Сергей Брылев

В России с самой яркой речью по Ираку на прошлой неделе выступил в Дипакадемии президент Торгово-промышленной палаты РФ Евгений Примаков. Он подчеркнул, что ни одна из задач в послевоенном Ираке не решена.

- Евгений Максимович, выступая в Дипакадемии, вы сказали, что в послевоенном Ираке не решены никакие вопросы и американцы далеки от их решения. Несмотря на справедливость этой фразы, хотелось бы уточнить одну историю. Если судить по горячим точкам в других регионах мира, в том числе на пространствах бывшего Советского Союза, можно ли ожидать каких-либо конкретных результатов через считанные месяцы после того, как заявлено об окончании активной фазы боевых действий?

- Вы правы. Конечно, за короткий срок мало что можно решить, если нет даже какой-либо перспективы для решения вопроса. Вот, например, ситуация с шиитами. 60 процентов населения в Ираке - шииты. Что с ними делать? При Саддаме они были задавлены. Сунниты были во главе всего и вся. А сейчас шииты активизировались максимально. Но что самое неприятное - активизировались радикальные исламские партии. И если им будет предоставлена автономия, о чем говорится все больше и больше, мне кажется, это приведет к тому, что радикальное исламское начало будет превалировать.

- А если им предоставить не только автономию, но и демократию, чем закончатся выборы в Ираке? Или о демократии сейчас говорить не имеет смысла?

- Нет, сейчас не приходится говорить о демократии.

- А теоретически это возможно? Американцы ставят одной из целей построение в Ираке демократии. Если посмотреть на соседние страны, нигде нет никакой демократии.

- Это лозунг.

- В таком случае получается, что в Ираке единственная работающая модель была - ее демократией не назовешь - странная система власти, созданная при Саддаме?

- Я бы так не сказал. В Ираке возможна власть нормальная, которая не подавляет население, которую, безусловно, поддерживает основная масса людей не из чувства боязни, а просто считая, что это единственный выход в данной ситуации. Она должна быть достаточно сильной.

- Кто это может быть?

- Не могу вам сказать. Американцы делали ставку на то, что приедут из-за границы люди, беженцы, в свое время убежавшие от режима Саддама Хусейна. Они вернутся и будут руководить всем. Они все сделают. А они не могут ничего сделать. Партия "Баас" насчитывала два с лишним миллиона человек. Эти люди существуют, они не погибли, но в этой партии, как и у нас в КПСС, было много людей, которые приходили в партию не только из идеологических соображений, а понимая, что это трамплин для занятия каких-то должностей, что это необходимо для карьерного роста. Туда попали хорошие хозяйственники, организаторы. Мы сейчас удивляемся, что у нас комсомольцы и члены партии на всех местах.

- При деньгах, скажем так.

- Да. В Ираке первое желание было отодвинуть баасистов и не пускать их никуда.

- Иными словами, ваш совет американцам - все-таки налаживать отношения и со старой номенклатурой. Она в состоянии управлять.

- Конечно. И они к этому склоняются.

- У вас есть желание им помочь?

- Желания лично помогать кому-то у меня нет.

- А советом?

- Сейчас дело не советах, а в том, чтобы американцы до конца прошли путь отказа от односторонне принимаемых решений. Они уже начали движение в этом направлении. Они уже подписались под тремя резолюциями Совбеза ОНН по Ираку. А ведь начиналось все с того, что они говорили: никакого присутствия ООН, никакого флага ООН, никакой роли этой организации. Сейчас они отказались от этого. Так они должны и дальше пойти. Они должны поставить ООН выше оккупационных войск. Вот тогда дело пойдет.

- Вы о каких-нибудь весточках от Саддама слышали, кроме тех аудиовизуальных посланий, которые появляются в эфирах?

- Нет, мне он не звонил. Никаких контактов у меня с ним нет.

- Последняя, может быть, вещь. Среди речей по Ираку на прошедшей неделе выделилась ваша и Тони Блэра, который говорил о стратегии коалиции в Ираке. Он, прежде всего, напирал даже не на будущее строительство демократических институтов, понимая, что сейчас это вряд ли осуществимо, а на то, что коалиция восстанавливает инфраструктуру, электроснабжение, нефтепроводы. Это, по его мнению, залог стабилизации ситуации.

- Это элемент, который, конечно, стабилизирует положение. Но этого недостаточно для того, чтобы обстановка была стабильная. Вы коснулись вопроса демократии. Несколько месяцев назад в Москве был Киссинджер. У меня с ним была длительная беседа. И он мне сказал, что неоконсерваторы, которые сейчас во многом заправляют в США, раньше были в троцкистских молодежных организациях. Я задумался над этим и пришел к выводу, что какой-то элемент троцкизма есть и в этой политике. Троцкизм - это перманентная революция, экспорт революции в одну страну, во вторую, в третью. А сейчас мы наблюдаем экспорт демократии в какую-то страну без учета условий, в которых она живет. Это, вы меня извините, троцкистский подход. Правда, может быть, и не стоит извиняться.