Эксперт Института Европы: "Очевидно, России удалось убедить США, что можно наладить контроль за ядерными программами Ирана"
Но в одночасье отношения Ирана и США измениться коренным образом не могут

22 ноября 2004

Руководитель отдела европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий Данилов считает, в сложившейся ситуации после войны в Ираке Иран действительно не заинтересован идти на какие-то серьезные обострения с международным сообществом, и поэтому будет соблюдать свои обязательства по соглашению с "тройкой". Вместе с тем, заявил Дмитрий Данилов в интервью обозревателю Страны.Ru Виктору Соколову, нормализация американо-иранских отношений - процесс длительный, и если давление США на Иран продолжится, то Тегеран вновь может вытащить из загашника свой ядерный козырь.

- Что вынудило Британию, Германию и Францию пойти на соглашение с Ираном? Можно ли это назвать посредничеством с целью примирения Тегерана с Вашингтоном?

- На мой взгляд, здесь может быть несколько трактовок, которые не исключают, а дополняют друг друга.

Первая и очень важная вещь, та, о которой упомянули вы. Действительно, ведущие европейские партнеры Соединенных Штатов Америки, особенно в контексте конфликта вокруг Ирака, сегодня заинтересованы в том, чтобы предложить действенные методы урегулирования подобных проблем, в том числе и иранской проблемы, таким образом, чтобы это соответствовало интересам и Европы, и Соединенных Штатов Америки. Другими словами, эти страны предпринимают все усилия, чтобы обеспечить новое качество политического партнерства с Соединенными Штатами. Они стараются не оказаться по разные стороны баррикад или даже пусть в одной лодке, но такой, которую пассажиры раскачивают в разные стороны.

Второй момент тоже очень серьезный. Сегодня Европа крайне заинтересована в том, чтобы подтвердить свою международную дееспособность в качестве серьезного игрока на международной арене. Для этого все важные международные проекты рассматриваются Европой и европейскими лидерами в качестве точки приложения своих усилий. Иран в этом контексте подходит как нельзя лучше.

Третий момент. Когда речь идет о западной политике в отношении Ирана, то, конечно же, европейские государства имеют больше шансов достичь каких-то компромиссных решений, нежели Соединенные Штаты Америки, которые не склонны вести длительные переговоры, а действуют с позиции силы и давления. Поэтому в конъюнктурном плане европейская тройка наиболее удобный партнер для такой ситуации.

- Сегодня соглашение Ирана с "тройкой" вступило в силу, Иран прекратил наработку обогащенного урана. Но современный Иран всегда называли страной с двойным дном. Есть у вас, в частности, и у других экспертов, уверенность, что попятного движения не будет?

- Если говорить честно, то, конечно, по этому поводу никаких гарантий ни у кого сегодня быть не может. Со стороны Ирана уже раздавались заявления о том, что это действительно временное соглашение, что оно не означает окончательного отказа Ирана от тех или иных аспектов ядерной программы. Вместе с тем, Иран считает себя вправе развивать эту ядерную программу, настаивая на том, что она развивается в мирных целях и не имеет военного назначения. Трудно сказать, что случится в перспективе, но сегодня, на мой взгляд, Иран действительно не заинтересован идти на какие-то серьезные обострения с международным сообществом, и поэтому будет соблюдать свои обязательства.

Во-вторых, даже в концептуальном плане вряд ли Иран делает ставку на создание ядерного оружия. Это вряд ли возможно в сегодняшней ситуации, и это не дальновидно, не прагматично с учетом того, что случилось с Ираком. Кроме всего прочего, Иран заинтересован в том, чтобы развивать партнерские отношения не только на Востоке, но и с западными странами, причем включая Соединенные Штаты Америки.

- На саммите АТЭС в Чили Путин после встречи с Бушем сказал, что на треке иранского вектора у Соединенных Штатов и России появилось сближение. Не означает ли это, что улучшение отношений с США создаст какую-то гарантию безопасности Ирана от Израиля, которого иранцы так боятся?

- Это вряд ли. Во-первых, Соединенные Штаты никому не обеспечивают гарантию безопасности, кроме своих партнеров по НАТО. И я не думаю, что исключение может быть сделано для такого государства, как Иран. Мне кажется, речь идет об очень простой вещи. России все-таки удалось убедить Соединенные Штаты, что можно наладить действенный контроль за отработанным ядерным топливом Ирана, а Соединенным Штатам, наверное удалось убедить Россию в том, что этот контроль должен быть не просто надежным, но жестким и прозрачным. Вот если достигнута такая договоренность, на этой основе между Россией и Соединенными Штатами, то это очень важная вещь. Потому что на протяжении всех последних лет позиции сторон все-таки были далеки друг от друга. Соединенные Штаты и многие западные государства критиковали Россию за сотрудничество с Ираном, а Россия доказывала, что ничего страшного в этом сотрудничестве нет с точки зрения распространения оружия массового поражения. Поэтому если у США и РФ произошло сближение на платформе реального контроля, это хорошо. Тогда Россия сможет сотрудничать с Ираном, и в то же время не ссориться с Западом. А Запад сможет не бояться каких-то выбросов в Иране в нежелательную сторону.

- Эль-Барадей заявил, что Ирану еще много нужно сделать, для того чтобы завоевать доверие мирового сообщества. Что, как вы считаете, нужно еще сделать Ирану?

- Естественно, даже если соглашение Ирана с "тройкой" будет соблюдаться, то это в любом случае для Ирана серьезный козырь в политической международной игре. И Иран пользуется этим: при необходимости этот козырь выкладывается на стол. Иными словами, когда нужно Иран идет на уступки, когда ситуация позволяет, наоборот, ужесточает свои позиции. И это своего рода лицо восточной политики здесь проявляется очень четко. Поэтому когда Эль-Барадей говорит, что Ирану еще много нужно сделать, то речь идет прежде всего о том, что международные инспекции должны совершенно свободно работать в Иране и не встречать никаких препятствий с иранской стороны. Речь идет о том, что ядерная программа Ирана должна быть абсолютно прозрачной. Речь идет о том, что отработанное топливо должно возвращаться из Ирана в Россию, и этот процесс должен жестко контролироваться. Не исключено, что этот контроль будет осуществляться не только самой Россией, но и международными инспекциями.

Но если все пойдет по этому пути, но США будут продолжать жесткий нажим, то Иран, в свою очередь, будет продолжать использовать этот козырь в своих отношениях, как с США, так и с международным сообществом. И, конечно, же Иран учитывает то, что позиции России и западных стран, Соединенных Штатов в первую очередь, различаются по иранской проблеме. Иран пытается разыгрывать и эту карту.

На мой взгляд, наша задача как раз и сводится к тому, чтобы найти взаимопонимание между Россией и Соединенными Штатами, между Россией и Европой. Тем более, что в принципиальном плане все стороны заинтересованы в одном и том же - чтобы ядерная программа Ирана была, во-первых, под контролем, во-вторых, чтобы эта ядерная программа ни в коем случае не сдерживала взаимодействие Ирана с другими партнерами, как с Россией, так и с западными странами и США. Но этот процесс уже политический, и он достаточно длителен, поэтому я бы не стал говорить о том, что завтра или послезавтра будут найдены какие-то эффективные ходы, состоится прорыв, и все с Ираном будет хорошо. Наверно, Эль-Барадей и имел это в виду. Не могут в одночасье отношения Ирана и Соединенных Штатов изменится в корне и до такой степени, что это повлияет на весь расклад сил в регионе. Это абсолютно исключено.