Сказ о том, как Парижский клуб оказал Кыргызстану "медвежью услугу"

А.МЕКЕНОВ

Все-таки который раз приходиться убеждаться в том, как порою госсмашина может быть такого невысокого мнения о своем собственном народе, что приводит в некоторое замешательство и вызывает улыбку на лице. Например, возьмем недавнюю шумиху вокруг "знаменательного" события о списании $124 млн. долгов Кыргызстана, пришедшуюся в аккурат накануне второго тура выборов в парламент.

В начатой администрацией президента кампании по формированию позитивного имиджа действующей власти эта новость стала "гвоздем программы", подхваченной проправительственной прессой. Наверное, не стоило бы портить этот "праздник", равно как и не было необходимости у оппозиции воспринимать этот шаг Парижского клуба государств-кредиторов, как политическую поддержку Акаева. Как-то даже неуместно прозвучали слова аксакала Кулубека Боконбаева (экс-министр по окружающей среды), вдруг посчитавшего это решение проявлением международным сообществом доверия тоталитарной политике Акаева. Все бы ничего, кабы не смешно, так как во всем этом есть более глубинные причины, потенциально таящие в себе взрывоопасные последствия для страны. Попробуем во всем этом разобраться без использования технической терминологии, так как зачастую даже для большинства экономистов проблематика внешнего госдолга всегда представляла собой специфическую область знаний.

Но прежде немного статистических данных и экскурс в историю, без чего понимание сути рассматриваемого вопроса не будет возможным в достаточной. Итак, на конец сентября 2004 года общий государственный долг Кыргызской Республики составлял 1 млрд. 920 млн. долл. США. Общий долг перед кредиторами Парижского Клуба (включая Турцию) составил 555.1 млн. долл. США на 1 февраля 2005 года. По сути, огромная сумма для 5-миллионного населения, которая образовалась в результате бездарного управления внешне заимствованными ресурсами в начале 90-х годов прошлого столетия. Примечательно, что основным кредитором является "дружественная" нам Турция. Представляется неэтичным по прошествии стольких лет обсуждать неоправданно высокие проценты турецких кредитов и имевшую место практику нашего Правительства выдавать гарантии под частные проекты, что в конечном итоге и обусловили образование такого внушительного размера долга. Что ж пропускаем этот момент и переходим уже к истории самого Парижского клуба. Его первое заседание с участием представителей ряда западноевропейских стран-кредиторов Аргентины прошло в 1956 г. в Париже. А в начале 80-х годов в период разыгравшегося кризиса неплатежей по внешнему долгу развивающихся стран заседания Парижского клуба стали проходить на регулярной основе. В двух словах заседание проходит в формате "кредиторы – должник". Имеется президент и секретариат клуба, причем в состав последнего входят преимущественно сотрудники минфина Франции.

Деятельность Парижского клуба основана на двух основных принципах: наличие непосредственной угрозы прекращения платежей и обусловленность реструктуризации долга обязательством должника проводить определенную экономическую политику (как правило, эту роль исполняет МВФ и потому Парижский клуб все более становится политическим инструментом, когда зачастую экономическая целесообразность подменяется политической конъюнктурой). В то же время члены клуба стремятся распределять бремя непогашенных долговых обязательств равномерно.

А теперь самое интересное по процедуре списания долгов. В рамках этого учреждения собственно практикуется два варианта списания долга. Согласно программе облегчения долгового бремени беднейших стран, страна должна принять согласованную с МВФ трехлетнюю программу экономического развития, После ее выполнения клуб списывает львиную долю долга. По этой схеме начиная с 1991 года были списаны долги Эфиопии, Малави, Мали, Уганды, Конго, Мадагаскара, Мозамбика, Пакистана, Югославии, Кении, Гайаны и других стран. Из сказанного можно сделать очень простой вывод, что Кыргызстан в этом отношении не является единственным и любимым детищем Парижского клуба, которому он за хорошее поведение прощает шалости в виде взятых ранее долговых обязательств и теперь не могущего расплатиться, так как денежки ушли на "шоколадки" и прочие "детские развлечения". Более того, мы вынуждены были пойти на унизительные переговоры по списанию долга, как свидетельство немощности самостоятельно выйти из долговой ямы, в которую страна оказалась ввергнута за последние почти 15 лет.

Второй вариант предусматривает списание долгов по политическим соображениям, как, например, это случилось с Ираком, Египтом и Польшей.

Согласно сообщениям минфина на недавнем заседании Парижского клуба присутствовал и представитель Турции – нашего крупного кредитора (эта страна по тюркскому братству, кстати, сама имеет значительные долги перед Парижским клубом). И общеизвестно, что Турция была против списания нашего долга, как и была против списания долга Грузии, но вот вдруг согласилась. Не удивлюсь, если вдруг внешний долг Турции перед Парижским клубом уменьшился на определенную сумму, как результат переноса бремени невыплат по турецким кредитам уже на членов Парижского клуба. На самом деле практика передачи обязательств кредитора по долгу вполне обычна в банковских кругах, но в настоящем случае она еще раз подтверждает мудрость утверждения о том, что в картишках, увы, не бывает братишек.

Раз уж речь зашла о Турции, то нельзя не отметить ее собственную позицию. Ей многократно предлагалось списание долгов и она с завидным постоянством отказывалась от этого. Какова же причина такого странного поведения? И вот тут мы приходим к другому не менее интересному и не менее важному моменту, а именно, оказывается, что многие развивающиеся страны стремятся избежать этой, безусловно, унизительной процедуры. И этому, как ни странно может показаться для обывателя, есть резонные объяснения. Например, представьте развивающуюся страну, крайне заинтересованную в прямых инвестициях, так как они всегда конкретное и осязаемое вложение в экономику в виде заводов, предприятий, оборудования и т.д.. И вот в один прекрасный мартовский или любой другой день в году ей списывают долги. Будьте уверены, что на следующий день ни один мало мальски серьезный банк не даст ни копейки, а кредитная процентная ставка взлетит вверх, как цена за риск. А причина будет одна – страна в лице бизнеса перестает быть надежным партнером, так она, по его мнению, не может, совсем не хочет и даже бравирует тем, что, взяв деньги, проев их, более не намерена отдавать долг. Это как в обычной жизни обычных людей и не зря есть пословица, что "долг платежом красен". В таких условиях инициатива Акаева развивать ипотечное строительство всенепременно будет обречена на провал, что собственно и происходит, так как банкам невыгодно финансирование долгосрочных жилищных проектов без соответствующей инфраструктуры страхования ипотечных кредитов и вторичного рынка ипотечных ценных бумаг. Такая ситуация разве что сравнима с той, когда стремясь вылезти из ямы, попавшие туда начинают усиленно ее копать и причем копать в глубь, при этом публично декларируя о своих достижениях на этом поприще.

Возвращаясь вновь к теме отказа от списания долгов, позиции Турции и Венгрии уже не выглядят столь неразумными. Более того, эти страны даже отказались от отсрочки их уплаты. Их примеру следуют Мексика и даже Таиланд с Индией. Примечательно, что последним двум государствам Парижский клуб, как и все мировое сообщество буквально навязывали "льготные" условия, полагая, пытаясь таким образом внести свой вклад в дело ликвидации последствий недавнего цунами и восстановления экономик пострадавших стран. Но для Индии и Таиланда боязнь утратить долговой рейтинг оказалась сильнее, кажущегося только на первый взгляд заманчивого предложения Парижского клуба. Даже Индонезия не сразу приняла предложение, так как все еще существует опасность, что за ней навсегда закрепится образ вечного должника. Неизменно утрачиваемое в таких ситуациях доверие банковских учреждений и просто вкладчиков прямо влияет на повышение процентных ставок. Индонезийцы отдают себе ясный отчет, что последствия могут быть самыми плачевными. Жаль, что этого не хочет понять Кыргызстан, которому бы ночь продержатся, да день простоять и так желательно до октября этого года. В качестве контраргумента могут упомянуть Польшу, которой списали значительную часть долгов, но следует иметь в виду, что эту страну заранее готовили к вступлению в ЕС по политическим мотивам, как об этом было сказано выше, и дополнительно на грантовой основе были сделаны вливания для того, что Польша могла по низкой цене выкупить собственные долговые обязательства, дабы не спровоцировать понижение рейтинга инвест-привлекательности страны и не повысить кредитные ставки.

Для полноты картины представляется необходимым остановиться на часто упоминаемом в настоящей статье рейтинге страны. Это, в свою очередь, может пролить свет на другие не менее интересные моменты. Несомненно, что в эру глобализации и свободного движения капиталов инвестор сталкивается с необходимостью поиска такого места вложения капитала, где он мог бы получить максимальную прибыль с минимальными рисками. Вот для этих целей существуют специальные рейтинговые агентства. Их на самом деле достаточно много, но признанными лидерами являются агентства Moody"s, Fitch IBKA - самое молодое и Standard & Poor’s - самое старейшее и более консервативное. По методологии и используемому инструментарию они сильно не различаются, так как принцип распределения остался неизменным со времен основателя инвест-рейтинга Джона Муди: обязательства инвестиционного типа, спекулятивные и обязательства стран, находящихся в состоянии дефолта. Соответственно, рейтинговые позиции имеют свою литеру: А - самая лучшая, С - наихудшая. Есть также множество других промежуточных подвидов, но упоминание предмет отдельного исследования. Итак, международные рейтинги призваны дать сравнительную характеристику кредитоспособности заемщиков из разных стран и оценить ожидаемую вероятность и масштабы потерь в связи с неспособностью заемщика в срок выполнить обязательства. Как правило, как показывает практика, для инвестора достаточно знать всего два важных рейтинга: (1) оценка надежности своего потенциального партнера и (2) так называемый суверенный рейтинг страны, в экономику которой он собирается вкладывать средства (справочно: отсутствие рейтинга само по себе уже означает риски, а подавляющее количество наших компаний таких рейтингов не имеют вообще).

Одним словом, каждый бизнес в любой точке мира для инвестора имеет свой рейтинг, который в конечном итоге определяет свою поведенческую линию. А теперь, видимо, любопытно узнать рейтинг Кыргызстана или хотя бы его столицы, как наиболее удачной в плане бизнеса. Так вот агентство Fitch IBKA определило долгосрочный рейтинг по заимствованиям в иностранной валюте города Бишкека как "CCC", что означает "высокий риск дефолта в долгосрочном периоде", кроме этого дополнительная литера "С" справа указывает на неминуемый дефолт по полученным кредитам.

"Мне грустно и легко", как поется в известном шлягере, так как этот злосчастный рейтинг, как и все вышесказанное, придает сообщению пресс-службы Министерства финансов Кыргызской Республики и словам пресс-секретаря министра финансов особый оттенок печали и боли за Родину "11 марта этого года стало кульминацией пятилетних переговоров и консультаций с донорами и международными".

Думается, что в сложившейся ситуации списание долга не может выглядеть в качестве героического завоевания и уж тем более не следовало бы заявлять об этом во всеуслышанье, так как это служит самой лучшей антирекламой Кыргызстана и уж будьте уверены рейтинговые агентства сразу взяли это под свой карандаш. Хотя в нашей ситуации с рейтингом "CCC" нам не страшен даже серый волк из заснеженных тамбовских лесов. Правда, могу представить как плавно вытягивались лица присутствующих на 59 Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре ушедшего года, когда Аскар Акаев с главной трибуны пытался убедить в принятии специальной резолюции с рекомендацией о списании внешнего долга наименее развитых горных стран. Похоже специалисты Минфина здорово подвели президента и на этот раз, как и в случае с банкротством российской страховой компании.

Что ж дело сделано и час расплаты вновь оттянут. Акаев уйдет, но старые проблемы останутся. Похоже, он все еще хочет уйти благодетелем. Но вместо того, чтобы "хвастаться" в своей несостоятельности и банкротстве, более разумным было бы пытаться стать для мирового бизнеса надежным партнером, а не ловкачом, избегающим обманутых кредиторов. Эта ситуация до боли знакома многим нашим пенсионерам, доверившим в свое время свои кровные в множество лопнувших банков и компаний типа "Рентон групп". Может оттого у нас еще нет долгожданного процветания, несмотря на трудолюбие и образованность населения, желающего и могущего жить достойно. Жаль, что время для этого упущено. Эти проблемы уже лягут на плечи других людей. Это особенно досадно, так как в мировой практике имеются примеры, когда страны с большими долгами смогли организовать процесс погашения внешнего долга не только без ущерба, но и с выгодой для самой страны. Но для этого надо наращивать бизнес активность населения, предоставляя ему кроме обещаний еще и реальные чувства справедливости, верховенства закона, которые возможны только в условиях полной демократии, а нее ее жалкого муляжа. Может быть тогда к нам придет понимание почему Китай со своим 160 млрд. долларов США внешнего долга умудряется ежегодно привлекать прямых инвестиций в размере 25 млрд. долларов США и при этом сохранять свою гордость. В противном случае нам так и не грозит повышение рейтинга, так как агентства учитывают не только способность страны выполнять свои обязательства, но и то, насколько страна в состоянии обслуживать их в дальнейшем. Поэтому, увы, приходиться признать, что приобретения от недавнего решения Парижского клуба скорее иллюзорные, а возможные потери очевидны. Так может зря по этому поводу так сокрушался И.Каримов, выражая своему чешскому коллеге Клаусу недовольство политикой Парижского клуба, никак не желающего пролонгировать узбекистанские долги в отличие от Кыргызской Республики. Хотя в случае с Узбекистаном рейтинговые компании должны еще поломать голову над тем, какой рейтинг мог бы быть ему присвоен, так как Узбекистан не обладает инвестиционной привлекательностью вообще, поскольку его экономика не вызывает доверия даже у самих узбекистанцев. Но как говорится "худа без добра не бывает". Поживем - увидим.

16.03.2005