Ардак АМИРКУЛОВ:
Не хочу делать кино на коленях

Режиссер Ардак АМИРКУЛОВ - человек состоявшийся. Более того, он человек состоятельный: конный и рыбный бизнес кинорежиссера успешно развивается. Но в последнее время все настойчивее стали слухи: дескать, Амиркулов готовит грандиозный фильм о жизни Чингисхана. Да не с кем-нибудь готовит, а с самим Мартином СКОРСЕЗЕ.

Тулеген Байтукенов,
тел. 59-71-99,
пейджер 54-41-61,
аб. 10546.

- Итак, "Чингисхан"?
- Идея создания фильма о Чингисхане у меня возникла уже давно. Мартин Скорсезе увидел мой фильм "Гибель Отрара" после представления на "Оскар" в 1992 году. Он показал его на своем фестивале и включил в собственную коллекцию. Это очень известная среди кинематографистов видеотека. Затем Мартин предложил вклеить в "Гибель Отрара" титры "Мартин Скорсезе представляет". И вместе с тем он получил право представлять картину на всех фестивалях мира. Могу сказать, что в рейтингах американских критиков мой фильм стоит в одном ряду с "Гладиатором" и "Храбрым сердцем". То есть Скорсезе - это человек, который как-то может продюсировать и мой новый проект в Америке. В общем, идея есть, и мы постараемся воплотить ее в жизнь.
- И во сколько обойдется воплощение?
- Миллионов в пятьдесят (долларов. - Т.Б.)
- А что с фильмом "По барабану", который вы года два назад собирались создать вместе с молодой кинематографической порослью?
- Ситуация такая же, как и два года назад. То есть никакая. Мы отдали сценарий на утверждение в худсовет "Казахфильма", однако ответа так и не дождались. Но я хочу сказать, что для кинематографиста постоянно быть в съемочном периоде невозможно, да и не нужно. Творчество - вещь нерегламентированная во времени. Человек начинает творить, когда получит какой-то толчок. А для создания кино нужно очень много условий, и в первую очередь это касается больших денег. Проблема отечественной кинематографии в том, что на территории казахского кинематографа нет продюсеров. То есть де-факто они есть, де-юре их нет вообще. Не существует сейчас такого человека, который мог бы сказать: Ардак, давайте делать кино. У нас один продюсер - это киностудия "Казахфильм" во главе с директором, который говорит: сегодня я буду снимать такое кино, а другое - не буду. И он вынужден это говорить, потому что у него такое положение. На данный момент студия - это продюсер, заказчик и потребитель товара в одном лице. Соответственно, нет других поставщиков услуг. И нет конкуренции. Нет конкуренции - и бизнеса тоже нет. Это очевидные вещи, поэтому о них говорить трудно. И глупо. Наши режиссеры стоят в очереди на съемку фильмов, чтобы элементарно получать средства к существованию. Они в них действительно нуждаются. В свое время я вел мастерскую в Академии искусств имени Жургенова, выпустил неплохих режиссеров. И мне в какой-то степени неудобно перед ними, потому что большинство из них сейчас без работы.
- Кинокритик Гульнар АБИКЕЕВА считает ваш фильм "Абай" хронофагом, который затормозил развитие казахского кинематографа на несколько лет. Дескать, бешеные по тем временам деньги - 2 миллиона долларов - ушли на одну невнятную картину, а могли бы стать основой для десятка достойных авторских фильмов.
- Финансировать только малобюджетные, "авторские" картины, как, к примеру, "Кардиограмма" Дарежана ОМИРБАЕВА, в то время государству казалось нецелесообразным. Другое дело, что мы праздновали юбилей Абая и было логично выделить деньги на картину о казахском поэте. Это - политика, и, на мой взгляд, правильная политика. Когда снималась картина, я попал на период введения тенге и гиперинфляции (1993-1995 гг. - Т.Б.). Страшный период. А мы снимали кино, потому что надо было удержать "Казахфильм" на плаву. Все закрывалось, все рушилось. Мы же создавали кино и платили людям заработную плату, у нас работали 500 человек. Да, финансировалась действительно одна картина. Но мы ту же "Кардиограмму" заканчивали за счет "Абая". Делали картину НАРЫМБЕТОВА "Жизнеописание юного аккордеониста", БАРАНОВА "Шанхай", часть финансов ушла на "Тот, кто нежнее". Поэтому я думаю, что "Абай" в этом плане очень сильно помог нашему кино. Я не хочу оспаривать качество "Абая", причем не только потому, что это моя картина. Она сама за себя постоит.
- Банально, но запуск "Кочевников" - из той же логической цепочки эволюции кинематографа. Кино мы вроде бы сохранили. Теперь надо сделать так, чтобы его увидел зритель.
- Я не знаю качество этого фильма по той простой причине, что не видел его. Но идея правильная. Кинематограф - это бизнес. Дело не в том, о чем снимать, дело в том, чтобы люди смотрели наши фильмы. Чтобы наш продукт был востребован. С одной стороны, раньше мне казалось: если мы сняли малобюджетное кино за 100-200 тысяч долларов, прокрутили его на фестивалях, клубные показы сделали, заработали 50 тысяч - это уже очень много. Так многие считают. Да, наверное, это нужно, чтобы мы чувствовали себя в "обойме". Но я считаю, что сейчас наступило время, когда мы должны получать от кино не только моральное удовлетворение, но и материальные дивиденды. Наша ниша в данном контексте - это историческое кино. Просто не нужно этого бояться. Снимать на "Казахфильме" "Терминатора" глупо. А вот про Тамерлана, Батыя можно и нужно снимать только здесь. Если мы пойдем по пути всех кинематографов мира, то мы однозначно проиграем. В первую очередь - из-за ограниченности нашей аудитории. Кинематограф считается окупаемым тогда, когда он окупается на своей собственной земле. Если мы станем делать "российское" или "американское" кино, в России его будут прокатывать по третьему классу. У нас они будут покупать копию. Нашу копию можно купить за 10 тысяч долларов и показать 400 раз! 2-3 копий хватит на Россию. И мы на всей территории северного соседа со 150-миллионным населением заработаем 30 тысяч долларов. Вот это потенциал казахского кино.
Поэтому есть два выхода: или снимать кино совсем малобюджетное, от чего наша казна не пострадает, но мы будем иметь одну культурную единицу, которая окупится исключительно морально; или же надо биться со всем миром. За всю территорию планеты. Или так, или так. Третьего не дано.
- А вы не думаете, что битва изначально проиграна ввиду превосходящих сил противника?
- Повторюсь - я не знаю, какого уровня будут "Кочевники". Понятно, что не "Троя" и не "Властелин Колец". Но я знаю, что миллионы смотрят бразильскую туфту и потом пересказывают друг другу содержание серий. Проблема "Кочевников" не в идее как таковой.
У этого фильма очень много хозяев. Один баран - десять пастухов. Я лично не знаю ни одного конкретного человека, который бы ответил за этот фильм. Сейчас его заканчивает БОДРОВ. Если ему вдруг скажут: Сережа, а что вот здесь как-то не получилось, он ответит: а я картину взял, когда она наполовину была снята. Так же среди администрации. Директора спросят: почему так? Он ответит: а мне недодали денег. И вот так по цепочке. Это оттого, что отсутствует продюсер. Должен быть один человек, ответственный за все. А мы боимся взять на себя ответственность за конечный продукт. Поэтому и сценарий писал Ибрагимбеков - чужой человек, и снимать дали иностранцам.
- А сценарий, говорят, просто супер.
- Сценарий плохой. В нем соблюдены какие-то законы, без которых нельзя вообще браться за кино такого уровня. Но мастерского исполнения, отвечающего за вложенные деньги, нет. Нет тщательности, лоска. В любом американском кино все учтено до мелочей. Потому что тратятся личные деньги. За них отвечают. Тот же Бодров мне рассказывал: где-то в Африке с американцами снимал и у него произошла экономия. Так все начальники в ужасе прилетели - как так? Что не так сделали?! Они еще больше дадут, но должно быть качество, и кино должно выстрелить.
Понимаете, я знаю, как создается кино там. И я тоже желаю снимать в достойных условиях. "Абая" и "Гибель Отрара" мы делали на коленях. Я так больше не хочу.

№51 за 23.12.2004