Манаты за любовь. Российский посол Молочков имеет коммерческий интерес в Туркмении? 08:31 14.06.2004
Против лома нет диплома Журналисты РТР заставили посла А. Молочкова краснеть перед Туркменбаши.
Арслан МАМЕДОВ
Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации в Туркменистане Андрей Молочков отсутствовал в стране пребывания с 15 января по 26 мая нынешнего года. Причины этого неординарного, с точки зрения дипломатической практики, события, остались для широкой публики невыясненными. Лечиться более четырех месяцев в период столь напряженных отношений между двумя странами МИД России своему послу вряд ли позволил бы. Поэтому разговоров о пустующем кресле главы российского дипломатического представительства в Туркменистане хватало.
Ходили слухи, что Молочкова отозвали в Москву "с концами", за его чрезмерно дружеские отношения с высшим руководством Туркменистана. Поговаривали даже, что посол оказался замешанным в коммерческие дела правительства Туркменистана с некоторыми российскими компаниями и, в частности, контролировал обмен туркменских манатов на доллары по установленному специально для него льготному курсу. Так или иначе, пока Молочкова не было, произошло немало громких событий в отношениях между Россией и Туркменистаном.
В конце января с визитом в Ашхабаде побывал заместитель министра иностранных дел России Виктор Калюжный. Несколько раз отметился в Туркменистане глава "Газпрома" Алексей Миллер. Февраль ознаменовался визитом губернатора Санкт-Петербурга Валентины Матвиенко, которая приняла участие в пышных празднованиях Дня рождения Туркменбаши и рассыпала перед именинником такую массу комплиментов, что даже Молочков ей позавидовал бы. Вдохновленный приятным общением с Валентиной Ивановной, Ниязов срезал бульдозерами старинное здание Русского драматического театра имени Пушкина в Ашхабаде, а труппу отселил на окраину столицы в помещение бывшего турецкого кабака с копеечным "евроремонтом". Руководитель Союза театральных деятелей России Александр Калягин заговорил об ашхабадском Пушкинском театре на встрече с Владимиром Путиным. На следующий же день российская пресса раздула из этого такой "эль-скандаль", что Ниязов спешно распорядился приклеить к одному из своих памятников бакенбарды и установить его в Ашхабаде в ознаменование давних туркменских "пушкиноведческих традиций". Вообще российские средства массовой информации довели Ниязова до того, что ему несколько раз приходилось поднимать по тревоге свое посольство в Москве. Все это время Андрей Федорович Молочков неизвестно где занимался неизвестно чем.
Вернулся А. Молочков на свое рабочее место лишь 26 мая 2004 года, и тут выяснилось, что просто "отбывать номер" ему в Ашхабаде не удастся. Ниязов подпустил "братской России" очередную свинью в виде реформы системы образования. Вступило в силу постановление Туркменбаши "Об обучении граждан Туркменистана в высших учебных заведениях зарубежных государств", в соответствии с которым, для легализации документов о высшем образовании, полученных за границей после обретения Туркменистаном государственной независимости, их необходимо приводить в соответствие с туркменскими образцами.
И снова российская пресса "отпрессовала" Ниязова так, что ему пришлось отбиваться.
"Туркменская сторона считает, что распространение некоторыми российскими СМИ не соответствующей действительности информации о ситуации в Туркменистане не только не способствует укреплению взаимопонимания между двумя странами, но и наносит ущерб дружественным туркмено-российским отношениям", - говорилось в истерическом пресс-релизе Посольства Туркменистана в Москве от 1 июня 2004 года.
Государственная служба новостей Туркменистана (ТДХ) днем позже распространила комментарий, в котором заявила, что "в последнее время, в частности, на территории СНГ, появились платные вузы-миражи, которые, прикрываясь шумными рекламными кампаниями, претендуют на звание международных институтов, университетов, академий". "Как правило, уровень обучения в такого рода учебных заведениях крайне низок, так как главная цель учредителей этих контор - „нагреть руки" за счет абитуриентов и их родителей", - совершенно справедливо заметили ниязовские пропагандисты, упустив из внимания тот факт, что их крашеный вождь является "почетным профессором" подавляющего большинства этих нечистоплотных контор.
Всего то и нужно, - утверждают Ниязов и его придворные "реформаторы", - досдать пару-тройку экзаменов, и твой диплом, хоть российский, хоть американский, будет признан эквивалентным требуемому образцу. "Такая практика принята во всем мире", - заявил сам Ниязов в одном из своих телевыступлений.
Все бы хорошо, такая практика в мире действительно принята, если бы не одно "но": Досдавать, в первую очередь, придется люто ненавидимый даже местными студентами предмет "Священная Рухнама Великого Туркменбаши". Досдавать, что примечательно, обязательно на туркменском языке, а это уже, простите, не "практика", а ярко выраженная дискриминация по языковому признаку. Причем, страдают от нее не только выпускники "вузов-миражей", а специалисты, прошедшие подготовку в серьезных учебных заведениях, включая самые престижные.
С дипломами о заочном образовании, Туркменбаши и вовсе церемониться не стал - запретил-отменил без всяких дополнительных условий. "Мы слишком хорошо помним по недавнему времени, что такое заочное образование и какие оно дает знания", - пояснила позицию Ниязова служба ТДХ. Особенно хорошо помнит об этом нынешний посол Туркменистана в России Халназар Агаханов - он получил заочное образование в Самаркандском кооперативном институте, и другого диплома у него нет, что, впрочем, не помешало Его превосходительству за 20 лет превратиться из рубщика мяса в министра.
История с отменой иностранных дипломов в Туркменистане так всколыхнула общественное мнение, что не смог отмолчаться даже обычно лояльно относящийся к придурковатости Ниязова российский МИД. Первый замминистра Валерий Лощинин пригласил к себе посла Агаханова, выразил дежурную "озабоченность" и потребовал "завершить согласование российско-туркменского соглашения о взаимном признании документов об образовании, ученых степеней и званий и подписать это соглашение в ближайшее время". Проект этого документа валяется в Министерстве образования Туркменистана аж с 2001 года!
При всем уважении к господину Лощинину, смею утверждать, что он не вполне адекватно воспринимает происходящие в Туркменистане "научно-образовательные" процессы. Программа подготовки специалистов с высшим образованием здесь втиснута в два года вместо российских пяти, причем без малого половина учебных часов уходит на изучение таких предметов, как "Политика независимости и постоянного нейтралитета Сапармурата Туркменбаши", "Стратегия экономического развития Туркменистана на период до 2020 года" и "Священная Рухнама". Что тут "взаимно признавать", лично мне непонятно. К тому же, ни один из ниязовских "штампованных бакалавров" не получит документа о высшем образовании, пока не отработает два года на производстве.
Не поэтому ли, кстати, российский посол Молочков спешно эвакуировал из Ашхабада своего сына? Парень поступил в Туркменский государственный университет в 2000 году на факультет международного права. Экзамены сдавал на русском языке и учиться собирался, разумеется, тоже на русском. Не получилось. Вскоре группу Андрея Молочкова-младшего вместе со всем Университетом перевели на обучение на туркменском языке. Андрей Андреевич добросовестно штудировал "Рухнаму", честно старался освоить язык, ему даже наняли частного преподавателя. Из этой затеи в результате ничего не вышло. Забросив "Рухнаму" куда подальше, Молочков-сын переехал учиться в московский Институт стран Азии и Африки, удовлетворения своего по этому поводу не скрывает и правильно делает. А Молочков-отец продолжает "отмазывать" Ниязова перед Россией, только теперь его собственной семьи все это не касается.
Спустя неделю, после того, как туркменский посол Агаханов побывал "на ковре" в российском МИДе и давал там объяснения по поводу необдуманных действий своего бестолкового президента, настала очередь российского посла Молочкова держать ответ перед руководством Туркменистана. В стране Туркменбаши все делается с размахом, поэтому Молочкова (чего там скромничать!) вызвали не в МИД, но прямиком в президентский дворец. Полтора часа продолжалась беседа Молочкова с Ниязовым. Выскочив из тронного зала, взмокший дипломат тут же сообщил собравшимся журналистам (не знаю точно, сколько их там было - один или два), что встреча носила "исключительно конструктивный и доверительный характер", чему способствует установившиеся теплые "личные отношения" между С. Ниязовым и В. Путиным. По словам Молочкова, Ниязов пригласил его, чтобы обсудить "практически все аспекты сотрудничества между двумя государствами в политической, экономической и гуманитарной сферах". Таких аспектов, по утверждению Молочкова, и его в этом поддержала официальная туркменская пресса, набралось всего три: проблема правового статуса Каспийского моря, взаимодействие двух стран в газовой сфере и предстоящий визит в Туркменистан губернатора Астраханской области Анатолия Гужвина. Разумеется, не мог же Молочков рассказать, что Ниязов полтора часа орал на него за то, что по государственному российскому телевидению и радио священное имя Великого Туркменбаши полощут, как тряпку уже вторую неделю, не обращая внимания ни на какие протесты туркменского МИДа.
Так или иначе, задание Молочков получил. Теперь ему снова предстоит мучительная борьба с совестью: как примирить в себе чувство профессионального долга с неистребимой любовью к Великому Туркменбаши? Диплом об образовании у Андрея Федоровича - не туркменского образца. Значит, еще не все потеряно.
Специально для "Гундогара" 11.06.2004
|