Кто станет премьер-министром или спикером, тот и будет преемником
Интервью с Исхаком Масалиевым, депутатом СНП ЖК КР

Беседовала Рената ЕСЕМБАЕВА

- Исхак Абсаматович, как Вы оцениваете нынешнюю политическую ситуацию в республике?

- Оцениваю как очень сложную и неоднозначную. Нынешнее руководство страны, безусловно, хотело бы сохранить в своих руках власть на более длительный срок. В то же время нынешняя Конституция не позволяет ему этого. В связи с этим происходят ежедневные поиски преемника президента и тех, кто будет возглавлять законодательную и исполнительную власть.

На пороге предстоящих выборов ситуация, на мой взгляд, несколько обострится. Обострится еще и потому, что очередные выборы в Жогорку Кенеш будут профинансированы, и в больших объемах. По некоторым оценкам, на предвыборную гонку кандидаты в депутаты израсходуют около 200 млн. долларов. Причем, эти деньги будут получены избирателями напрямую и насовсем. Для граждан это очень даже хорошо. Кроме того, предстоят еще и президентские выборы. Оппозиционное крыло начнет действовать более радикально, правительственное - более решительно. К счастью, сегодняшнее законодательство не позволит администрации Президента, да и вообще власти, проделать теперь в полной мере то, что у нее получалось раньше. Я говорю о фальсификации результатов выборов, о подтасовке и других подобных вещах. Поэтому власть ищет другой путь, чтобы сохранить свои позиции. Один из таких путей, на мой взгляд, – это создание политической партии типа "Алга, Кыргызстан!". Сейчас ведется активная работа по раскручиванию этой политической силы. "Алга, Кыргызстан!" скорее всего рассчитывала пробиться в парламент по партийным спискам, но так как эта норма уже исключена из законодательства, то можно предположить, что будут предприняты поиски иных путей.

Определенная работа уже проводится во всех эшелонах: чиновники не спят, партия власти не спит, оппозиция тоже начинает шевелиться. США и Россия, выступающие по отношению к нам как старшие братья, непременно должны обозначить свои позиции по поводу того или иного кандидата. Если они это сделают, то ситуация станет более ясной. Если же они не определятся в этом плане, то политическая ситуация ужесточится. Сегодня можно наблюдать временное затишье на политической арене, но это "затишье перед бурей".

Аксыйские события, и не только они, к сожалению, оставили в душах наших граждан глубокую обиду на то, что зло осталось безнаказанным. Со временем и это обстоятельство может способствовать усилению политической напряженности в республике.

- Вы довольны сегодняшней работой нашего правительства?

- Нет, потому что наше правительство занято лишь сбором информации о том, что производится в стране. Многие мои коллеги, выступая на сессии, часто задают премьер-министру вопрос, почему правительство не покупает у сельхозпроизводителей их продукцию. Я уже устал повторять, что оно и не должно ее покупать. Конечно, существуют определенные виды продукции, которые можно было бы реализовывать через систему госзакупок. Однако, рынок не предполагает, чтобы государство закупало продукцию сельхозпроизводителей. В то же время нашему правительству надо бы больше заниматься прогнозированием и планированием, чтобы отсечь возможность возникновения таких проблем, которые имели место в этом году с картофелем.

По данным нашего правительства, у нас все всегда хорошо: ВВП растет, наблюдается экономический рост, социальное положение населения улучшается. На первый взгляд живущему в столице это может показаться правдой. Однако стоит выйти за пределы Бишкека, и мы убедимся, что на самом-то деле положение весьма плачевно. Приведу один пример. Каждый день в восемь часов утра от Сосновки до Бишкека "тянутся" тысячи людей: все идут в столицу в поисках однодневной работы. Есть работа – хорошо, нет – разбегаются по домам до следующего дня. А это разве не показатель социально-экономического положения в республике? Или то, что сотни тысяч наших граждан вынуждены выезжать на заработки за пределы Кыргызстана, не говорит об уровне развития экономики в нашей стране?

В соответствии с нынешним законодательством, местным органам самоуправления переданы большие полномочия, в том числе по сбору местного и земельного налогов. Казалось бы, эта мера позволяет улучшить жизнь сельчан. Однако этого не происходит потому, что в большинстве своем айыл-окмоту не обладают землей, и соответственно у них нет никаких перспектив для улучшения качества жизни своих жителей. Даже те айыл-окмоту, в которых есть земля, не всегда могут воспользоваться своим правом - во-первых, потому, что сама процедура взимания налогов достаточно сложная, а во-вторых, предприниматели, занимающиеся хозяйственной деятельностью в этом айыл-окмоту, неохотно выплачивают эти налоги, тем более, что в основном в сельской местности преобладает натуральное хозяйство, то есть, что произвел, то и употребил.

Другая проблема. Согласно нашему законодательству, каждый гражданин имеет право на землю. Сегодня только 25% земли находится в ведении фонда перераспределения, и эта земля сдается в аренду. Логично полагать, что после того, как человек получит землю в аренду, начнет ее обрабатывать, что-то на ней выращивать и строить оросительную систему, у него возникнет чувство собственника. И я не думаю, что государству будет легко возвращать себе эти земли. Через лет 15 мы получим, на мой взгляд, серьезную проблему. Кроме того, земли распределяются неравномерно. В Ноокатском районе земельный надел на человека составляет три сотки, в Чуйской области - до полутора гектаров. Гораздо справедливее было бы установить единый размер земельного надела для всех областей республики, а то, что оказалось бы в остатке, можно было бы сохранить на будущее.

У нашего правительства отсутствует координация в управлении. Нередко наблюдается дублирование функций разными министерствами. Правительством зачастую принимаются постановления, противоречащие действующему законодательству, например, как это было в случае с выделением земли частной компании под строительство зоны объектов Республиканского культурно-делового центра или с выделением земель под строительство приграничной торговли в Оше. Другое постановление - об акционировании фонда предпринимательства. Госкомиссия по предпринимательству, имеющая большие денежные активы, проводит акционирование Фонда по поддержке предпринимательства, и здание, в котором десятки лет находилось общество "Знание", передается ему. Вполне возможно, что в дальнейшем, если никто не будет противиться, это здание в центре города окажется в руках частного лица - не удивлюсь, если у этого лица будет достаточно хорошо известная фамилия.

Наши министры в основном занимаются текущими делами, ведя свою работу на примитивном уровне и выполняя зачастую не свои функции. На мой взгляд, они должны больше думать о разработке стратегии в развитии экономики.

Правительство работает плохо еще и потому, что не умеет принимать реальный бюджет и занимается приписками. Поэтому нам приходится постоянно в течение года вносить изменения и дополнения в бюджет – увеличивать его расходную часть и уменьшать доходную.

Очень часто наблюдается несоответствие той или иной личности занимаемой ею должности. Причем сами личности далеко не всегда это осознают.

При этом хотел бы отметить, что в обычные дни к любому министру не дозвонишься. Зато при отчете правительства перед Жогорку Кенешем все они тут как тут. Возможно, если бы они круглый год сотрудничали с нами так, как положено, то не было бы необходимости в их отчете перед парламентом.

- Неужели ничто в работе нашего правительства не заслуживает Вашего одобрения?

- Ну, разве то, что правительство пытается мужественно бороться с последствиями стихийных бедствий. Здесь я должен отдать ему должное: оно работает оперативно, изыскивая необходимые финансовые ресурсы. В принципе, как горожанину, мне приятно видеть, что ремонтируются дороги, пусть даже под заемные средства. Если бы еще и в Баткенской области дороги ремонтировались и была построена трасса "Ош - Исфана", то вообще было бы великолепно. Хотя и в этой сфере тоже допускаются определенные ошибки. На мой взгляд, в первую очередь необходимо было строить дороги в объезд территорий анклавов Узбекистана и Таджикистана. Для баткенцев отсутствие таких дорог - большая проблема. Чтобы проехать в центр области, нужно раза три пересечь границу и каждый раз подвергаться унизительной процедуре досмотра со стороны представителей соседней страны. Безопасность государства и его целостность, по-моему, важнее строительства дорог внутреннего пользования. Больше ничего хорошего о нашем правительстве я сказать не могу. Может быть, к положительным моментам стоит отнести проведение Дней культуры Москвы в Бишкеке или фестивалей Фонда "Мээрим". Не знаю. Дело в том, что я - представитель оппозиции. И хотя я иногда поддерживаю наше правительство в некоторых вопросах, подход к нему у меня все же критический. Будь я проправительственным политиком, то назвал бы, наверное, тысячу мероприятий, которые отнес бы к хорошим – типа: разработан план, создан совет и т. д.

- Многие депутаты - как в ЗС, так и в СНП - занимаются бизнесом. Насколько, на Ваш взгляд, это совместимо со статусом депутата? Помнится, у Вас был в свое время опыт предпринимательства…

- Да, у меня был небольшой опыт предпринимательства. В 1998 году, когда я ушел с таможни, на протяжении года с небольшим с группой лиц занимался сбором металлолома - лома цветных металлов, и продавал все это в Китай. Откровенно говоря, в мои обязанности входили организация и контроль над этой деятельностью. Все закончилось возбуждением против меня двух уголовных дел, причем, перед выборами в парламент. Позже эти судебные дела были прекращены из-за отсутствия в моих действиях состава преступления. Больше я предпринимательством не занимался.

Что же касается совмещения бизнеса и депутатства, то это недопустимо, так как противоречит законодательству, хотя многие депутаты и занимаются предпринимательством. Причем, среди них есть такие, которые официально считаются бизнесменами. На мой взгляд, это не совсем корректно. Но это культура сегодняшнего дня, ведь нашему избирателю все равно. Он уже привык к такому явлению и воспринимает его как должное. Интересы предпринимательского дела, безусловно, сталкиваются с законом, и при лоббировании того или иного вопроса тем или иным депутатом все становится ясно.

У нас в роду не было предпринимателей. Хотя говорят, что какой-то из наших дедов был очень богатым. Однако те, кого помнит мой отец, богатством не отличались.

- Вы живете на зарплату госслужащего?

- Да, я живу на зарплату госслужащего и на зарплату моей супруги - частного нотариуса. Хотя этих средств недостаточно, тем более, когда дети взрослые.

- Говорят, у депутатов имеется неплохой "навар" от всяких там чиновников?

- Есть категория депутатов, которым, возможно, и дают. В то же время есть депутаты принципиальные, которым не дают. По крайней мере, я не могу представить, чтобы кто-то осмелился предложить им что-то. Не всегда предлагают деньги. Могут предложить, например, должность или обещать устроить кого-то из родственников на работу, помочь предпринимательскому делу депутатов. Существуют разные способы заинтересовать депутата. Это ни для кого не секрет. В ходе сессии часто можно наблюдать картину, когда депутаты выступают с такой "страшной" критикой в адрес того или иного чиновника, после которой его следует чуть ли не расстрелять. Однако при принятии решения по этому чиновнику депутат голосует положительно, несмотря на всю свою критику. Получается, что его выступление - это не что иное, как игра на публику.

- Исхак Абсаматович, расскажите, пожалуйста, вкратце о нынешнем положении на юге страны. Как обстоят дела в Вашем округе, от которого Вы избраны? Я имею в виду уровень благосостояния населения, источники социальной напряженности, политическую обстановку.

- Экономическое положение области очень тяжелое. В отдельных айыл-окмоту практически отсутствует земля, соответственно - отсутствуют и источники доходов. Жители этих районов не живут, а существуют. Приведу пример. Есть на юге поселок Кан. В советское время там свинцовую руду добывали. Сегодня в этом поселке проживают около 800 человек. Действует в поселке мебельная фабрика, где работают человек 20, и училище, в котором числится человек 30. Я каждый год бываю в этом поселке и знаю, что весь его актив составляет не больше 30 человек, а число избирателей - чуть больше 150. Кан абсолютно не имеет никаких перспектив. То же самое можно сказать и про такие населенные пункты, как Кок-Жангак, Таш-Кумыр, Майлисай, Кызыл-Кия, Найман.

В моем округе находится Кадамжайский сурьмяной комбинат, который сейчас переживает кризис, а его работники отправлены в вынужденные отпуска. Проблема в отсутствии сырья. Заявлять о том, что мы восстановим комбинат, необоснованно, так как на сегодняшний день нет такого инвестора, который бы согласился вывозить из Якутии сырье к нам на переработку - это очень неудобно и накладно. В советское время все было проще - люди жили за счет этого комбината. Что с ним будет дальше, я не знаю.

В остальных районах области положение еще хуже. Существуют большие проблемы с водой. С развалом колхозов водопользователей стало в сотни раз больше, и каждый из них использует воду так, как ему заблагорассудится. При этом если в одном селе воды не хватает, то нижестоящее село, наоборот, затапливается, потому что отсутствует обоснованный, научный подход к земледелию. Люди решают одну проблему, как тут же возникает новая.

Очень обидно за людей преклонного возраста, которые всю свою жизнь отдали, работая на государство, а сейчас оказались на грани нищеты. Правда, очень хорошо южан выручает Россия. Только из моего села около шестидесяти молодых людей уехало туда на заработки. Работают на российских стройках уже не первый год, ежемесячно высылают своим семьям долларов по сто. Это в какой-то мере снимает социальную напряженность в наших краях. Но эти люди не вечно же будут там работать.

Теперь что касается политической обстановки. В Ошской области существуют три-четыре более или менее известные политические организации. Но, к сожалению, вся их политическая деятельность активизируется только перед выборами. Понятно, чтобы вести текущую работу, нужны средства, а у оппозиционных партий их нет. Проправительственные партии такую работу проводят, но слабо. А после того, как исключили норму, согласно которой депутатом можно было стать через партийные списки, интерес политических партий к активизации своей деятельности заметно угас. Политические партии сегодня становятся больше инструментом восхваления своего лидера, то есть их основная деятельность представляет собой политическую акцию, но это не организации, сплачивающие единомышленников на низовом уровне.

- А как насчет безопасности в регионе?

- На мой взгляд, мы очень переоценили серьезность баткенских событий. Да, была попытка определенной группы пройти через территорию Кыргызстана. Однако, я не видел ни одного документа, в котором бы говорилось, сколько на самом деле было этих людей, сколько из них было захвачено, сколько – убито. В то же время, мне известно, что более 200 человек из нашей армии были награждены орденами и медалями. Среди награжденных очень много кадровых офицеров, которые работали в штабах, а не находились на передовой. Из числа погибших, а их было, по-моему, около 30 человек, далеко не все погибли в боевых операциях. Некоторые стали жертвами бытовых ситуаций. Больше 1 млрд. сомов было выделено из бюджета на оборону. На мой взгляд, это не оправдано. Мы раздули баткенские события настолько, что в ряде зарубежных стран понятие "Баткен" стало устрашающим. Многие кредитные организации до последнего времени настороженно относились к этому региону.

С нашими соседями у нас всегда были дружеские отношения - делить нам нечего. Есть определенные проблемы с землей, водой, но они решаемы. Недавно я побывал в Китае и пришел к выводу, что ему не нужна война в Центральной Азии. С его стороны будет происходить мирная экспансия, то есть китайцы будут ежедневно переходить границу и брать наших девушек в жены. А у китайцев, говорят, если один из супругов китаец по национальности: что жена, что муж, дети все равно будут китайцами. Меня это обстоятельство в какой-то мере настораживает. Мне не хотелось бы, чтобы лет так через 50 мы заговорили по-китайски. Но такая опасность есть и она очень серьезная.

- С какими проблемами приходится сталкиваться вашим избирателям сегодня и что Вы, как депутат, делаете для своего округа?

- Самая главная проблема, с которой сталкиваются мои избиратели, – это чиновничий произвол и бюрократизм как в правоохранительных органах, так и в судебной системе, в акимиатах и т.д. Зачастую жалобы граждан не решаются: их просто-напросто там "отфутболивают".

Вообще большинство депутатов представляют собой, так сказать, снабженцев. Они не выступают на сессиях, зато встречаются с министрами и решают проблемы своего избирателя. Однако я стараюсь прививать своим избирателям мысль о том, что депутат – это не толкач и не снабженец. Депутат должен уметь мыслить стратегически. Он должен решать проблемы не только своего округа, но и республики в целом. Например, если речь идет о законах, то депутат должен добиваться их должного исполнения не только в своем округе, но и по всей республике. Или когда депутат поднимает вопрос о социальной помощи учителям – он не должен говорить только лишь об учителях своего округа. Мне иногда предлагают: "Давай, мы поможем тебе решить проблему в твоем округе". Я тогда отвечаю, что проблемы надо решать по всему Кыргызстану, а не в одном каком-то округе. Депутат также должен уметь добиваться положительных сдвигов в органах исполнительной власти – критиковать их, ругать, указывать им на их ошибки, предлагать пути решения тех или иных проблем.

Когда я избирался в депутаты, то первым делом заявил о том, чтобы мои избиратели не ждали от меня материальной помощи, так как у меня нет возможности ее оказывать. Я обещал, что попытаюсь привлечь инвесторов. Должен признать, что обещание свое в отношении инвесторов я не выполнил. Баткенская область сама по себе не является инвестиционно привлекательной. Я встречался со многими потенциальными инвесторами, как российскими, так и китайскими, но никому из них, как оказалось, не интересна та продукция, которая производится в Баткенской области.

- А вообще каково отношение Ваших избирателей к Вам лично?

- Откровенно говоря, есть и разочаровавшиеся. Ведь многие из тех, кто голосовал за меня, думали, что я решу их личные проблемы. Но я не могу этого сделать. Подобная ситуация характерна для любого депутата, тем более депутата, представляющего оппозицию. С другой стороны, все жители Кадамжайского района знают, что их депутатом является Исхак Масалиев. Такое встречается не везде. В некоторых округах жители не знают, кто их депутат. Могу привести пример с Адаханом Мадумаровым. Встретились два человека из разных округов. Один другому говорит: "Наш депутат за свой счет заасфальтировал дорогу". А другой спрашивает: "А как фамилия вашего депутата?". Ответ: "Не знаю, а вашего?" "А нашего - Мадумаров". Мадумаров дороги не асфальтировал за свой счет, зато все его знают и не только в его округе, а по всей стране. Приятно, когда тебя знают. Я не скрываю, что фамилия моего отца на родине очень весома. В какой-то мере это дает аванс в виде голосов избирателей. Следующие выборы покажут, насколько оправдались эти авансы.

- Каков Ваш прогноз развития событий в республике на ближайшие 2 года?

- Прогнозы - дело неблагодарное. Но мне кажется, что в будущий парламент попытается "пролезть" большинство представителей нынешней власти. Будет попытка обратить республику в парламентскую. Хотя мы, коммунисты, всегда говорили о том, что республика должна быть парламентской. Именно парламент должен избирать президента.

Кто станет преемником нынешнего Президента, сказать не могу. Зато могу предположить, что тот, кто станет премьер-министром или спикером весной следующего года, тот и будет преемником. Думаю, что нынешний Президент, уйдя со своего поста, вполне возможно, подастся в парламентарии. Его место, возможно, займет представитель с юга.

- Каких результатов Вы ожидаете от грядущих выборов в парламент? Какую возможность попасть в него будут иметь независимые от исполнительной власти депутаты?

- На мой взгляд, будет чуть меньше независимых депутатов, чем сейчас. До того, как попасть в парламент, я предполагал, что многие депутаты независимы. Оказалось, что это не так. По-настоящему независимы 5-6 депутатов. Сейчас многие министры и чиновники готовятся к депутатским выборам. Но вы можете назвать мне хотя бы одного министра, который был бы избран депутатом? У нынешних чиновников, на мой взгляд, шансы невелики. Народ всегда испытывал антипатию к чиновнику, и кресло его никогда еще не спасало. Тем более, что наши министры материально намного богаче всех остальных граждан. А ощущение несправедливости – это достаточно серьезная преграда к доверию. Говорить о том, каково будет соотношение зависимых и независимых депутатов, я пока не берусь.

- Что Вы думаете о создании Гражданского союза "За честные выборы"? Как Вы оцениваете перспективы достижения поставленной союзом задачи?

- Я не могу понять, для чего этот союз создан. Существует закон – Кодекс о выборах. Существуют другие законодательные акты, регламентирующие выборы. Вполне возможно, что вновь образовавшийся союз - это один из инструментов политической борьбы. Я предполагаю, что этой организации будет оказана определенная финансовая поддержка со стороны международных организаций, в том числе для проведения мониторинга. Однако возникает вопрос, насколько выводы этих исследований будут признаваться общественностью. Возможно, Гражданский союз – это трамплин для прохождения некоторых его членов в парламент.

- Вслед за вступлением Мисира Аширкулова в этот союз последовала его отставка. Вы думаете, что связь Аширкулова с оппозицией – это основная причина его отставки, или у Вас на этот счет есть другое мнение?

- Я давно знаком с Мисиром Аширкуловым и постоянно удивлялся тому, что он столько времени умудрился усидеть рядом с Президентом. По идее, его давным-давно должны были отправить в отставку. Сегодня я слышу разные мнения об Аширкулове. Кто-то называет его засланным "казачком", кто-то – "троянским конем". По-моему, эти определения не совсем к нему подходят. Он давно поддерживал хорошие отношения и с правыми, и с левыми. Он в окружении Президента был как последний из могикан. Поэтому его отставка логична. Я предполагал, что он уйдет раньше, но не в такой союз, а куда-нибудь в бизнес, уедет в Москву. Причина его отставки – не связь с оппозицией, а то, что он ввязался в это дело. В администрации положено, чтобы все были, как один: как приказали, так и надо действовать. Вольнодумство там не приветствуется. А когда он дает пресс-конференцию вместе с ярыми оппозиционерами - Мадумаровым, Атамбаевым, Текебаевым, то отставка его вполне оправдана. Любой другой на месте Президента не потерпел бы такого.

- На Ваш взгляд, чего недостает оппозиции для того, чтобы иметь реальное влияние на власть, общество?

- Единства, сплоченности. В последние годы я активно работал с оппозицией и пришел к выводу, что, к сожалению, у большинства ее представителей повышенное самомнение типа: я честный оппозиционер, а ты – не очень, я - принципиальный, а ты – нет. Отношение друг к другу среди оппозиционеров страдает именно этим. Существует также определенная ревность менее известных оппозиционеров к более известным. Это чувство умело используется разными людьми. Кроме того, наша оппозиция разношерстна. Может быть, в этот раз нам удастся сгруппироваться и провести в парламент как можно больше единомышленников. Ведь нам очень часто не хватает голосов при принятии того или иного решения в парламенте. К примеру, в СНП ярко выраженных оппозиционеров 5-6 человек, хотя в душе оппозиционно настроенных гораздо больше. Иногда мы такое проделываем…Вспомните, Узенгу-Кууш. Мы два дня были героями, не пропустив этот законопроект. Или последняя сессия, когда мы изрядно потрепали нервы нашему правительству, и в итоге 27 человек отказались выразить доверие премьеру. Так что, несмотря на то, что нас небольшое число, мы все же имеем определенное влияние и даем определенный импульс, без которого многие вопросы, обсуждаемые в парламенте, остались бы нерешенными.

- Получают ли оппозиционеры какую-то личную выгоду от своей позиции?

- Безусловно, получают. Во-первых, это симпатии избирателей, за счет которых амбиции оппозиционера растут. Частые публикации о том или ином оппозиционере в газетах тоже играют на тщеславие - неотъемлемое качество политика. Приятно же, когда все тебя знают - вплоть до водителя такси. Некоторые, так сказать, оппозиционеры и материальную выгоду имеют. При решении тех или иных вопросов оппозиционный депутат будет более страшен для министров, которые предложат ему что угодно в обмен на получение нужного результата.

- У нас большинство оппозиционеров – идеологи. У них все на лозунгах построено…

- Да, это так. К сожалению, мы еще не доросли до того уровня, когда могли бы сесть все вместе за стол и вести конкретный разговор. Хотя определенные попытки в этом плане имеются. К сожалению, власть видит в инакомыслящих своих врагов – не более. Представители оппозиции уже привыкли к такому отношению. Поэтому довольно сложно что-то совместно обсуждать и, тем более, приходить к какому-то единому мнению. Хотя во многих вопросах, касающихся судьбы государства, и оппозиция, и власть зачастую единодушны.

- Как Вы считаете, находясь в какой ветви власти Вы могли бы принести республике наибольшую пользу? И в качестве кого?

- В качестве Президента (шутка). В свое время я работал в милиции, в налоговой службе, в таможенной инспекции. Думаю, что мог бы принести пользу, работая в правоохранительной системе. После того, как я на январской сессии поздоровался с президентом и поддержал правительство в принятии Закона о структуре, пошли разговоры о том, что я - будущий министр юстиции, министр МЭ и ЧС, губернатор и т.д. Я всегда говорю, что умею оценивать свои возможности. В свое время, когда я выдвигался в депутаты, официальные лица сделали мне предложение поработать в таможенной системе. Я попросил должность директора таможни, но бесплатно. Мне ответили, что бесплатно нельзя. На этом разговор закончился.

Что касается моей депутатской деятельности, то я и на этом поприще принесу определенную пользу государству. Но эта польза будет не такая: "взял, на хлеб помазал и съел". Она не будет отчетливо видна, зато будет носить перспективный характер.

- Вы будете выдвигать свою кандидатуру на президентских выборах?

- Наверное, нет. Предыдущее выдвижение для меня было прецедентом. Президентство – это сложнейшая работа. Столько проблем накопилось. Необходимо их решать и при этом оставаться кристально чистым, а вокруг столько лизоблюдов – это очень сложно.

- Видите ли Вы среди нынешних кандидатов в президенты достойного занять этот пост? Кому из них Вы симпатизируете?

- Официально заявили о своем выдвижении в президенты К. Бакиев, И. Кадырбеков и О. Текебаев. Еще есть Ф. Кулов. Но он сидит в тюрьме и пока его никто не освобождал. Для того, чтобы выдвинуть свою кандидатуру, он должен сначала освободиться и снять судимость. Когда закончатся эти разборки – неизвестно.

Каждый из трех вышеперечисленных мною кандидатов по-своему достоин этого поста. К. Бакиев – потому, что сумел пройти путь от инженера до премьер-министра. Вместе с тем, к нему тоже немало вопросов есть. О. Текебаев – великолепный юрист, постоянно работающий над собой. Но и у него есть свои недостатки. И. Кадырбеков – тоже умница. Меня всегда восхищала его способность без проблем находить ключевое звено в законопроекте, которое могло бы создать проблему. Кто из них наиболее достоин – пока не знаю. Что-то они медлят. Давно им пора начинать работу в этом плане. Может быть, они начнут свои активные действия, когда останется три месяца до выборов?

Вообще я считаю, что президентом должен стать весьма обеспеченный человек, чтобы его самоцелью не была нажива. Сегодня часто приходится слышать, что нынешнему президенту нет альтернативы. Почему так говорят? Да потому, что когда он избирался в президенты страны, он был простым, скромным президентом Академии наук, чистым кадром Абсамата Масалиева. Сейчас такое невозможно. Одним из важных критериев в выборе президента станет ставка на того или иного кандидата со стороны России, США и Китая, а также размер его финансовых ресурсов.

- А Вы себя видите президентом?

- Пока не могу ответить на этот вопрос. Я же кыргызским языком якобы не владею. Сейчас, правда, законодательство изменилось. Теперь кандидатам в президенты не надо будет объяснять комиссии по языку о связи произведения Махмуда Кашгарского с каким-то философским течением. Достаточно будет исписать не более трех страниц на произвольную тему, побеседовать не более 30 минут по поводу своей программы, то есть сделать то, чем мы занимаемся постоянно. Здесь поставить двойку будет труднее. Я еще молод. Через пять лет можно будет об этом подумать, если, конечно, моя политическая деятельность будет продолжена.

- У вас возникают мысли завершить свою политическую деятельность?

- Иногда у меня возникает апатия к этому делу. Часто бывает, что плодами наших усилий пользуются другие. Многие депутаты не хотят заглядывать дальше решения своих личных проблем. Министры тоже создают массу проблем. В законе ясно сказано, что члены исполнительной власти должны неукоснительно соблюдать наши постановления. А на самом деле что происходит? Мы постоянно просим, вместо того, чтобы требовать.

Если перед выборами будет вырисовываться определенная группа кандидатов в депутаты, чья работа позволит решать что-либо, то, наверное, можно будет продолжать работать, если нет – тогда другой вопрос. Вообще решающее слово за съездом партии. Если он посчитает, что мне необходимо выдвигаться, то, несмотря на мои возражения, мне надо будет выдвигаться.

- Как Вы относитесь к династической передаче власти, как это произошло, например, в Азербайджане? Ведь у многих лидеров стран СНГ тоже есть дети. Не считаете ли Вы, что произошедшие в Азербайджане события могли бы стать примером для подражания?

- 6 марта я встречался с Президентом Акаевым. В беседе со мной он выразил одну мысль, которая меня насторожила. Президент привел пример с Грузией, говоря о том, что за произошедшей там революцией стояли определенные силы из-за рубежа. И, несмотря на то, что Шеварднадзе все эти годы проводил проамериканскую политику, они его не поддержали. В то же время Гейдар Алиев сохранил со всеми хорошие отношения и очень аккуратно передал власть своему сыну. Меня смутило то, что Президент восхитился этим фактом. Что можно в Азербайджане, не всегда можно в Кыргызстане. Кыргызы, к счастью, не страдали престолонаследием – это противоречит нашему духу. Да и в демократическом плане мы более развиты. Хотя такое желание есть - правда, дети пока еще маловаты. Сейчас идет разговор не столько о детях, сколько о супруге. Зачастую выступления первой леди и ее действия заметно отступают от действий Президента и приобретают как бы самостоятельный характер. Но, насколько мне известно, на юге женщина, проявляющая активность при муже - руководителе, не приветствуется. Издавна было так, что общественной работой занимались женщины, у которых не было мужей. Поэтому, если такая идея и есть, то я не думаю, что результат будет положительным. Во всяком случае, менталитет южан не позволит принять положительное решение в отношении супруги президента.

А вообще я отрицательно отношусь к династической передаче власти. Всегда необходима свежая струя - каждые пять лет. Другое дело, что за пять лет президент подготовит человека, который одновременно будет поддерживать его идеи и при этом останется самостоятельным. Сделать это достаточно сложно, но это было бы правильным.

- Какое время, на Ваш взгляд, должно пройти для того, чтобы Кыргызстан стал процветающим государством? При каких условиях это может случиться?

- Лет так 50. Однако я боюсь говорить о том, при каких условиях это может случиться. Имея такого соседа, как Китай, и лозунг: "Кыргызстан – наш общий дом", мы можем через 50 лет говорить по-китайски и быть процветающим государством. Может оказаться так, что нам вообще будет очень тяжело сохранить самостоятельность. Главное, наверное, чтобы не было войны, чтобы руководство было честным и экономика развивалась.

Я часто бываю за рубежом и вижу, как там на каких-то кочках с четырьмя деревьями создают инфраструктуру и зарабатывают на этом. А у нас такая природа! Каждое ущелье само по себе уникально. Поэтому развитие туризма, на мой взгляд,- весьма перспективное направление для Кыргызстана.

- Кого Вы могли бы назвать своими настоящими друзьями?

- Настоящие друзья – это те, с кем я дружил в студенческие годы. Вообще я считаю, что если до 25 лет у человека сформировался определенный круг друзей, то эти друзья останутся друзьями навсегда. У меня три настоящих друга. Мы друг друга с полуслова понимаем. Им без разницы, кто я – депутат, министр или еще кто-нибудь. А в политике, действительно, очень сложно найти друзей.

- Говорят, что Вы сейчас очень жалеете о том, что в свое время Ваш отец, будучи первым секретарем, отказался от автоматической передачи ему президентских полномочий, предоставив право выбора депутатам Верховного совета. Это так, действительно жалеете?

- Не скажу, что жалею. Хотя осадок небольшой остался. Наверное, заманчиво было бы стать сыном президента. Но, зная отца, я не думаю, что имел бы какие-то дивиденды с этого. Поначалу была обида, но со временем пришло понимание разумности такого решения моего отца. Я не хотел бы, чтобы у нас кровь пролилась, как это случилось в Таджикистане. А ведь к этому могло все прийти. Отец мой поступил более мудро. Он оставил право выбора депутатам, хотя среди них тоже было немало интриг. Сейчас я не жалею об этом. Сегодня мой отец в любое время и в любом месте может открыто и спокойно смотреть людям в глаза.

1 июля 2004 г. | № 24