Мэри Дежевски/Mary Dejevsky
"The Independent", Великобритания, 07 January 2004

Она – представитель элиты, дочь пресловутого узбекского диктатора, вышедшая замуж за отпрыска богатейшей семьи. Однако ее затянувшийся бракоразводный процесс едва не поставил под угрозу войну с террором, объявленную Америкой. Сегодня она впервые рассказала о своей судьбе...

Ее знают как узбекскую принцессу, властную и влиятельную предпринимательницу. Многие считают, что именно ей достанется место отца после того, как правитель самого большого государства в Средней Азии уйдет в отставку. Но Гульнару Каримову (Gulnara Karimova) называют еще и ведьмой, стервой.

Ее бракоразводный процесс превратился в международный скандал, прозвучали обвинения в киднэппинге, коррупции и грязной политике. Процесс вполне может иметь самые серьезные последствия для войны с терроризмом, объявленной Америкой.

Когда я впервые встретила госпожу Каримову в кафе, расположенном в фойе фешенебельного московского отеля, эта молодая (31 год) женщина не произвела на меня впечатления человека, способного спровоцировать международный конфликт. Она сказала, что хочет ответить на критику в свой адрес. При этом она выглядела весьма спокойной, почти застенчивой, и очень привлекательной. По городу, наполненному нуворишами, выставляющими напоказ свое богатство, Гульнара ходит в скромной одежде, почти без макияжа, натянув свою шляпку глубоко на лоб. Тем не менее, эта женщина, сбежавшая от американского правосудия, обвинившего ее в "похищении" собственных детей, твердо намерена отстоять свою правоту.

"Это был настоящий кошмар", - говорит она. "Я не хотела, чтобы это произошло. Я хотела нормального развода, как у цивилизованных людей".

Нынешнее положение Каримовой – это следствие чрезвычайных обстоятельств, отражающих переломное время в истории страны.

Выпускница Гарварда, обладатель черного пояса в одном из видов боевых искусств, она - старшая дочь Ислама Каримова, бывшего лидера коммунистической партии и нынешнего президента Узбекистана – главного стратегического плацдарма США в Центральной Азии. Для многих Каримов - диктатор. При населении в 25 миллионов человек, количество политических заключенных в стране составляет, по приблизительным оценкам, около 6 тысяч, а инспектор ООН, побывавший здесь в 2002 году, заявил, что пытки в местных тюрьмах осуществляются "систематически".

В возрасте 19 лет президентская дочь вышла замуж за человека, которого она едва знала. Мансур Максуди (Mansur Maqsudi) был братом друга семьи Каримовых, выходцем из узбекского семейного клана, давно эмигрировавшего в Америку и сделавшего там огромное состояние. Впервые Гульнара встретилась с ним на международной конференции в Ташкенте, где она работала переводчиком. После того, как их отношения были официально оформлены в 1991, Гульнара вела обычную для среднего представителя государственной элиты жизнь: учеба в Бостоне и Нью-Йорке, с попеременным проживанием в Нью-Джерси и Ташкенте (в обоих городах у нее было по дому). Бизнес мужа процветал. Он отстроил завод по разливу напитков "Кока-колы" в узбекской столице. Примерно в это время Каримова рожает первенца - сына Ислама. Шесть лет спустя, когда она работала в офисе ООН в Нью-Йорке, у нее появилась дочь Иман. И все же в 2000 году брак дал трещину; супруги проводили все больше времени порознь и летом следующего года муж объявил, что хочет развода. Тогда Каримова решила вернуться в Ташкент, забрав с собой детей. С этого момента и начинаются главные неприятности.

Максуди подал на развод в американский суд, заявив, что в Узбекистане он не добьется справедливости. Высший суд Нью-Джерси согласился провести слушание и приказал Каримовой вернуться в США до начала разбирательства дела в суде. Она описывает это время как круглосуточную пытку: дни проходили в изучении писем и факсов адвокатов, ночи – из-за разницы во времени, - в изнуряющих телефонных разговорах с мужем, ставшим ей чужим, в спорах об опекунстве и финансовой стороне развода. "Это был такой кошмар", - снова повторяет она. "Спустя какое-то время я решила просто не реагировать на происходящее".

В своих показаниях Максуди указал, что после того, как между ним и его женой произошел раскол, его деловым интересам в Узбекистане был нанесен серьезный ущерб. Не прошло и месяца, как он расстался с женой, когда на его заводе в Ташкенте начались проверки: приходили налоговые инспекторы, представители пожарной службы, таможенники, даже следователи из отдела по борьбе с наркотиками; спустя четыре месяца все это завершилось закрытием завода. Генеральный прокурор Узбекистана выдал ордер на арест Максуди, его брата и отца, обвинив их в уклонении от уплаты налогов, коррупции и осуществлении сделок с нефтью для иракского диктатора Саддама Хусейна. Узбекские власти отрицают какую-либо связь между возбуждением дела против семьи Максуди и его бракоразводным процессом.

Летом 2002 года состоялось слушание по делу Максуди и Каримовой в суде Нью-Джерси. Максуди был назначен единственным опекуном детей. Каримова осталась в Ташкенте, отсутствовала на слушании дела и не повиновалась указу об опекунстве. На имя дочери президента выписали ордер на арест, однако он не имеет силы в Узбекистане, так как между этой страной и США не существует соответствующих соглашений.

"Я не проигнорировала суд, - говорит она. - Я была просто физически неспособна явиться на заседание. Очень странно, что цивилизованный суд в цивилизованной стране не принял во внимание этот факт".

Каримова заявляет, что она рассматривала возможность подать апелляцию, однако не знала "где взять такую огромную сумму денег, чтобы суметь оплатить услуги адвокатов". Улыбаясь, она добавляет: "Неважно, чья ты дочь. В любом случае должно быть понятно - откуда взялись твои деньги". И если бы у нее и были необходимые 300 000$, она скорее предпочла бы потратить их на детей, чем оплачивать услуги адвокатов.

Те, кого она называет клеветниками, за которыми стоит ее бывший муж и его адвокаты, утверждают, что госпожа Каримова – чрезвычайно богатая женщина, сколотившая гигантское состояние в процессе приватизации государственной собственности и получившая выгодные контракты благодаря положению своей семьи в Узбекистане. Они заявляют, что Каримова владеет драгоценностями на сумму в 4,5 миллиона долларов, на ее счету в банках и инвестиционных фондах в Женеве и Дубайи лежит 11 миллионов, еще в 10 миллионов оценивается принадлежащая ей сеть магазинов розничной торговли. Прибавьте сюда ночные клубы ценой в 4 миллиона долларов и дом на высокогорном узбекском курорте ценой 13 миллионов.

Каримова гневно отрицает эти обвинения: "Все эти разговоры о моем сказочном состоянии, о принадлежащих мне отелях, развлекательных комплексах и так далее – просто чушь. Да, у меня есть много друзей, владеющих ресторанами и отелями, но это вовсе не значит, что все эти богатства принадлежат мне".

На самом деле, говорит она, ей принадлежит всего два бизнеса – она владеет контрольным пакетом акций компании Uzdunrobita, крупнейшей в стране компании услуг сотовой связи, обслуживающей 150 000 абонентов, которую она создала своими руками, и фирма, занимающаяся дизайном ювелирных украшений, которая для нее скорее хобби, а не бизнес, так как приносит ей совсем немного денег.

Максуди утверждает, что его жена потребовала 6 миллионов долларов из его собственного немалого состояния в качестве компенсации при разводе, но Каримова говорит, что ей не нужно ни цента его денег. "Я точно знаю, что если ты посягнешь на то, что тебе не принадлежит, то запятнаешь себя вечным позором. Если он хочет помогать детям деньгами, это должно решаться между ними и эти две проблемы должны рассматриваться независимо друг от друга".

Каримова выражает недовольство тем, что ее драгоценности и личные вещи все еще находятся в США, и она не может получить их до тех пор, пока окончательное соглашение о разводе не будет достигнуто.

После того, как бракоразводный процесс завершился, говорит она, "они заблокировали все мои кредитные карточки. Десять лет брака кончились, как будто их и не было. У меня на банковском счете всего 2 000 долларов. По существу у меня вообще нет денег".

Развод и его последствия приобрели статус политической проблемы, которая со временем достигла Конгресса США. "У него большая семья, - говорит Гульнара, - и если перейти ему дорогу, становишься не просто врагом семьи, а целой общины, клана". По ее словам, родственники бывшего мужа обратились в комитеты Конгресса, занимающиеся вопросом соблюдения прав человека в Узбекистане, пытаясь добиться возвращения детей в США. Каримова также подозревает, что они сыграли роль в принятии решения об аннулировании ее дипломатического паспорта, а вместе с ним – дипломатической неприкосновенности, что сделало ее уязвимой для американского правосудия за пределами Узбекистана.

Другим обстоятельством, которое может повлиять на ход дела, является военное присутствие США в Узбекистане, установленное после операций сил США в Афганистане. У Узбекистана есть общие границы с Афганистаном и эта страна имеет для Соединенных Штатов огромное стратегическое значение. Так, США пользуются бывшей советской авиабазой, находящейся на территории узбекского государства. Это, надеется Гульнара, может сыграть ей на руку. Учитывая, что в регионе расквартированы американские войска, администрация США не захочет вмешиваться во что-либо, что может вызвать разногласия с узбекским руководством, то есть с отцом Гульнары.

А президент Каримов, не имеющий сына, которого он мог бы посадить на трон в качестве своего преемника, рьяно отстаивает позицию своей дочери. "Он сказал мне, что никогда его дочь не будет поставлена в положение, когда ей придется просить деньги у мужчины, - вспоминает она, рассказывая о том, как развалился ее брак, и добавляя, что отец морально поддерживал ее в самом начале дипломатической карьеры, которую она избрала для себя. - Он говорил, что я должна научиться держать удар, самостоятельно создать себе карьеру и правильно оценивать свои силы".

Поработав в офисе ООН в Нью-Йорке, Гульнара перешла в узбекское представительство в Комиссии ООН по разоружению, затем – в посольство своей страны в Москве. "Сначала было очень трудно, но он говорил мне: "Только не разочаруй меня, не сдавайся".

Узы, связывающие Гульнару с отцом, явно прочнее тех, которые связывают ее с матерью. Гульнара описывает ее как хорошую жену и мать, во всем следующую традициям. Будучи старшей из двух дочерей, сама она называет себя папиной дочкой. "Он борец, - говорит она. - Он дал мне понять, что такое семья. Он - мой наставник на жизненном пути". Именно отец стал причиной того, что Гульнара не стала подавать документы на получение грин-карты и американского гражданства, что она легко могла бы сделать после заключения брака с Максуди. "В моей ситуации это вызвало бы определенные трудности. Это могло поставить отца в неудобное положение".

Гульнара достаточно поездила по миру, чтобы хорошо узнать о том, какой неоднозначной репутацией пользуется ее страна – и ее отец – за рубежом. "Да, он совершал ошибки, - говорит Гульнара, - и не со всем из того, что он делает можно согласиться; возможно, у нас различный подход к некоторым вопросам." Она признает, что существуют определенные трудности в области прав человека, но настаивает, что тройная угроза в лице исламских фундаменталистов, незаконного оборота оружия и наркотиков крайне осложняет обстановку в стране и любому лидеру недавно образовавшегося государства приходится балансировать на туго натянутом канате. Каримова признает и то, что сама шагает по тонкой ниточке. "Я независимый человек, - говорит она. - Я не типичная мусульманская женщина, сидящая в Ташкенте и боящаяся открыть рот, чтобы высказать собственное мнение. Я получила хорошее образование, я делаю карьеру. Но мой муж преследует меня, в какой бы стране я не оказалась".

Больше всего она беспокоится о том, что если суд не отменит свое решение уже в ближайшее время, ее надеждам послать старшего сына на учебу в Великобританию не суждено осуществиться. И еще она боится, что ее бывший муж может попытаться похитить их ребенка, вернуть его себе.

Вот история Гульнары Каримовой – думайте о ней что хотите. Можно сказать, что она – избалованный ребенок, чья беззаботная жизнь была разрушена при столкновении с жестокой реальностью. Можно увидеть в ней брошенную мать-одиночку, пытающуюся изо всех сил защитить своих детей. Кому-то она может представиться не вполне чистоплотным, но удачливым дельцом, использующим семейные контакты для достижения финансовой выгоды или невинной жертвой, попавшей в безвыходное положение, оказавшейся товаром на ярмарке тщеславия и амбиций – своих собственных, своего отца, своей семьи и своего бывшего мужа.

Во всех этих утверждениях есть доля правды, но несомненно одно: Каримова – порождение уникального исторического момента, в ее судьбе – знак разделения двух эпох, двух культур – она где-то между коммунизмом и свободным рынком, между Азией и Западом.