КОМАНДИРОВКА
КАК НАШ МИША АРАФАТА ВОЗИЛ

Куда пропал Миша Шевяков, летчик-испытатель первого класса, поначалу никто из сослуживцев по Летно-исследовательскому институту (российский NASA), толком не понял. Говорили разное. То ли отправился в африканские тропики добывать красное дерево (спиленный ствол из джунглей можно "выдернуть" только вертолетом), то ли в Египет обучать каирских летчиков управлять нашими "Ми-8". Лишь несколько месяцев спустя от него пришло письмо, перебившее все самые смелые догадки. Михаил – пилот президента Палестины Ясира Арафата!

Предложение перегнать пару вертолетов из Чехословакии в Египет его, потомственного летчика-испытателя, летавшего на всем, что только может оторваться от земли, не удивило: дело привычное, и раньше такое случалось. Тем более что в родном Жуковском заняться нечем, все испытания давно уже были свернуты. В общем, собрал пожитки – и в путь!

Летели хоть и с посадками, дозаправками, но все равно тяжело. Особенно над морем. Это все ж не на самолете: один мотор отказал – на втором до берега можно и не дотянуть.

Сели в приграничном с сектором Газа захолустном городке Эль-Ариш, на не Бог весть какую аэроклубную полосу. Местные авиаслужбы были в шоке – не могли поверить, что международный рейс проходит через их аэропортик местного значения. А дальше еще интереснее.

Из рассказов Миши Шевякова

Встретивший нас посредник с палестинской стороны поспешил обрадовать: через неделю, мол, полетим к месту назначения, в сектор Газа. Но как бы не так! Бюрократическая волокита с нашими документами, которые, как нам казалось, были в полном порядке, затянулась на три месяца, и нам пришлось изнывать от безделья в городишке, состоявшем из одной улицы, замусоренной целлофановыми пакетами и пачками от сигарет. И лишь когда взглянуть на вертолеты вдруг приехал сам Ясир Арафат, мы стали о чем-то догадываться.

Оказалось, те два вертолета, на которых мы прилетели, должны были стать первыми машинами в создающемся палестинском Воздушном флоте. Теперь стало ясно, почему так долго пришлось ждать: этот вопрос по дипломатической линии согласовывался.

Когда выяснились все эти подробности и что придется возить президента Палестины, я подумал: а что, можно, в общем-то, немного поработать, чтобы поправить свое материальное положение. И тут вдруг узнаем – контракт, который мы до этого даже в глаза не видели (бизнес по-русски), предусматривает аж год работы!

***

Раньше у Палестины своей авиации как таковой не было. Хотя аэропорт палестинцы и построили, но Израиль не давал разрешения им пользоваться: Палестина-то считала себя независимой, но для Израиля она была только автономией. Чтобы попасть из сектора Газа в столицу, надо лететь над израильской территорией. По дорогам пересекать ее рискованно, террористические акты там дело обычное. Вот и приходилось Арафату каждый раз связываться с Каиром по международным каналам, вызывать египетский вертолет, который летел за 360 километров, садился в Газе, забирал Арафата, отвозил его в какой-то город, высаживал там, и потом на определенное время улетал. То есть президенту приходилось пользоваться машиной по вызову. Другое дело было теперь, когда он обрел свою, которая всегда под боком. Да еще какую! Ми-17 – один из лучших вертолетов в мире этого класса, любой летчик это подтвердит. Ну и, естественно, цена. Как и все, что оставалось от бывшего Союза, спускали тогда по дешевке.

Салон для Арафата отделали, конечно, шикарно: кондиционер, бар, холодильник. Плюс двойные стенки салона и окна, дополнительная звукоизоляция. К тому же наш Ми-17 был снабжен системой гашения колебаний, и при полете – никакой тряски, тихо, как в "мерседесе"...

Вертолет нужен был Арафату в основном для внутренних перелетов. Если надо лететь далеко, то вертолет доставлял президента в Эль-Ариш, а там он садился в свой небольшой самолет (вроде нашего ИЛ-62) и летел в любую страну.

Помню, перед нашей первой посадкой выстроилось все палестинское высшее командование, генералы, полковники. Еще бы: в стране теперь появились свои личные вертолеты!

***

И вот мы в Израиле. Первым делом в штабе ВВС с нами провели беседу командующие авиацией – заново выспрашивали, кто мы такие, откуда, что за вертолеты, как на них летать. Фактически это были экзамены. Разве что оценок не ставили. По всем дисциплинам прогнали. Потом в управлении гражданской авиации еще несколько часов отвечали на разные вопросы. В общем, прошли собеседование. Ну ладно, говорят, Арафата возить можете. Вот так все и решилось. Полковник, который нас сопровождал, потом уже нам сказал: вы стали заложниками своих знаний.

***

После перелета в Газу нас опять поставили на прикол – видимо, никак не могли уладить какие-то вопросы с израильской стороной. Ну, думаю, если так дальше пойдет, совсем квалификацию потеряем. А тут на наше счастье день их независимости подвернулся. "О, у нас же свои вертолеты! Давай флаги национальные над Палестиной поразвеваем", – говорят. Сшили нам флаги, метра три на пять, прикрепили к вертолетам, и носились мы от души с ними над сектором Газа вдоль и поперек. По центральным улицам города народ бегал за нами толпами, особенно пацаны, будто вертолет догнать хотели. Все это действо по радио, по телевидению показывали: у Палестины свои вертолеты!

А Арафат сам убедился, что летать мы умеем. Ему к тому же доложили, что мы своим ходом промахали через всю Европу, и он понял, что нам можно доверять.

***

Вообще после этого мероприятия начали делать чуть ли не по два вылета в неделю – по всей Палестине, во все города залетали. А площадки все неприспособленные, каждый раз приходилось рисковать, особенно в горах, где очень высокие температуры – моторы еле тянули. Садились и на школьных дворах, где футбольная или баскетбольная площадки были. А там надо уместиться двум вертолетам: на втором всегда летело 15–20 автоматчиков. Наконец, я не выдержал, рекомендаций понаписал, говорю: если вам живой президент нужен, давайте площадки делать нормальные.

В общем, мало-помалу начали они делать площадки. И всегда уже при вылете и по возвращении на взлетной полосе Арафата ждал оркестр.

Полетав на нашем вертолете, Арафат со временем на машинах почти перестал ездить. Да и к чему, коль под домом такое чудо техники стоит, и куда угодно в миг тебя доставит.

***

Как-то раз прилетели в Иерусалим. Арафат сказал – три дня вы свободны. Прошло два часа. Уже вечер, солнце садится – значит уж точно никуда не полетим: ночные полеты Израиль нам не разрешал. Не знаю, что меня подтолкнуло, но я возьми да позвони секретарю. А он уже весь на нервах. "Куда ты пропал – кричит, – через час срочно улетаем!" В мусульманской части города прыгаю в первое попавшееся такси, кричу: "Скорее в аэропорт!"

Только успели прогреть моторы – идет Арафат. В вертолет он зашел последним, и в замешательстве остановился при входе. Возникла пауза, Арафат подошел ко мне, по-отцовски похлопал по плечу и сказал: "Ты уж извини, что не дал тебе отдохнуть. Это моя вина, и такого больше не повторится".

Вообще перед вылетом он всегда заходил в кабину и здоровался с экипажем. Однажды только вошел в вертолет хмурый, чем-то озабоченный и забыл к нам заглянуть. Но, пока мы заводились и выруливали на взлет, Арафат спохватился и зашел-таки поприветствовать нас.

***

В Иерусалиме нам сняли квартиру. Мы жили в ней, когда прилетали туда, а случалось такое примерно раз в неделю. Пропитание нам никто не организовывал, только выделяли машину, на которой мы раз в неделю ездили в магазин и сами покупали продукты, сами готовили. В ресторане надо сидеть, ждать, когда тебя обслужат. А дома картошечки с огурчиками сготовишь – одно удовольствие! В Иерусалиме есть русские магазины – так там все, как у нас в родном гастрономе в Жуковском: и шпроты, и хлеб, и пельмени "Сибирские", и колбаса "Докторская". Даже этикетки те же. И водка недорогая, лежит себе свободно, в отличие от Палестины, где "сухого" закона вроде нет, но спиртное подают только в ресторанах. В магазинах во всем секторе Газа водки не купишь, разве что подпольную – они же не пьют! Вечером зайдешь в арабский ресторан. Там все чисто, аккуратненько, и весь он забит мужиками. Женщины – ни одной, не принято. Сидят по четыре-пять человек, на столе бутылка минералки, стаканы, и больше ничего! Так весь вечер и проводят в разговорах. Правда, те, кто учился в России (а таких порядочно), могут и рюмочку втихаря пропустить, и пивка выпить.

***

Познакомились с одним арабом, который 9 лет проучился в Союзе, жена у него из Киева. Она хоть и не местная, а без платка не выйди, в море не искупайся, иначе смотрят, как на проститутку. И мужу – настоящий позор: друзья отвернутся, и с работы могут выгнать. Если какая-нибудь девушка очень уж хочет искупаться, то прямо во всей одежде – в джинсах, в кофте, не снимая платка – в море и окунается, только кроссовки снимает.

А вот жена Арафата ходит без платка, без паранджи. Она арабка, но очень долго жила в Европе, и образование у нее европейское.

Вот только ни разу не видел, чтобы она его встречать или провожать вышла.

***

Арафат (в свои-то годы!) раз в неделю всю страну обязательно облетал, и пару раз в месяц бывал в Европе или в Америке. А ведь это разные временные пояса. Случалось, за полночь вернется из США, а в 6 утра уже садится в вертолет и летит по внутренним делам. У него не бывает ни отпусков, ни выходных. Здоровье и волю для этого надо иметь, конечно, недюжинные. Во время полета Арафат иногда спал прямо на вертолетном диване, прикрывшись пальто.

…Год провозил его, и даже не знаю, какая у него прическа. Он все время в своей чалме.

***

Когда я возвращался из отпуска, Арафат встречал меня, как родного – увидит в кабине, и уже издалека приветствует.

На вертолетной площадке меня вся охрана в лицо знала, даже документов на входе не проверяли. Когда из отпуска приезжаешь, израильские спецслужбы "трясли" здорово, а у арабов и спецслужб то своих не было.

***

Целоваться друг с другом – это, оказывается, больше арабский обычай, чем наш. Там это принято и при встрече, и при прощании, как проявление высшего уважения. Если провожают Арафата 15 человек, он со всеми – щека к щеке и целуется. Даже просто прикоснуться к нему почитается за честь. В большой религиозный праздник он стоит на трибуне (вроде нашего мавзолея), и к нему тянется длинная очередь людей, приехавших со всей страны только для того, чтобы пожать его руку. Каждого досматривает охрана с металлоискателями. Нас тоже пригласили на этот праздник. Мы-то думали, что будет какой-нибудь фуршет, а получилось, что мы просто пожали руку Арафату, что и так делаем иногда по несколько раз на дню.

***

Как какой праздник или строительство дороги через границу, так обязательно перестрелки, теракты, кто-нибудь обвяжется динамитом и взорвется в людном месте. Часто все перерастает в настоящие военные действия. На руках у населения огромное количество оружия. По улицам гуляют с автоматами.

У евреев очень развитая сеть дорог отменного качества. Вроде горная местность, а дороги прямые. При строительстве срезают горы, засыпают впадины. А как только проезжаешь пограничный пост и попадаешь в Палестину, машину начинает трясти. Здесь дороги, как у нас по весне, все разбиты.

Вода, топливо, электричество, продукты – все в Палестине израильское, даже деньги.

***

Вопрос о пограничном с сектором Газа городе Хевроне был спорным. Город тогда был полностью оккупирован израильтянами. И вот в конце концов Арафату удалось договориться с израильским премьером о передаче его мирным путем палестинцам. Евреи несколько суток вывозили свое хозяйство тяжелыми грузовиками. И когда Арафат собрался туда лететь, то оказалось, что там вообще негде сесть. Ночью нас на арафатовском "мерседесе" привезли туда и говорят: вот здесь надо будет садиться. А город, надо сказать, не сильно освещен, да к тому же на холмах весь стоит, километров 10–15 всего в поперечнике. Где находимся? Карты даже нет. Нагнали техники – бульдозеры, грузовики. И уже команда дана – все вокруг смести, сделать к утру ровную площадку. Начинаю соображать, искать зацепки, чтобы не промахнуться при посадке. Наутро полетели, я по одному зданию место посадки нашел. А саму площадку так и не смог разглядеть – еще бы, народу тысяч двадцать, наверно, собралось. Я с воздуха вижу – людей охрана растаскивает, автоматчики. И сквозь шум вертолета слышно, как они скандируют: "А-ра-фат! А-ра-фат! А-ра-фат!" Надо уже садиться, полиция с трудом очистила место под один вертолет, а нам-то надо посадить два! Внизу – людское море. Струя ветра мощная от вертолета уже их раскидывает. А они не понимают, что эта махина может их просто смести. Наконец кое-как сели. Винты еще крутятся, а неуправляемая толпа как бросится к моему вертолету, где Арафат сидит, и давай на радостях его раскачивать. Арафат уже сам кричит: отойдите, разойдитесь! "Мерседес" с открытым верхом подогнали прямо дверь к двери. Он в машину перепрыгнул, так начали ее раскачивать, раскачивать и скандировать. Тут второй вертолет еле-еле садится на эту площадку. Я президентскому секретарю говорю: передайте Арафату, что, если полиция не наведет порядок, мы же людей винтами поубиваем. Еле справились с толпой.

***

А однажды ложное срабатывание пожарной сигнализации произошло. Загорелось табло "На борту пожар", и речевой информатор женским голосом выдал: "Борт номер такой-то, пожар в таком-то отсеке". Смотрю: сработала система автоматического пожаротушения. Ну, иду на вынужденную посадку, над самым центром Синаи – тут тебе пустыня, а тут море. Охрана Арафата выбежала: "Что случилось? Почему снижаемся?" "Спокойно, – отвечаю, – есть маленькая проблема, сейчас разберемся". Они в панике: "Опасно?" "Пока не знаю", – говорю, а сам уже оцениваю ситуацию. Смотрю, двигатели – нормально, редукторы – нормально, температура масла – нормально. А сзади идет вертолет сопровождения с охраной. Я им говорю: сработала, мол, пожарная система, осмотрите меня. Они вокруг меня облетели пару раз. Говорят: ничего, все нормально. Еще раз все проверил: действительно, все вроде в норме. А снизились уже с двух тысяч метров до 50 и вышли на береговую черту: думаю, если и вправду пожар, то хоть в море сядем, неглубоко, по пояс, люди не сгорят. Но, слава Богу, все обошлось, просто техника маху дала.

Так на малой высоте до Газы и долетели – над палестинскими городками и поселками. Арафат такой довольный был. Зашел в кабину, двумя руками мою руку взял, трясет: "Спасибо, харашо, спасибо, харашо!"

***

В Каире по два-три года дождей не бывает. А тут разразился настоящий шквал. В общем, попали! Главное – перед этим я сходил на метеостанцию, несколько раз проконсультировался, говорю Арафату: погода мне не нравится. Он говорит: "А мне надо в Газу". Как президенту откажешь? Получается, что на мне вся политика в стране держится, не доставлю Арафата – непременно быть войне.

Говорю: погода, в общем-то, неустойчивая, ну ладно, летим.

А дело ночью было. Ночи там черные такие. Смотрю, вокруг звезды, а в одном месте какой-то мрак, и космы такие свисают. Бросил взгляд на локатор, а на нем язык красный ползет – гроза надвигается.

Сначала стало слегка потряхивать. А потом ка-ак долбануло! Такая болтанка с тряской началась, что думали, не долетим. Да еще град. У нас мгновенно табло зажглось: "Обледенение". Попутный ветер – 110 километров в час, у вертолета скорость – 320–330 километров в час, при максимальной по паспорту – 240!

В результате в два раза быстрее долетели. После посадки оглядели вертолет – краска местами градом побита. А краска-то была довольно стойкая.

И вот тогда первый раз, сколько с Арафатом летал, я дерзнул к нему подойти и поставить условия: "Сэр, давайте договоримся, если погода сложная, советуйтесь с командиром экипажа, стоит ли лететь. Лучше потерять один день, чем всю жизнь". Подумав, он сказал по-русски: "Харашо!"

***

Год прожили, по сути, на вертолетной площадке размером 200 на 200 метров, огороженной колючей проволокой. В общем-то, конечно, все это экзотика, но жизнь такая для русского – тюрьма. Заняться абсолютно нечем, и все время в "боевой" готовности, неизвестно, когда ему захочется лететь, днем или ночью.

Записал
Антон МАКСИМОВ