АШХАБАД – НОВАЯ ЖЕМЧУЖИНА ВОСТОКА

Людмила АЛЕКСАНДРОВА

Беломраморный красавец Ашхабад, выросший по воле президента страны Сапармурата Ниязова фактически заново на месте провинциальной столицы союзной республики, стал зримым, осязаемым символом возрождения древней туркменской земли, где эхо прошлого отзывается в великих памятниках материальной и духовной культуры. Напомним, что в ночь на 6 октября 1948 г. катастрофическое землетрясение до основания разрушило Ашхабад. В мгновение ока красавец-город превратился в груду развалин. Под руинами остались 176 тысяч человек! Из 198 тысяч жителей столицы! Как пишет в своей книге "Рухнама" туркменский лидер, "это несчастье не обошло стороной и нашу семью: с вечера на ночлег укладывались спать четверо, а когда наступило утро, на руинах нашего дома сидел я один - под землей остались мама и двое братишек - 10-летний Ниязмурат и 6-летний Мухамметмурат".

Став первым президентом независимого Туркменского государства, Сапармурат Ниязов исполнил свой долг перед павшими близкими. Под его руководством Ашхабад на глазах превращается в великолепный современный город, не похожий на другие столицы.

Если вернуться в более отдаленную историю, основанный в 1881 г. город получил название примыкающего к нему аула - Асхабад. Имя быстро застраивающегося, утонувшего в зелени центра Закаспийской области в переводе звучало как "город любви, плодородия, благополучия". Отсюда и повелось: Ашхабад - город любви. Солнечный, благополучный, уютный оазис, защищенный с севера Каракумами, а с юга - Копетдагским хребтом, пробуждал в горожанах светлые теплые чувства к родному городу, и это стало приметой Ашхабада, его неотъемлемой особенностью. Выстроенный заново после землетрясения Ашхабад сохранил эту особенность. Не утратил он ее и позже, когда советская безликость наложила отпечаток серости на весь городской облик. Ашхабадцы продолжали любить свой город особенной любовью, и эта привязанность к нему вызывалась чем-то большим, нежели простым чувством горожан к среде своего обитания.

Когда в 1948 г. Ашхабада практически не стало и власти подумывали перенести столицу в другой регион, оставшиеся в живых отстояли любимый город, хоть он и лежал в руинах. Что-то исходило из этой земли, которая не могла и не хотела быть мертвой.

Ашхабад, унаследовавший от прошлого не только свое имя, но и дух созидательной любви, вырос на перекрестке дорог, где ковалась древняя туркменская история. Именно здесь, в предгорьях Копетдага, в радиусе нескольких десятков километров от современного Ашхабада зарождалась древнейшая в мире цивилизация, начало которой положила раннеземледельческая Джейтунская культура, насчитывающая 8 тыс. лет. Это была богатая оседлая культура, оставившая свидетельства громадного трудолюбия древних предков туркмен, обживавших богатую плодородную землю, орошаемую горными источниками, с величайшим мастерством и любовью.

Неслучайно, что именно здесь, в окрестностях Ашхабада, а точнее, в местечке Анау, пролежало под землей пшеничное зерно, которое археологи относят к самому первому образцу злаковых на земле. Музей, что по инициативе президента Туркменистана сооружается здесь в честь этого зернышка, вернее, его останков, помещенных в золотую чашу, будет первым такого рода памятником на земле, который восславит вдохновенный труд древних людей, сообщивших созидательный вектор нарождающейся цивилизации. Отсюда, с Джейтуна и его первых жилищ, сохранивших следы высокой эстетики их обитателей, предки туркмен начнут восхождение к прогрессу, опираясь на свое трудолюбие, мастерство и исключительное миролюбие. Спустя две тысячи лет здесь возникнет цивилизация, которая на протяжении тысячелетий будет питаться соками этой земли, воздавая ей должное памятниками своей культуры.

Один из этих памятников - Алтындепе - сохранится до наших дней и даст название самой цивилизации. Расположенный в предгорной полосе Копетдага к востоку от Ашхабада именно этот памятник воскресит облик самого древнего города Туркменистана, выстроенного по всем канонам монументальной архитектуры. Культурные слои Алтындепе, достигающие 30 метров, и есть доказательство того, что люди жили на одном месте в течение многих тысячелетий, постоянно улучшая, совершенствуя свою жизнь, налаживая связи с другими древневосточными цивилизациями. Здесь, в этом царстве мира и созидания, навсегда зародилась традиция культурной оседлости туркмен, во многом сформировавшая их трепетное отношение к родной природе и родной земле, уважение к труду человека, где бы этот человек ни проживал, - в далекой Месопотамии или Индостане. Отсюда, из Алтындепе, где сложился определенный канон в архитектуре и где модулем служил прямоугольный кирпич размером 50х25 сантиметров, повелись традиции строительного искусства, которые легли в основу всех последующих городских культур и государственных образований - от Маргианы и Парфии до Мерва и империи Великих Сельджуков. Туркменские зодчие прошлого, используя тысячелетний опыт предков, умело использовали местные материалы, оригинальные конструкции и формы, сочетание света и тени, искусно подбирали цвета, учитывали географические и климатические особенности, обогащая сокровищницу мировой строительной и художественной культуры.

Во всем своем величии зодческий гений народа предстает в памятнике древней страны Маргуш, сравнительно недавно открытой археологами в центре Каракумов. Этот урбанизированный уголок Древнего Востока в эпоху бронзы с высоким уровнем монументальной архитектуры ныне на равных причислен к знаменитым цивилизациям древнего мира, начиная с Китая и Египта.

Древней градостроительной культуре туркмен была присуща та особенность, которая всю их культуру - и материальную, и духовную - приближала к живым истокам родной земли и родной природе. А потому и города становились продолжением ее самой. И пластикой архитектурных форм, и их цветовым решением они составляли общую гармонию художественного национального стиля, которому был присущ и тонкий вкус, и целесообразная практичность. Самым ярким символом этой традиции стал средневековый Мерв, в котором, как в фокусе, сосредоточились достижения культурного и интеллектуального прогресса сельджукской эпохи.

Долгое время считалось, что весь свой век туркмены провели в кибитках и юртах, кочуя по безбрежным просторам пустыни. Лишенные в последние века государственности и разбившиеся на племенные кочевья туркмены, тем не менее, не утратили ни привычки к оседлому образу жизни, ни чувства стиля, воплотив его в безукоризненном ковровом убранстве своего жилища. Да, от городов остались руины, но красота продолжала жить в сердце туркмена, красота, навеянная природой родной земли, верность которой он сохранял всю жизнь.

Когда в древности из предгорных долин люди стали уходить на восток, осваивая новые плодородные земли Амударьи и Мургаба, здесь, вдоль отрогов Копетдага - родины знаменитых ахалтекинских скакунов, жизнь никогда не умолкала, а города со звучными названиями Новая Ниса, Абиверд, Серахс, Дехистан, Месриан, гремя славой на весь переднеазиатский мир и уходя традициями жизненного творчества в свою прародину Алтындепе, продолжали и возрождали эти традиции, словно готовясь передать их по исторической эстафете будущей столице туркменской земли - Ашхабаду. Он и в самом деле воспримет этот дар прошлого, обращая его в великий стимул возрождения.

Была еще одна традиция у древних туркменских городов - принимать самое активное участие в делах мира, сотрудничая с ним по караванным маршрутам Великого Шелкового пути.

Сегодняшний Ашхабад - наследник всех этих традиций. В нем тоже, как в фокусе, отразились достижения эпохи независимости, ставшей логическим продолжением всех предыдущих эпох туркменской истории. Символ миролюбивой нейтральной политики -Ашхабад обращен в мир и как город мирового уровня с развивающейся архитектурой, чуткой к новым веяниям. Ведь именно архитектура, теснейшим образом связанная с государственной экономикой, зримо свидетельствует об уровне общественного развития и экономического благополучия страны.

Когда мы видим, какими темпами идет строительство нового Ашхабада, становятся понятны величие и масштабность градостроительной программы Сапармурата Ниязова. Привлекая мастеров своего дела из разных стран мира, ему удалось за очень короткий срок радикально изменить лицо города, который не просто преобразился внешне, но и обрел внутреннюю динамику, получил четкую перспективу на грядущее, отраженную в принятой концепции генерального плана столицы. Первые зримые очертания этого плана уже проявились. Они свидетельствуют об огромных усилиях по привлечению инвестиций, мобилизации творческого потенциала и производственных мощностей Туркменистана, Турции, Франции, ряда других государств, чьи опытные специалисты успешно работают сегодня на стройках Ашхабада.

Все сколько-нибудь значительные проекты (не только дворцов и памятников, но и жилых домов, генеральных планов отдельных районов, транспортных и ландшафтных решений) регулярно рассматриваются лично президентом страны. Он задает тему, определяет направление, подсказывает идею, опираясь не только на свою поразительную интуицию, но и на обширные знания предмета, богатый опыт руководителя. Вот почему Сапармурата Туркменбаши можно назвать главным архитектором не в переносном смысле (как автора политических и экономических реформ), но и в самом прямом. Именно по его замыслу сформирован центр Ашхабада, в котором доминирует величественная башня, уже успевшая стать неформальной эмблемой города и именуемая Аркой нейтралитета. От нее, символизирующей миролюбие туркмен и их преданность родному очагу, убегают ввысь, к отрогам Копетдага, новые широкие проспекты с высотными домами, не повторяющими один другого.

Сегодняшние ашхабадцы, а их уже более 700 тыс., любят свой солнечный город, как любили его все поколения горожан. Но сегодня к этой любви прибавляется чувство законной гордости за родную столицу, ставшую еще одним украшением планеты.

О новой архитектуре Ашхабада можно много рассказывать, но гораздо лучше увидеть ее собственными глазами, чтобы сполна оценить огромный творческий потенциал нации и созидательную энергию ее лидера.

Так что добро пожаловать в Ашхабад!