Сыргак АБДЫЛДАЕВ, политолог

Судя по последним сообщениям в некоторых российских СМИ, страны Антитеррористической коалиции в ближайшее время не собираются сворачивать свою деятельность в Кыргызстане. Созданная в декабре 2001 года на территории столичного аэропорта "Манас" военная авиабаза с кодовым шифром - 376 AEW (кстати, из официального азиатского перечня стандартных классификационных системных кодов региональных военных баз Пентагона оперативного значения) вот уже третий год активно функционирует в режиме боевой готовности нанести ракетно-бомбовые удары в любой точке Центральной Азии. Пока основное направление действий авиабазы - Афганистан. Однако, как официально заявил представитель США в ООН (Комитет по борьбе с терроризмом) Ростоу, если спецслужбы США посчитают, что террористы укрываются в другой азиатской стране, действия авиабазы будут направлены именно туда. При этом перечислив, какие именно страны попали в "черный список": "Северная Корея, Ирак, Иран, Сирия, Ливия, Сомали…".

Косвенно заявление этого госчиновника еще раз свидетельствует о том, что на Капитолийском холме пока прекращать борьбу с терроризмом не собираются и, следовательно, вопрос о военном присутствии коалиционных сил в странах СНГ на сегодняшний день остается открытым. Уверения же в том, что авиабаза коалиционных сил в Кыргызстане размещена только на время проведения операции "Несокрушимая свобода" сегодня подвергаются местными наблюдателями большим сомнениям. Ситуация вокруг вопроса о целесообразности дальнейшего пребывания военного контингента коалиционных сил в "Манасе" остается по-прежнему туманной. С целью прояснить сложившееся положение авторы данного материала в соответствии с Законом КР "О средствах массовой информации" обратились с несколькими контрольными вопросами к заместителю министра обороны Кыргызской Республики О. Чечелю и получили довольно "любопытные" ответы. Для лучшей усвояемости мы дословно приводим конкретные ответы этого военного чиновника на преднамеренно "дилетантские" вопросы журналистов.

Вопрос 1.

Каковы перспективы базы НАТО в Кыргызстане?

- О какой "базе НАТО" в Кыргызстане идет речь? Такой базы на территории нашей республики нет. Если идет речь о базе имени Ганси в международном аэропорту "Манас", то это авиабаза не НАТО, а сил антитеррористической коалиции. Кстати, этот военный объект был создан в целях реализации соответствующей резолюции Совета безопасности ООН по нормализации ситуации в Афганистане.

Существующими двухсторонними договоренностями конкретный срок функционирования объекта не определен. Все будет зависеть от развития ситуации в Афганистане. Вопрос о целесообразности дальнейшего существования деятельности авиабазы на территории Кыргызстана, возможно будет поставлен только после того, как Совет безопасности ООН признает, что усилия мирового сообщества, направленные на нормализацию обстановки в этой стране, достигли цели.

Вопрос 2.

Насколько возможно взаимодействие Коллективных сил быстрого реагирования ОДКБ с НАТО?

Вопрос таким образом не ставится, так как Коллективные силы быстрого реагирования Центрально-азиатского региона созданы для обеспечения безопасности южных рубежей СНГ от терроризма, а НАТО – региональная военно-политическая организация, полномочия которой распространяются на другую зону ответственности - прежде всего - это Европа и коммуникации на Атлантике.

Вопрос 3.

Российский министр обороны С. Иванов недавно заявил, что Москва будет противодействовать постоянному присутствию американских военных баз в Кыргызстане и Узбекистане. Каких последствий нам ожидать?

- Условия пребывания авиабазы Ганси определяются двусторонними договоренностями между правительствами Кыргызской Республики и США с учетом решения антитеррористических задач в Афганистане. На сегодняшний день ситуация в этой стране далека от нормальной. Можно смело прогнозировать, что в ближайшее время мировому сообществу придется сделать еще очень многое, чтобы повысить безопасность и стабильность в Афганистане. А раз так, то Кыргызстан должен продолжать участвовать в решении этой задачи вместе с другими государствами, в том числе и путем оказания содействия в функционировании авиабазы сил антитеррористической коалиции в "Манасе". В настоящее время ни Кыргызстан, ни наши союзники по Организации Договора о коллективной безопасности не ставят вопрос о ее ликвидации.

Возможно, то, о чем сказал министр обороны Российской Федерации, имеет отношение к отдаленной перспективе.

В принципе других ответов на этот и остальные поставленные вопросы нельзя было и ожидать. Стоит лишь отметить, что ответы выдержаны в самых лучших традициях военной бюрократии: абсолютная доброжелательность с нулевой информационной нагрузкой. Ответ, говорящий обо всем и одновременно - ни о чем. Конечно, с запрашиваемой стороны претензий нет и не может быть. Понятно, что уважаемый замминистра обороны - человек подневольный, и статус его обязывает соблюдать информационный нейтралитет. Поэтому формально замминистра МО во всех отношениях прав, в том числе когда говорит, что база "Ганси" принадлежит силам антитеррористической коалиции. Однако анализ оперативных данных по хронологии пребывания воинских подразделений и их составу свидетельствует об обратной картине: фактически это база ВВС в Кыргызстане - еще один опорный форпост стран-членов НАТО в Центральной Азии. Как известно, факты - вещь упрямая.

Если внимательно проанализировать весь список армейских частей, командированных на эту и другие авиабазы, размещенные в соседних республиках, уже не вдаваясь в оперативные подробности, на поверхность всплывает первый и точный факт: по национальной принадлежности большинство подразделений принадлежит странам-участницам НАТО и организационно входит в состав регулярных вооруженных сил блока, подчиняясь непосредственно объединенному командованию этой организации. Вот и возникает резонный вопрос: "А какая, в сущности, разница между антитеррористической коалицией и североатлантическим блоком?" Ответ очевиден: разница лишь в смене вывески. И, уже не лукавя и не мудрствуя, можно прямо сказать, что этот факт указывает на однозначный вывод: на территории азиатских республик СНГ размещены военные базы НАТО под прикрытием антитеррористической кампании.

В отношении вопроса о возможном взаимодействии Коллективных сил быстрого реагирования ОДКБ с силами антитеррористической коалиции в данном случае ответ был также предсказуем. На некомпетентный вопрос, как обычно, следует столь же нейтрально удаленный ответ. Однако предварительная преднамеренность незнания проблемы запрашиваемой стороны предоставляет возможность ответчику продемонстрировать профессиональную компетентность и превосходство в знании обсуждаемой проблемы. Но этого не случилось. Полученным ответом можно было бы удовлетвориться, если бы не пара существенных деталей.

В ответном письме уважаемого замминистра МО утверждается, что НАТО является региональной организацией. Конечно, можно было бы пропустить этот момент мимо внимания, если бы запрос "ОР" адресовался бы в негосударственную организацию, типа какой-нибудь НПО. Однако, согласно Североатлантическому Договору 1949 года, то есть с самого начала создания, НАТО уже являлось глобальным военно-политическим блоком, и география стран-участниц этого блока и возможных театров военных действий распространялась далеко за границы североамериканского континента и включала в себя западноевропейские государства. Для уровня замминистра МО республики, конечно, это политико-энциклопедическая ошибка, с точки зрения профессионально-политического соответствия… Ну и т. д. и т. п.

Однако, учитывая нынешнюю сложившуюся кадровую политику в системе МО снизу доверху, ставить под сомнение некомпетентность высокопоставленного чиновника было бы не совсем объективно. МО, как и любому государственному ведомству, присущи бюрократические ошибки и нередкая некомпетентность сотрудников аппарата. Поэтому столь грубую ошибку можно смело списать за счет элементарной некомпетентности исполнителей.

И второй момент. В ответе замминистра говорится о разных зонах военно-политической ответственности НАТО и ОДКБ. Формально он опять же прав. Однако, учитывая, что ответ адресовался не частному лицу, а редакции общественно-политической газеты, МО в лице указанного чиновника могло бы продемонстрировать более высокую политическую зрелость и уровень знания вопросов, связанных с задачами обеспечения военно-политической безопасности собственного государства и региона в целом. А так, по форме и содержанию, это классическая отписка, которая определенно указывает на отсутствие собственной позиции у МО в отношении затрагиваемого вопроса и ставит под сомнение профессиональную компетентность отвечающей стороны.

И, наконец, в отношении последнего вопроса ничего нового в ответе замминистра не содержится. Ну, а предположения представителя военного ведомства в отношении высказывания министра обороны РФ С. Иванова, конечно, несколько преувеличены. Если внимательно проанализировать последние официальные выступления первых лиц РФ в призме складывающейся обстановки в центрально-азиатском регионе, то ни о какой отдаленной перспективе не может быть и речи.

События последнего года показывают, что военно-политическое положение в Афганистане в целом стабилизируется. Основная опорная база международного терроризма в центральноазиатском регионе в результате боевых операций объединенных сил антитеррористической коалиции на территории Афганистана ликвидирована. На сегодняшний день прямой угрозы широкомасштабной атаки боевых подразделений Аль-Каеды со стороны центральноазиатского региона нет. А позитивные социально-политические и экономические процессы, происходящие в Афганистане, свидетельствуют о ближайшей перспективе выхода этой страны из черного списка государств-террористов. В сложившейся реальности вашингтонская фишка глобальной борьбы с международным терроризмом в центральноазиатской игре за территории влияния свое геополитическое значение и практические возможности уже отыграла. Поэтому особой необходимости в военном присутствии сил Антитеррористической коалиции в Кыргызстане сегодня нет. Это прекрасно понимают не только центрально-азиатские партнеры коалиции, но и в самом военном командовании этой организации. С точки зрения оценки поставленных задач, основные цели военной операции в Афганистане силами Антитеррористической коалиции достигнуты, и кампания по ликвидации региональной базы и уничтожению вооруженных формирований международного терроризма в этой стране вошла в завершающую стадию. В пользу этого вывода свидетельствует хотя бы тот факт, что на базе Ганси сегодня остались авиаподразделения военно-транспортного и технического обеспечения.

В игру открыто вступили интересы откровенно экономические. Кыргызстану, как и сопредельным центральноазиатским союзникам антитеррористической коалиции, выгодно иметь иностранные военные базы на своей территории в качестве еще одного дополнительного и весьма существенного источника пополнения собственных бюджетов. Однако эти интересы не вписываются в региональную геополитику соседних держав – России и Китая, которые выдвигают жесткие требования вытеснения военного присутствия Вашингтона и его западных союзников из центрально-азиатского пространства. Тем не менее, следуя логике истины: "своя рубашка ближе к телу", центральноазиатские партнеры США и Запада по борьбе с международным терроризмом, дефилируя на грани рискованного фола, несмотря (а в некоторых моментах и в пику) на открытые заявления Москвы и плохо скрываемое недовольство Пекина, упорно стремятся максимально выжать экономические и политические дивиденды из сложившейся ситуации.

Проще говоря, сложившееся положение в игре вокруг борьбы с международным терроризмом стоит свеч. Поэтому, надо полагать, в ближайшие годы "намеков" о сворачивании военных баз на территории своих стран со стороны центральноазиатских республик в адрес Вашингтона и Запада не поступит. Отсюда и становится очевидным факт двусторонней заинтересованности сторон в вопросе (неопределенности) срока базирования сил антитеррористической коалиции в Кыргызстане. Однако, следуя логике анализа возможных действий с точки зрения стратегических интересов России и Китая, временные рамки возможностей игры на противоречиях ведущих держав быстро ссужаются. При таком раскладе интересов союзников и противников Антитеррористической коалиции, конечно, о целесообразности и, тем более, сотрудничестве двух военно-политических организаций практически говорить нереально. Определенно пока можно предположить только то, что в ближайшие 1-1,5 года в повестке дня встанет вопрос о выводе сил Антитерристической коалиции с территории Кыргызстана и передислокации их на авиабазы соседнего Узбекистана. Но это уже тема для другого разговора.