Афганский фронт
События в Ираке заметно отодвинули на второй план современное положение дел в Афганистане. Тем не менее ситуация в этой многострадальной стране по-прежнему имеет огромное значение для безопасности тех, кто живет в Центральной Азии. Значит, для нас с вами

Султан АКИМБЕКОВ,
Алматы

С началом иракской кампании США мировое сообщество фактически забыло об Афганистане. Все его внимание сегодня приковано к Ираку, арабо-израильскому конфликту, террористическим актам, которые сотрясают Саудовскую Аравию и заодно мировой рынок нефти. И хотя в Афганистане происходят периодические столкновения с боевиками движения "Талибан", а американцам так и не удалось поймать ни Усаму бен Ладена, ни лидера талибов муллу Омара, ситуация в этой стране не идет ни в какое сравнение с положением дел в Ираке. Поэтому вполне естественно, что об Афганистане слегка подзабыли.

Еще совсем недавно угроза со стороны "Талибана" заставляла нервничать и политиков, и население в странах Центральной Азии. Было полное ощущение того, что мы живем в прифронтовой зоне со всеми вытекающими отсюда последствиями. Самым главным из которых было ощущение нестабильности. После того, как США при поддержке Северного альянса в ноябре 2001 года разбили талибов, общественное мнение вздохнуло с облегчением и, что характерно, забыло об Афганистане. К этой стране стали относиться так же, как и к любой другой не слишком стабильной стране третьего мира.

Однако главная проблема для всех нас заключается в том, что конфликт в Афганистане еще далеко не завершен. Нынешнее положение дел в этой стране можно охарактеризовать как состояние неустойчивого равновесия. Слишком туго затянут клубок противоречий и потенциальных конфликтов вокруг ситуации в Афганистане. Это касается и обстановки внутри страны, и не слишком заметной стороннему наблюдателю борьбы за влияние на афганские политические группировки, в которой участвуют США, Иран, Россия, Индия, Китай, страны НАТО, Пакистан и некоторые другие. На планете нет, наверное, другой такой страны, где в борьбе за влияние участвовало бы большинство ведущих стран мира. Отсюда вытекает главный вопрос: зачем сегодня, через два с половиной года после разгрома талибов, всем им понадобился нищий, разоренный войной Афганистан? Что такого особенного в этой стране?

Афганский пейзаж

Современное положение дел в Афганистане явилось результатом компромисса интересов США, России, Ирана и Пакистана. Главная идея заключалась в том, что талибы должны были уйти с политической карты страны. После событий 11 сентября 2001 года в необходимости этого шага никто не сомневался. Однако вопрос заключался в том, как именно должны были уйти талибы. От этого зависела расстановка сил в послевоенном Афганистане.

Пакистан, который фактически стоял за движением "Талибан", считал, что необходимо вычленить из этого движения так называемых "умеренных" талибов и дать им возможность участвовать в афганском политическом процессе. Это была единственная возможность для Исламабада сохранить влияние на ситуацию в Афганистане, которая имеет принципиальное значение для безопасности Пакистана. Кроме того, в Афганистане к 2001 году практически не осталось серьезных политиков из числа этнических пуштунов, которые бы не состояли либо в движении "Талибан", либо в Северном альянсе.

Собственно, вокруг Северного альянса и шла основная борьба. Все годы борьбы против талибов "северяне", представлявшие достаточно пестрый альянс из различных национальных и религиозных меньшинств страны, пользовались прямой поддержкой России, Ирана и в некоторой степени Индии. В Северный альянс входили афганские таджики, узбеки, хазайрецы, исмаилиты, туркмены и некоторые пуштуны, вроде губернатора провинции Нангархар Абдул Кадыра, Абдул Сайяфа и, конечно, Гульбеддина Хекматиара. Из Ирана и России они получали оружие, деньги и поддержку. В Иране находили убежище те из них, кто был вынужден покинуть Афганистан. Тот же Хекматиар, узбекский лидер Дустум, губернатор Герата Исмаил-хан и другие.

Поэтому, когда встал вопрос о проведении военной операции против талибов, американцы столкнулись с серьезной проблемой. Они не могли пойти на военную операцию в Афганистане, не имея надежного тыла для сухопутных войск. Оккупировать страну с территории Пакистана или Центральной Азии было невероятно сложно с военной точки зрения, и особенно с политической. Поэтому американцам была нужна "пехота". А пехотой располагали только "северяне", за спиной которых стояли Россия и Иран, не выражавшие особого восторга от появления американцев в Центральной Азии. Поэтому США вынуждены были начать договариваться с Россией. В свою очередь Москва должна была обеспечивать на переговорах интересы Тегерана, фактически ключевого игрока на афганской политической сцене. Переговоры проходили в октябре 2001 года на встрече в Шанхае на форуме АТЭС президентов Буша, Путина и председателя КНР Цзян Цзэминя.

В результате американцы пошли на уступки в основном за счет Пакистана. "Талибан" фактически объявили преступной организацией, и ни о каких "умеренных" талибах речи быть не могло. После этого в начале ноября, всего за несколько дней, талибы оставили все афганские города и растворились в пространстве. Столь быстрое отступление талибов и их исчезновение останется самой большой загадкой афганской войны. Однако можно предположить, что после того как стало ясно, о чем договорились в Шанхае Буш и Путин, Пакистан попытался сохранить остатки своего влияния в Афганистане. Например, в Исламабаде могли дать команду талибам оставить все свои позиции, с тем чтобы успеть передать власть в пуштунских районах местным племенным авторитетам, которые формально не связаны с талибами. При этом потеря Кабула и остальных территорий воспринималась как неизбежность. Главное для Пакистана заключалось в том, чтобы к власти в пуштунских районах пришли силы, у которых есть свои связи с Исламабадом.

Таким образом, Афганистан оказался разделенным на зоны влияния различных полевых командиров. При этом большинство из них ориентировались на Тегеран и Москву. Уже один этот факт способен был в перспективе создать большое напряжение для Афганистана. При этом центральное правительство также оказалось под контролем "северян". Министр обороны таджик Фахим, министр иностранных дел пуштун Абдулла Абдулла из числа "северян", министр внутренних дел таджик Кануни. То есть все силовые структуры страны оказались под контролем Северного альянса, как, впрочем, и большая часть страны.

Президент пуштун Карзай оказался во многом номинальным главой государства. Главная проблема американцев заключалась в том, что весь запад Афганистана (провинции Герат, Фарах, Гор), весь север и северо-восток (Бадахшан, Фарьяб, Саманган, Кундуз, Джоузджан, Балх, Парван, Каписса) и часть центральной части страны (Бамиан) оказались под контролем сил, близких к Ирану и России. В то же время американцам приходилось искать бен Ладена и вести бои с боевиками "Талибана" в пуштунских районах юга и юго-востока страны. Кроме того, сам факт доминирования таджиков в Афганистане вызывал сильнейшее раздражение среди пуштунов. Соответственно, естественным образом определились основные тенденции внутриполитической жизни страны.

Американцы должны были выступить за восстановление власти в стране пуштунов. Их усилия сосредоточились на усилении центральных государственных институтов власти и демилитаризации. Нужно было любыми средствами снизить степень самостоятельности местных авторитетов. В то же время последние должны были вести борьбу за свое особое положение и независимость от центрального правительства. Так уж ложатся геополитические карты, что США в начале XXI века вынуждены бороться за единый Афганистан примерно таким же образом, как Великобритания в веке XIX создавала эту страну в ее нынешних границах. И опять противоречия между пуштунами и национальными меньшинствами составляют главную интригу происходящего.

В конце 2003 – начале 2004 года в Кабуле на Лойя Джирге – собрании представителей провинций Афганистана была принята новая афганская конституция. Под беспрецедентным давлением американцев в конституцию были внесены положения об унитарном характере государства и о сильной президентской власти. В свою очередь нацменьшинства предлагали федеративное устройство и парламентскую республику. Они считали, что властные полномочия нужно передать премьер-министру, а президенту оставить представительские функции. Почему, понятно. Потому что президентом может быть только пуштун, а сильный пуштун во главе государства неизбежно начнет оказывать давление на позиции региональных лидеров, в то время как при парламентской республике региональные лидеры и нацменьшинства получат всю реальную власть на местах. Таким образом, сохранится нынешнее состояние дел в Афганистане.

Хорошо видно, что нацменьшинства выступают за консервацию положения, а президент Карзай, за которым стоят американцы, хочет изменить ситуацию. Правда, в январе было не совсем понятно, каким образом это можно сделать до выборов, назначенных на июнь. Большой вопрос был и о самой возможности провести всеобщие выборы в Афганистане. Мало того, что за 20 лет войны структура населения поменялась кардинальным образом, так еще и процесс регистрации избирателей сталкивается с непреодолимыми сложностями. В отдаленных районах говорить о какой-то статистике или контроле численности населения вообще не приходится. Мы хорошо знаем, что когда надо, число "мертвых душ" в восточных обществах может вырасти согласно потребности. Вспомним, как в той же Чечне покойный президент Кадыров после 10 лет войны насчитал в два раза больше чеченцев, чем было до ее начала.

Понятно, что в нынешних условиях выборы превратятся в фарс. Каждая из сторон, опираясь на традиции общинности, получит ровно столько голосов, сколько людей входит в его личную общину или немножко больше. Поэтому для центральных властей в Кабуле, а значит, и для американцев стало принципиально важным до выборов снизить степень влияния местных полевых командиров. Первая проба сил произошла в Герате.

Губернатор Герата Исмаил-хан практически самостоятельный владетель в своей провинции. У него есть собственная армия и он пользуется прямой поддержкой Ирана. Исмаил-хан не нуждается и в деньгах. В свое время Иран объявил о том, что окажет помощь Афганистану на полмиллиарда долларов. Большая часть этой суммы направляется в Герат и в Бамиан хазарейцам. И вот весной в Герате внезапно происходит обострение ситуации.

22 марта неизвестные покушаются на Исмаил-хана. Его сын – министр гражданской авиации Афганистана Мирваис Садик направляется для разбирательства в резиденцию заместителя командующего правительственными войсками Захир Наиб-заде. Затем в перестрелке люди Наиб-заде убивают Садика. Исмаил-хан в ответ атакует казармы правительственных войск, Наиб-заде бежит из Герата. Карзай направляет в Герат на американском транспортном самолете 600 солдат, туда же направляются министры обороны Фахим и внутренних дел Джалили. Им удается успокоить Исмаил-хана. Однако ситуация выглядит чрезвычайно двусмысленно.

28 марта президент Карзай переносит первые всеобщие выборы с июня на начало сентября. Формальный повод – отсутствие списков избирателей. На самом деле всем очевидно, что главная причина – события в Герате. Невозможно проводить всеобщие выборы в условиях, когда к центральному правительству откровенно враждебен человек, контролирующий почти 20 процентов территории Афганистана. Кроме того, наверняка обеспокоились в Тегеране. Попытка устранения Исмаил-хана слишком откровенно направлена против интересов Ирана. А это значит, что Иран и его союзники в Афганистане в принципе способны помешать проведению выборов. А это уже не 20 проц. территории, это как минимум половина нынешнего населения и занимаемой ими территории Афганистана. Нейтралитет Ирана принципиально важен для любого процесса урегулирования в этой стране.

В начале апреля уже губернатор провинции Фарьяб Анаятулла Анаят просит Кабул прислать войска в связи с обострением ситуации. 7 апреля солдаты правительственных войск прибывают в столицу провинции Меймене, а уже 8 апреля город атакуют узбекские войска генерала Дустума. Правительственные войска и губернатор бегут из Меймене. Для президента Карзая это катастрофа. У него нет армии, способной сражаться с полевыми командирами на местах, а американцы не будут использовать силу. Слишком опасно. Ситуация осложняется еще и тем, что основу правительственной армии и сил безопасности составляют таджики генерала Фахима. Они явно не будут воевать с узбеками Дустума за контроль над его территорией. В итоге Дустум сам покинул город, но осадок относительно беспомощности центральных властей в Кабуле остался.

Весеннее обострение в Афганистане наглядно продемонстрировало: период неустойчивого равновесия в Афганистане заканчивается. Начинается период жесткой борьбы за власть внутри страны и иностранных держав за влияние на нее. Понятно одно, что в ближайшее время основное содержание политической борьбы в Афганистане будет определяться отношениями между США и Ираном. У каждой из сторон есть свои козыри и свои проблемы. Особую интригу происходящему придают события в Ираке. И самое неприятное заключается в том, что основная борьба происходит за кулисами событий, а значит, можно ожидать всякого. По крайней мере, рано говорить о том, что ситуация в Афганистане близка к своему окончательному урегулированию.

№11 (123) 9 - 22 июня 2004