Джордж Сорос: Как жертвы становятся террористами ("Der Standard", Австрия)
Политическая инструментализация национальной травмы

Джордж Сорос (George Soros), 27 мая 2004

Краткий срез одной из глав современной американской истории. Эта глава, если она будет продолжена, может стать в истории США одной из самых роковых.

Почему США оказались в трудном положении? 11-е сентября было печальным событием, поколебавшим страну до самого основания. Однако ход истории не получил бы негативной направленности, если бы президент Джордж Буш (George W. Bush) отреагировал на него не так, как он это сделал. Объявлять войну терроризму - это было понятно, может, даже уместно - как обозначение проблемы. Но дело в том, что президент Буш воспринял ее буквально.

По моему мнению, между этим высказыванием президента и истязаниями со стороны американских военнослужащих в тюрьме Абу-Грейб под Багдадом прямой связи нет. То, что произошло в Абу-Грейбе, было поступками не каких-то отдельных заблудших солдат, а образчиком действий, которые высшие органы власти не только терпели, но и активно им способствовали. Так, например, Военно-юридическая служба армии США, как правило, сквозь пальцы наблюдала за допросами, проводимыми военными. Однако в Афганистане и в Ираке такая практика продолжена не была. Международный Красный Крест и другие гуманитарные организации еще в декабре 2002 года указывали на случаи истязаний.

Легко проследить, как терроризм может приводить к пыткам. Прошлым летом я, принимая участие во встрече инвесторов с Уолл-Стрита, провел неофициальный опрос среди присутствовавших, чтобы выяснить, промолчат ли они, если для предотвращения террористических актов будут применяться пытки. Общее мнение инвесторов было таким, что, мол, кто-то это уже делает, впрочем, действительно "втихомолку", то есть, без их ведома.

Печально, но это так: американцы - жертвы, превратившиеся теперь в преступников. С сентября 2001 года невинными жертвами войны против терроризма действительно стало больше людей, чем их было в результате террористического акта в Нью-Йорке. В США этот факт намеренно упускают, так как жертвы войны против терроризма не американцы. Кстати, где-нибудь в другом месте в мире эта разница воспринимается иначе, и мнение международной общественности теперь не на стороне США.

Администрация Буша знала, что делает, когда официально объявляла терроризму войну, сделав это поводом для вторжения в Ирак. Возможно, Буш лично понимал это иначе, однако его заместитель Чейни (Cheney) и группа политических экстремистов из кругов Пентагона были в курсе. Вторжение в Афганистан можно было тогда еще оправдывать тем, что талибы предоставляли Бен Ладену (Bin Laden) и "Аль-Каиде" убежище и многочисленные центры для подготовки. Но интервенцию в Ирак такими аргументами уже не оправдаешь.

Несмотря на это, идеологи из администрации Буша были настроены решительно, поскольку эта интервенция, если говорить словами заместителя министра обороны США Пола Вулфовица (Paul Wolfowitz), "была осуществима".

Затем президенту Бушу удалось убедить страну в том, что существует взаимосвязь между Саддамом Хусейном (Saddam Hussein) и террористами-смертниками, совершившими террористические акты 11-го сентября, и что Ирак обладает оружием массового уничтожения. Когда оба утверждения оказались ложью, он прибег к аргументу, что, мол, США предприняли вторжение в Ирак с целью освобождения иракского народа.

Замкнутый круг. . .

Это утверждение было притянуто за волосы. Если бы США действительно болели за благополучие иракского народа, они бы отправили в Ирак больше войск, чтобы защитить не только Министерство нефтяной промышленности, но и музеи и больницы. Вместо этого Ирак в результате грабежей и хищений был опустошен.

Теперь, когда позиции Соединенных Штатов стали невыносимыми, администрация Буша передает власть в Фаллудже и в других местах в руки местной милиции. Но это вместо того, чтобы помогать в формировании демократических отношений, готовит лишь почву для религиозных и этнических конфликтов, если даже не для гражданской войны, как в Боснии.

Тут я бы с удовольствием возложил всю вину на Буша и его команду, если бы упустил то обстоятельство, что американское население было само слишком восприимчиво к его жесткому тону. И, несмотря на все, что уже произошло, большинство американских избирателей продолжает доверять Бушу, когда речь идет о национальной безопасности. Если это будет продолжаться, и Буш будет переизбран, большинству граждан США придется задаться вопросом, "что же с нами, собственно, происходит?"

Америка теперь должна всерьез разобраться в себе, со своей совестью. Создается впечатление, будто террористы прикоснулись к ране в коллективной психологии американцев. Они повергли население в страх и нашли в администрации Буша послушных заговорщиков.

Но страх плохой советчик. В связи с тем, что американцы находятся в состоянии страха, они де-факто танцуют под дудочку террористов, создавая коварный замкнутый круг насилия, которое может вызвать состояние постоянной войны.

. . . насилия

Тот факт, что США самая мощная страна на Земле, дает ей определенные привилегии, но и накладывает на нее определенные обязанности. Вместо того, чтобы подрывать авторитет международных институтов или разговаривать с ними свысока, когда те делают не то, что хотят США, Америка должна была бы способствовать укреплению этих учреждений. Вместо того, чтобы, планируя военную операцию, делать ставку на доктрину превентивных ударов, США должны были бы проводить превентивные акции конструктивного характера и, тем самым, придавать существующему мировому порядку большее равновесие между кнутом и пряником.