Шансы Узбекистана на "Шелковую" революцию

Одил Рузалиев
UzLand.Uz

Последние события в Украине, а также годом раньше в Грузии, по мнению некоторых аналитиков, среди которых и Збигнев Бзежинский, положили начало новой тенденции смены власти на постсоветском пространстве. Начали поговаривать о новом феномене, который должен захлестнуть всю территорию бывшего СССР. Может ли это произойти и в Узбекистане? Президент республики Ислам Каримов недавно сказал, что его страну это не затронет, поскольку власти в Узбекистане сделали все, чтобы не допустить повторения ошибок украинского руководства.

По мере того, как выборы в Украине разворачивались драматичным образом, рядовые граждане в других странах СНГ, включая Узбекистан, следили за ними как за бразильской мыльной оперой, где события тянутся долго и до конца никто не уверен, чем они закончатся. В Узбекистане обычные граждане наверняка думали, а может ли "украинский сценарий" повториться и у них. Ответ на этот вопрос также волнует и сами узбекские власти, которые, как и руководство России, с тревогой следили за украинскими выборами.

Бархатная или розовая революция путем ненасильственного сопротивления пришла и на просторы СНГ вслед за Центральной и Восточной Европой. Там, в конце 80-х-начале 90-х прошлого века, после окончания Холодной войны и развала Советского Союза, бывшие коммунистические режимы стали распадаться, и на замену им пришли люди другого поколения, некоммунистического.

Будет ли подобная смена власти иметь место и в Узбекистане? По мнению зарубежных экспертов, а также местных торговцев на рынках и крестьян на полях, тяжелые социальные и экономические условия жизни населения создали достаточно предпосылок, а главное желание к радикальным переменам. Недовольство людей, в прошлом году уже привело в некоторых случаях к массовым беспорядкам.

"Мы сейчас находимся в глубоком политическом и экономическом кризисе", говорит лидер незарегистрированной оппозиционной партии "Озод Дехконлар" (Свободные Дехкане). "Грузинский" или "украинский" конечно же могут повториться и у нас, но все зависит от политической воли нашего правительства и насколько оно готово к переменам мирным путем. В отличии от Украины и Грузии в Узбекистане нет парламентской оппозиции".

В Узбекистане пока еще не зарегистрирована ни одна по-настоящему оппозиционная партия. А все пять официально признанных партий полностью лояльны по отношению к руководству страны и ни разу еще не подвергали критике его политику.

"Все пять партий – карманные. Народ их не знает. За все время их существования мы так и не узнали чем же они занимаются и чего они добились для улучшения жизни населения", утверждает известный правозащитник Сурат Икрамов.

Действительно, никто из десятков опрошенных торговцев на Алайском базаре в Ташкенте и на улицах Ферганы не смог назвать все пять партий и их отличия. За несколько дней до выборов в парламент они также не знали за кого именно будут голосовать.

Несмотря на запрет на цензуру в Конституции, по словам Икрамова, главный закон страны нарушается почти каждый день. А там где нет свободы слова, население не может получать информацию о происходящем в стране из альтернативных источников. И за кем же тогда народу выходить на многотысячные демонстрации, если он не информирован о деятельности оппозиции? И даже если бы реальная оппозиционная партия была зарегистрирована и вывела на площадь Независимости в Ташкенте многотысячную толпу со своими политическими требованиями, хватило ли бы у узбекских властей терпимости дать им спокойно помитинговать, как это было в Грузии или в Украине?

Один из руководителей про-правительственной партии "Миллий Тикланиш" (Национальное возрождение) Хуршид Достмухаммад, например, не уверен, что в Узбекистане подобные события могут пройти без насилия.

"Интересно наблюдать за подобными событиями за рубежом и говорить "вот эта демократия!", но Узбекистану я не желал бы такой демократии. Представьте, если прольется кровь ни в чем не повинных людей во время демонстрации у нас? Мне такая демократия не нужна".

В Узбекистане за последние несколько лет никто из видных политических фигур не перешел в оппозицию. И Хидоятова, и Икрамов не исключают того, что лидеры оппозиции должны иметь опыт политической работы во властных структурах. Ведь работа во власти дает богатый управленческий опыт, единомышленников во властных структурах, определенные административные и финансовые ресурсы, а также политический вес. Например, в Грузии Михаил Саакашвили был министром юстиции, а Виктор Ющенко был в свое время премьер-министром Украины.

В России полагают, что без достаточной финансовой помощи "оранжевой революции" в Украине могло и не быть. В жестких условиях контроля государства над экономикой, в Узбекистане напрочь отсутствует класс олигархов. А ведь без интереса крупного бизнеса в политике или в переменах в пользу увеличения своего капитала, никто внутри страны оппозиционные силы финансировать не станет.

Аполитичность или пассивное политическое сознание, по мнению Икрамова, являются причиной того, что в Узбекистане грузинский или украинский сценарий еще не скоро найдет свое применение. Видимо поэтому, на митингах незарегистрированных оппозиционных партий собираются не более 20 человек.

Хотя возможно эта аполитичность является следствием отсутствия свободной прессы и реальной оппозиции. На рынках Ташкента люди с большей охотой делятся своими проблемами и называют причины, по которым "революции роз" в Узбекистане пока может и не быть.

"У нас нет демократии. Люди не могут свободно публично выразить свое мнение", считает 26-летний продавец Акрам.

"О какой демократии можно говорить, если на каждого жителя приходится по четыре милиционера?" возмущается другой продавец на вид постарше Акрама. "Люди боятся за безопасность своих близких. Попробуй, скажи что-нибудь, тебя сразу же упрячут за решетку".

Однако женщины оказались более смелыми.

"Терпение народа скоро лопнет. Жить стало невыносимо", говорит одна из них.

На вопрос, "есть ли в Узбекистане свой Ющенко и кто может вывести народ за собой?", она отвечает:
"Если надо, я сама выведу весь базар!"

По мнению директора центральноазиатского проекта Международной кризисной группы Дэвида Льюиса, ввиду активности оппозиции и больших политических свобод, следующим претендентом на "революцию роз" может стать Кыргызстан, где в феврале этого года состоятся парламентские выборы. Президент страны Аскар Акаев уже выразил обеспокоенность тем, что некие силы готовят переворот в стране. Сам же лидер "оранжевой революции" в Украине Виктор Ющенко считает, что "украинский сценарий" может повториться "в любой стране, которая испытывает дефицит демократии".

Так если в Узбекистане отсутствуют факторы, похожие в Украине, то, что же его ждет?

По мнению известной узбекской журналистки, пожелавшей остаться неназванной, в ближайшие 2-3 года в Узбекистане каких-либо существенных изменений не предвидится.

"В 2007 году истечет второй и, согласно Конституции, последний президентский срок Ислама Каримова и возможно тогда наступит пора крутых политических перемен", считает она.

Какими будут эти перемены, говорить пока трудновато. Многое будет зависеть от процессов в СНГ, а в ближайшем будущем – от парламентских выборов в Кыргызстане в этом месяце. Если "тюльпановая революция" там состоится, то в ноябре Аскар Акаев на посту президента точно не задержится. И если одна из стран Центральной Азии последует примеру Грузии и Украины, то политтехнологам, работающим над сценарием "Атласной" или "Шелковой" революции в Узбекистане, станет легче – как географически, так и технически.