Тегеран и Ашгабат обсуждают каспийские проблемы
Скорректирует ли Иран свою позицию по Каспию?

НУРАНИ

По сообщению ряда СМИ, между президентами Туркменистана и Ирана состоялся телефонный разговор - впрочем, туркменская или иранская сторона была инициатором беседы, официальные источники не уточняют.

Лидерам двух сопредельных государств всегда есть что обсудить - это аксиома. По информации РИА "Новости", в ходе телефонного разговора президент Ирана Мохаммед Хатами и его туркменский коллега Сапармурат Ниязов выразили удовлетворение по поводу завершения строительных работ на "Плотине дружбы" через приграничную реку в районе Теджена и надежду на скорейшую сдачу в эксплуатацию этого объекта, создаваемого специалистами Ирана и Туркменистана.

Однако главной темой телефонных переговоров была, по информации СМИ, каспийская проблематика. Как того и следовало ожидать, интригующих подробностей переговоров РИА "Новости" не приводит, ограничиваясь протокольными фразами, что, мол, стороны подтвердили необходимость детального изучения специалистами проблем Каспия, приложения усилий для достижения согласия и выработки направлений эффективного сотрудничества прикаспийских стран на предстоящем заседании Специальной рабочей группы по Каспию, которое состоится в Ашгабате. Как напоминает РИА "Новости", отсутствие конкретных результатов в работе этой самой специальной рабочей группы уже поставило под вопрос проведение в Тегеране очередного саммита пяти прикаспийских государств.

Расклад же сил на этих самых переговорах давно известен. С одной стороны, Азербайджан, Казахстан и Россия приняли принцип секторального деления дна Каспия и даже договорились между собой о разграничительных линиях, маневрировании пограничных кораблей и т.д. Против же этого проекта выступают Иран и Туркменистан, и аналитики нередко именуют Ашгабат и Тегеран "союзниками по Каспию".

И вот тут начинается самое интересное. Даже самый беглый и поверхностный анализ ситуации показывает, что позиции Ирана и Туркменистана по Каспию вовсе не совпадают. Иран настаивает на 20% дна Каспия, то есть отстаивает принцип "всем поровну", Туркменистан же, наоборот, предпочитает секторальное деление. В отличие от трех стран из другого лагеря, между Ираном и Туркменистаном нет и двустороннего соглашения по Каспию.

Другое дело, что и те, и другие предъявляют притязания именно на азербайджанский сектор. Иран вообще готов "приватизировать" едва ли не половину дна Каспия и для доказательства серьезности собственных намерений устраивает демонстративные "залеты" своих боевых МиГов до устья Куры и угрожает обстрелять геологоразведочное судно с британскими специалистами на борту, Туркменистан предъявляет претензии на уже разрабатываемые месторождения "Чираг" и "Азери", требуя доли от доходов.

Однако если позицию Туркменистана еще можно списать на желание урвать чужой кусок пирога, потому как привлечь инвестиции в собственный нефтегазовый сектор "вождь всех туркмен" уже, похоже, отчаялся, то вот с Ираном ситуация куда сложнее. И дело не только в том, что, располагая богатейшими запасами нефти на юге, этой стране явно незачем ввязываться в политические авантюры на Каспии и обострять отношения и с Азербайджаном, и с Турцией, и с США. Куда важнее другое. Как отмечает то же РИА "Новости", в иранских СМИ уже появились комментарии, что неурегулированностью правового режима Каспийского моря намерены воспользоваться США и НАТО, которые расширяют военно-техническое сотрудничество с Азербайджаном и договорились о размещении американских военных баз на Каспии и на азербайджанской территории в непосредственной близости с Ираном. Проще говоря, переговоры по Каспию - это один из тех "дипломатических вопросов", где интересы Ирана и США сталкиваются непосредственным образом: в Иране явно не в восторге ни от укрепления позиций США вблизи собственных границ, ни от роста влияния в Прикаспийском регионе Азербайджана. Наконец, сам факт участия Ирана в переговорах по определению статуса Каспия, если уж быть до конца откровенными, не может не вызывать вопросов. Неопределенность статуса Каспия возникла не в связи с началом активных разработок нефти - углеводороды на Каспии за пределами возможной линии "территориальных вод", "двадцатипроцентных секторов" и т.д. добывали еще в 1949 году, когда закладывались "Нефтяные Камни", а после распада СССР, когда бывший советский сектор потребовалось разделить между четырьмя новыми независимыми государствами. То есть вести переговоры с Ираном с самого начала было незачем - другое дело, что участие в каспийском диалоге предоставляло Ирану возможности помешать западному, и прежде всего американскому, бизнесу укрепиться на Каспии, и в Тегеране этой возможностью воспользовались сполна. Не говоря уже о том, что антизападные настроения - это еще один фактор, сближающий Иран и Туркменистан: Туркменбаши оказался единственным из глав государств постсоветского пространства, кто установил "особые отношения" с афганскими талибами, а потом, ссылаясь на свой нейтралитет, отказался предоставить воздушное пространство и аэропорты для антитеррористической коалиции во время боевых действий в Афганистане. То есть, несмотря на вопли Тегерана и Ашгабата, что в переговоры по Каспию не прикаспийские страны, то есть США и Турция, ни в коем случае вмешиваться не должны, исход этих самых переговоров определяется именно "внерегиональным" раскладом сил. А здесь в последние недели произошли примечательные изменения: как уже не раз сообщалось в прессе, под давлением мирового сообщества Иран отказался от программы по обогащению урана. По мнению большинства аналитиков, тут немалую роль сыграла победа на президентских выборах в США Джорджа Буша и откровенное укрепление уже в его команде позиций сторонников "жесткой линии". А это уже не позволяет исключать, что Иран готов проявить определенный конструктивизм и на переговорах по Каспию.

№222 за 19.11.2004