Был бы повод, а революция найдется, или Новой власти в назидание.

С.ЧЕРИКОВ

Такое я пережил дважды. Впервые - в восьмидесятые годы, когда попал в руки шпаны. Вторично - в день штурма "Белого дома". Меня в этот раз спасло то, что в ударной группе искавших Президента штурмовиков, на пути которой я оказался, был парень, лично знающий меня. Помогло и удостоверение эксперта Нацкомиссии по госязыку. На пятом этаже Дома правительства меня окружили и стали требовать, чтобы я указал, где находится А. Акаев. Я ответил, что не знаю. Тогда один короткой, но толстой железной трубой замахнулся, целясь мне в голову. Но тут, к счастью, и подбежал тот парень, я ему показал свою "корочку", и штурмовики, убедившись, что я не "белодомовец", меня отпустили.

Оправившись от пережитого, пытаюсь сейчас на трезвую голову понять истоки происшедшего, восстанавливаю в памяти картину молниеносного падения существовавшего режима, невольным свидетелем которого я стал. Во всей этой погромной на первый взгляд стихии нашей революции тем не менее прослеживаются свои закономерности.

Первое. Как верно отметил президент России В. Путин, события у нас были предсказуемы. В данном контексте вполне возможен был мирный, без погромного захвата Дома правительства и непозорный для режима переход власти в руки оппозиции. К тому моменту она уже окончательно сплотилась и, как показали последующие события, оказалась вполне цивильной и демократичной в своих действиях и планах. Но А. Акаев, хотя и декларировал свои намерения повторно не баллотироваться, на деле занял двойственную позицию. Всеми силами цепляясь за призрачные возможности продления своего властвования, он оказался неспособным к мирной передаче президентских полномочий и по совсем непонятным причинам продолжал игнорировать надвигающуюся катастрофу.

Второе. К тому моменту недовольство населения страны и даже откровенное возмущение безволием президента, неспособного обуздать бесцеремонное вмешательство членов своей семьи в дела государства, достигло апогея. Все прекрасно понимали, где корни коррупции. Но молчали, поскольку, боялись за себя, родных и близких, будущее своих детей. Ибо видели, что живем в криминальном государстве, доказательством чего и явились политические расправы с неугодными, последние громкие убийства и, наконец, недавние парламентские выборы. У населения не осталось никакого доверия к органам государственной власти, в первую очередь - к правосудию. Люди отчаялись в поисках справедливого решения своих бед и проблем иначе как путем дачи взяток везде и всюду. Не думаю , что А. Акаев обо всем этом не знал. Прекрасно знал, но продолжал жить в иллюзорном мире прекраснодушных рапортов и лживой информации угодников и льстецов. Смешно вспоминать, как "белодомовская" администрация оберегала своего шефа от всякой нелицеприятной действительности путем сглаживания острых углов, как специально процеживала информацию. Лишь в последние дни президент почувствовал неладное и перестал верить своему окружению. Но было уже поздно.

Лично я за последние годы предпринял несколько тщетных попыток прорваться к А. Акаеву и сказать правду об отдельных личностях его администрации, т.к. раньше, когда я работал в его администрации, он прислушивался к моему мнению. После я перешел к изощреннейшим способам использования журналистского слова. Где прозрачными намеками, а где литературными иносказаниями именно через правительственную русскоязычную и российскую прессу давал понять президенту, что пора ему менять своих советников и помощников, единственным занятием которых было всеми силами доказывать собственную нужность вместо честных советов и правдивого информирования главы государства. Советникам Акаева было очень далеко до аристотелевского Каллисфена.

И третий нелицеприятный момент - освещение московскими СМИ событий в Бишкеке и республике. Я специально называю их "московскими", поскольку окончательно убедился, что Москва - это еще не вся Россия. Во всяком случае, - в той позиции своих мозговых и информационных центров, которую они заняли в дни кыргызской революции. Единственно мудрый Познер, похоже, оперативно усек, что же в действительности произошло в далеком Кыргызстане, и назвал вещи своими именами.

В том, что произошло сначала на юге, а затем в Бишкеке, немалая вина московских политтехнологов, которых еще год назад пригласили с целью упредить у нас грузинскую и украинскую аналогии событий. В отличие от В.Путина, руководство Кыргызстана, к сожалению, никаких уроков из провала московских политтехнологов в Украине не извлекло. Его совершенно не настораживало то обстоятельство, что большинство московских "политмагов" - это руководители и сотрудники бывших институтов марксизма-ленинизма, совпартшкол. Их мышление, при всем стремлении косить под этаких свободомыслящих демократов, осталось застойно-закостенелым и шаблонным, неспособным компетентно реагировать на очевидные реалии нового, притом ежечасно меняющегося мира.

Но самым уязвимым звеном выписанных Акаевым заграничных "светил" явилось то, что они очень плохо знали кыргызстанскую действительность, менталитет народа, движущие им внутренние пружины. Соответственно не могли предвидеть возможное поведение народной массы или уповали на то, что руководство, следуя их мудрейшим советам, проявит привычную для России власть и силу где надо. Откуда им было знать, что первым красноречивым сигналом надвигающегося политического кризиса в республике явились двухлетней давности аксыйские события, а еще раньше - баткенские?

Кстати, баткенские события обнажили вопиющие огрехи в святая святых государства - обороноспособности страны и политическом руководстве. Товарищам-господам из московских центров неведомы были и причины событий в Аксы, как и смысл проклятий матерей и отцов убитых там молодых парней. Мне, кыргызу, тяжело было слушать и читать посылаемые лично Акаеву и его семье проклятия аксыйцев. Я знал, что они свое горе существующей власти не простят. А ведь руководству и лично А. Акаеву, следуя народным традициям, надо было всего-то чистосердечно раскаяться в содеянном, публично попросить у аксыйцев прощения и наказать виновных по всей строгости закона, о чем неоднократно напоминали, просили, умоляли сами аксыйцы. Но власть была глуха. Вместо чистосердечного замаливания грехов в район стали тоннами завозить продукты, стройматериалы, пытались деньгами обклеить душевные раны, что еще больше оскорбляло чувства и достинство аксыйцев. Это надо было понимать.

Здесь вовсю обнажился главный недостаток первого президента Кыргызстана. Он плохо знал свой народ. Он общался с ним не напрямую, а через своих чиновников, которые себе в угоду всеми силами стремились оберегать его от горькой действительности. Чрезмерно увлеченный целью добиться международного признания страны, привлечением иностранных инвестиций и стремлением всеми силами ублажать доноров, Акаев лишь в последние годы вспомнил о своем народе и, наверное, с пронзительной ясностью увидел, в какой нищете живет население в своей массе. Осознал, какую бомбу под стабильность и процветание своими руками он подложил. Ведь нищий народ - это уже готовая революция, которая рано или поздно должна была свершиться.

Ныне интересно наблюдать за действиями пришедшей на волне мартовской революции новой власти. В свое время обвиняя А. Акаева и его окружение в махровом трайбализме и местничестве, клановости в кадровой политике, Курманбек Салиевич сейчас, похоже, сам наступил на те же грабли. Ведь невооруженным глазом видно, что почти на все ключевые руководящие посты, пусть и на время, назначены бывшие акаевские чиновники, к сожалению, не лучшие и с явным креном на юг, что опять вызывает недовольство определенной части населения. А в заявлениях отдельных бакиевских выдвиженцев из бывшей оппозиции в их попытках оберегать своего шефа от всякой критики явно проявляются нотки товарища Вышинского.

Думается, не для того лишь народ совершил революцию, чтобы расправиться с "бывшими". При подобном развитии дальнейших событий вполне возможно, что тот же народ, будучи напуган репрессивностью новой власти, потребует вернуть либерала Аскара Акаевича обратно на трон.

8 апреля 2005 года