Моя милиция меня бережет?

Т.РАХИМОВА

После преступлений, совершенных в Ташкенте маньяком-убийцей, сын моей знакомой полторы недели опасался выходить из дома. Он боялся не маньяка, а милиционеров, расследующих преступление. Предлагаем вниманию читателей дословный рассказ этого парня, очевидца своеобразной "розыскной деятельности" нашей милиции (фамилия его по понятным причинам не названа).

- На старый новый год в районе обеда я вышел из дома купить сигареты. Меня остановили люди в штатском, показали "корочки" и попросили показать документ, удостоверяющий личность. У меня ничего с собой не было, ведь я вышел на пять минут. Они вежливо попросили меня пройти в участковое отделение милиции. Я спросил о причине. Мне объяснили, что, мол, объявился маньяк-убийца, проверяют всех мужчин, подходящих под описание.

В отделении милиции задержанным (человек 15) было приказано содержимое карманов выложить на стол, всю одежду осмотрели и прощупали. Никому не разрешили ни позвонить, ни сходить в туалет. В ответ на все просьбы отвечали: "Не положено!". Безо всяких объяснений нас продержали около трех часов. Потом перевезли в большее отделение милиции, куда были свезены задержанные из разных частей этого района.

Там нас было около 200 человек. Каждого с присвоенным личным номером в руках сняли на видео, сфотографировали, сняли отпечатки пальцев, ладоней, взяли кровь на анализ, завели отдельную карточку. Как нам сказали, все мы подошли по описанию: "Кепка, черная куртка, черные штаны".

На самом деле, мало кто подходил под это описание. Здесь были парни от 20 до 35 лет, разных национальностей (корейцы, узбеки, русские, татары), все в разной одежде, начиная от спецовок, заляпанных краской (ребят, работающих на стройке, задержали во время обеденного перерыва), и чапанов и кончая дорогими куртками и меховыми шапками.

В основном задерживали тех, у кого отсутствовали при себе документы, удостоверяющие личность (ксерокопия паспорта во внимание не принималась). У некоторых не было ташкентской прописки. У некоторых паспорта были в порядке, но их все равно провели через все процедуры и не отпускали домой.

Обходились с нами по-хамски, не разрешали ни в туалет, ни попить воды, не покурить. Можно было купить кое-какую еду, но деньги были не у всех. Тех, кто умолял провести в туалет, говоря, что не может терпеть (ведь продержали уже несколько часов), крыли матом, угрожали, что если еще будут проситься, вообще отсюда никогда не выйдут. Некоторые получили удары по голове, в живот. Я тоже получил по голове. Милиционеры с нами обращались так, словно мы были евреями, а они фашистами. Здесь нас продержали часов до 10 ночи.

У нас сложилось впечатление, что у милиционеров был план по задержанию, потому что нас долго было 198 человек, и лишь когда стало 200, вскоре всех посадили в большой автобус и стали развозить по другим отделениям милиции.

Когда нас вели из помещения к автобусу, на улице стояли родители с паспортами и высматривали среди задержанных своих сыновей. Кому-то повезло: когда забирали в милицию, его сопровождала подруга, кто-то из соседей увидел, передал родителям. Несколько человек отпустили. Кстати, среди тех, кто искал своих детей или друзей, были, в основном, женщины, мужиков мало.

В отделении милиции, где нас оставили несколько человек (остальных повезли дальше), нам было приказано снять часы, ремни, шнурки, вытащить кошельки с деньгами и все это отдать милиционеру – дежурному о камере. В камерах были деревянные топчаны, на которых вповалку спали по 8-9 человек. Кому не хватило места, спали одетыми на ледяном полу. Условия ужасные, невыносимая вонь из туалета, где водослив не работал. Двух задержанных проводили, чтобы они набрали воду в грязные баклажки, валяющиеся в камерах на полу, и раздали по камерам. И все пили из одного горлышка: и бомжи и мы.

Некоторые парни рассказывали, что их держат в камерах двое-трое суток, перевозя с места на место. Тех, кто ранее был судим, забирали по месту жительства, если у них были братья – забирали и их. Некоторых задерживали по второму разу и заставляли снова проходить те же процедуры, ни принимая никаких объяснений.

Утром нас повезли в новое место, где опять опрашивали: кто, зачем, почему. Сказали: чтобы задержанного отпустили, родственники должны предъявить его паспорт. А как сообщить родственникам? Ведь звонить не разрешили. Были парни, которых искать некому. Таких повезли в милицию на Панельный массив, сказали, закроют на 30 дней.

Когда родственники парня после двух дней поисков, вообразив и пережив все мыслимые и немыслимые ужасы, которые могли произойти с их детищем, нашли и освободили его, сотрудник Службы национальной безопасности, которому рассказали эту историю, сказал: "Идите в Прокуратуру и жалуйтесь на произвол!". Догадайтесь, пошли они жаловаться?

31.01.2005