Внутренние факторы, порождающие экстремизм и терроризм

Одил Рузалиев,
магистр из Узбекистана Школы права и дипломатии имени Флетчера при Университете Тафтс (США),
автор проекта UzLand.Uz

Пока никакая организация не взяла на себя ответственность за взрывы в Узбекистане. Несмотря на это узбекские власти уже выделили четыре группы, которые подозреваются в участии в терактах. Это – Исламское Движение Узбекистана (ИДУ), партия Хизбут Тахрир (ХТ), вахаббиты и даже Аль-Каеда.

Расследованием терактов занимается Генеральная прокуратура Узбекистана – непривычная для узбекской прокуратуры практика. Взрывы 1999 года были возложены на СНБ и МВД. Генеральный прокурор Рашитжон Кадыров пока лишь сообщил о том, что это дело рук группы исламистов, действия которых координировались из-за рубежа и там же исламисты готовились к терактам. Сравнивая события 1999 года и 2004 года, количество жертв, и уровень нанесеннего материального ущерба тогда и сейчас, нынешние преступные деяния с трудом можно отнести к терактам. Однако остается только надеяться на то, что спецслужбам Узбекистана все-таки удалось предотвратить теракты большего масштаба, выйдя на след этой группы и спутав ей карты.

Пока только надо дождаться предварительных результатов расследования правительственной комиссии. Было бы неплохо подключить к ее работе также американских и европейских экспертов с тем, чтобы результаты комиссии не вызывали ни у кого сомнения.

Одним из наиболее вероятных виновников произошедшего может быть, одна из двух отколовшихся от главной организации, групп запрещенной в Узбекистане партии ХТ, недовольная неэффективностью ненасильственных методов ведения деятельности партии в условиях Узбекистана. Еще в январе 2002 года Международная кризисная группа (МКГ) в своем отчете о последствиях американской военной кампании в Афганистане на деятельности ИДУ и ХТ писала, что раскол внутри узбекского подразделения ХТ привел к созданию самостоятельных от руководства ХТ движений – группы под руководством Юлдаша Акромова в Ферганской долине в 1997 году и группы под названием "Хизбан Нусра" (Партия Победы) в 1999 году. В отчете сообщалось о том, что последняя группа, возможно, была за изменение тактики ХТ и применение элементов насилия для достижения цели партии – создания Исламского Халифата. Вполне возможно, что массовые аресты религиозных людей на волне борьбы с терроризмом после терактов 1999 года вынудили эту группу спланировать акты насилия против властей.

Возникает вопрос: "Каким образом эта группа завезла оружие и взрывчатые вещества в Узбекистан и прошла необходимую подготовку для осуществления терактов?" В этом же отчете МКГ говорится о том, что есть вероятность сближения интересов разбросанных и лишенных центра и подготовительной базы в Афганистане в ходе американской кампании остатков ИДУ и их сподвижников внутри Узбекистана с "Хизбан Нусра". Вполне возможно, что этот альянс материализовался в подполье, и идушники могли помочь бывшим хизбитовцам с оружием и подготовкой, имея за плечами необходимый опыт. Оружие и СВУ могли быть ввезены в Узбекистан еще во время вылазок групп ИДУ в Узбекистан и Кыргызстан в 1999 и 2000 годах. Писатель Ахмед Рашид в своей книге "Джихад: Рост воинствующего Ислама в Центральной Азии" писал о возможной переброске ИДУ оружия в труднодоступные горные участки Узбекистана в ходе тех кампаний и создания там небольших баз для подготовки завербованных ими людей. Также вполне вероятно, что оружие было ввезено или получено с помощью коррумпированных представителей СНБ или МВД.

Все местные независимые и зарубежные журналисты жалуются на то, что официальный Ташкент скуп на информацию по этим событиям и что местные СМИ подвержены дополнительной цензуре и могут освещать только лишь официальную позицию. Зарубежные СМИ также попали под шквал критики властей и местных журналистов за однобокую подачу новостей. Больше всего досталось российским СМИ. Однако здесь нужно сделать разграничение между теми зарубежными СМИ, чьи корреспонденты физически находятся в Узбекистане и/или являются гражданами Узбекистана, тем самым имея возможность собственными глазами оценить ситуацию, побывать на месте происшествия, поговорить с властями и очевидцами и теми, кто сидит в Москве или в других городах, делая свои анализы из уже имеющейся в Интернете информации, даже если эта информация не всегда близка к истине.

В одном из российских Интернет-изданий была даже абсурдная мысль о том, что к терактам могли быть причастны американцы, и следовательно, Узбекистану нужно предоставить свою территорию российским военным, чтобы те, в свою очередь, могли защитить Узбекистан от американской провокации. Что скрывается за этой мыслью понятно всем, особенно если учесть факты содействия российским военным истеблишментом Джуме Намангани и его банде в нескольких случаях. О трех случаях вертолетной транспортировки российскими пограничниками боевиков ИДУ из Таджикистана к границе Афганистана говорится в книге Ахмеда Рашида. Об этом также было известно из показаний захваченных или вернувшихся в Узбекистане после амнистии боевиков ИДУ. Один из них, Уйгун Саидов, на этой неделе в интервью агентству Ассошиэйтед Пресс, сообщил, что "у Джумы Намангани были прекрасные отношения с российскими военными. Русские обеспечивали нас оружием, одеждой и другим".

Внешняя политика России в Центральной Азии или скорее ее психология не претерпела сильных изменений. Россия пытается вернуть себе утраченные здесь и в других местах позиции, будь они экономические или политические. Особенно этого нужно ожидать во время второго срока президента Путина, который свой первый срок использовал для усиления президентского мандата и выстраивания жесткой вертикали власти, и укрепления экономической и политической безопасности России. Расставив на важных постах верных ему людей, приглушив голос независимой прессы, установив тесные и дружеские отношения с лидерами Европы и США путем незначительных уступок по вопросам НАТО, терроризма и Ирака, Путин практически усилил свою позицию внутри страны, к тому же уверенно победив на мартовских президентских выборах.

Второй срок президента Путина, на которого сделали ставку имперско-настроенные россияне, будет направлен уже на усиление утраченных позиций самой России. В этом ему будут помогать две категории групп – спецслужбы и экономические группы, которые постараются установить контроль над рынком стратегических и важных отрасей промышленности в каждой стране региона, инвестируя и выкупая большинство акций.

Поэтому можно с таким же успехом указать и на наличие российского присутствия в случившемся недавно в Узбекистане, мотивируя это желанием России вернуть отбившийся из рук Узбекистан в свою сферу влияния.

Все это внешние аспекты проблемы, с которыми у правительства Узбекистана работа налажена. Идет обучение и оснащение необходимым оружием, оборудованием и техникой пограничных войск, подразделений МВД и СНБ. Налажен обмен информацией между спецслужбами, особенно в рамках нескольких двусторонних и многосторонних соглашений и таких структур как ШОС и анти-террористический центр СНГ. После включения ИДУ в список зарубежных террористических организаций, по закону, Соединенным Штатам придется делиться разведданными с их узбекскими коллегами по вопросам терроризма в регионе.

О внешних факторах говорится очень много и по ним ведется активная работа. Даже Президент Каримов в своем обращении к нации по УзТВ после взрывов в Ташкенте и Бухаре не раз упомянул о внешних силах. Они существуют, и это факт.

Однако вот уже который раз ничего не упоминается или не делается в отношении внутренних факторов, порождающих негативное отношение к властям и побуждающих некоторых людей к вступлению в разные террористические и экстремистские течения и организации, и принятию ими их идеологий, даже если они с этими идеологиями не согласны.

Очень часто в центре проблемы оказывается исламский фактор. Однако нужно отметить, что роль Ислама в Узбекистане сильно преувеличена. Ислам в нашей стране не играет той роли и не имеет того влияния, как на Ближнем Востоке или Юго-Западной Азии. В Узбекистане, да и в Центральной Азии в целом, Ислам это больше образ жизни и неотъемлемая часть культуры народов региона. Хотя надо отметить, что в последнее время религия в Узбекистане также стала идеологией радикальных течений и консолидирующей силой для недовольных режимом людей, для выражения своего протеста в отсутствии традиционных и альтернативных каналов: свободной прессы, независимой судебной системы, некоррумпированных органов правопорядка и эффективной государственной власти в целом.

Нужно также отметить, что не все люди, попадающие в эти движения и организации, согласны с их идеологией или делают это из-за любви к их идеалам. С помощью социальной психологии можно легко вычислить, что не всех вербуют чисто из идеологических соображений. Тактика этих радикальных групп каждый раз меняется в зависимости от природы вербующихся.

У всех свои мотивы. Кто-то это делает из-за неправильного понимания основ Ислама, кто-то из-за экономических и социальных трудностей, кто-то, доведенный до крайности трудностями жизни и несправедливостью системы, и таким образом хочет отомстить властям. А у кого-то в заключении находятся несправедливо осужденные близкие.

Властям крайне необходимо глубже изучить мотивы, кроющиеся за решениями людей примкнуть к различным экстремистским группировкам. Для этого нужно активно вовлечь в это дело психологов и социологов, а не только представителей органов правопорядка. Необходимо разбить людей на категории с различными мотивациями и попытаться найти пути решения их проблем. Если причины идеологические, то нужно вести последовательную контридеологическую работу, применяя слова президента Каримова, что против идеологии нужно бороться только идеологией. Например, можно провести теледебаты с участием лучших богословов Узбекистана и представителями различных исламских течений с тем, чтобы в ходе дебатов показать населению ошибочность идеологии последних и их отхода от традиционного Ислама. Если же причины экономические или социальные, то нужно принять необходимые меры. Ведь простому узбекскому человеку, в принципе, многое не нужно для полного счастья. Ему нужно создать такие условия, при которых он мог бы прокормить себя, свою семью и справлять необходимые церемонии, например, свадьбы. Если же причины связаны с превышением служебных полномочий со стороны блюстителей порядка и коррумпированности в их среде, как показали недавние взрывы, мишенью которых были именно милиционеры, то нужно принимать кардинальные меры для их психологического и морального воспитания. Нельзя допускать того, чтобы в узбекском обществе честь и достоинство своего народа унижались.

Нужно людям создать такие условия, при которых они задумывались бы, перед тем как примкнуть к различным антигосударственным течениям, чтобы при этом им было бы что терять. Это может быть и хорошая работа, и свой бизнес. А это уже связано с развитием экономики. Нужно создать условия для работы частного бизнеса, чтобы последний помогал правительству решать проблемы с трудоустройством. Ведь нередко к ИДУшникам попадают и безработные, в большинстве своем отчаявшиеся люди. Нужно отдать те сектора экономики в руки частного бизнеса, которые являются для правительства либо обузой те, которые правительство не в состоянии развивать. Только подняв на ноги частный бизнес и позволив ему самостоятельно развивать внутренний рынок и производить конкурентоспособные товары, можно будет не боясь открывать рынок для иностранного капитала. И все это должно подкрепляться последовательной законодательствой реформой.
Властям необходимо решительно идти на контакт с местными неправительственными организациями, чтобы они стали помощниками и подрядчиками правительства и министерств в осуществлении программ в различных отраслях, по которым у НПО есть опыт. Нельзя рассматривать их сквозь призму стереотипов и принимать их за антиправительственные организации. НПО менее бюрократичны, более решительны, мобильны и не требуют огромных средств. С ними нужно сотрудничать.

Не изучив корни внутренних проблем и обобщая их, а также отвечая насилием на насилие, можно лишь спровоцировать волну недовольств масс, что может привести к изменению режима.

На ум приходит пример Иранской революции, когда шах Реза Пехлеви имея прекрасные отношения с США, сильную и хорошо оснащенную армию, и мощные органы безопасности (САВАК), крепкую экономику, основанную на нефти, тем не менее не смог отвести народное восстание. Репрессии против политических оппонентов и недовольных режимом людей, отсутствие свободы слова и неравное распределение ресурсов объединили всех противников шаха, которые отложили в сторону все свои разногласия. Общаясь с некоторыми иранцами сейчас можно сделать вывод, что не все в то время хотели жить в исламском государстве, которое проповедовал Аятолла Хомейни, и их устраивал светский режим. Некоторые даже вскоре покинули Иран. Однако выбор был между репрессивным режимом шаха и обещающим социальную справедливость исламским строем, который, кстати на сегодняшний день не устраивает молодое поколение Ирана. Однако в случае с Узбекистаном, у наших исламистов, к счастью, нет своего Хомейни, который вел свою борьбу против шаха не с помощью терактов или вооруженного вторжения, как это делает ИДУ, а с помощью интеллекта, пера и острого слова.

Реформы на то и реформы, чтобы их осуществлять. Все, кто ставит в заслугу президенту Каримову сохранение стабильности внутри страны, не допущения им межнациональной розни, обеспечение целостности Узбекистана, независимости внешней политики, а также удержание социально хрупкого населения от ударов шоковой терапии в пользу более постепенных реформ, окажутся правы. Заслуга президента Каримова во всем этом неоценима.

Как отметил на этой неделе в своей публикации президент Фонда "Евразия" Чарльз Мейнс, "экономика, вероятно, не выдержит немедленного открытия границ. Политическая жизнь может проявиться недопустимо радикальной, если все обычные формы свобод были бы предоставлены немедленно". В качестве выхода из ситуации глава Фонда "Евразия" советует правительству Узбекистана принятие "программы по управляемому смягчению как политически, так и экономически". Такой программой в отношении, например, политических и религиозных заключенных, по словам Мейнса, могло бы стать решение властей освободить из этой группы заключенных, осужденных за незначительные прегрешения как, например, ношение бороды, а со временем отказаться от применения пыток.

Чарльз Мейнс прав в своих суждениях. Именно это и было бы проведением постепенных реформ. Со временем также нужно создать условия или хотя бы не препятствовать деятельности частных и негосударственных СМИ. Бояться того, что эти СМИ сразу же начнут защищать определенные интересы или будут содействовать провокационным действиям неких групп, не нужно. Конечно, для начала многое для населения в независимых СМИ будет шокирующим, но со временем это пройдет. Люди с интеллектом сами самостоятельно смогут отличить правду ото лжи. Для этого нужно развивать и совершенствовать систему образования, чтобы взрастить образованное население.

Взять хотя бы, к примеру, противоречивые публикации некоего Усмана Хакназарова на не менее противоречивом сайте ЦентрАзия. Ведь в начале многие были в шоке от этих публикаций и от общего содержания сайта, нередко публикующего материалы провокационного характера и проглатывали их не разжевывая. Однако со временем, посетители сайта, делящиеся своими взглядами по тем или иным публикациям на форуме сайта, перестали им удивляться, и даже стали более взвешены и разборчивы в своих комментариях.

Властям нужно понять, что экономика страны не испытывает бума: обычные люди не становятся богаче, безработицы и бедных не становится меньше. Можно конечно же возразить этому официальными цифрами и статистикой, но от статистического роста ВВП, цены меньше не стали, товаров больше не появилось, зарплаты людей не выросли существенно, подоходные налоги не упали. Напротив, цены растут, выбор товаров становится все меньше, налоги на том же уровне. В Соединенных Штатах любой гражданин может получить у государства информацию по расходной статье налоговых поступлений. В Узбекистане же информация по бюджету и по расходам государства от налоговых поступлений засекречена. Люди не могут получить информацию о том, сколько и на какие статьи бюджета государство тратит свой доход от налогов. Этот вопрос становится особенно интересным, когда школьникам учебники нужно покупать самим, в больничных учреждениях больной обязан с собой иметь не только лекарства, но и постельные принадлежности, и многое другое. Спрашивается, куда все-таки государство тратит наши налоги? Сколько государство зарабатывает на налогах?

Многое, отмеченное мной, является всего лишь небольшой частью огромных внутренних проблем, которые вносят свой вклад в радикализацию общества. Их нужно решать, с ними нужно бороться. Но бороться с ними в атмосфере закрытости невозможно. Нужно привлечь население к этому процессу и добиться его содействия. Только тогда доверие населения к своим лидерам возрастет.

Джордж Сорос на этой неделе высказал золотую мысль, что "если администрация [он имел ввиду американскую – прим. автора] не способна увидеть и признать свои ошибки, то она не может и корректировать свою политику". Нельзя вводить себя в заблуждение убеждением, что где-то там есть определенное количество террористов и экстремистов, и если их уничтожить, то можно будет решить проблемы терроризма и экстремизма. Нужно искать как внешние, так и внутренние корни зарождения этих явлений и рассматривать их в рамках более широкого контекста общего экономического развития страны.

Постепенное развитие реформ это хорошо. Особенно если оно [развитие] действительно есть. Остается только узнать, сколько на самом деле лет потребуется для того, чтобы "постепенное развитие" материализовалось.