Приоритеты: декларации и реальность

Вячеслав ТИМИРБАЕВ

Обозреватель Вячеслав Тимирбаев продолжает разговор, начатый в № 56 нашей газеты, о ситуации, сложившейся в некоторых сферах за годы суверенитета.

В официально признаваемых и заявляемых властями за годы независимости приоритетах в республике недостатка нет. И нельзя сказать, что в большинстве своем они надуманны или малоактуальны. Нет, все они действительно в высшей степени злободневны. Беда только в том, что между декларациями о приоритетах и реалиями жизни, как правило, дистанция огромного размера.

Скажем, едва ли не с первых дней суверенитета ведется немало разговоров о привлечении внутренних и иностранных инвестиций.

Вот и на заседании Консультативного совета по иностранным инвестициям 1 июня т. г. президент А. Акаев отметил положительные итоги экономического развития страны и привлечения иностранных инвестиций. Это, по мнению главы государства, показатель того, что правительство осуществляет исчерпывающие мероприятия по улучшению инвестиционного климата.

Казалось бы, все на всех уровнях понимают, что экономика развивается и процветает не благодаря программам, концепциям, регламентирующим инструкциям, а за счет предприимчивых и работоспособных людей с раскованной инициативой.

Предприимчивые, деятельные, толковые люди в республике есть. Но и есть, к сожалению, немало влиятельных "прилипал", которые путем скупки акций раскрученных предприятий (зачастую при помощи "выкручивания рук" держателям акций) выдавливали из руководящей обоймы тех, кто раскручивал дело, и становились собственниками чужого по сути дела. Примеров подобного рода в Кыргызстане предостаточно.

Так обстоят дела с внутренними инвесторами. Но и с зарубежными ситуация не лучше. Иностранные партнеры в один голос заявляют: в Кыргызстане трудно работать, поскольку нет четких, обоснованных и понятных правил игры, законы и условия часто меняются, а при возникновении недоразумений и спорных моментов свои права практически невозможно защитить в суде.

В результате инвестиционная привлекательность республики в глазах потенциальных зарубежных инвесторов неуклонно снижается. К примеру, весной 1993 года западноевропейские эксперты ставили Кыргызстан на первое место среди стран СНГ в рейтинге объектов экономического сотрудничества. Однако к осени 1996 года мы уже делили 5-6 места с Молдавией. С того времени республика опустилась еще на три ступеньки среди партнеров по Содружеству.

Показательны и такие сравнительные данные. Для нас голубой и пока что недосягаемой мечтой остается привлечение извне 150 млн. долларов в год, тогда как в Венгрию с населением лишь в два раза большим, чем у нас, ежегодно в виде инвестиций поступает 4–5 млрд. дол.

Скорее всего, трудно рассчитывать нам на увеличение инвестиционного притока в 2004-2005 гг. Говорю об этом потому, что в текущем году начнется предвыборная борьба за места в Жогорку Кенеше, а будущий станет годом парламентских и президентских выборов. Как показывает практика, ожидание этого всегда крайне негативно сказывается на финансовых рынках. Ведь никто не знает, кто придет к власти, не захочет ли он переделать все на свой лад, не займется ли переделом собственности и признает ли долги, наделанные предшественниками. У нас же ожидаемые выборы сулят острую борьбу, непредсказуемую ситуацию и смену президента.

К сожалению, мы уже привыкли к тому, что подписываемые в ходе визитов А. Акаева в зарубежные страны соглашения зачастую остаются по сути документами на уровне протоколов о намерениях, которые изначально никто не думает выполнять. Правда, члены кыргызских делегаций и правительственные СМИ неизменно рапортуют при этом о прогрессе и достигнутых на данном поприще успехах, что, к огорчению, весьма редко подтверждается впоследствии жизнью.

Главная беда, на наш взгляд, кроется в том, что в ходе зарубежных визитов глава нашего государства не может представить потенциальным кредиторам или инвесторам реальную и убедительную экономическую программу, призванную вывести страну из кризиса. Что же касается пресловутой КОР, то кто из серьезных деловых людей на Западе или Востоке поверит в весьма неконкретную, перенасыщенную пустыми декларациями и благими намерениями концепцию, когда в нее не очень–то верят даже трезвомыслящие и реально смотрящие на вещи кыргызстанцы.

В последние годы мы все чаще наблюдаем, что зарубежные лидеры большей частью лишь на словах поддерживают политику кыргызстанского руководства. На деле же они что–то не торопятся направлять в Кыргызстан инвестиционные потоки и новые солидные кредиты. Деловой мир давно и хорошо разобрался в нашем умении распоряжаться экономической помощью извне. Ведь займы, особенно в первые годы суверенитета, государство брало, не задумываясь особо, на что пойдут взятые в долг сотни миллионов долларов - на инвестиции, обещающие быструю отдачу, или на "проедание".

Думаю, вряд ли кто откажет в знании предмета разговора тогдашнему министру финансов республики Т. Койчуманову, который в июле 1998 года на страницах "Слова Кыргызстана" отмечал: "В первые годы реформ кредиты брались в основном на покрытие дефицита бюджета и платежного баланса. Практически мы все проедали. Поэтому сейчас ориентиры взяты больше на проектные займы... Иначе мы можем в один прекрасный день прийти к тому, что внешний долг будет слишком большой. И возможности экономики не будут такими, чтобы покрывать его. А это фактически будет означать банкротство государства".

Увы, это предостережение оказалось, к несчастью, пророческим. Внешний долг Кыргызстана стал таким, что возможности экономики не в состоянии покрыть его. Единственная надежда - на списание части долга. И, надо полагать, Парижский клуб стран–кредиторов пойдет на такой шаг. Ведь не враг же МВФ сам себе. И без того из всех стран раздаются в его адрес упреки в том, что государства, которые пользовались финансовой помощью МВФ и следовали рекомендациям его экспертов, оказывались в еще худшем положении. Так что вовсе не в интересах фонда позволить крохотному Кыргызстану пополнить этот список и дать критикам новый повод для злословия.

Но даже и такой исход сулит нам лишь временное и весьма незначительное облегчение. Ведь списание поставит крест на получении новых займов и серьезно насторожит потенциальных инвесторов. Хотя, казалось бы, куда уж больше их настораживать.

Из года в год среди причин, отпугивающих деловых партнеров, называются непробиваемый бюрократизм, труднопроходимая разрешительная и регуляторная система, высокая степень коррумпированности правительственных чиновников, несовершенные и несоблюдаемые законы и связанный с этим большой риск лишиться развернувшегося бизнеса и вложенных капиталов, процветание клановых и семейных связей, отсутствие стратегии, определяющей приоритеты в инвестиционной деятельности.

Вроде бы тут все ясно. Диагноз болезни установлен, причины, сдерживающие излечение, всем известны, дело за продвижением в заданном направлении. А вот этого как раз и нет. В деловом мире за рубежом о Кыргызстане сложилось мнение как о прекрасной стране с добрым, открытым и гостеприимным народом, но в то же время как о весьма ненадежном партнере, который легко нарушает достигнутые соглашения, меняет в одностороннем порядке правила игры, порой не объясняя даже причин.

В связи с этим уместно вспомнить, что, будучи еще начальником отдела инвестиций и реформ тогдашнего Министерства внешней торговли и промышленности, К. Каниметов в числе одной из основных проблем в привлечении внешних инвестиций назвал нестабильность исполнительной власти. Частая смена правительства, говорил он, служит серьезным препятствием для иностранных инвесторов. Представьте себе: вели переговоры с одними, а через некоторое время приходится налаживать контакты с другими. Выходит весьма нелепая ситуация. Одновременно недостаточно совершенна и структура правительства. Вкладчик не знает, с кем конкретно должен вести переговоры.

Но от кого зависит частая или редкая смена правительства, как не от главы государства? С одной стороны, президент постоянно говорит о необходимости более широкого привлечения иностранных инвестиций, а с другой - объективно создает на этом поле барьеры. Получается, левая рука не ведает, что творит правая?

Еще одна грань проблемы. В силу ограниченности в госбюджете средств в обозримом будущем намечается планомерное сокращение государственных инвестиций. В связи с этим возрастает надежда на финансы частного сектора, развитие малого и среднего бизнеса. Но как развивать промышленное и сельскохозяйственное производство, сферу услуг при существующих в республике таких дорогих кредитах. Экономическая политика дорогих кредитов, считает экономист Егор Гайдар, возможно, и оправданна. Но только в очень короткий переходный период. В качестве же долгосрочной стратегии она абсолютно неприемлема. У нас же и промышленники, и фермеры едины во мнении: процентные ставки по кредитам неоправданно высоки и делают займы недоступными для большинства граждан.

И это в условиях, когда так необходимые для оживления экономики страны предприятия легкой и перерабатывающей промышленности, из числа тех, что еще худо–бедно держатся на плаву, работают на честном слове. Физическая и моральная изношенность оборудования и прочих основных производственных фондов достигает 70–80 процентов. Все годы независимости в данные отрасли направляется крайне недостаточный денежный поток, не позволяющий восстанавливать основные фонды и развивать производство. Все тринадцать последних лет шел рост износа и старения производственной базы.

Словом, совершенно очевидно, что без привлечения частного капитала, и главным образом иностранного, ни легкую, ни перерабатывающую промышленность не оживить. Однако рассматривая различные механизмы привлечения инвестиций, правительство в лице соответствующих министерств думает в первую очередь о том, как бы сохранить за собой контроль за деятельностью предприятий.

Парадокс ситуации состоит в том, что при крайней ограниченности средств в республике утверждено множество национальных целевых программ. Но нужно ли их столько стране, если большинство из них - по преимуществу бумажные? Они совершенно не подкреплены финансами, материальной базой, кадровым потенциалом. И к тому же, несмотря на обилие программ, средства как распределялись по отраслевым и региональным квартирам, так и распределяются, но не вкладываются в наиболее эффективные и перспективные проекты. Тогда как при нашей ресурсной ограниченности требуются программы, не размазанные по всей экономике, а плотно сбитые вокруг главной задачи - всемерно содействовать инвестиционному и экономическому подъему.

Кстати, в КОР отмечается, что проведение интенсивной инвестиционной политики, меры по совершенствованию структуры экономики дадут ожидаемые высокие темпы экономического роста и социального развития только при условии значительного увеличения экспорта товаров и услуг. И, конечно же, нет ничего удивительного в том, что все годы суверенитета экспорт объявляется едва ли не таким же приоритетом, как и инвестиции. Во всяком случае, необходимости развивать и увеличивать экспорт уделяется так же много внимания, как и привлечению инвестиций. Жаль только, во всем множестве разговоров об этом не упоминается о главном - за счет чего же наращивать вывоз продукции из Кыргызстана. Ведь за тринадцать с лишним лет республика и близко не подошла к созданию эффективной современной производственной структуры. А без этого как рассчитывать на рост выпуска конкурентоспособных на внешнем рынке товаров и каким образом правительство намерено расплачиваться с кредиторами, если из года в год импорт превалирует над экспортом?

К одному из экспортных приоритетов руководство республики относит электроэнергию. Очевидно, основания для этого есть. И все же давайте посмотрим на проблему реально и трезво. При современном состоянии производственных энергетических мощностей и распределительных сетей, уровне технических и коммерческих потерь максимум продаж электроэнергии Кыргызстана составляет порядка 2,5–3 млрд. кВт·ч. При красной мировой цене 6 центов за киловатт–час это равно 150-180 млн. дол. Но ведь значительная часть электроэнергии предназначена на бартер за казахстанские уголь и мазут и узбекистанский газ. Так что в действительности мы не можем рассчитывать даже на эту сумму.

К слову сказать, меня всегда удивляет какой–то, мягко говоря, легкий подход главы государства к требованиям увеличения экспорта. Все как–то неконкретно. Не поймешь, чего в словах президента больше - благих пожеланий, добрых намерений или самоуспокоительных грез. Но разве нельзя подсчитать реальные экспортные возможности Кыргызстана с учетом импортных потребностей наших ближайших соседей, а также партнеров по Содружеству и дальнему зарубежью? И уже исходя из этих данных ставить конкретные задачи в области увеличения экспорта товаров и услуг.

Говорить же о приоритетах, мало что делая для их практического воплощения в жизнь, можно еще и десять лет, и двадцать. С тем же успехом, что мы наблюдаем все годы независимости Кыргызстана.

8.06.04