Россия без меди…

Денис Репин

Удоканское месторождение меди, которое является уникальным по запасам (второе место в России и одно из крупнейших в мире) под угрозой. В скором времени 58% резервного фонда запасов меди в стране могут перейти под контроль казахстанской корпорации "Казахмыс" (Совладельцем корпорации является южно-корейский гигант "Самсунг" (доля акций 42,55%, а с учетом планирующейся эмиссии может достигнуть 67,2%).

"Казахский вариант"

Аргументы казахов, на первый взгляд, выглядят достаточно привлекательно. Но… владение богатым Удоканом, разведанные запасы которого составляют 1,3 млрд. т руды, или 20 млн. т меди, в несколько раз повысит капитализацию корпорации "Казахмыс". При этом ее обеспеченность рудными запасами возрастет с 50 до 100 лет. В общем, за медные кладовые соседнего Казахстана и Китая, куда "Казахмыс" традиционно вывозит медный концентрат, можно не беспокоиться. Руководство "Казахмыса" уже заявило, что в Россию они планируют направить лишь 13-20% запасов Удокана, а 80-87% будет вывезено за рубеж, в тот же Китай.

А что в России?

Российским (уральским) медеплавильным предприятиям, которые испытывают острый дефицит сырья, до полного истощения собственных месторождений осталось всего 6 лет. Учитывая, что разбросанные по Уралу заводы являются градообразующими, перспектива лишиться стратегических запасов Удокана может обернуться социальной катастрофой федерального масштаба.

Необходимость разработки месторождения назрела давно. Но если медь из Удокана пойдет в Китай, то уже через несколько лет без работы останутся свыше 30 тысяч металлургов, производство меди в одной только Уральской горно-металлургической компании упадет на 130 тыс. т, а бюджеты всех уровней будут ежегодно недополучать налогов на 1,4 млрд. руб.

Расчеты показывают, что при мощности ГОКа в 10 млн. т руды в год Россия будет терять в год 31 млн. долл. (разница между налоговыми поступлениями в бюджет при вывозе медного концентрата за рубеж и его переработке с получением рафинированной меди на российских заводах). При мощности в 20 млн. т руды в год ущерб возрастет уже до 50 млн. долл. в год. За весь период эксплуатации бюджет недосчитается уже 3 млрд. долл. налогов, что ставит под большое сомнение возможное превышение платы участников при открытом аукционе по сравнению с закрытым конкурсом.

Что делать с 30 тыс. людей, большинство из которых почти всю жизнь отдали медеплавильной промышленности? А если учесть, что им еще нужно как-то кормить свои семьи…

Даже если не учитывать потери в налогах, следует вспомнить и о том оборудовании, которое сейчас стоит на заводах. Машины, стоящие сами по себе немалых денег, будут простаивать, ломаться и т. д. Для промышленности в целом это означает неизбежное отставание от зарубежных конкурентов. А ведь сейчас, в XXI веке медь - один из важнейших материалов. И если медная промышленность России встанет, то о быстром развитии отечественной экономики можно забыть. Наше производство станет полностью зависимым от импорта меди.

Не говоря уже о полной неконкурентоспособности в отрасли высоких технологий. Каким образом можно производить качественные электроприборы без меди? Точнее, производить можно, но стоить они будут намного дороже аналогичных изделий конкурентов. Медь уже в 1996 г. была отнесена к основным видам минерального стратегического сырья.

Крайне важно освоение месторождения и для Читинской области. Медеперерабатывающая промышленность здесь - одна из основных. Кроме того, за счет Удокана можно решить инфраструктурные проблемы региона. Здесь проходят Транссибирская магистраль и БАМ, которые можно было бы использовать для транспортировки меди и готовой продукции. В противном случае - массовая безработица в регионе уже через несколько лет, потери в налогах.

Кризис в Глубоком

Поселок Глубокое, где расположен входящий в корпорацию "Казахмыс" Иртышский медеплавильный завод - это бывшая казачья станица, оказавшаяся 12 лет назад в восточноказахстанском ближнем зарубежье. Вполне успешное предприятие в 1999 г. решением комитета по приватизации при Министерстве финансов Казахстана было передано вместе с сырьевой базой (Белоусовским, Иртышским и Снегирихинским рудниками) "Казахмысу". Дальше все было подчинено спекулятивным целям. Сначала в интересах "оптимизации численности" было сокращено более 900 металлургов. После этого руководство корпорации перераспределило сырьевые потоки, ранее большей частью поступавшие на Иртышский завод, в пользу своего головного предприятия - Джезказганского металлургического комбината.

Первая длительная остановка предприятия случилась осенью 2000 г.: заводской профсоюз потребовал от руководства "Казахмыса" повышения нищенских зарплат металлургов. В феврале 2001 г. производство, наконец, было запущено, но теперь уже условия ставили хозяева, которые потребовали роспуска профсоюзной организации. Без повышения тарифов и без профкома завод проработал еще год. Затем руководство "Казахмыса" заявило об убыточности предприятия и бесперспективности намеченной было реконструкции производства.

И вот уже больше года без работы свыше тысячи металлургов, которые перед Новым годом решились на последнюю отчаянную попытку отстоять свое право на труд и сносную жизнь: они объявили массовую голодовку, протестуя против уничтожения завода. Но это не помогло: голодающие оказались в реанимации, за аренду помещения под голодовку забасткому выставили счет в 104 тыс. казахских тенге, а руководство "Казахмыса" приняло решение о перепрофилировании медеплавильного предприятия в кожевенное производство и свиноферму. Уже дважды металлурги живым щитом вставали на пути караванов тяжелой техники, операторам которой было предписано произвести демонтаж оборудования. Глубоковских котлов, труб, машин уже заждались в пунктах приема металлолома в соседнем Китае. Такой вот бизнес по-казахски...

Экология

Вплоть до полной остановки Иртышский медеплавильный работал без утилизации сернистого ангидрида. Это категорически запрещено всеми санитарными нормами, однако дешевле, чем перерабатывать серосодержащие газы в сернокислотном цехе. Экологи забили тревогу: предельно допустимая концентрация вредных веществ в Глубоковском районе оказалась превышенной в несколько раз. Дошло до того, что жители поселка были вынуждены отказаться даже от традиционного земледелия: огурцы, помидоры и другие овощи в огородах глубочан гибнут на корню.

В бассейн реки Иртыш предприятиями корпорации "Казахмыс" ежегодно сбрасывается 160 т цинка. В реке Глубочанка в прошлом году содержание ядовитых веществ достигло нескольких сотен ПДК. Восточноказахстанскому филиалу "Казахмыса", компании "ВостокКазмедь", были предъявлены иски на возмещение ущерба на общую сумму 23 млн. тенге. Однако на сегодняшний день оплачено из них только 3 млн. 310 тыс. тенге.

Кстати, поселок металлургов Глубокое лидирует в Восточно-казахстанской области по уровню смертности и профессиональным заболеваниям. Все проекты, которые велись на заводе до прихода "Казахмыса", были заморожены. В целях экономии корпорация отказалась даже от закачивания раствора в выработанные пустоты и укрепления сводов. Растворный узел в Алтайском, снабжавший бетонной смесью рудник "Иртышский", простаивает уже три года...

Прошлой осенью президент "Казахмыса" Владимир Ким обещал построить в утешение безработным металлургам футбольное поле европейского класса с подогревом. Сегодня это единственная шутка, которой сквозь слезы смеются посельчане. Им вообще много чего обещали - сотням русских, украинцев, татар, казахов, которые не вписались в "эффективно действующую экономическую систему управления" корпорации "Казахмыс".

Возникает вопрос: а не разумнее ли было бы рабочим оформить пенсии по возрасту? Все-таки большинству за пятьдесят, вредный стаж, по российским меркам, давно выработан. Но это только в России можно получить пенсию по вредности. В Казахстане же, вне зависимости от производственных условий, нужно работать до 63 лет.

Письмо

Когда в Глубоком узнали о планах "Казахмыса" бороться за Удокан, жители поселка обратились к Президенту РФ Владимиру Путину, к нашему Правительству и российским металлургам:

"До нас дошла весть, что в Правительстве РФ рассматривается вопрос о передаче прав на освоение одного из крупнейших в мире Удоканского медного месторождения в Читинской области казахстанской корпорации "Казахмыс". Наш медеплавильный завод как раз входит в состав этой корпорации. Когда-то наше предприятие было известно далеко за пределами рудного Алтая: в 20-е годы завод строила вся огромная страна.

Вплоть до недавних пор Иртышский медеплавильный обеспечивал работой сотни людей, которые гордились маркой своего завода. Но сегодня почти полторы тысячи высококлассных металлургов, многие из которых отдали родному заводу десятки лет, оказались на улице без средств к существованию, без перспектив, с подорванным здоровьем. Это случилось после того, как корпорация "Казахмыс", которая в 1999 г. стала управляющей компанией предприятия, повела разорительную для завода политику, а затем и вовсе приняла решение о его закрытии и ликвидации.

Это подводит черту под нашими трудовыми биографиями. Но молчать и покорно дожидаться своей участи мы, металлурги, не желаем. На кону стоит наше будущее…

Если управляющая компания "Казахмыс" не в состоянии обеспечить нормальную работу переданных ей почти четыре года назад медеплавильного завода, обогатительных фабрик и рудников, то такую управляющую компанию необходимо как можно скорее сменить, подыскав более эффективного собственника… Но "зарубежный инвестор", как здесь называют российские компании, так и не был допущен на завод. По-видимому, нашим последним надеждам на помощь из России сбыться так и не суждено…

Мы, металлурги Восточного Казахстана, на своем горьком примере познавшие все "прелести" системы управления корпорации "Казахмыс", хотим предупредить вас о том, что всякое сотрудничество с "Казахмысом" чревато самыми губительными последствиями.

Похоже, в России об этом пока еще не подозревают. Из сообщений российских газет и телеканалов, которые, к счастью, мы еще имеем возможность получать и смотреть, нам известно о том, как представляет себя в России корпорация "Казахмыс". С удивлением приходится читать заявления ее руководителей об успехах и достижениях корпорации в производственной и социальной сфере, бесстыдные разглагольствования о том, что главная ценность для "Казахмыса" - человек труда.

Смеем сказать, что это циничная ложь! Для того, чтобы воочию убедиться в этом, достаточно побывать в опустевших цехах нашего завода, спуститься в восточно-казахстанские рудники, пройти по территориям обогатительных фабрик…

Мы понимаем, что руководители "Казахмыса" всячески пытаются скрыть то, что на самом деле происходит внутри корпорации в Казахстане, и тем самым усыпить бдительность тех российских чиновников, от которых зависит решение судьбы Удоканского месторождения. Но наш профессиональный и житейский опыт говорит о том, что если решение о передаче Удокана "Казахмысу" все же будет принято, то это станет для России трагической ошибкой.

Мы не хотим, чтобы Россия лишилась уникальной сырьевой базы. Ведь тогда ваши металлургические предприятия, как и мы, останутся без работы. А города и поселки, для которых медеплавильные заводы являются опорой и кормильцами, в конце концов, окажутся на грани социальной катастрофы. Нетрудно представить и то, каким путем пойдет освоение Удоканского месторождения. Если уж у себя в Восточном Казахстане путь "Казахмыса" к большой меди прошелся катком по нашим судьбам, что говорить о России, где корпорация примется хозяйствовать еще жестче, еще безжалостнее эксплуатируя труд тысяч наших соотечественников?

Зачем же усугублять и без того нелегкую долю россиян? Стоит ли жертвовать государственными интересами ради сиюминутной политической конъюнктуры? И не пора ли поставить заслон растаскиванию российских богатств?

Надеемся, что наши слова будут услышаны…"

Выводы

В одном из недавних интервью президент казахстанской корпорации "Казахмыс" Владимир Ким заявил: "Обеспеченность ресурсами у нас в среднем составляет 40-50 лет. Однако мы не временщики, хотим, чтобы и нашим потомкам что-то досталось. Поэтому мы ставим задачу пополнить свои рудные запасы на 100 лет". Эти стратегические планы "Казахмыс" связывает с Удоканским месторождением. Однако российским предприятиям запасов медной руды без Удокана хватит только на одно десятилетие. Не повод ли это для российских чиновников, принимающих решение о судьбе месторождения, задуматься об исторической ответственности перед нашими потомками?

Руководители "Казахмыса" обвинили российские Госгорнадзор и Минпромнауки в том, что эти ведомства возражают против передачи Удоканского месторождения казахстанской корпорации по соображениям патриотизма. Одновременно уничижительные оценки прозвучали и в адрес той единственной российской горно-металлургической компании, которая, помимо "Казахмыса", претендует на освоение Удокана. Так, Владимир Ким назвал российское предприятие "малоопытным и малоприспособленным". Допустимы ли такие нетактичные оценки в отношении своих коллег по единому экономическому пространству?

Генеральный управляющий "Казахмыса" Руслан Юн заявил: "Главная наша ценность - это человек. Это принципиальная позиция нынешнего руководства корпорации". Как вписывается в эту гуманитарную концепцию ситуация на Иртышском медеплавильном заводе и рудниках Восточного Казахстана, и где гарантия того, что глубокий кризис "ВостокКазмеди" не спроецируется на Удокан?

Руководители "Казахмыса" призвали российские металлургические комбинаты брать пример с корпорации в плане защиты экологии. Однако данные экологов, наблюдающих за ситуацией в Восточном Казахстане, говорят совершенно о другом. Не пора ли с тревогой задуматься об экологических перспективах российского Забайкалья - в случае, если "Казахмыс" установит на Удокане свои порядки взаимоотношений с окружающей средой?