Ротация элит
Ярославский губернатор провинился в том, что отстал от жизни

Алексей ЧАДАЕВ

23 августа губернатор Ярославской области Анатолий Лисицын созвал экстренную пресс-конференцию. На ней он сообщил журналистам, что прокуратура предъявила ему обвинение в превышении должностных полномочий, и с него взята подписка о невыезде. Кроме этого, он подробно, по пунктам рассказал о том, в чем именно его обвиняют.

Обвинения Лисицыну выдвинули в основном "хозяйственные" - за то, что давал беспроцентные кредиты, подписывал гарантии, не накладывал вето на неконституционные законы о свободных экономических зонах, принимаемые облдумой, и т.п. Сам ярославский губернатор, разумеется, считает, что не совершал ничего неправильного и все, что он делал - делалось на благо области и ее жителей. Заметим, не формально противозаконного, а именно "неправильного", т.е. он не делал ничего неэтичного, корыстного или неоправданного с хозяйственной точки зрения.

Решения, за которые обвиняют Лисицына, в свое время позволили выплатить задолженность по зарплате в учреждениях, которые финансируются из федерального бюджета. Они же позволили выжить заштатному Угличу, где "легли" все немногочисленные городские предприятия, во главе с часовым заводом. Они же позволили рассчитаться по старым долгам администрации перед предприятиями области. Однако все эти решения, несмотря на то, что никому от них плохо не стало, объединяет одно: реализовав их, губернатор нарушил законы.

Нетрудно понять, что в публичном смысле позиция ярославского губернатора выглядит выигрышнее, чем позиция обвинения. К писаному закону, если он противоречит неписаной правде жизни и "понятиям", наше правовое сознание относится чаще всего скептически. "Хозяин" региона, с этой точки зрения, должен был думать о том, как лучше управить дела на своей территории, нежели как соблюсти формальности.

Однако сейчас, по новой федеральной моде, так думать не принято - на то она и "диктатура закона". Нельзя и не положено думать о том, как оно должно быть "по уму", а думать надо о том, как оно должно быть по закону - конверсионная версия военной дисциплины. И никаких этих самопальных "понятий", "соображений" и прочей крестьянской мудрости - одна только государственная служба и чиновное усердие.

Губернатор Лисицын - из другого времени и другой административной культуры. Он - одна из ярких звезд ельцинской эпохи, времен региональной вольницы и всяческих "хозяев земли". Он не так заметен и эпатажен, как какой-нибудь Аяцков или Титов, но отнюдь не теряется в этой обойме. И все это старое боярство, как бы оно ни хотело быть лояльным, все равно оказывается оппозиционным путинской системе - не ситуационно, а онтологически, по изначальной своей "понятийной" сути.

Другое дело, что выковыривать этих новых феодалов из их земельных гнезд - врагу не пожелаешь. Слишком многое "сыпется", когда федеральная власть пытается атаковать таких в лоб. Одиозных, но слабых, правда, все равно "зачистили" - нет уже ни Яковлева, ни Руцкого, ни Наздратенко, ни Горбенко, ни Аушева; зато Шаймиев, Рахимов, Илюмжинов, Титов, Аяцков и многие другие сидят, где сидели, и ничего с ними как будто бы не сделаешь. Впрочем, история с Лисицыным показывает, что федеральной властью найдена и используется новая тиражируемая технология политической ликвидации, более эффективная, чем "управляемые выборы". Причем главный ее плюс - абсолютная открытость и легальность.

Действительно, ведь совсем недавно точно так же "разрулили" тверского губернатора Платова - не столько через выборы, сколько через прокуратуру. В начале лета подобная же история началась у саратовского губернатора Аяцкова - неизвестно еще, чем она кончится. И очень легко себе представить практически любого регионального руководителя, к которому приходят прокурорские и показывают, где и как именно он, на свою беду, нарушил закон.

И действительно, все ведь нарушали и нарушают - и отнюдь не только и не столько из корыстных соображений. Если бы тот же Лисицын не нарушил закона - сотрудники ярославской Медакадемии так и сидели бы без зарплаты; и это люди поставили бы ему в вину, как губернатору, т.е. как избранной власти. А на Москву нынче особо не покиваешь.

В этом - узловой нерв проблемы федерализма. Избираемость губернаторов предполагает, что источником власти - и, следовательно, вышестоящей инстанцией ответственности, перед которой губернаторы должны отчитываться - является сообщество избирателей региона. Однако в реальности не работают не только механизмы какой-либо ответственности, но даже и механизмы ротации. Одни и те же люди сидят у власти до тех пор, пока их не хватит какой-нибудь сердечный приступ; никакого другого способа ухода в отставку не существует. И федеральная власть оказывается вынуждена с этим смиряться, каждый раз по-иезуитски зачитывая третий срок как первый - просто для того, чтобы не допустить открытой войны.

Представить себе, что жители региона соберутся и скажут своему главе "ваше время истекло", оказывается невозможно - так случилось разве что в продвинутой Перми на прошлых губернаторских выборах, где популярный и в общем беспроблемный экс-глава региона Г.Игумнов проиграл Ю.Трутневу только из-за того, что "долго сидел". В большинстве же "медвежьих углов" такого не бывает - и единственной силой, которая может сменить власть или призвать ее к какой-либо серьезной ответственности, является Кремль. К которому, в конечном счете, апеллируют все и любые региональные "оппозиции".

Но у Кремля возможностей сделать в регионе что-либо осмысленное и полезное гораздо меньше, чем у тех, кто там живет. Все, что может высокое московское начальство - это однократно по-ревизорски приехать, влепить кому-нибудь что-нибудь за накопившиеся провинности, сказать "ну-ну" и уехать обратно. Ожидания же, исходящие из регионов и направленные на Кремль, гораздо больше.

Губернатор Лисицын, судя по имеющейся на данный момент открытой информации по его делу, ни в чем серьезном не виноват. Кроме одного: если в середине девяностых такие шаги были оправданны и естественны, то сейчас они уже, скажем так, не соответствуют духу времени. Как и сам губернатор, сидящий уже на своем месте со времен царя Гороха. То, что он (как двумя месяцами раньше его саратовский коллега Аяцков) попал на прицел прокуратуры, очевидно, надо рассматривать не как начало кампании по зачистке. А как легкое и ненавязчивое напоминание о том, что к следующему выборному циклу надо бы потихонечку готовить уход.

Самое странное здесь в том, что эти напоминания, посредством прокуратуры, вынужден делать центр. А не те, кто живет и занимается общественной деятельностью в городе Ярославле и его изобильных окрестностях. Если бы люди там оказались в состоянии сформулировать такую "напоминалку" сами, никакие прокурорские наверняка бы не понадобились.