "рубль". Но вы должны понимать, что это, прежде всего, политический вопрос. То есть интегрироваться или не интегрироваться должны решить парламенты и президенты наших стран. А что касается процесса введения единой валюты, он технически осуществим. И представителям Центральных банков России, Украины, Белоруссии и Казахстана это сделать легко. Сложность состоит в наличии политической воли и выполнении макроэкономических параметров. Потому что, сколько ни говори "халва, халва", слаще во рту не станет. Сколько в России ни говорят о необходимости существенного снижения инфляции, она от разговоров не снижается. Подавление инфляции – это тяжелая работа, подразумевающая определенные сложности, которые могут возникать в различных секторах экономики.

- В России давно идут разговоры о создании Стабилизационного фонда. У вас в Казахстане он уже создан. Как он работает? Каковы источники его наполнения? Этот опыт, безусловно, будет интересен и для России. - Разговоры о создании Стабилизационного фонда у нас начались в 2000 г., когда уже на протяжении года держались высокие цены на нефть. Президент Казахстана поручил нам изучить иностранный опыт. Перед этим мы опросили экспертов, потому что таких стабилизационных фондов много: Кувейт, Аляска, Сингапур, Венесуэла, Алжир, Иран. Нам порекомендовали обратить внимание на норвежскую модель. Она - самая прозрачная, продвинутая. И мы с министром финансов в декабре 2000 г. поехали в Норвегию. Собственно, именно норвежскую модель на 95% мы внедрили в Казахстане. Причем, сделали это достаточно быстро. Фонд был создан в 2001 г. путем изменения закона о бюджетной системе. Понятно, что этот фонд является частью бюджетной системы. Было много дискуссий, какие функции он должен выполнять. Предлагалось возложить на него помимо прочего и инвестиционную функцию, с чем мы были категорически не согласны. В результате был создан Национальный фонд, который выполняет только две функции: стабилизационную и сберегательную для будущих поколений. В некоторых странах он так и называется Фонд будущих поколений. А функции развития были переданы другому институту - Банку развития Казахстана. Он как раз и занимается инвестированием долгосрочных проектов, особенно связанных с финансированием инфраструктуры. Сейчас средний срок по выданным им кредитам - более восьми лет, ведь коммерческие банки долгосрочные кредиты не очень любят. Сейчас в Казахстане активно кредитуют на сроки до 5 лет, а ипотечный кредит можно получить на 15 лет под 12% годовых. Как и в Норвегии, этот Стабилизационный фонд не является юридическим лицом. Это просто счет правительства в Национальном банке, которым мы управляем. На сегодняшний день он составляет 2,7 миллиардов долларов. Средства фонда полностью вложены за границей. Фонд, как я уже сказал, делится на две части: стабилизационный и сберегательный. Стабилизационная часть составляет четверть фонда, но сейчас мы немного ее меняем, т.к. считаем, что больше чем 600 миллионов долларов для Казахстана в стабилизационной части держать не нужно. Стабилизационный портфель вкладывается в краткосрочные (до одного года) государственные ценные бумаги, агентские облигации, корпоративные облигации с высоким уровнем рейтинга и т.д. Сберегательный портфель вложен в среднесрочные бумаги от трех до пяти лет. Сейчас будем удлинять сроки до семи лет. Он также делится на две части: 75% вкладывается в инструменты с фиксированным доходом (это облигации как государственные, так и корпоративные, ипотечные), а 25% вложены в акции. Здесь у нас некоторое отличие от норвежской модели, у них 40% вложено в акции, ведь это более высокий доход, но и более высокие риски. У нас более консервативный подход. И разделение хранения средств по странам такое: 40% Западная Европа, 40% - Америка, 20% - Азия (Япония, Сингапур, Австралия и Новая Зеландия). На рынке ценных бумаг мы более консервативны, чем норвежцы. У них фонд большой и они покупают бумаги таких стран, как Бразилия и Южная Корея. Мы еще этого не делаем. Но, в принципе, по мере роста фонда мы тоже будем двигаться в этом направлении. Пополнение фонда - это доходы от сырьевого сектора. Определен перечень предприятий, их 12, в основном нефтегазовые, но есть и горнометаллургические. Десять процентов от своих дополнительных доходов предприятия выплачивают в Стабилизационный фонд, в качестве цены отсечки используется 19 дол. за баррель нефти. Когда цена выше этого уровня, то областные бюджеты тоже перечисляют средства в эту структуру. И еще было принято решение о том, что доходы от приватизации тоже будут направляться в этот фонд. Но не все, конечно, а только дополнительные. Поэтому, мы считаем, что Стабилизационный фонд играет большую роль. Во-первых, Казахстан уже год имеет высокий инвестиционный рейтинг, выше, чем у России. Все понимают, что фонд служит своего рода защитой, сберегая средства на черный день. Пока цены на нефть высокие, хорошо. Когда же цены на нефть падают, деньги из Стабилизационного портфеля попадают в бюджет. Не нужно проводить секвестры, не нужно сокращать зарплаты, пенсии, социальные программы. И это защита на довольно длительный период от низких цен на нефть. Во-вторых, Стабилизационный фонд играет огромную роль в проводимой нами кредитно-денежной политике. Например, денежная масса у нас (агрегат М3), в эквиваленте равна 6 миллиардам долларов. В Нацфонде, как я уже говорил 2,7 миллиардов долларов. Легко посчитать, что если бы эти деньги "крутились" внутри страны, то денежная масса была бы на 45% больше. При таком росте денежной массы, естественно, и инфляция у нас была бы не 5,5% годовых, а существенно выше. Поэтому фонд играет важную роль в качестве стабилизационного инструмента и в качестве инструмента стерилизации избыточной денежной массы внутри страны путем инвестирования этих денег за рубежом. И, в-третьих, эти деньги, выполняющие сберегательную функцию для будущих поколений, на каком-то этапе могут быть использованы для решения неотложных задач. Мы считаем, что нужно продолжать накапливать, а потом, на каком-то этапе можно будет двигаться дальше.

- И немного личный вопрос. Сегодня много пишут о проблемах русскоязычного населения в новых независимых государствах. Ваш случай – представитель нетитульной нации на ключевом государственном посту - уникален для Казахстана? - Я не единственный представитель нетитульной нации, занимающий высокий пост в Казахстане. Я никогда не подвергался дискриминации по национальному признаку. Если человек работает на свою страну, по-моему, неважна его этническая принадлежность. В Казахстане в разное время министерские посты занимали и русские, и корейцы, и немцы. Например, министр энергетики Казахстана – Владимир Школьник, вице-премьер, курирующий вопросы экономики, Александр Павлов. Кроме того, русские занимают губернаторские посты в некоторых областях, а мэр Алма-Аты – Виктор Храпунов. В Казахстане, слава Богу, проблем по этому поводу не возникало, и я, надеюсь, возникать не будет. У нас председателя Нацбанка рекомендует президент, но утверждает парламент. У меня бывали, конечно, сложные отношения с парламентом, но когда меня назначали на это место в 1999г., большинство проголосовало за мою кандидатуру. И вопрос о национальности не вставал. Многонациональность - это наше преимущество.

Марченко Григорий Александрович родился в 1959 г. в Алма-Ате. В 1984 году с отличием окончил МГИМО по специальности "международные экономические отношения". В совершенстве владеет английским и немецким языками. В 1984 – 1986 гг. работал в Министерстве цветных металлов Казахской ССР инженером-конструктором третьей категории конструкторско-технологического бюро, затем заместителем начальника отдела руководящих кадров. В 1986 - 1988 гг. работал переводчиком, редактором, старшим редактором и руководителем маркетинговой информационной группы Казахского научно-исследовательского Института научно-экономических и технико-экономических исследований. В 1988 г. назначен исполнительным директором сектора конструкторского бюро полупроводникового машиностроения, в последующем - председателем научно-производственного кооперативного центра "Алоэ". С 1991 г. - главный эксперт по внешнеэкономическим связям межрегионального государственного экологического консорциума "Евразия". С 1992 г. _- помощник вице-президента Казахстана. С 1994 г. по ноябрь 1996 г. - заместитель председателя Национального банка Казахстана. С ноября 1996 г. - председатель Национальной комиссии Казахстана по ценным бумагам. С 1997 г. - президента ОАО "ДБ Секъюритиз (Казахстан)". 12 октября 1999 г. назначен председателем Национального банка Казахстана. Женат. Имеет сына.

№ за ноябрь 2003