Алишер ТАКСАНОВ

3-5 мая 2004 года в столице Боснии и Герцеговины состоится Глобальная встреча, посвященная запрещению противопехотных мин. Она проводится в рамках Международной кампании по запрещению противопехотных мин (ICBL – The International Campaign to Ban Landmines), организации, которая призывает государства принять на себя обязательство отказаться от производства, а также применения, хранения, импорта и экспорта боеприпасов неизбирательного действия.

Основателем ICBL является Джоди Уильямс, 1950 года рождения, получившая в 1997 году Нобелевскую премию мира. В октябре 1992 года она возглавила инициативу по запрещению противопехотных мин. Ее всячески поддерживали Фонд американских ветеранов Вьетнамской войны, Международные организации инвалидов – Handicap International, прав человека - Human Rights Watch, "Врачи за соблюдение прав человека" - Physicians for Human Rights, германская неправительственная Medico International, британская антивоенная Mines Advisory Group.

Цель ICBL - не только глобальный запрет на производство и использование противопехотных мин, но и оказание общественного давления на правительства, чтобы выделялись средства на разминирование и помощь жертвам минной войны.

В 90-х годах прошлого века коалиции неправительственных организаций под руководством Д.Уильямс удалось сделать эту проблему первоочередным вопросом международной повестки дня. В общей сложности она привлекла к участию в кампании более 1,0 тыс. экологических, женских, детских, религиозных, медицинских и других организаций из 55 стран мира. Однажды ее спросили, как это возможно? Д.Уильямс ответила: "С помощью e-mail". Работа в контакте с правительствами, специализированными органами ООН, Международным комитетом Красного Креста позволил достичь первого глобального результата – в 1997 году в Осло подписана Конвенция о запрете использования осколочных противопехотных мин. В настоящее время ее участниками являются 150 стран.

Д.Уильямс в апреле 2003 года была в числе демонстрантов, протестовавших возле Белого Дома в Вашингтоне против войны в Ираке. Она утверждала, что США – единственная страна на Западе, которая не приняла Конвенцию. К этому документу не подключились и две другие сверхдержавы - Россия и Китай. В Центральной Азии только Узбекистан не намерен в ближайшие годы стать участником в Движении за запрещение противопехотных мин. Между тем, как сообщил Стив Гуз, исполнительный директор управления вооружений, США присоединятся к договору в 2006 году, если поиск альтернативы, которую ведет Пентагон, будет успешным. Между тем, Пентагон считает неэффективным в такого рода войнах как в Ираке и Афганистане.

Свою позицию, направленную на неиспользование мин в ближайшее время, высказало правительство Кыргызстана. А Таджикистан и Туркменистан подписали Конвенцию и уничтожили свои минные запасы.

Мины – это оружие неизбирательного и оборонительного свойства, которые применяются в основном во время боевых действий или наличия военной угрозы от внешнего врага. Чаще всего мины устанавливаются по периметру границ или охраняемых объектов. До 1999 года узбекские минеры устанавливали боеприпасы на узбекско-афганском участке границы, причем они укрепляли оборонительные рубежи, установленные еще с советских времен. С лета 1999 года мины появились на границах с Кыргызстаном и Таджикистаном. Уже тогда некоторые специалисты ставили под сомнение подобные меры безопасности – это все равно, что ради воробьев держать 200-мм гаубицу. Никакой серьезной внешней угрозы в отношении Узбекистана ни Душанбе, ни Бишкек не предпринимали, и было бы наивно предполагать, что эти государства готовили военное вторжение в соседнюю республику.

Установка мин с целью противодействия проникновению боевиков из Афганистана по истечении пяти лет продемонстрировали нулевую их эффективность. Ни один "человек с ружьем" не подорвался на них. Смешно использовать аргумент применения мин в качестве средства борьбы с трансграничным наркобизнесом, незаконным оборотом оружия, ибо потоки наркотиков как шли, так и идут по сей день мимо заминированной территории. Следует искать иные методы противодействия этим формам преступности, например, координировать действия правоохранительных органов всех стран.

Более того, события 28 марта – 1 апреля 2004 года в Бухаре, Ташкенте и Ташкентской области выявили простую истину: террористы не приходят из-за рубежа, они находятся внутри страны и взращены не какими-то мистическими исламскими организациями, а неумелой и антидемократической политикой нынешнего узбекского государства. Если бороться против них минами, то, получается, необходимо каждый дом, каждую улицу, квартал заминировать, и лишь тогда можно не бояться бандитов. Если у мин незначительная военная эффективность, то почему они до сих пор используются?

Можно предположить другое: мины – это средство политического давления Ташкента на соседей в целях вынуждения их пойти на уступки в пограничных вопросах. И для этого используется военный арсенал бывшего Туркестанского военного округа в 4 млн. мин. Около 1/6 части этих запасов, из объема оставшихся Узбекистану, рассредоточено по всем спорным участкам, причем это сделано, не дожидаясь результатов двусторонних комиссий по делимитации границы. Согласно правилам, даже в этом случае узбекская сторона должна была передать соседям карту минных полей, провести защитные меры (заградить заминированные территории проволокой, установить предупреждающие надписи). Такие меры мне приходилось видеть, в частности, на границе Израиля и Сирии.

Узбекистан проигнорировал это, и в результате гибнут мирные жители. Так, по данным комитета по охране госграницы при правительстве Таджикистана, за это время на противопехотных минах в районе таджикско-узбекской границы погибло 64 и получили ранения различной степени тяжести 72 гражданина республики. Вот последняя сводка: таджикский пастух Элмир Пардаев 22 января 2004 года подорвался на противопехотной мине, установленной силовыми структурами Узбекистана несколько лет назад вдоль приграничных с Таджикистаном территорий. Он пас домашний скот в Ашатском районе и случайно наступил на мину, о существовании которой не подозревал. Уже через месяц – в феврале житель этого же района Махзун Кузиев погиб, наступив на узбекскую мину. 25 марта подросток, житель поселка в Канибадамском районе, пас коров у таджикско-узбекской границы, и от взрыва противопехотной мины, установленной узбекской стороной, он скончался на месте.

На следующий день 26 марта трое подростков 13-14 лет пасли коров неподалеку от селения Ханабад Исфаринского района Согдийской области. Возвращаясь домой, они попали на минное поле и подорвались на противопехотной мине. Двое подростков от полученных осколочных ранений скончались на месте, третий умер позднее в больнице.

Девятого февраля на территории Узбекистана, вблизи кишлака Кизилтилло Исфаринского района, были обнаружены человеческие останки. В ходе следствия по фрагментам одежды сотрудникам правоохранительных органов удалось установить личность погибшего. Им оказался житель города Исфары Тошпулот Ахмедов, который в конце 2001 года выехал в Узбекистан и с того времени считался без вести пропавшим. Проведенная следственная экспертиза позволила определить, что причиной гибели Т.Ахмедова стала одна из противопехотных мин, установленных на границе узбекскими военнослужащими.

"Мы часто посещаем границу с Узбекистаном и беседуем с местными жителями, - рассказывает Чолпон Галиева, эксперт Landmine Monitor и член кыргызского комитета "Врачи за предотвращение ядерной войны". – Люди боятся ходить по земле, проводить сельхозработы, потому что постоянно подрываются на узбекских минах. Нам самим приходится устанавливать предупреждающие знаки. Раньше использовалась тактика – вперед высылался скот, и лишь затем по их следам шли жители. Но сколько нужно домашних животных, что расчистить себе дорогу? В марте 2003 года погиб крестьянин, который собирал хворост. Остались дети без отца и супруга без мужа…"

Ч.Галиева также продемонстрировала снимки заминированных полей и приводила подробную информацию от птицелова, занимавшегося промыслом в этом опасном участке. В заключение она добавила, что ее информировали: этот человек погиб. Сведений о гибели граждан на кыргызских минах не поступало, зато есть задокументированые данные о гибели таджиков и кыргызов на узбекских минах. Более того, Ташкент хранит в секрете все сведения гибели собственных граждан. Так, в 2002 году подорвался бронетранспортер с пятью узбекскими военнослужащими. 23 марта 2004 года во время маневров группа военнослужащих воздушно-десантных войск Узбекистана случайно оказалась на заминированной территории узбекско-таджикской границы, и один из парашютистов подорвался на противопехотной мине, получив осколочные ранения. Местные жители доставили пострадавшего в центральную районную больницу таджикского города Исфара.

Существует пока не подтвержденная официально информация о подрывах узбекских жителей на минах вдоль узбекско-кыргызской и узбекско-таджикской границ. Некоторые свидетели рассказывали о гибели афганских граждан, пытавшихся перейти границу Узбекистана. Однако, как потом они добавляют, все это фиксируется медицинской статистикой как несчастные случаи без указания причин, а следователи закрывают дела подобного рода. Информация носит строго закрытый характер.

Это подтверждается и в коротком интервью первого заместителя министра по чрезвычайным ситуациям Узбекистана Ахмада Саидова: "Министерство по чрезвычайным ситуациям не занимается конкретно минной проблемой, однако любая ситуация, связанная с угрозой жизни и здоровью населению, нами фиксируется в обязательном порядке. Никаких сведений о подрыве гражданских лиц на узбекских минах в наше ведомство не поступало". Ему неизвестны случаи гибели таджикских и кыргызских граждан.

Между тем, как пишет газета "Экспресс К", в апреле 2004 года в павлодарский завод "Кастинг" (Казахстан) вместе с металлическим ломом прибыли 100-125-миллиметровые танковые и учебные снаряды, а также авиационные ракеты. Общий вес опасного металлолома составил 29,9 тонны. Отправитель груза - шымкентское ТОО "Малжан ЛТД", специализирующееся на продаже цветного и черного лома. Осмотр боеприпасов, проведенный саперами инженерно-саперного батальона, показал, что часть груза снабжена взрывателями, а значит, может нести угрозу для жизни людей. Более того, часть снарядов содержит гексоген и тротил, что позволяет их использовать к стрельбе.

По предположениям экспертов, снаряды собирались со старого полигона по обе стороны казахстанско-узбекской границы. В советское время он находился в ведении Чирчикского танкового училища (Узбекистан). Уже более десяти лет стрельбище бездействует, однако узбекистанцы так и не убрали с него имевшийся в изобилии взрывоопасный лом. Его-то периодически и собирают казахстанские граждане. Иногда подобный промысел стоит им жизни. Предполагается, что именно из узбекской стороны снаряды, собранные местными жителями, попали в Казахстан.

Еще подобного рода информация: Бекабадский металлургический комбинат, расположенный в Ташкентской области, намерен на толлинговой основе перерабатывать военную технику и боеприпасы, поступающие из Афганистана. Эксперты по опыту прошлых лет предполагают, что среди лома могут оказаться и вполне годные к использованию боеприпасы. В настоящее время единственным барьером, не позволяющим реализовать этот план, является то, что завод работает по стандарту ИСО9000 и не может переплавлять несертифицированный лом.

Ташкент старается не замечать "минной проблемы", хотя прекрасно понимает, что подобная политика вредит отношениям с соседями. По некоторым неофициальным сведениям, бывший премьер-министр Уктам Султанов и ряд высоких чиновников неоднократно обращались к президенту с предложением ликвидировать мины с границ. Однако Ислам Каримов не дал положительного ответа. В результате Узбекистан не принимал участия в Первой центрально-азиатской встрече по запрещению мин в Бишкеке в ноябре 2003 года, в Региональном совещании в Швейцарии в феврале 2004 года, ни во Второй Центрально-Азиатской встрече в Душанбе в апреле 2004 года и, судя по всему, не отправит официальную делегацию в Сараево на Глобальную встречу.

Весь мир против мин. Узбекистан придерживается противоположной точки зрения.
30.04.2004