Абай Карпыков:
Я всегда делаю только то, что хочу

Знаменитый казахстанский режиссер Абай Карпыков отказался работать с НТВ и заканчивает на Первом российском канале съемки детектива "Охота на Изюбря".

Гульнар Танкаева,

- Вы начали, но не закончили картину "Родственный обмен" на НТВ (с Кристиной Орбакайте сразу в двух главных ролях. - Г.Т.). Расторжение договора, я так понимаю, произошло по вашей инициативе. Дорого вам обошелся "развод" с НТВ?
- Мы дружески расстались.
- В рыночных условиях можно дружески расстаться?
- Даже в рыночных условиях автор всегда оставляет за собой право выбора. Что очень важно. И, соответственно, если я считаю: что-то концептуально не сходится с моей позицией, то я имею право расторгнуть договор. Ну разонравилось мне работать с продюсерами "Родственного обмена", не сложился у меня с ними творческий контакт, и я очень дружески с ними расстался.
- По-моему, 99,9% казахстанских режиссеров были бы счастливы, если бы их пригласили на НТВ, тем более - на такой проект. А господин Карпыков говорит: "Что-то мне тут у вас творчески разонравилось"...
- Здесь я могу сказать так: если 99,9% поступили бы так, то, значит, я...
- Тот самый 0,1%?
- Я хочу сказать, что могу себе это позволить не потому, что ощущаю свой некий очень высокий статус. Нет! Я могу себе это позволить, потому что защищаю свои интересы - интересы творческой личности. Не более того. И мне это, к счастью, удается. Я всегда делаю только то, что хочу, снимаю те картины, которые хочу снимать. Когда-то мне в Госкино России предложили снять картину, которая была уже запущена, и название было - "Гороскоп для Скорпиона", а я предложил сделать, во-первых, совместный российско-казахстанский проект, и, во-вторых, пусть это будет такой вестерн! И мне сказали: "Ну хорошо". И получился "Тот, кто нежнее"... А с "Родственным обменом" у меня бы ничего не получилось. И люди, которые пошли на мои условия, наверное, из уважения ко мне как к состоявшемуся человеку и творческой личности, это прекрасно поняли. Я все время позволял себе относительную свободу творчества и к этому привык. Я не мог пойти на компромисс и в данном случае.
- На ОРТ, я так понимаю, ни о каких компромиссах речи не было?
- НА ОРТ я снимаю картину, которая - мне бы так хотелось! - была бы как "Весна на Заречной улице", но только современная.
- Про "заводскую проходную"?
- И про нее тоже. Это картина о конце девяностых годов. Экономическая борьба между Москвой и Сибирью, московские банкиры хотят отобрать сталелитейный завод. Но этот завод - градообразующее, как говорили в советские времена, предприятие, он кормит людей, кормит весь город. И директор этого завода и его друзья начинают борьбу с Москвой за то, чтобы вернуть предприятие... Вот об этом картина. Такова ее верхняя фабула. А внутри там есть треугольник: двое мужчин, которые любят одну женщину... Но я тебе не расскажу, кого она выберет. Причем не из вредности, а потому, что связан условиями контракта.
----------

Из "досье"
Абай Карпыков.
Образование: два - Московский историко-архивный институт
и режиссерский факультет Всесоюзного государственного
института кинематографии (мастерская Сергея Соловьева).
Специальность: тоже, как минимум, две - режиссер и
продюсер. Именно он продюсировал первые
казахстанские "мыльные оперы" "Перекресток" и
"Саранчу". Фильмография: "Влюбленная рыбка",
"Воздушный поцелуй", "Тот, кто нежнее", "Фара".
Режиссер с очень успешной прокатной судьбой:
"Тот, кто нежнее" входил в пятерку самых
продаваемых фильмов в России, фильм "Фара"
каждый российский телеканал показывает минимум два раза в год.

----------
- А я тогда из вредности спрошу: почему это казахского режиссера пригласили снимать такую чисто русскую картину?
- Я не понимаю, что значит "русская". Нижний Тагил, где происходит действие фильма, - это, в принципе, такой же город, как, например, Караганда, или Темиртау, или Актюбинск. И там живут точно такие же люди. У них одно и то же пространство, и бэг-граунд один, это бывший Советский Союз. Есть нюансы этноса. Есть нюансы ландшафта...
- Я это к тому, что Абай Карпыков, на мой взгляд, очень национальный режиссер, который снимает очень национальные фильмы. Потому что можно накидать всю нашу положенную киномишуру - от звучания домбры до разбрасывания шашу - и в итоге получить пшик. Не будет ни гордости за Отечество, ни переживаний за родной народ. А можно просто снять здание на алматинском проспекте Достык (когда-то Ленина. - Г.Т.), и голова закружится от счастья и нежности - это мой город...
- Спасибо, ты знаешь, я тоже, как это ни странно, считаю, что у меня глубоко национальные фильмы. Авторские и национальные. Потому что... что главное в режиссуре? Наверное, все-таки мифотворчество. Придумка образа, который, безусловно, не может существовать без реалий. Я знаю эти реалии, на самом деле, не понаслышке, знаю, что такое история: я историк по своему первому образованию. Я знаю, какая культура существует в нашем пространстве, какие у нее корни, какие предпосылки... Но при этом я считаю, что главное - это то, что я вижу своими глазами и слышу своими ушами. Поэтому снимаю картины, действие которых происходит в городе, они чуть-чуть урбанизированные. Но разве это не есть наша действительность? Я снимаю картины, в которых присутствует дух Алматы, потому что это мой любимый город, улицы, деревья, горы, это моя родина!.. И я не могу его не опоэтизировать, потому что у меня с этим городом связана любовь - единственное чувство, которое руководит человеком. И когда я пытаюсь рассказать об этом чувстве - а может быть, в нем признаться? - я должен придумать некий поэтический образ. И я его придумываю. Но отталкиваюсь только от того, что сам видел, слышал, читал... Немножко трансформирую...
- Так в "Фаре" появились "Три богатыря", знаменитый дом на алматинском проспекте Ленина?
- Да, мне нужно было, чтобы художественная форма моей собственной истории, истории из моего детства (а "Фара" - это именно такая история), держалась на абсолютно точной объективной реальности. Точной, но мною опоэтизированной. И я привязался к "Трем богатырям", к дому, который для алматинцев являет собой образ нового объема, нового градостроительства. Я помню, все время в молодости на него заглядывался, потому что он был для меня символом нового времени, новой жизни...
- А меня страшно поражало то, что вход в квартиру с балкона...
- Да! И то, что Фара и Боб живут и сигают с этого дома, - это какой-то свой Эмпайр стэйт билдинг, который тоже должен быть.
- Мой сын сказал, что "Фара" - самый лучший фильм, который он в своей жизни видел.
- Как ты думаешь, режиссеру после таких слов еще что-нибудь надо?
- Режиссер приехал в родной город отмечать юбилей?
- Да, иначе родственники обижаются.
- Ну и как - ощущаете себя на 50 лет?
- Нет, конечно. Ощущаю себя... лет на шесть. Первоклассником! Может, потому, что профессия такая. Может, потому, что склад мозгов и сердца такой, внутренняя организация... Плюс еще, может быть, я часто думаю, что XXI век - он в космическом отношении другой совершенно, чем, например, XX, не говоря уже о средневековье, когда в 40 лет ты уже был глубоким стариком. А в XXI веке - я не знаю, может, мужание должно приходить в 70? Во всяком случае, я уже пару раз ловил себя на том, что разговариваю с кем-то, меня о возрасте спрашивают, я отвечаю, а потом сам думаю: что-то я не то сказал...

14 АПРЕЛЯ 2005 г. ( № 15)