26 марта, в пятницу, полиция Исламабада арестовала 11 исламских религиозных деятелей и проповедников городских мечетей по обвинению в действиях, направленных на дестабилизацию обстановки в стране. Арестованные осуждали во время проведения пятничных проповедей действия президента Пакистана Первеза Мушаррафа и пакистанской армии, а также призывали поддерживать сопротивление боевиков "Аль-Каиды" и движения Талибан. Арестам в Исламабаде предшествовал призыв одного из руководителей "Аль-Каиды" Аймана аз-Завахири к пакистанцам свергнуть режим Мушаррафа, якобы препятствующий превращению Пакистана в сильное азиатское государство, сообщает РИА "Новости".

В настоящее время на северо-западе Пакистана, в приграничном с Афганистаном районе Южный Вазиристан, проходит широкомасштабная антитеррористическая операция пакистанской армии, направленная на ликвидацию боевиков "Аль-Каиды" и движения Талибан. По данным военных, уже уничтожено 30 боевиков и арестовано более 150 человек, подозреваемых в связях с террористами. Между тем, власти района Вана, где проходит спецоперация, говорят о ее провале и грозят оказать сопротивление пакистанской армии. Местные власти утверждают, что действия военных сводятся к разрушению домов и арестам мирных жителей.

*****

Голая правда о пакистанских "муллах"
PakTribune.com, перевод Ислам.Ru

В настоящее время "муллы" держат Пакистан за горло. Их действия привели к ужасающим результатам как в религиозной, так и социально-политической сфере.

Ислам не предусматривает должности священника. Каждый мусульманин может быть имамом и читать проповеди. Для этого ему не требуется проходить никакой церемонии "посвящения". Ему даже не требуется носить какую-то особую одежду. Откуда же взялись "муллы", и как им удалось проникнуть в религию?

Очевидно, это не было связано с торговлей и деловыми связями с раннехристианским миром. Более того: многие католики, обратившиеся в Ислам, были привлечены как раз отсутствием в нем особой религиозной касты, что давало им возможность сорвать с себя "смирительную рубашку" своей прежней конфессии.

Большинство историков соглашаются с тем, что зарождение традиции "мулл" следует искать в Зороастризме. Зороастрийцы, которые жили в 4-3 тысячелетии до нашей эры и вели полукочевой образ жизни, создали собственную религиозную традицию. Эта древнейшая из существующих в мире религий оказала прямое или косвенное влияние на другие конфессии, в том числе на иудаизм, христианство и Ислам.

Во времена правления Аббасидов и Омейядов Ислам укоренился и расцвел в Иране. Однако оставалась нерешенная проблема. Некоторые аяты Корана прямо запрещали повиноваться каким-либо придуманным людьми законам, противоречащим Священной Книге. Кроме того, в Коране говорится: "Не годится человеку, чтобы ему Аллах даровал Писание, и мудрость, и пророчество, а потом он сказал бы людям: "Будьте рабами мне, вместо Аллаха, но будьте раввинами за то, что вы учите Писанию, и за то, что вы изучаете" (3:79).

По мере того, как Ислам в Иране все больше приобретал черты Зороастризма, для "решения проблемы" короли позаимствовали из этой религии идею священничества, категорически запрещаемого Исламом. Новые священники – в обличье ученых и муфтиев – оказали королям неоценимую услугу, заменив требование "слушаться Аллаха" требованием "поклоняться Аллаху", т.е. сведя религию к религиозным обрядам. Взаимовыгодное сотрудничество королей и клерикалов оказалось очень полезным для обеих сторон: священники благословляли королей на осуществление земной власти, а короли наделяли священников "властью" давать спасение в жизни будущей.

Когда персидская культура проникла в окружающие страны, вместе с ней проник и культ священников. Иран и на сегодняшний день остается рассадником "мулл". Эта тенденция охватила широкий регион. На Западе она прижилась в Османской империи (где даже существовала должность "Шейх уль-Ислам"). Многие историки полагают, что подобная клерикально-политическая смесь внесла большой вклад в падение этой империи.

Тенденция священничества проникла и на Восток, вслед за военными отрядами из Ирана, Афганистана и Средней Азии. Она господствовала в Индии, пока страну не колонизировали британцы. После этого "муллы" взошли на кафедру, чтобы успокоить уязвленное самолюбие побежденного народа удобными доктринами. Они убеждали своих слушателей отдохнуть от тяжкого бремени управления страной на ковриках для молитвы и заняться очищением собственной души.

Мусульмане стекались в тысячи мечетей, разбросанных по всей Индии, где их уже с распростертыми объятиями поджидали "муллы". Они многократно повторяли те аяты Корана, в которых сказано о необходимости повиноваться Аллаху, Посланнику (мир ему) и обладателям власти, извращая их подлинный смысл.

Муллы немедленно убрали из своих пятничных проповедей все упоминания о королях-мусульманах и вместо них стали возносить хвалу Королеве Британской Империи. Они резко протестовали против создания Пакистана, в котором им пришлось бы придумывать новые проповеди для своей новой паствы.

Оказавшись на новом месте, "муллы" заодно с местными единомышленниками, преследовавшими те же интересы, запели новую песню на старый лад. Их коллеги, оставшиеся в Индии, были поглощены нахлынувшей на страну после ее разделения волной секуляризма. Таким образом, "муллам" удалось пустить в Пакистане более глубокие корни, чем в каком-либо другом месте земного шара.

Как работает пакистанский "мулла"?

Он задает своим прихожанам простой вопрос: предпочитают ли они Слова Бога и Пророка Ислама (мир ему), или же они хотят, чтобы обществом управлял человек с безбожного Запада, но образованный? Обычному пакистанцу с таким вопросом справиться трудно, т.к. в этой стране высоко ценят Ислам.

Конечно же, "мулла" не скажет своим прихожанам всей правды. Он не признается, кто будет интерпретировать для них Божье Слово. Если источником законов является Бог, чего не будет отрицать ни один мусульманин, тогда, вполне естественным образом, именно "мулла" будет доносить до людей определяемый им по-своему "закон". При этом он не будет делать различий между собой и учеными (алимами), образованными как в области светских, так и в области религиозных наук.

"Мулла" не скажет, что истинные исламские ученые должны руководствоваться базовыми принципами, а также иметь глубокие знания как религиозных текстов, так и условий, реально сложившихся в мире и в обществе. Он умолчит о том, что, лишь обладая колоссальными знаниями, ученый способен применять исламский закон в конкретных ситуациях, с которыми сталкиваются люди.

"Мулла", конечно же, не скажет, что (в отличие от него) теологи и ученые, выносящие фетвы, должны быть людьми высокоинтеллектуальными, а также постоянно находящимися в курсе всего, что происходит в обществе и в современном мире. Лишь в этом случае они смогут адекватно претворять в жизнь базовые принципы Ислама. Он также умолчит и о том, что как Коран, так и Сунна Пророка (мир ему) повелевают мусульманам искать знаний в любой форме. Кроме того, подлинный исламский ученый должен искать довольство Аллаха, а не земных правителей.

"Мулла" изображает из себя человека, стремящегося быть похожим на Пророка (мир ему), отращивая бороду, нося куфию и подворачивая брюки выше щиколоток. Однако он забывает, что Посланник Аллаха (мир ему) вовсе не был старичком, способным только на то, чтобы вести молитвы в мечети.

Он основал мощную империю, объединив враждующие племена, направлял своих эмиссаров в другие страны, принимал высокопоставленных должностных лиц, заключил по крайней мере один мирный договор, имевший большое историческое значение (Худайбия, 630 г.).

Пророк (мир ему) был любящим отцом и преданным мужем. Тот импульс, который он придал в свое время развитию мусульманской уммы, привел в конечном счете мусульман в Испанию на западе и в Индонезию на востоке.

"Муллы" несут большую часть ответственности за то, что мусульмане разделились на различные противоборствующие, порой даже фанатично настроенные, группы. Почему же он забывает прочитать своей пастве аят Корана: "Поистине, те, которые разделили свою религию и стали партиями, ты – не из них ни в чем…" (6:159)?

Ради господства над умами своих последователей "мулла" использует тот факт, что большинство пакистанцев не знает арабского языка, и даже те, кто знает, не владеет им на уровне, достаточном для чтения Корана в оригинале. Мулла также прекрасно понимает, что у большинства пакистанцев нет ни времени, ни возможностей, ни достаточного терпения для того, чтобы выучить арабский. Поэтому он настаивает на своей монополии в области знания арабского языка и Ислама.

"Мулла" не объяснит пакистанцам, что Коран предназначался для всех и все должны стремиться к знаниям, чтобы понимать Слово Аллаха. Он не говорит, что Коран – это, в первую очередь, руководство для человека во всех сферах жизни, а не сборник молитв. Но, к сожалению, верно и то, что многие пакистанцы не могут или же не хотят искать ответы на волнующие их вопросы самостоятельно.

Нельзя не заметить двух фактов: колоссального прогресса на Западе с того момента, как он освободился от диктата священников, и ужасающего упадка в мусульманском мире с момента внедрения "мулл", т.е. клерикализма, в Ислам.

К несчастью, ту систему, которая глубоко укоренилась в сознании верующих, трудно уничтожить. Еще труднее разрушить несвященный союз между лицемерной элитой Пакистана и его муллами. Даже агонизируя, система пытается наносить удары. В своем отчаянии "муллы" пытаются использовать любые средства. Их главным оружием остается неприкрытое подстрекательство своих последователей к убийству оппонентов, за что им обещается "священное" вознаграждение; провозглашение всех несогласных изменниками и богохульниками; искажение текста Священного Корана.

Для того чтобы простые пакистанцы устремились к прогрессу, они должны порвать с прошлым и отказать "муллам" в праве быть фактическими лидерами их сообществ. Необходимо следовать Исламу так, как предписывает Всевышний.