Ашгабат хорошеет, но это не радует простых горожан

В Ашгабате новое строительство зачастую связано с нарушением прав граждан, чье жилье идет под снос.

Овез БАЙРАМОВ и Мурад НОВРУЗОВ из Ашгабата, специально для IWPR

Прогуливаясь по одному из тихих уголков в центре туркменской столицы, мы наткнулись на совершенно пустынное место.

Приди мы сюда несколькими днями ранее, увидели бы обыкновенные улицы со скромными одноэтажными постройками, сады, цветники, играющих детей…Остались лишь руины, кое-где уцелевшие стены, и повсюду – рев экскаваторов и иной строительной техники.

Вот несколько местных жителей пытаются разобрать остатки своих жилищ по кирпичикам и доскам – авось пригодятся. И их, и многих других просто выгнали на улицу во исполнение грандиозного плана великого Туркменбаши воздвигнуть здесь парк развлечений – своего рода туркменский Диснейленд.

"Мне 80 лет. Я здесь выросла, вышла замуж, растила детей. Здесь же росли и внуки", – говорит престарелая Солтан-эдже. "Здесь прошла вся моя жизнь – целая эпоха, а теперь, на старости лет, появляется какой-то хлыщ и велит всем убираться вон".

"Я плакала, умоляла его сжалиться над старухой, говорила, что идти нам некуда, а он в ответ только сказал, что здесь будет детский "Мир сказок".

Солтан-эдже удивляется: "Кому будет хорошо, если наши дети останутся без крыши над головой?"

Между улицами Битараплык и Гарашсызлык все постройки пошли под снос. Здесь будет парк, одну треть которого отведут под различные аттракционы. В народе эту часть парка уже окрестили "Диснейленд", хотя с прототипом у нее будет мало общего.

Та поспешность, с которой производится расчистка территории, объясняется очень просто. В ноябре "отец туркменской нации" Туркменбаши объявил, что парку быть, и повелел ему быть к февралю следующего года.

Ашгабатская мэрия ответила "Есть!" и стала в спешном порядке набирать бригады из числа солдат срочной службы для сноса построек и расчистки завалов. Солдат, естественно, мало волновал вопрос расселения жителей.

200 семей оказались на улице без надежды на денежную компенсацию или новое жилье. Они вынуждены ютиться у родственников и друзей.

Чиновник в мэрии объяснил, что власти не могут компенсировать данным семьям утрату жилья, так как с юридической точки зрения оно – это самое жилье – никогда не существовало.

Дело в том, что район, о котором идет речь (в народе его называют "Восьмушкой" из-за близости к снесенному ранее кинотеатру имени 8 Марта), занят жилыми постройками, которые были возведены еще в советское время без надлежащих разрешений органов власти. В простонародье такие жилые постройки называются "нахалстроем", и по всему городу их насчитывается порядка нескольких тысяч. То есть, документально данных жилых построек не существует.

В 1986 и 1993 годах были проведены кампании по государственной регистрации самовольно возведенных жилых построек. Часть их владельцев (прошедшая сложную бюрократическую процедуру, требующую предоставления большого количества официальных справок) получила домовые книги (официальный документ на право владения недвижимостью), но без права передачи жилья по наследству. То есть, если в семье рождался ребенок, то к 18 годам, проживая на той же жилплощади, он автоматически становился "лицом без определенного места жительства".

Один – теперь уже бывший – местный житель, попросивший сохранить его имя в тайне, рассказал, что произошло с ним, его женой и пятью детьми. "Местная администрация дала нам срок освободить помещение. Велели не упорствовать, а то "хуже будет". Один чиновник сказал, что ни о какой компенсации или новом жилье и речи быть не может, так как наш дом несколько десятилетий назад был построен незаконно. И это при наличии штампа о регистрации в паспорте и правоустанавливающих документов на недвижимость".

Сейчас этот человек и его семья проживают у его престарелых родителей. "Это ужасно – сознавать, что вот так, ни с того ни с сего вся наша семья вдруг лишилась крыши над головой, – говорит он. – Мне уже 50 лет. Новую жизнь с нуля начинать поздновато".

В Туркменистане редко кто открыто протестует против политики Туркменбаши – и с самыми неприятными для себя последствиями. Поэтому неудивительно, что, по словам этого человека, "Никто и пикнуть не посмел. В тюрьму-то не хочется. За всем процессом выселения пристально наблюдали агенты спецслужб. Они и сейчас здесь. Только присмотритесь".

Нашелся по крайней мере один человек, отважившийся пожаловаться. Когда-то он приехал отстраивать Ашхабад после разрушительного землетрясения 1948 года.

"Когда мне сообщили о сносе моего дома, я пошел на прием к хякиму, который, выслушав мою историю, сообщил, что в этом районе будет построен "Диснейленд" и парк с большим озером. Затем он посоветовал мне отправляться туда, откуда я приехал. Фактически, если это перевести с туркменского языка на русский, то получится весьма распространенное нецензурное выражение. Я так и ушел ни с чем, и сейчас меня приютила у себя дальняя родственница. Что делать дальше, я не знаю".

За годы независимости столица Туркменистана совершенно изменила свой архитектурный облик, радуя взор тех, кто побывал в стране впервые или отсутствовал в ней несколько лет. Действительно, строительство современных объектов идет быстрыми темпами, превращая туркменскую столицу в беломраморный город, поражающий приезжих своим уютом и чистотой.

Но многие новые постройки, например, ряд различных по концептуальному оформлению роскошных отелей на стыке города и пустыни, выглядят печально и бесприютно, вступая в диссонанс с традиционным уютным одноэтажным Ашгабатом.

С 1997 года в туркменской столице одних высотных домов элитного жилья построено более тридцати. В декабре Туркменбаши распорядился к концу октября текущего года возвести еще 30.

Ощущение того, что все это делается исключительно напоказ, а не на благо простым ашгабатцам, усугубляется от того, с какой легкостью ломаются человеческие судьбы, если необходимо расчистить под новое строительство очередной клочок земли.

Массированное строительство, финансируемое за счет валютных поступлений от экспорта газа и хлопка, выглядит аномалией в этой нищей стране, но приносит огромные барыши зарубежным партнерам Туркменбаши.

Представители иностранных строительных компаний предпочитают не комментировать внутреннюю политику Ниязова, но представитель руководства одной западной фирмы, попросивший сохранить его имя в тайне, все же выразил определенную озабоченность по поводу бесчеловечного отношения к жителям сносимых домов.

"В смете каждого нашего проекта, предусматривающего снос старых жилых построек, предусмотрены весьма существенные статьи материальной компенсации их владельцам, – говорит он. – Однако, когда мы на это указываем нашим туркменским заказчикам, они зачастую говорят, что проект нужно удешевить. Они говорят нам: "Вы занимайтесь строительством, а со своими гражданами мы сами разберемся". Мы вынуждены так и поступать, хотя это может повредить нашей международной репутации".

Снос старого жилого фонда в районе "Восьмушки" продолжается. По имеющейся информации в ближайшее время будут сровнены с землей еще около 600 жилых строений. Значит, около 600 семей окажутся бездомными.

Человеку, который когда-то восстанавливал этот город из руин, больше некому жаловаться. "На месте наших домов скоро появится озеро наших слез. Я боюсь, что если снова буду жаловаться, то меня – старого человека – объявят умалишенным и отправят в психбольницу".

Овез Байрамов и Мурад Новрузов – псевдонимы журналистов из Ашгабата