А.Тажутов - Почему Казахстан становится ближе к Китаю? 12:48 26.12.2004
Почему Казахстан становится ближе к Китаю? Такому стратегическому вызову, как предельно обострившаяся к настоящему моменту проблема энергетического обеспечения стремительного экономического развития Китая, правительство этого государства уже сейчас должно искать и находить ответы.
Ахас ТАЖУТОВ
С 1993 года страна является нетто-импортером нефти. Она все больше и больше втягивается в зависимость от импорта этого сырья. За последнее десятилетие потребление нефти в Китае росло в среднем на 6% ежегодно. И это не подкреплялось адекватным ростом ее производства внутри страны. Состояние добычи нефти близко к стагнации, поскольку ежегодное увеличение ее объемов составляет менее 2%. В 2001 году Китай импортировал треть потребляемой нефти - 65 млн. из 200 млн. тонн. А в 2003 году в Китае в суточном измерении производство нефти составляло 3,54 млн. баррелей, а потребление - 5,56 млн. баррелей.
А разница между ними 2,02 млн. баррелей - компенсировалась за счет импорта. Другими словами, в прошлом году Поднебесная использовала для своих нужд порядка 275 млн. тонн нефти. Из этого объема только 175 млн. тонн было восполнено за счет своих производственных ресурсов, а еще 100 млн. тонн - за счет ввоза извне. Получается, импорт в структуре потребления составляет уже свыше 36%. Неспроста ведь в том самом 2003 году КНР вышла на второе после США место в мире в ряду крупнейших стран-потребителей нефти, оттеснив находившуюся доселе там Японию на третью позицию.
6 лет тому назад Тадаси Накаме, известный японский экономический аналитик, президент Nakamae International Economic Research в Токио, сформулировал такой прогноз относительно ситуации к 2018 году: "Япония твердо укрепилась в качестве уважаемого мирового лидера спустя две декады. При таких условиях Япония бок о бок с США может использовать свою передовую технологию для обеспечения того, чтобы Китай мог облегчить свои продуктовые и энергетические затруднения, не прибегая к дестабилизирующему захвату ресурсов Центральной Азии и Южно-Китайского моря… Потребность в зерне в Китае, которому необходимо обеспечивать питанием дополнительные 12 млн. человек ежегодно, и массивный рост его энергопотребления вынудили китайское правительство обратить взоры на запад, на ресурсы Центральной Азии…" (журнал Economist, 21.09.98 г.). Сейчас на дворе конец 2004 года. Прошло 6 с лишним лет со времени выхода этой публикации.
Насколько же оправдываются предсказания Т. Накаме относительно массивного роста энергопотребления и потребности в зерне в Китае, которые-де должны вынудить "китайское правительство обратить взоры на Запад, на ресурсы Центральной Азии"?! Прогноз насчет стремительного роста китайского спроса на энергию уже сейчас начинает оправдываться в полной мере. Это в свою очередь подстегивает взлет цен на сырую нефть на международных рынках.
В этом году они уже превышали уровень 50 долларов за баррель. Напомним, что 6 лет назад цены упали ниже уровня 10 долларов. За прошедшее время они благодаря увеличению спроса выросли в 5 раз, или на 500%. За эти самые 6 лет прирост спроса на нефть в Китае составил 40% всего мирового объема прироста спроса на это сырье.
То есть такие нефтепроизводящие страны, как Казахстан, своими сверхдоходами и стремительным ростом благополучия обязаны в первую очередь Китаю. Вспомним, как в 1999 году после падения цен на нефть до рекордно низкого уровня наше правительство дважды добивалось согласия парламента на секвестр социальных статей бюджета. Тогда многие финансируемые государством структуры по полгода не получали зарплату, накопились огромные долги по пенсиям и прочим бюджетным выплатам. Над страной замаячила тень социальной катастрофы. Осенью 1999 года был принят бюджет РК на 2000 год в объеме всего 2 млрд. долларов, или менее 300 млрд. тенге. Нынче же принят бюджет на следующий год в объеме уже более 1,1 трлн. тенге. Увеличение почти четырехкратное. Налицо прямая польза от стремительного роста спроса и цен на нефть, провоцируемого, прежде всего, растущими потребностями Китая в этом сырье. Так что "массивный рост энергопотребления", предсказанный Т. Накаме в 1998 году, дестабилизирующих последствий в отношении Центральной Азии и Казахстана пока не несет. Пока от этого только польза. Да еще какая! Авторы нынешнего бюджета Казахстана заложили цену на баррель нашей нефти в 2005 году на уровне аж 33 долларов. В России их коллеги проявили куда большую скромность, заложив всего 28 долларов за баррель своей нефти. А ведь до сих пор практика была такова, что в России бюджетная цена нефти всегда была выше. То есть наше правительство, видимо, сейчас уверено в благополучном будущем экономики своей страны как никогда прежде. А между тем в России бюджет на следующий год заложили с громадным профицитом. Уже забыта ситуация 1999-2000 г.г., когда депутаты Госдумы убийственно сокрушались по поводу того, что у всей Российской Федерации бюджет такой же, какой у одного города Нью-Йорк, - где-то 21 млрд. долларов.
Как бы то ни было, "массивный рост энергопотребления" в Китае пока что оказывает дестабилизирующее воздействие лишь на экономики тех стран, которые являются основными импортерами нефти. Та же Япония, которую представляет Т. Накаме, оказалась в числе первых пострадавших из-за этого. В январе 2004 года был досрочно прекращен экспорт нефти из Китая в Страну восходящего солнца. Сверхлегкая нефть с месторождения Дацинь использовалась для непосредственного сжигания в японских ТЭЦ. Но теперь японцы остались без нее. Мало того, Япония оказалась вынуждена вступить в острейшую борьбу с Китаем за то, чтобы повернуть на свою сторону предполагаемый восточный нефтепровод России. В июне 2003 года российский ЮКОС и китайский CNPC подписали меморандум о взаимопонимании по продаже нефти по будущему трубопроводу. В июле того же года главу ЮКОСа М. Ходорковского посадили, и дело дальше этого не продвинулось. Зато успешней пошли дела у японцев, предлагающих существенные субсидии под строительство нефтепровода до Находки, а также иную финансовую помощь России. А Китай между тем начинает совместно с Казахстаном строительство нефтепровода Атасу-Алашанькоу.
А теперь о появлении проблемы с зерном в Китае. В те времена, когда Т. Накаме писал свой прогноз, ее еще не было. В 1996-1997 г.г. КНР производил по 500 млн. тонн зерна в год при спросе в 460 млн. тонн. В последующем площадь засева, как объяснили в Госкомитете по делам развития и реформ Китая, стала сокращаться из года в год. Так что в 2003 году зерна собрали там всего 430 млн. тонн. Для покрытия дефицита предложения пришлось задействовать резерв. И тем не менее с 2003 года цены на зерно пошли вверх. То есть вопрос, связанный с дефицитом, стал приобретать проблематический характер. Государство добивается стабилизации ситуации на рынке зерна через установление своей закупочной цены (0,7 юаней за полкило), а также посредством принятия мер, способствующих увеличению площадей посева. В этом году урожай ожидается уже на уровне 455 млн. тонн. То есть зерно также превращается в проблему. Но в Китае склонны оценивать ее пока как временную.
В любом случае Казахстан с его значительным аграрным потенциалом мог бы найти применение своим возможностям в китайском направлении. Но это - всего лишь перспектива. Ибо пока китайцы если и покупают ту же пшеницу, то предпочитают брать ее у американцев и канадцев, а не у соседних казахстанцев. Правда, недавно посол КНР в Казахстане провел по этому вопросу встречу с аграрниками РК во главе с депутатом мажилиса Р. Мадиновым.
Да, в Китае есть спрос на те товары, которые Казахстан в состоянии предлагать в значительном количестве. И на нефть, и на зерно. Но пока мы не можем похвалиться особыми успехами в деле продвижения этих своих товаров на китайском рынке. И тем не менее именно они - серьезная основа тому, чтобы экономические связи между нашими странами могли становиться теснее и успешнее.
№3 за 24.12.2004
|