Революция сверху? Почему бы и нет!

Аслан ИСМАЙЛОВ, юрист, правозащитник

Совершенно очевиден факт: страна живет ожиданиями новых революционных перемен. Ситуация чем-то напоминает разгар перестроечной эпохи, когда отзвуки начатых в Москве демократических перемен всколыхнули массы. Однако есть и существенная разница в самой обстановке и настроениях людей. Инфильтрация оранжево-бархатных революционных настроений происходит не в условиях СССР - единого государственного образования, и даже не в СНГ, а на куда более глобальном политическом пространстве. Перемен ждут от Киева до Владивостока, от Багдада до Кабула. Самое поразительное в новой предреволюционной атмосфере то, что люди, как и 15-20 лет назад, жаждут избавления от авторитарных режимов, хотят лучшей жизни. То есть на повестке дня те же лозунги, что выдвинула и знаменитая горбачевская (увы, печально знаменитая) перестройка: "больше демократии, лучшей доли".

Выходит, первая волна демократизации и социально-экономических реформ так и не решила тех задач, ради которых массы согласились отринуть социализм. Если бы вопрос стоял иначе, никакой Саакашвили, не говоря уже о Ющенко, не смог бы поднять на ноги огромные толпы протестующего народа.

Впрочем, есть и разница в ситуациях. В отличие от архитекторов перестройки лидерам новой демократической волны нет никакой необходимости скрывать свои связи с Западом. Никто не делает секрета из незримого присутствия на майдане Джорджа Сороса. А Запад, в свою очередь, не скрывает своих намерений в отношении проектируемых им же политических перемен в означенном геополитическом пространстве.

Достаточно прочесть инаугурационную речь Буша и вспомнить бенефис лидеров "бархатных революций", организованный Советом Европы в Страсбурге. Если это не сигнал для остальных республик, то что же?! В Баку одни неустанно грезят о призраке "оранжевой революции", который бродит уже у крепостных стен Баку, а другие отмахиваются от этих прогнозов, дескать, у нас иная ситуация, нет почвы для революций. Первые, разумеется, спешат, торопятся, как торопили события в начале 90-х. Вторые благодушествуют, как и положено обитателям дворцов и правительственных кабинетов. И то, и другое является свидетельством другого очевидного факта - кризиса, который поразил политические партии, как правительственные, так и оппозиционные.

Будем откровенны, недовольные своей жизнью известные слои населения не связывают свою судьбу ни с теми, ни с другими. А это означает, что эта социальная сила (имеется в виду беднейшая часть населения, которая составляет в стране не менее 40% граждан) ждет своего часа. Когда он наступит - вопрос к социологам, мы же можем только гадать.

А вот поведение большинства народа предсказать нетрудно, ибо оно не верит политикам и принимает их лишь в качестве силы, желающей манипулировать массами ее бедственным положением. Итак, то, что составляет потенциал так называемой протестной массы, полностью деполитизировано. Вот в этом-то и состоит своеобразие политического момента в Азербайджане. Из нее вытекает логический вывод: время должно востребовать третью силу. Где она? Пока не видно даже ее контуров, но политическая почва имеется. Ее появление, как ни странно, могли бы ускорить те, кто потерпел поражение на президентских выборах.

Однако состарившиеся на митингах лидеры оппозиции не желают покидать политическую арену, чтобы таким образом расчистить поле для обновления существующих политических структур. Во всех странах СНГ демократы первой волны давно ушли из большой политики: кто в бизнес, кто в науку, кто в публицистику, а кто и социальное небытие.

В то же время за прошедшие десять лет азербайджанская оппозиция не выдвинула из своих рядов ни одного яркого, безусловного политического лидера. В чем причины политического застоя - тема особого разговора. Но сегодня - это фактор, который определяющим образом влияет на поведение протестной ситуации. Ее не приводят в движение даже пороки, угрожающие обществу окончательной деградацией. Кажется, общество так до конца и не осознало, что страна находится в состоянии исторического противостояния с армянством, угрожающего Азербайджану, потерей не только территорий, но и перспектив своей государственности.

Судебно-правовая система полностью коррумпирована. Уровень коррупции, монополии достиг таких масштабов, что угрожает государственным устоям и безопасности страны. Теневая экономика, по данным экспертов, достигла 50% от уровня общей экономики. Миллиардные прибыли от "теневой" экономики уходят за рубеж. Многочисленные НПО, призванные заниматься проблемами прав человека, часто рассматривают свою деятельность через интересы той или иной партии. Это значит, что общество в классическом понимании не структурировано, то есть оно пребывает в зачаточном состоянии.

Надежды на природные богатства оказались несбыточными. Сегодня идет откровенная борьба между разными странами за вовлечение Азербайджана в свою политическую орбиту, для чего активно используется внутриполитическая ситуация. Не секрет, что ведущие политические организации, кичащиеся своей независимостью и претендующие на роль выразителя национальных чаяний, находятся под влиянием различных международных сил и ими же финансируются. Сегодня идет скрытая борьба между различными группировками внутри правящего класса. Старая азербайджанская болезнь - регионализм - поднятая на государственный уровень, воспринятая многими как инструмент завоевания власти и поддержания стабильности, ныне превратилась в главное препятствие на пути общественных реформ. Демонтаж государственной системы управления, о чем в последнее время говорится так много, необходимо начать с хирургической ликвидации региональных наслоений.

Бюрократия, созданная на основе родства и местничества, на глазах трансформируется в могущественную страту с признаками класса. Если ей не объявить войну сейчас, то завтра уже будет поздно. Подковерная борьба властных группировок, вступивших в настоящую схватку за перераспределение властных полномочий и передел собственности, есть вызов не столько обществу, сколько президентской власти.

Перегруппировка политических сил, основанная на принципах землячества, если не найти этому процессу надежного противоядия, может подвести страну к опасным рецидивам гражданского противостояния. В различных кругах общества крепнет убеждение, что президент стоит на позициях проведения необратимых реформ в сфере управления государством. Это переустройство общественной жизни придется начинать с ликвидации бюрократии. Без этого невозможно приступить к эффективной модернизации социально-экономической сферы. К проведению реформ призывает и оппозиция, но при этом сама она считает возможным и нужным действовать по правилам игры конца 80-х - начала 90-х. Ярким примером такого поведения оппозиции является ситуация с бывшим мэром города Р.Аллахвердиевым. Статьи, в которых он по существу шантажирует власть, с удовольствием печатают оппозиционные газеты. Стало известно, что Р.Аллахвердиевым ведутся переговоры о привлечении его в ряды различных оппозиционных партий. При этом почему-то забываются его прошлые "заслуги". Оппозиции следовало бы знать о бытующей среди американских юристов поговорке: "Если крокодил съел твоего врага, то это вовсе не значит, что он стал твоим другом".

Призывая президента поскорее подключиться к проведению кадрового обновления правительственных структур, оппозиция целенаправленно ограничивает масштабность и многообразие реформ, в которых нуждается страна. И связано это не только и не столько с узостью оппозиционного мышления. Складывается впечатление, что оппозиция торопит И.Алиева с кадровыми перестановками, чтобы скорее заполучить в свои ряды толстосумов из бюрократии, наживших многомиллионные состояния на ограблении народа.

Как юрист считаю, что если политическая организация принимает в свои ряды того или иного политического деятеля, ранее находившегося у власти и боровшегося с оппозицией, то она принимает на себя определенные моральные аспекты.

По нашему мнению, если власти и оппозиция хотят, чтобы в Азербайджане реформы состоялись, то в этот переходный период они должны "играть" по правилам, в которых моральные аспекты должны быть не на последнем месте. В обществе зреет убеждение, что опасность явного или скрытого перехода олигархов от бюрократии в станы оппозиции сковывает решимость президента. То, что одним кажется медлительностью, неторопливостью в деле разворачивания курса государственного корабля, на самом деле есть естественное желание И.Алиева избежать во что бы то ни стало "тропы войны".

Полагаю, в Азербайджане не может быть и речи о перераспределении собственности - это прямой путь к гражданской войне. "Самый разрушительный тезис - это тезис о социальной справедливости, он всегда приводит к страшным событиям", - с этим предупреждением Г.Явлинского трудно спорить. В то же время необходимо создать правовую базу для возвращения "уплывших" капиталов в экономику республики. "Российские деньги превратили каменистый остров Кипр в цветущий край", - пишут газеты. И деньги, вывезенные из Азербайджана, где-то работают на экономику других стран. В этом безнравственность экономики переходного периода, с которым надо кончать.

В то же время необходимо в законодательном порядке дать гарантии безопасности этим средствам, возвращенным в страну. В тяжелой экономической ситуации через это прошли США и другие страны.

Проведение реформ налагает большую ответственность на страну, на все политические силы и отдельных общественно активных граждан страны. Но главная ответственность ложится на тех, кто находится у власти. Не считая себя большим специалистом по части прогнозирования в подобных случаях, рискну высказать следующее соображение: общественно-политическая ситуация в Азербайджане такова, что она более благоприятствует реформам, инициируемым самим государством и осуществляемым под контролем государства. Если предыдущая революция что-то и доказала, то прежде всего то, что реформы слишком серьезная вещь, чтобы доверять их революционерам. Переходный период, если он завершится очередным гражданским противостоянием, будет означать выход на арену реваншистских сил, сил политической мести. Разумную альтернативу этому может составить лишь инициатива государственников. Рычагом к обновлению, модернизации страны без взрывов и шараханий могут стать государственное регулирование, государственные реформы, жесткое государственное управление. Кроме государства в Азербайджане нет иной силы, которая может осуществить переход страны от одной общественной системы к другой с наименьшими издержками.

Собственно, это и доказал Китай. Реформаторы от власти доказали то, чего жаждем все мы: государство может создать условия для потрясающе быстрого развития страны. А что доказали революции - перестроечные, национально-освободительные, "оранжевые", "бархатные" и пр. и их вожди, полагаю, всем хорошо известно. Так что, если Азербайджану и суждено пережить новую революцию, пусть это будет революцией сверху. Здесь уместно, перефразировав слова Столыпина, сказать "может, кому-то нужны великие потрясения, мне нужен великий Азербайджан".

№ 32(1021) Пт., 18 Февраля 2005