Секретная экспедиция

Виктор МУРЗОВ.
Эрлан САТЫБЕКОВ

"Вечерка" нашла участников уникальной, строго законспирированной операции в Афганистане. Пилоты из Фрунзенского отряда гражданской авиации в декабре 1979 года в самом начале войны успешно выполнили задание особой государственной важности в горах близ Кабула.

Все началось после публикации статьи "Миссия в Кабуле" ("ВБ" от 7 января 2005 г.). В ней шла речь о том, что группа казахстанских альпинистов в конце 1979 года была экстренно направлена из Алма–Аты в спецкомандировку в столицу Афганистана, близ которого потерпел авиакатастрофу Ил–76. Все, кто находился на борту, погибли. Цель скалолазов - найти портфель с секретными документами советского командования. Любой ценой. На помощь им и были вызваны вертолетчики из Киргизии, имевшие огромный опыт полетов в высокогорье. Настоящие асы. В командировку на войну, в стан душманов, отправились два экипажа...

Из тех отважных шести авиаторов в Кыргызстане сегодня проживают двое: бортмеханик Лосев и командир одного из экипажей Владимир Сергиенко. Остальные покинули пределы республики.

- В 1979 году я был на курсах повышения квалификации в учебно–тренировочном отряде, - вспоминает Владимир Сергиенко. - О том, что в эти дни в Афганистан вошли наши войска, никто из нас не знал. Только 27 декабря из ВВС СССР поступил приказ о готовности номер два, на следующий день - о готовности номер один. Не выполнить приказ - означало совершить преступление. Нам дали немного времени, мы съездили домой за вещами, а потом нас посадили в прибывший из Токмака военный Ан–26, взявший курс на Ташкент. Там каждому выдали по пистолету Макарова, но по–прежнему держали в неведении: куда отправляют, зачем, на сколько?

Опасные задания для вертолетчиков - дело обычное. Но чувствовалось - оно не только рискованное, но и секретное. Дома об этом, разумеется, никто из пилотов даже не заикнулся. А к частым командировкам близкие уже привыкли.

- Дальше летели вместе с врачами и журналистами на Ил–18 с гражданскими номерами, - рассказывает Владимир Петрович. - Стюарды одеты были в гражданку, но я сразу понял, что они - особисты. Знаю, как ведут себя эти "железные" ребята.

Насторожило и то, что через простыни, которыми были накрыты кресла, кое–где проступали пятна крови. Последние сомнения по поводу того, что мы оказались в районе боевых действий, отпали в Кабуле. Кругом гремели залпы орудий, трещали автоматы Калашникова - шел бой за часть аэродрома, которая находилась пока в руках душманов.

Борт приземлился в полночь, но до рассвета кыргызстанцев не выпускали из самолета. Только утром по дороге в часть ВДВ генерал Гайдаенко объяснил наконец, куда они попали и что от них требуется.

Оказывается, один из двенадцати самолетов с десантниками и техникой на борту на последнем, четвертом, развороте перед Кабулом разбился. Как позже "рассказали" "черные ящики", причиной катастрофы стала плохая видимость. Врезавшись в вершину хребта, высота которого 4600 метров, Ил–76 развалился на части, экипаж из пяти человек и 50 десантников погибли.

Фрагменты их тел были разбросаны по скалам. Казахстанским альпинистам и отряду ВДВ поставили задачу собрать останки, найти "черные ящики" и портфель с засекреченными документами. Наши земляки должны были вывезти все это на двух геликоптерах в Кабул.
Работали фрунзенцы на привычных для них Ми–8, которые были оснащены вооружением. Но, слава Богу, стрелять не пришлось.

...Одиннадцать дней, которые провели в ущелье, показались адом. Первое время, по словам Владимира Петровича, было ощущение, что каждую минуту находимся под прицелом. И эти опасения вполне оправданны: душманы могли появиться внезапно и положить всех живых с уже погибшими. Тяжело было психологически и от окружающей повсюду смерти - от разбросанных по склонам изувеченных тел.

Для ночлега вертолетчикам отвели в Кабуле комнату в неотапливаемом доме с бетонным полом. Когда генерал Гайдаенко узнал об этом, распорядился отвезти кыргызстанцев в Баграм, где имелось нормальное жилье.

Без фрунзенцев операция могла сорваться - ни у одного из военных вертолетчиков не было допуска к полетам на высоте более трех тысяч метров. Наши же налетали к тому времени в Тянь–Шане и Памире не одну сотню часов. А Сергиенко к тому же год назад уже побывал в Афгане: на своем Ми–8 помогал тушить лесные пожары у границы с Пакистаном.

В юности он мечтал стать военным летчиком. В училище не попал, как считает Владимир Петрович, по вине членов медкомиссии, которые необоснованно его забраковали. Но отступать парень и не думал. Работал на заводе, занимался в аэроклубе, а потом сделал еще одну попытку. Успешную. Однако надеть курсантскую форму не успел. Все из–за проводимых Никитой Хрущевым больших сокращений в армии. В общем, молодой фрунзенец оказался в Кременчугском вертолетном училище. Позднее о сделанном выборе не жалел даже в самые тяжелые моменты.

Авиации Владимир Петрович отдал 33 года. Но богатства и почестей не заработал. Четыре года бьется пенсионер, чтобы восстановить удостоверение воина–"афганца", которое у него украли. "В списках частей, участвовавших в военных событиях в Афганистане, не числитесь", - такой ответ поступил на запросы, отправленные в Москву. Та операция была очень секретной...

Ее успешному выполнению способствовали коллеги Владимира Сергиенко. В редакцию "Вечерки", например, дозвонился Александр Васильевич Школьный, готовивший оба экипажа. Чуть позже откликнулась Нина Мясникова, работавшая в ту пору начальником медико–санитарной службы Киргизского управления гражданской авиации. Нина Ивановна занималась осмотром наших "афганцев" перед пилотным заданием.

Интересными подробностями поделилась бишкекчанка Зинаида Федоровна, мать одного из участников спецоперации Сергея Данилова.
- Сережа был самым молодым в их группе, всего 22 года. И вот в один из декабрьских дней 1979 года звонит он мне на работу, на киностудию "Киргизфильм", и говорит: "Мам, срочно приезжай домой, я улетаю в Ташкент". Помню, попросил срезать с его одежды все пуговицы и нашивки на иностранном языке. Видно, было такое указание. А я привыкла не задавать лишних вопросов... Всех их собрали в срочном порядке. Командир одного из экипажей Борис Иванович Бондарчук, не подозревая об экстренном сборе, поехал спокойненько в Мерке покупать к Новому году цветной телевизор. Так его нашли и завернули назад прямо с трассы. И уже во Фрунзе сказали, что предстоит лететь в командировку.

Сережу и его товарищей по возвращении причислили к воинам–интернационалистам. И по праву. Хотя были они там недолго. Но ведь пуля не спрашивает - день ты был на войне, месяц или год...

Потом мой сын семь лет летал в Гималаях, в Непале. Но это уже совсем другая история...

№7 за 14.01.2005