Война по расписанию?
В августе Израиль и Иран разразились серией жестких заявлений в адрес друг друга. Они даже угрожали нанести ракетные удары, целью которых стали бы ядерные объекты этих стран. Мир замер в ожидании. После того, что случилось в Ираке, удивляться уже нечему. Отныне на Ближнем Востоке возможно все

Евгений ПАСТУХОВ,
Алматы

Взаимная пикировка Тегерана и Тель-Авива вызвала большой резонанс в мире. Хотя сказать, что она ошеломила международное сообщество, все-таки нельзя. Подобные вещи давно не являются новостью номер один. Это скорее такой же постоянный элемент ближневосточного политического ландшафта, как тесные союзнические отношения между Израилем и Соединенными Штатами.

И в этом смысле ожидать иного от стран, которые имеют друг к другу массу претензий и не стесняются их высказывать, не приходится. Израиль, в частности, обвиняет Иран в поддержке ливанской организации "Хезболлах", а также радикальных палестинских группировок вроде ХАМАС и "Исламского джихада", которые берут ответственность за многие теракты в Израиле. Иран со своей стороны вообще не признает права на существование Государства Израиль. Его заветная мечта, чтобы это "государственное образование" как можно скорее исчезло с политической карты мира. Иранским гражданам, к примеру, запрещены контакты со всем, что имеет хоть какое-либо отношение к Израилю. И скандал на Олимпиаде в Греции – живое тому подтверждение. Как только иранский борец узнал, что должен встретиться с израильским спортсменом, он отказался от поединка, заявив о солидарности с палестинским народом. Иранские власти поддержали соотечественника, несмотря на то, что ему пришлось покинуть Афины. Правда, он не остался внакладе, получив от государства 115 тыс. долларов премиальных в поощрение за патриотизм. Впрочем, спортивный скандал стал во многом продолжением скандала дипломатического.

Все началось в начале августа, когда глава иранского МИДа Камаль Харрази объявил о возобновлении производства в стране ядерных центрифуг. Это сообщение не прозвучало как гром среди ясного неба. Ранее Иран не исключал такой возможности в качестве ответа на июньскую резолюцию Международного агентства по атомной энергии, в которой говорилось, что Тегеран не проявляет стремления к полному сотрудничеству с его инспекторами. По мнению иранцев, эти обвинения были беспочвенны. Однако к аргументам Ирана тогда не прислушались.

В итоге глава иранского внешнеполитического ведомства сделал крайне неприятное для Запада и Соединенных Штатов заявление и заставил их серьезно занервничать. Как известно, Вашингтон подозревает иранцев в осуществлении тайной военной ядерной программы и рассматривает работы по созданию центрифуг как следующий шаг к созданию атомной бомбы. Но причины для волнения появились не только у Вашингтона. По данным израильских спецслужб, ядерное оружие может появиться в Иране уже к 2007 году. А потому в СМИ Израиля вполне серьезно начали обсуждать, что будет в том случае, если их армия не станет дожидаться, когда в Иране появится ОМУ и уничтожит исследовательские объекты прямо сейчас. Как это было в случае с Ираком. В 1981 году израильские ВВС уничтожили атомный центр недалеко от Багдада. Атака была настолько внезапна и стремительна, что иракские зенитчики не успели сделать ни одного выстрела по израильским истребителям. А те в свою очередь за полторы минуты сравняли реактор в Озираке с землей.

Решившись 23 года назад на молниеносный удар, Израиль четко дал понять всем своим недругам на Ближнем Востоке, что не остановится ни перед чем, дабы не дать им обзавестись ядерным оружием. И сегодня успех той давней "иракской операции" легко может вскружить голову кому угодно. Однако нынешняя ситуация разительно отличается от той, что была четверть века назад.

Конечно же, Иран – это не Ирак. Он вполне может дать сдачи. После угроз Тегерану оттуда зазвучали грозные предостережения. Каждый иранский публичный политик и военный счел своим долгом предупредить Израиль, что если он "попробует запустить хотя бы одну ракету в направлении Бушерской АЭС, то может навсегда забыть про ядерный объект в Димоне, где производит и хранит атомное оружие". А иранский министр обороны Али Шамхани даже заявил, что страна оставляет за собой право на превентивный удар.

В данном случае воинственная риторика со стороны иранских политических деятелей появилась не на пустом месте. В ответ на испытания Израилем модифицированной системы ПВО Arrow II, созданной при содействии США и призванной защитить страну от "иранской угрозы", Исламская республика опробовала новую версию баллистической ракеты "Шихаб-3". Эта ракета с дальностью полета от 1300 до 1700 км способна нести боеголовку весом до тонны. Первые экземпляры оружия заступили на боевое дежурство уже в прошлом году. Военные эксперты утверждают, что "Шихаб-3" способна накрывать стратегические объекты не только Израиля, но и военные базы США на Ближнем Востоке. Надо полагать, незапланированные учения Ирана, прошедшие через неделю после израильских, имели четкую цель – предостеречь Тель-Авив от необдуманного шага. Впрочем, там понимают, что повторение "Озирака" вряд ли возможно. Это сложно сделать даже чисто технически.

Если все работы Ирака в ядерной области были сосредоточены в одном комплексе Озирак, то иранцы осуществляют свою программу на целом ряде объектов. По мнению наблюдателей, часть из них находится под землей. Таким образом, эффективный точечный удар по иранской ядерной инфраструктуре практически невозможен. Помимо этого, атака на Иран может вызвать непредсказуемую реакцию в мире. АЭС в Бушере строят российские специалисты, и случись что, Тель-Авиву придется объясняться с Москвой. Да и вообще вина за нее будет возложена не только на Израиль, но и на Соединенные Штаты, которых мировое сообщество, или, по крайней мере, исламская его часть, несомненно воспримет как соучастника. После иракской авантюры это будет для Вашингтона сущей катастрофой. Ну и самое важное то, о чем упоминалось выше. На вооружении Ирана находятся современные баллистические ракеты, способные дотянуться как до Израиля, так и до американских солдат.

В таком случае возникает вопрос: а почему собственно дипломатический конфликт стремительно набирает обороты? Почему Вашингтон вновь заговорил об иранской ядерной угрозе? Причем советник президента США Кондолиза Райс, госсекретарь Колин Пауэлл и министр обороны Дональд Рамсфельд убеждают весь мир, что Иран представляет опасность не только для США, но и для всего мира.

Самая первая мысль – Соединенные Штаты, возможно, начали действовать против Ирана по той же схеме, что и против Саддама Хусейна. Еще в июле комиссия Конгресса США, расследующая теракты 11 сентября 2001 года, представила доклад, в котором содержались свидетельства того, будто некоторые террористы-угонщики выбирались из Афганистана через Иран. Причем иранские пограничники получили указание сверху не создавать им никаких препятствий, а даже наоборот, помогать пересечь границу. Иран открестился от международных террористов. Понятно, конечно, что незаконные пересечения вполне могли иметь место. Одних только афганских беженцев в Иране более миллиона. За всеми не уследишь. Но другое дело, когда пытаются связать две диаметрально противоположные идеологические системы. При всей нелюбви Тегерана и "Аль-Каиды" к Америке в их тесную связь друг с другом верится с трудом. И все-таки попытки Вашингтона впрячь "в одну телегу коня и трепетную лань" наверняка не случайны.

Связь с международным терроризмом, ядерная угроза – это именно те причины, из-за которых началась война в Ираке. И сегодня как-то на второй план ушло то, что контакты Хусейна с бен Ладеном не подтвердились, а иракское ОМУ так и не найдено. В Ираке другие проблемы и другие задачи. И их решение требует больших усилий, нежели тех, что понадобились для свержения режима в Багдаде.

В связи с этим интересно, а для чего Вашингтон беспрестанно повышает ставки в ближневосточной игре? Зачем ему нужно обострение с Ираном в преддверии президентских выборов в США? В конце концов, какова может быть его цель, если он вот так спокойно наблюдает за постоянным ростом цен на нефть, которые бьют все рекорды? Понятно ведь, что новое противостояние на Ближнем Востоке так или иначе будет влиять на процесс ценообразования на углеводородное сырье. Причем не в пользу США и в целом мировой экономики.

После того как баррель преодолел 49-долларовый рубеж, нефть вообще превратилась для Буша в своеобразную бомбу замедленного действия. Ведь ее удешевление являлось одним из краеугольных камней дипломатии нынешней американской администрации. Сегодня эксперты утверждают, что и 60 долларов за баррель не предел. Президент Венесуэлы Уго Чавес на днях заявил: "Цена 100 долларов за баррель вполне реальна". Венесуэльская нефть, кстати, составляет 15 проц. американского импорта сырья. Словом, есть над чем задуматься.

Невольно возникает ощущение, что для Белого дома чем хуже ситуация в Персидском заливе, тем лучше. Но в таком случае логика развития событий рано или поздно может привести к войне с Ираном. Смогут ли США воевать на несколько фронтов, хватит для этого ресурсов? И самое главное, как это отразится на положении Израиля и всего Ближнего Востока? Вопросы очень сложные и требуют ответов. Между тем, возможно, на самом деле речь вовсе не идет о приготовлении к войне. А все нелицеприятные высказывания по поводу иранской атомной программы преследуют совершенно иные цели. Главное – понять, какие.

Очевидно, что Соединенные Штаты с большим вниманием и тревогой наблюдают за усилением позиций Ирана в регионе, где он действительно развивает невиданную прежде активность по всем внешнеполитическим векторам. Тегеран пытается наладить отношения с ОАЭ, Бахрейном, Кувейтом, Оманом, Саудовской Аравией – союзниками США, надо заметить. При этом он предлагает им подписать договоры по региональной безопасности в противовес американскому присутствию в регионе. На месте США такое мало кому понравилось бы.

Еще меньше Вашингтону нравится укрепление отношений Ирана с Сирией и Ливаном, поездки его эмиссаров на Кавказ. Наконец, возможности Тегерана влиять на ситуацию в соседних Ираке и Афганистане давно являются головной болью Вашингтона.

Таким образом, позиция США может быть объяснена их желанием ограничить геополитические амбиции Ирана. Приходится только сожалеть, что выбор пал на такие, мягко говоря, сомнительные средства. Любые угрозы в адрес Ирана или его руководства вряд ли приведут к тем результатам, которые ожидают в Белом доме. Скорее, наоборот.

Однако если посмотреть на ситуацию под другим углом, кое-что становится понятным. В случае с Ираном США действуют не по иракской схеме, а по той, что они применили к Саудовской Аравии год назад. Внешне они очень похожи. Напомним, летом 2003 года Конгресс США обвинил Саудовскую Аравию в поддержке террористов, организовавших 11 сентября 2001 года. Буквально через месяц в израильских СМИ прошла серия материалов о том, что саудиты стремятся заполучить ядерное оружие. Кое-кто из наблюдателей тогда высказывал серьезные опасения, что именно Эр-Рияд станет следующим после Багдада кандидатом на демократизацию по-американски. Саудовская монархия переживала по этому поводу очень сильно. По сути, саудовская элита пребывала в полной прострации. И это понятно. США – их стратегический союзник – обвиняют Саудовскую Аравию в тех же прегрешениях, за что поплатились талибы в Афганистане и режим Хусейна в Ираке, – связь с международным терроризмом и стремление заполучить ОМУ. Саудиты даже попытались в этой ситуации искать себе новых партнеров и найти дружеское понимание в Москве, куда с этой целью летал наследный принц. Однако позднее Эр-Рияд понял, что с американцами ссориться себе дороже и заиграл по их правилам. В Саудовской Аравии вдруг появился филиал "Аль-Каиды" и борьба с ним вернула монархию в круг союзников США.

О том, что Вашингтон, возможно, пытается перенести саудовский эксперимент на Иран, говорит и следующий факт. В конце июля Совет по международным отношениям подготовил доклад "Иран: время нового подхода". Он основан на оценках экспертов во главе с бывшим советником по национальной безопасности в администрации Дж. Картера Збигневом Бжезинским и бывшим директором ЦРУ Робертом Гейтсом. В документе говорится, что США должны вести "прямой диалог" с Ираном и оставить надежды на "смену режима" в этой стране. В докладе прямо утверждается: "Отсутствие в настоящее время постоянных контактов с Ираном наносит ущерб интересам США в этом критически важном регионе мира".

В общем, Соединенные Штаты оказались перед непростой дилеммой. Они нуждаются в Иране, чтобы эффективнее решать свои проблемы на Ближнем Востоке, но, с другой стороны, не знают, как к нему подступиться. В таком случае жесткие заявления в адрес Тегерана преследуют несколько целей: как минимум убедить Иран отказаться от разработки ОМУ и как максимум выторговать удобные условия для начала конструктивного диалога с ним по всему спектру внешнеполитических проблем. В любом другом случае Иран попадет в полную изоляцию и станет действительно труднопредсказуемым и, как следствие, опасным. А США, если потеряют инициативу, окажутся бессильными что-либо изменить любыми другими методами, кроме силовых. Но тогда на Ближнем Востоке будет возможно все то, о чем говорят сегодня израильские и иранские политики.

№16 (128) 1-14 сентября 2004