Доктор экономических наук Владислав Иноземцев: Имперский путь - не для России
Известный политолог полагает, что в основе будущего миропорядка должен лежать союз России, Европы и США, который возьмет на себя ответственность за управление слаборазвитыми, нестабильными странами

ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Владислав Леонидович ИНОЗЕМЦЕВ родился 10 октября 1968 года.
Окончил экономический факультет МГУ. Доктор экономических наук.
Автор более 150 печатных работ, которые опубликованы в России, Франции, Великобритании, США. Основатель и директор Центра исследований постиндустриального общества. Главный редактор журнала "Свободная мысль - ХХI".

Еще не так давно слова "империализм", "колониализм" считались у нас едва ли не бранными. Однако, как видим, переоценка ценностей происходит. Сегодня уже многие солидные отечественные политики и политологи утверждают, что для нашей страны единственный путь - это возрождение империи. Тема, заметим, сегодня модная не только в России. События последних лет, прежде всего в Афганистане и Ираке, заставили международное сообщество всерьез заняться обсуждением нового мирового устройства.

Еще в 1999 г. российский экономист Владислав Иноземцев в своей вышедшей одновременно в России и Великобритании книге "Расколотая цивилизация" подробно обрисовал причины нового цивилизационного раскола и указал на необходимость выработки новых методов контроля над мировой периферией. Поскольку эта тема становится все более актуальной, наш политический обозреватель попросил автора рассказать читателям "Комсомолки" о том, каким он видит путь развития России и других ведущих мировых держав.

Необходим новый миропорядок

- Владислав Леонидович, сегодня в кругах политиков и политологов стало модным обсуждать тему развития России по имперскому пути. Почему такая дискуссия возникла именно сейчас?

- На мой взгляд, потому, что с нарастанием имперских амбиций в США отечественные политики, не разучившиеся еще считать себя представителями "сверхдержавы", захотели показать (в основном самим себе), что "есть еще порох в пороховницах". Не более.

Заметьте, что именно США, где сегодня рассуждают об "американской империи", империей никогда не были. В прежних же имперских центрах - Мадриде и Лондоне, а тем более в Париже и Берлине - никто и не помышляет о возрождении имперского прошлого. Россия же непредсказуема, как всегда: не успев "проиграть" империю, московские власти в очередной раз пытаются ее вернуть. Я не считаю, что российские "игры в империю" имеют какое-то будущее.

- Но ведь вы сами неоднократно писали о том, что имперский миропорядок оказывается жизненно необходимым по мере того, как в мире нарастают насилие и хаос. Какова же ваша истинная позиция - вы сторонник империй или их противник?

- Да, имперский миропорядок необходим. Нужен контроль развитых стран над теми регионами, где не существует эффективного управления, где нарушаются права человека, где правительства неспособны остановить войны и анархию, где варварски уничтожается среда обитания, распространяются чудовищные эпидемии. Имперская политика должна быть направлена на предотвращение социальной деградации, и ее могут проводить только те государства, которые в последние десятилетия продемонстрировали серьезные социально-экономические успехи. То есть - не Россия.

О чем я говорю, когда веду речь об империях XXI века? Я утверждаю, что нынешняя мировая система, основанная на неэффективном механизме ООН, должна быть заменена чем-то вроде "Священного союза" крупнейших держав, способных оценивать исходящие с мировой периферии риски, определять свои общие интересы в этих регионах и устанавливать эффективный контроль над происходящими там процессами. Задачей новых империй станет предупреждение образования агрессивных и неконтролируемых режимов в разных регионах мира и управление наиболее отсталыми частями планеты.

Таким образом, я сторонник не воссоздания отдельных империй, а возрождения в глобальном масштабе имперского подхода к периферии, управления "мировым Югом" со стороны "мирового Севера"; разумеется, не аналогичного по задачам и методам тому, какой был распространен одно, два или три столетия тому назад.

Демократия - только для метрополии

- Что же тогда империя в современном смысле этого слова? Как империя сочетается с принципами демократии?

- Империя сегодня, как и прежде, характеризуется, во-первых, средоточием суверенитета в едином центре и, во-вторых, четким различением метрополии и провинций, управляющего и управляемых народов. Как говорил еще Талейран, империя - это режим, в котором каждый знает свое место. Уже из этого вытекает, что отношения между империей и демократией противоречивы (хотя одна не исключает другую).

В империи не может существовать демократии за пределами метрополии. В римском Сенате не присутствовали представители Сирии или, простите, Британии. Позднее и в британском парламенте не заседали представители Родезии и Малайи. Как только возникает иллюзия возможности распространения демократического процесса (или его подобия) за пределы метрополии - пиши пропало. Франция не смогла удержаться от того, чтобы сделать Алжир своим департаментом (раньше Савойи), и впоследствии получила гражданскую войну. В СССР формально было преодолено различение между метрополией и провинциями - результат тоже был незавидным. При этом имперскость не отрицает демократии. Если метрополия четко отделяет себя от периферии, то есть управляющие не пытаются выдать себя за "друзей, товарищей и братьев" управляемых, противопоказаний для демократии нет.

- Между прочим, термин "американский империализм" по-прежнему в ходу...

- Касаясь США, я бы не назвал их империей. В первую очередь потому, что американцы в большинстве случаев удовлетворяются ощущением своего могущества, а не его использованием. Их действия эпизодичны, несистемны и далеко не всегда продуманны. Правящая верхушка, быть может, и хочет создать империю, но народ никогда не поддержит этого. Причем по причинам отнюдь не идеологическим. Посмотрите на историю империй: Рим обезлюдел от массированной миграции латинян в провинции; испанцы и португальцы "экспортировали" до трети своего населения в Латинскую Америку; около 15 млн. британцев населили США, Австралию, не вернулись из экспедиций в Азию; около 20 млн. этнических русских остались в республиках бывшего СССР. И взгляните на США: это страна иммигрантов. Сколько американцев покинули за последние десятилетия Америку для установления новых порядков в иных странах? Вопрос риторический. Вот вам и вся американская имперскость.

- Вернемся к советской истории. Развал нашей "империи" произошел не столько по воле политиков, сколько в силу объективных обстоятельств. Были ли совершены стратегические ошибки при создании СССР или в ходе его развития? Можно ли было их избежать?

- Я не вполне соглашусь с вами в первом пункте. Все мы помним 1991 год и результаты референдума 17 марта. Воля политиков перечеркнула эти результаты. Стремления недавних членов Политбюро ЦК КПСС стать единоличными хозяйчиками в своих "имениях" стало определяющим фактором развала страны, хотя, конечно, объективные предпосылки к тому были очевидны. Но я уверен, что сравнение значения этих двух факторов - дело бесполезное.

Что касается стратегических ошибок, то, как ни странно, я их не вижу. Потрясения 1917 - 1920 гг. разрушили прежнюю империю, и СССР вряд ли может считаться ее естественным наследником. Объединить страну на прежних принципах было уже невозможно. Потому появился союз республик. Эта структура была приговорена изначально, но она сыграла свою позитивную роль - сегодняшние страны СНГ - это совсем иные государства, чем они были бы, отколовшись от России в 20-е годы.

Почему не любят русских

- Но в чем тогда причина того, что распад СССР оказался более болезненным, чем распад, скажем, британской или французской империй?

- Распад СССР не оказался, а показался весьма болезненным и мне, и вам, потому что ни я, ни вы не жили, например, во Франции в начале 60-х. Мы не были свидетелями акций, скажем, узбекских, украинских или эстонских террористов на улицах Москвы, тогда как французы помнят алжирский терроризм очень даже хорошо. Потому я считаю, что распад СССР не был болезненным. Но здесь нужны комментарии - отчасти критичные, отчасти - циничные.

Во-первых, Россия не ощущала себя метрополией и не была готова воспринимать бывшие республики как колонии, а русских там - как колонистов. Если, например, голландцы в 50-е годы не только предложили всем своим гражданам выехать из нынешней Индонезии за государственный счет, но вывезли и всех местных граждан, которым грозили расправы за сотрудничество с "оккупационными властями", то это было сделано только потому, что они ощущали себя в Вест-Индии чуждой силой, а русские себя таковыми во многом уже не ощущали. Такова была цена забывчивости того, кому в империи отведено какое место и насколько можно допускать демократию в периферийные регионы.

Во-вторых, если говорить о болезненности распада СССР в контексте войн в Карабахе, Приднестровье, Таджикистане и Абхазии, то все они, как это ни цинично звучит, не дело метрополии. Ответственность ее завершилась с отставкой М. С. Горбачева в новогоднюю ночь 1991 г. И Британию никто не пытается обвинить за насилие в Кашмире или братоубийственные войны между различными африканскими "государствами". Потому распад СССР прошел, я настаиваю на этом, весьма цивилизованно, и он никак не был более болезненным, чем распад французской империи.

- Ну а почему тогда в бывших английских, французских колониях к представителям нации бывших колонизаторов относятся с уважением, а русские в бывших советских республиках - униженная нация?

- Откуда вы взяли, что к белым выходцам из Британии хорошо относятся в Зимбабве, где их лишают собственности и имущества столь откровенно, что президент Мугабе давно стал personа non grata во всех цивилизованных странах? В бывших колониях с восхищением относятся скорее к приезжающим туда людям из бывшей метрополии, так как видят, куда ушли те и куда скатились они сами. И к русским будут относиться так же, если Россия станет экономически мощной правовой и демократичной страной, а среднеазиатские республики дойдут до состояния Афганистана. К русским относятся плохо, во-первых, потому, что они не защищены Российским государством, и, во-вторых, потому, что это государство еще не достигло того уровня успешности, за которое его граждан можно было бы боготворить.

Не союз империй, а империя союза

- То есть стать империей?

- Я считаю, путь возрождения империи противопоказан для России, так как она ничему не научилась в ходе распада империи прежней, происшедшего всего 15 лет назад. России надо учиться у мира, а не учить мир. Не доросла еще.

В бывших имперских государствах, как я уже говорил, сегодня не мечтают о возрождении империи. Об этом мечтают в только еще возникающем имперском государстве - США. Поэтому нужен не союз империй, а империя союза. Империя не США, не Британии, не России. А имперское управление союза Америки, Европы и России над отсталыми и неспособными к развитию территориями. Такого союза, члены которого слышали бы друг друга, учились бы друг у друга и исправляли ошибки друг друга.

- Каким же путем можно вернуть бывшие колонии в сферу влияния экс-метрополии - военным, экономическим или каким-то иным?

- Вопрос, повторю, не стоит о возвращении колоний в сферу влияния экс-метрополии. Бывшие французские колонии могут стать американскими протекторатами, а бывшие немецкие - британскими. Речь не идет о воссоздании тех империй, что существовали раньше. Речь идет об установлении нового порядка управления неуправляемыми территориями - теми, которые вслед за Робертом Купером, нынешним советником Хавьера Соланы, начали называть terra nullum.

Передача же суверенитета может происходить разными способами. В случае, если в стране идет гражданская война, как недавно было в Руанде, - через прямое вмешательство (сейчас это называют гуманитарной интервенцией) и лишение правительства власти не для передачи ее повстанцам, а для установления режима протектората. В случае, если страна переживает гуманитарную катастрофу, по образцу Зимбабве, Сомали или Афганистана, - через систему переговоров с правительствами этих стран об условиях их отхода от дел. Но самое важное - если "новая колонизация" будет иметь успех и жители, скажем, Кот-д’Ивуара за десятилетие увидят, что жизнь их соседей в реколонизованной Либерии стала во много раз лучше, чем их собственная, они охотно воспроизведут эту модель без всякого принуждения.

Сегодня во многих районах мира люди хотят не демократии или свободы - они хотят есть, жить, получать минимальную медицинскую помощь и понимать правила, которыми регулируется их бытие. Где устанавливаются эти правила и откуда приходит помощь - из местной столицы или с другого континента, - им глубоко безразлично. Но именно эти народы сегодня угрожают глобальной стабильности. Именно в этих регионах разрушаются экосистемы и деградирует сам человеческий род. И имперская миссия "Северного альянса" должна ограничиться лишь теми регионами, которые, идя своим нынешним путем, идут в никуда. Прекратить их движение по этому направлению - вот задача новой империи. А тех, кто сумел сам выбраться, можно только уважать. Дружно жить с ними в едином мире.

Сергей ЧУГАЕВ
27 января 2004 г.