НЕЙТРАЛИТЕТ-9

В.ВОЛКОВ,
"Фокус"

В Туркменистане в воскресенье отмечался один из главных национальных праздников - День нейтралитета. По этому поводу в республике прошли пышные мероприятия. Главный "виновник торжества" - президент страны Сапармурат Ниязов, обратился к народу и студенческой молодежи независимого нейтрального Туркменистана с поздравлением, в котором, в частности, говорится: "Сегодня наша страна, словно резвый конь, стремительно мчится вперед, авторитет и слава Туркменистана, туркменского народа растут и крепнут день ото дня…

Политика нейтралитета имеет огромное значение для процветания нашего независимого государства, укрепления его экономического могущества, роста международного авторитета... Постоянный нейтралитет - туркменское чудо и счастье, которому уготована долгая, на тысячелетия, жизнь".

Однако как возникла идея туркменского нейтралитета? И что она принесла не через тысячу, а через девять лет?

9 лет назад Генеральная Ассамблея ООН поддержала идею Туркменистана стать государством со статусом постоянного нейтралитета. В соответствии с резолюцией, Туркменистан признан нейтральным государством, которое обязуется не участвовать в вооруженных конфликтах, не вмешиваться во

внутренние дела других стран… Так в нескольких словах описывают произошедшее в 1995 году событие информационные агентства. А вот как оценивает идею нейтралитета бывший посол Туркменистана в Турции и Израиле, а ныне один из лидеров оппозиционной республиканской партии Туркменистана Нурмухаммед Ханамов:

НХ: Когда принималось решение о нейтралитете Туркменистана, в это решение были заложены очень интересные идеи, учитывающие ситуацию в регионе. В те годы еще шла гражданская война, в Афганистане развивались известные нам всем события. Наличие нейтральной страны создавало условия для дипломатического решения противоречий для всех противоборствующих сторон в регионе. Но очень быстро мы убедились, что эти замыслы остались на бумаге. Ниязов использовал статус нейтралитета для того, чтобы иметь возможность, там где ему выгодно, уходить от решения тех или иных вопросов. Впервые это почувствовали страны СНГ: Ниязов перестал присутствовать на многих мероприятиях СНГ и даже отправлять туда своих представителей, ссылаясь на нейтралитет. Туркменистан первым нарушил фрунзенское соглашение о безвизовом режиме в странах СНГ. Это был один из шагов, когда Туркменистан стал изолироваться от стран содружества, не говоря уже о дальнем зарубежье. И таких примеров можно привести очень много.

Естественно, в самом Туркменистане роль автора идеи нейтралитета СМИ отводят только лишь одному Сапармурату Туркменбаши. Однако лидер оппозиционного движения "Ватан" и бывший вице-премьер республики Худайберды Оразов придерживается иной точки зрения:

ХО: На моей памяти впервые вопрос о нейтралитете Туркменистана возник в начале 1991 года. Как раз в период "парада суверенитетов" проходило совещание всего актива Туркменистана – руководящего состава, интеллигенции, о том, как в этих условиях быть Туркменистану. Это совещание проходило примерно семь часов. На нем звучали диаметрально противоположные предложения. Его вел Ниязов, но он не выступал, а отделывался отдельными репликами. Там выступал один из наших ученых, который был достаточно националистически настроен и говорил о том, что республику в течение 70 лет грабили, она всех кормит, поэтому надо срочно отделяться. И Ниязов бросил реплику, что мы по населению страна небольшая, но богаты природными ресурсами, а поэтому при таких агрессивных соседях – он назвал в данном случае Иран – могут произойти различные нежелательные события. Этот ученый ответил, что такие вопросы сейчас решаются очень просто: страна объявляется нейтральной и практически попадает под защиту международного сообщества.

Потом этот вопрос возникал в другой интерпретации, но официально Туркменистан поднял этот вопрос на конференции стран Организации Исламская Конференция в Карачи. Там его озвучил тогдашний министр иностранных дел Туркменистана Борис Шихмурадов. И со стороны членов ОИК это предложение было поддержано. После этого вся делегация Туркменистана была на подъеме: мы летели из Карачи в Ашхабад и на высоте 12 тысяч метров поднимали за это тосты.

После этого с другими странами, со всем международным сообществом была проведена работа по разъяснению необходимости нейтрального статуса Туркменистана и того, как он будет использоваться. В этом большую работу провели сам министр иностранных дел Борис Шихмурадов, начальник международного отдела аппарата президента Язгельды Гундогдыев, посол Туркменистана при ОБСЕ Батыр Бердыев.

И уже на Генеральной Ассамблее ООН такая резолюция была поддержана и очень положительно воспринята. Все надеялись, в том числе и мы, что в мире появится еще одно нейтральное демократическое государство. Но, к сожалению, люди, которые практически осуществили всю эту работу, сегодня находятся в тюрьме, а Ниязов является отцом туркменского нейтралитета, как, впрочем, и всего остального в Туркменистане.

Однако формально Б.Шихмурадов сидит в тюрьме по обвинению в организации покушения на президента страны…

ХО: Я думаю, было логично, что именно авторы туркменского нейтралитета – те же Шихмурадов, Гульдогдыев, Бердыев первыми предприняли меры к тому, чтобы отстранить Ниязова от захваченной власти и вернуть страну на цивилизованный путь развития.

Во-первых, Ниязов никогда на нормальных выборах народом не избирался. Но даже если допустить, что с правовой точки зрения он президент, хочу обратить внимание: 27 декабря 1999 года, когда он сам себя провозгласил вечным главой государства, он уже стал не легитимен. С другой стороны, в начале июня 2002 года в соответствии с конституцией Туркменистана срок пребывания одного человека в должности президента даже формально завершился. Что касается 25 ноября 2002 года, давайте поверим самому Ниязову, тому, что он говорил в первые дни после того, что произошло. Официально сотни тысяч людей смотрели его выступление, где он говорил, что группа людей хотела его задержать, привезти в здание парламента, чтобы он отрекся от власти, а потом его отправить в Турцию, чтобы он проживал в собственном дворце. В течение первых четырех дней шла именно эта информация. И потом были придуманы другие сценарии. Но задачу свою эти люди ставили именно эту: отстранение Ниязова от незаконно захваченной власти с тем, чтобы наша страна пошла по цивилизованному пути развития.

Хорошо, вернемся к вопросу о нейтралитете Туркменистана. Соблюдал ли режим С.Ниязова обязательства, связанные с этим статусом?

ХО: Туркменистан в цивилизованном понимании так и не стал нейтральным государством. С момента провозглашения нейтралитета и утверждения этого статуса ООН Ниязов использовал его для изоляции страны и нагнетания региональной напряженности. Именно после получения этого статуса Ниязов объявил об экзотическом национальном пути развития республики, где нет необходимости в образовании, культуре, здравоохранении, образовании, науке, в реальной системе государственного управления. Чтобы не быть голословным, приведу пример: если в последние годы СССР из 80 тысяч выпускников школ 70 тысяч попадали в высшие, специальные учебные заведения страны, порядка 5-6 тысяч выезжало за пределы страны и училось там, то на сегодняшний день, когда число учащихся удвоилось – порядка 160-170 тысяч, за пределы страны ехать учиться нельзя, а здесь абитуриентов принимают только несколько оставшихся учебных заведений, где-то около трех тысяч человек.

Что касается регионального сотрудничества: я не припомню случая, когда какой-либо региональный вопрос решался при участии Туркменистана, и Туркменистан не выступил бы тормозом для решения. Возьмите хотя бы вопрос об определении статуса Каспия. И таких примеров десятки.

Действительно, Ниязов старается наладить сотрудничество с самыми одиозными режимами. Пример тому – это с первых дней прихода к власти в Афганистане режима муллы Омара Ниязов с ними подружился, полностью обеспечивал их нефтепродуктами, вооружением, получая оттуда наркотики. Если бы не полная поддержка Ниязовым режима муллы Омара, этот режим не продержался бы и без силовых действий со стороны США. Но, к сожалению, все люди – около 200 человек – которые осуществляли сотрудничество с режимом муллы Омара, на длительные сроки посажены в тюрьму. Это говорит о том, что Ниязов испугался, что такое сотрудничество может быть раскрыто.

А с чем связан отказ Туркменистана подписать на саммите СНГ в Ялте в прошлом году соглашение по контролю за продажей ПЗРК "Игла" и "Стрела"?

ХО: После завершения войны СССР в Афганистане, сотни раз показывали по телевизору, как войска выходили через Термез, но мало кто знает, что практически все материально-техническое снабжение наших войск в Афганистане шло через кушкинский коридор, и для этого в Туркменистане были созданы огромные базы вооружений. И когда СССР рухнул, все это осталось на территории Туркменистана и стало принадлежать ему. Мы неоднократно этот вопрос обсуждали, и я лично докладывал Ниязову, что все это надо поставить на государственный учет, на что он отвечал: "Ты что, мне не веришь"? Но отдел по учету материально-технической базы в системе министерства экономики и финансов был создан только в 2002 году, после того, как американцы убрали режим муллы Омара. Естественно, что любые соглашения, касающиеся инспекций и контроля за вооружениями, Ниязов подписывать не будет. Ведь иначе ему придется объяснить, куда делось то вооружение. На сегодняшний день практически все склады Туркменистана пусты. А куда это все делось? Ни одна страна мира не указывала в своих отчетах, что она приобретала вооружение у Туркменистана. Там находились и более страшные вещи, чем ПЗРК. Вроде бы все говорят о борьбе с терроризмом, а основа терроризма – это диктаторские режимы и неучтенные вооружения.

12.12.2004