Таджикистан: идут споры вокруг имущества, поменявшего владельцев в годы войны

Валентина КАСЫМБЕКОВА, Душанбе (IWPR)

Беженцы возвращаются в свои дома, а те, кто жил там в их отсутствие, оказываются на улице.

Наследие гражданской войны вновь напомнило о себе в Таджикистане целой серией споров вокруг недвижимости, в свое время покинутой жителями южных областей страны.

В селе Сайед Шаартузского района на юге Таджикистана, близ границы с Афганистаном на улице оказались 27 семей, заявляющих, что в 1992 г. приобрели жилье на законных основаниях у владельцев, покидавших район военных действий.

154 семьи из кишлака Сайед общей численностью 800 человек уехали из Таджикистана в Кыргызстан, как им казалось, - навсегда, т.е. на постоянное место жительства.

Однако многие из них до отъезда успели продать свои жилища по низким, учитывая военное время, ценам, оформив акты купли-продажи в сельской управе и заверив их подписью председателя.

Мирный договор 1997 г., положивший конец пятилетнему междоусобному конфликту между правительственными войсками и повстанцами, предусматривал реституцию имущества беженцам.

Спустя восемь лет, в 2000 году, 27 семей переселенцев кишлака Сайед вернулись в родные места и предъявили претензии на проданное ими в свое время жилье.

Суд вынес решение в пользу "возвращенцев", признав акты купли-продажи недействительными и назначив выселяемым семьям чисто символическую компенсацию.

Не согласившись с решением суда, 13 семей, подлежащих выселению, подали жалобу в Верховный суд Таджикистана. Но 11 ноября Верховный суд РТ вынес решение об отказе в удовлетворении жалобы одной из истиц - Норгуль Дустмадовой, требующей вернуть отобранное у нее в 2002 году жилье.

Уже два года Норгуль Дустмадова скитается по домам родственников и знакомых - с тех пор, как бывшие хозяева отобрали у нее дом, купленный ею 12 лет тому назад - в разгар гражданской войны.

"Мне негде жить, я больна, и мы с дочерью никому не нужны. Если не вернут мой дом, я пойду к президентскому дворцу и публично сожгу себя", - говорит она.

Проблема имеет и политическую окраску: в большинстве своем возвращающиеся беженцы представляют сторону, потерпевшую поражение в гражданской войне.

За несколько месяцев 1992 г. сотни тысяч жителей южного Таджикистана оставили свои дома по мере продвижения боевых действий противоборствующих сторон. Боевые действия между защищавшим правительство и наступавшим Народным фронтом и Объединенной Исламской оппозицией сопровождались разграблением и уничтожением жилищ и гибелью тысяч мирных жителей. Именно Народный фронт привел в 1993 году к власти нынешнего главу государства Эмомали Рахмонова.

Оппозиция, представлявшая Партию исламского возрождения и Демократическую партию, жгла дома и казнила мирное население Хатлонской области, поэтому большинство его и стало беженцами.

В конце концов перевес в войне оказался на стороне правительственных войск, и настало время мирным жителям, представлявшим проигравшую сторону, покидать свои жилища, хотя зачастую вся их вина заключалась лишь в том, что они были родом из восточных регионов страны, где оппозиция пользовалась наибольшим влиянием.

Несмотря на последовательную работу администрации Рахмонова по установлению общенационального примирения и согласия, в начале 90-х гг. попытки возвращающихся беженцев вернуть свое жилье не увенчались успехом.

Однако судебные решения, вынесенные в последнее время в пользу беженцев в Шаартузском районе и других регионах Таджикистана, свидетельствуют о том, что ситуация изменилась.

"Возвращенцы" чувствуют себя вправе ломать чужие судьбы. "Мы хотим жить на своей земле, в домах наших отцов и дедов", - говорит Сафаргуль Кенжаева, по иску которой выселили Дустмадову с ребенком.

Председатель коллегии по гражданским делам Верховного суда Таджикистана Тахир Кадыров пояснил IWPR, что "суд при вынесении решения руководствовался не только законодательством, но и конкретными обстоятельствами дела, учитывая интересы тех, кто больше пострадал во время гражданской войны".

Некоторые истцы, отчаявшись добиться справедливости, согласились принять денежную компенсацию, которая в 10-12 раз ниже стоимости дома в сельской местности. Деньги им выплачивались по оценочной стоимости того времени без учета индексации, что сегодня равно $300-400.

"В наше время даже в дальних селениях домик стоит от $10 до 15 тыс., а на такие деньги не купишь и лачугу", - говорит житель селения Сайед Турды Нормуродов.

Председатель Таджикского юридического консорциума Рахматилло Зоиров, к которому обратились за помощью 23 жителя кишлака Сайед, изучив документы, подготовил обширное экспертное заключение, в котором, в частности, указывается, что суд не принял во внимание действующее в 1993 году законодательство применительно к условиям конфликтной ситуации. Он утверждает, что договоры тех лет сохранили свою силу и действие, так как передача денег является исполнением договора.

По словам Зоирова, возникшая в Шаартузском районе проблема носит не столько правовой, сколько политический характер, и ее неверное решение может привести к нестабильности в обществе. "Аналогичная ситуация складывается во многих районах республики, не только в Шаартузе", - сказал он.