Министр энергетики и минеральных ресурсов Владимир ШКОЛЬНИК: "Атомная энергетика в Казахстане будет развиваться!"

Натальи БУЕНКО

Хотим мы того или нет, но экономика Казахстана пока напрямую зависит от запасов углеводородов в ее недрах и грамотного использования этих богатств. Кроме того, во избежание сырьевой зависимости мы стремимся развивать хай-тек технологии, среди которых и ядерная промышленность. А здесь уже, простите, встают вопросы экологии и наша радиофобия... На вопросы корреспондента "НН" Натальи БУЕНКО отвечает

– Владимир Сергеевич, как известно, Даниал Ахметов на первом же заседании в качестве премьер-министра говорил о необходимости ужесточения требований к инвесторам-разработчикам в добывающих отраслях. В чем это будет выражаться? Были ли заключены в последнее время новые контракты и на каких условиях?

– Дело в том, что большинство известных сегодня месторождений уже являются объектами недропользования. И на данном этапе более актуальной становится задача осуществления своевременного, качественного мониторинга и контроля за выполнением недропользователями принятых ими обязательств, а также анализ результатов их деятельности.

К примеру, в ходе проверок в этом году были признаны утратившими силу 34 лицензии. В связи с нарушениями условий лицензий о сроках заключения контрактов на проведение операций по недропользованию отозвано 5 лицензий. Кроме того, из-за невыполнения лицензионно-контрактных условий подготовлен проект постановления правительства о приостановлении действия еще 30 лицензий.

В то же время, в соответствии с результатами конкурсов инвестиционных программ, за 9 месяцев 2003 года заключено 38 контрактов на недропользование, из них 6 – на разработку месторождений углеводородного сырья, 14 – на разработку месторождений твердых полезных ископаемых, 18 – на разработку месторождений подземных вод и лечебных грязей.

Из новых контрактов хотелось бы выделить контракт на разработку Васильковского месторождения золота, заключенный в июле нынешнего года. Общий объем инвестиций составит 126 млн. долл. При этом подрядчик берет на себя обязательства по спецрекультивации хвостохранилища Степногорского химико-гидрометаллургического завода.

– В каком объеме оцениваются сейчас запасы углеводородного сырья в Казахстане? На каких расчетах они основываются? С чем вы связываете тот факт, что некоторые зарубежные инвесторы и специалисты подвергают сомнению официальные запасы углеводородов в казахстанском секторе Каспийского моря?

– Хочу вам сообщить, что программа освоения шельфа Каспийского моря докладывалась на многих международных форумах, включая ежегодную лондонскую конференцию "Нефть и газ Казахстана". Вопросов по приводимым величинам запасов углеводородов не возникало.

По состоянию на начало нынешнего года мы имеем: нефти – 4,6 млрд. тонн, свободного газа – 1,4 трлн. м3, газового конденсата – 0,33 млрд. тонн.

При подсчете запасов использованы различные методики в зависимости от степени разведанности месторождений. В основном применялся объемный метод, при котором учитывается, что углеводороды находятся в порах пласта, объем которых можно определить.

А расхождения в оценке объясняются, обычно, довольно просто – авторы используют различные аналоги, поэтому и результаты их подсчетов не совпадают.

– В последнее время много говорят о том, что экономику страны необходимо уводить от сырьевой направленности. Строительство каких новых перерабатывающих предприятий предполагается в индустриально-инновационной программе правительства?

– Прежде всего планируется развитие целого ряда технопарков в городах Алматы, Степногорске и Курчатове. Работа в этом направлении уже начата. Через созданные институты развития и будут продвигаться в промышленность отечественные технологические разработки.

– В обществе давно муссируется вопрос строительства атомной станции в Балхаше. Однако в памяти людей еще долго будут жить воспоминания о чернобыльской трагедии. На какой стадии сейчас находится данный проект? И кто даст гарантии, что подобная трагедия не повторится? Каковы плюсы и минусы этого строительства?

– Хотим мы того или нет, но атомная энергетика в Казахстане будет развиваться. Почему? Да потому, что у нас есть квалифицированные кадры и большой опыт в этой сфере. Потому, что мы обладаем громадными запасами урана и технологиями производства топлива. И наконец, это решение серьезных экологических проблем. Главное, что это будут самые безопасные атомные установки в мире.

В настоящее время южный регион уже испытывает дефицит электроэнергии. По прогнозам, без ввода новых мощностей дефицит электроэнергии только на юге республики достигнет к 2030 году 12–15 млрд. кВт/ч. Для его покрытия необходимы новые энергетические мощности, которые могли бы обеспечить устойчивое развитие страны и ее энергетическую независимость и безопасность. При этом важную роль играет диверсификация производства электроэнергии.

Как вы помните, еще в начале 90-х годов были начаты работы по проектированию и сооружению Южно-Казахстанской ГРЭС на юго-западном побережье озера Балхаш. Тогда было потрачено порядка 280 млн. долл., но в дальнейшем из-за отсутствия средств строительство было заморожено. К тому же сейчас республика добывает немало урана, который затем уходит за рубеж. Так почему бы нам самим не использовать его в мирных целях?

Как один из альтернативных вариантов возобновления сооружения электростанции на площадке Южно-Казахстанской ГРЭС Минэнерго предложено строительство в период до 2020 года атомной электростанции в составе трех-четырех блоков: Балхашской АЭС – первой коммерческой атомной электростанции в Казахстане. Ее пуск решит не только проблему энергообеспечения юга нашей страны, но и даст возможность диверсифицировать экспорт, перейдя к поставкам за рубеж высокотехнологичной продукции, каковой является электроэнергия.

А теперь о безопасности. Еще в середине 90-х годов было разработано технико-экономическое обоснование строительства Балхашской АЭС, гарантирующее безопасность строительства атомной станции на площадке ЮК ГРЭС. В 1999 году материалы ТЭО были переданы на экспертизу МАГАТЭ. По ее результатам дано заключение о благоприятных условиях строительства АЭС на площадке ЮК ГРЭС.

Что касается "чернобыльского синдрома", то он для нашей страны неуместен. Хотя бы потому, что в Казахстане с апреля 1973 года более 20 лет функционировал атомный реактор БН-350 в г. Актау и за все время эксплуатации не возникло угрозы для экологии региона и страны. Помимо высокой квалификации казахстанских специалистов в области атомной энергетики, гарантией ядерной безопасности при сооружении и эксплуатации атомного реактора станет постоянный контроль со стороны МАГАТЭ, а также возможность использования реакторов последнего поколения, безопасность которых на два порядка выше и не допускает повторения Чернобыля.

Вопрос строительства АЭС для республики является стратегическим и требует глубокого и тщательного изучения.

– Есть ли в Казахстане какие-то новые отечественные разработки в области атомной энергетики?

– Если понимать под "достижениями в области атомной энергетики" не только проектирование и создание ядерных реакторов, строительство атомных станций, а подходить к этому понятию более широко (например, учитывать разработку и производство новых видов топлива и материалов для атомной промышленности, научно-исследовательскую деятельность, накопление опыта обращения с ядерными и радиационными объектами), то Казахстану есть чем гордиться.

В настоящее время в республике работают предприятия по добыче и переработке урановой руды, единственный среди стран Центральноазиатского региона завод – ОАО "Ульбинский металлургический завод" – по изготовлению топливных таблеток, на котором освоены технологии производства топлива практически для всех типов водоохлаждаемых реакторов, а также перспективных видов ядерного топлива.

– Но ведь это один из самых экологически неблагоприятных заводов в стране!

– С точки зрения промышленной и экологической безопасности данный завод удовлетворяет международным стандартам. Сейчас предприятие ведет крупные строительные работы по расширению хранилищ отходов.

Далее. Республика сохранила и продолжает успешно эксплуатировать три исследовательских ядерных реактора. Вместе с тем Казахстан в годы суверенитета самостоятельно эксплуатировал единственный в Центральноазиатском регионе энергетический реактор БН-350. После решения правительства о снятии с эксплуатации этого реактора Казахстан вышел из списка группы стран, имеющих ядерную энергетику. Такое произошло впервые в мире, и это не прибавляет гордости за страну! Все развивающиеся страны мира стремятся задействовать у себя атомную энергетику. Это вовсе не означает, что речь идет только о строительстве атомных станций. У нас все это уже есть. Надо не только сохранить это богатство, но и развивать ядерную отрасль.

Вместе с тем накопленный уникальный опыт работы с быстрым реактором, а сейчас и приходящий опыт по реализации безопасного вывода из эксплуатации такой установки является весьма значимым и вызывает немалый интерес в мире.

Ученые и специалисты научных и проектно-конструкторских организаций республики непосредственно участвуют в разработке материалов проектов атомных станций, сооружение которых могло бы быть перспективным для Казахстана, в работах по проекту международного термоядерного реактора ITER и по проекту Казахстанского материаловедческого токамака.

Институтом ядерной физики НЯЦ РК начаты работы по созданию научно-исследовательского комплекса на базе ускорителя тяжелых ионов. Этим же институтом освоено производство радиационных фармпрепаратов. Таким производством обладает не всякая даже очень развитая страна.

– Владимир Сергеевич, если не ошибаюсь, вы являетесь сторонником ввоза радиоактивных отходов в Казахстан для последующего их захоронения на нашей территории. Насколько оправдан подобный шаг экономически и экологически?

– Я не являюсь сторонником ввоза или вывоза отходов. Как специалист и гражданин, я обязан сделать все, чтобы очистить страну от радиоактивных отходов и улучшить радиационную обстановку. Меня скорее можно назвать сторонником эффективных мер по скорейшей ликвидации на всей территории страны очагов радиоактивного загрязнения, оказывающих отрицательное влияние на окружающую среду и здоровье людей. Подтверждением этому служит создание под эгидой министерства РГП "Уранликвидрудник", успешно выполняющего мероприятия по программе "Консервация уранодобывающих предприятий и ликвидация последствий разработки урановых месторождений на 2001–2010 годы".

Но эта программа охватывает только часть объектов, представляющих радиационную опасность и требующих принятия срочных мер, поскольку финансируется из республиканского бюджета, возможности которого весьма ограниченны. Предварительно потребность в средствах для охвата программой всей территории республики составляет 1 млрд. 154 млн. долл. При уровне бюджетного финансирования, планирующегося на ближайшие годы, для захоронения радиоактивных отходов на всей территории республики понадобится более 200 лет.

Одним из путей ускорения решения проблемы могло бы стать получение необходимых финансовых средств за счет ввоза и захоронения низко- и среднерадиоактивных отходов на территорию республики. Причем завезено будет всего 0,8 проц. от объема собственных радиоактивных отходов и по степени радиоактивности на несколько порядков ниже тех, что были извлечены при добыче из предлагаемых для захоронения карьеров.

На мой взгляд, лучшим решением проблемы было бы выделение необходимых средств для очистки территорий в короткое время. А если это невозможно, то мы рассмотрели бы предлагаемый вариант – при условии выполнения всех самых важных стандартов безопасности.
№ 48 (164) от 03 Декабря 2003