Непобежденный. Взлетевший над Дахау

Рахимжан АМАНТАЕВ

Извещение о том, что мой дядя Махамат Амантаев пропал без вести, пришло в 1943 году. Я его никогда не видел, но вместе со всей семьей всегда верил, что он вернется. Никак не вязалось небытие с образом блестящего летчика, с детства мастерящего самолеты и мечтающего о небе. И мы дождались. Махамат к нам вернулся. Но как трагично...

В 1982 году мы прочли в газете обращение ветеранов и штаба следопытов 106–го гвардейского Вислинского истребительного авиаполка с просьбой откликнуться родственников летчика 366–го отдельного разведывательного авиаполка Махамата Амантаева.

История жизни в плену и подвига Махамата и его товарищей - 33 летчиков, собранная по крупицам ветеранами, следопытами, узниками концлагеря, стала для нас настоящим потрясением.

Непокоренные
Оказалось, что дядя был сбит и попал в лодзинский лагерь для военнопленных, откуда вместе с большой группой летчиков пытался бежать. Но их задержали. После пыток 100 несчастных были направлены в один из самых страшных концлагерей Германии - Дахау.

Но даже скованные попарно наручниками, они продолжали бороться за свободу: по дороге набросились на конвой и уничтожили его. У них был дерзкий план: выбросившись на ходу из поезда, добраться до ближайшего аэродрома, захватить самолет и вернуться на родину. Но в пяти километрах от аэродрома Шлясггейм они были схвачены. После той смертельной гонки в живых осталось только 33 человека. Их поместили в барак смертников Дахау.

Пытки и издевательства продолжались до самого дня казни, назначенного на 23 февраля 1944 года. На расстрел летчиков повели к печам крематория. Избитые, закованные в наручники, поддерживая ослабевших, они старались выровнять на своем последнем пути воинский строй. А подходя к баракам с советскими пленными, запели "Интернационал": "Это есть наш последний и решительный бой!".

Перед самым расстрелом обер–палач лагеря объявил летчикам "личное помилование фюрера": расстреляны будут только коммунисты. Некоммунисты должны были сделать три шага вперед. Из строя тридцати трех не вышел ни один. Когда же часы палача отсчитали последние секунды, раздалась и последняя команда Петра Фомина: "Бей!". Закованные, израненные герои, кинувшись на палачей, сумели уничтожить троих охранников, а четвертого столкнуть в печь крематория.

Память

Несколько лет мы вели переписку со следопытами и узнали, что впервые об этом подвиге летчиков–героев рассказал Роман Кармен еще во время войны. В то время были известны лишь 4 из 33 фамилий казненных. Сегодня имя каждого героя высечено на мемориальной плите, установленной в Волгограде по инициативе вдовы капитана Фомина.

В 1990 году мы с женой были приглашены на открытие этого памятника, где и встретились с другими родственниками героев, среди которых были люди разных национальностей из России, Грузии, Казахстана, Украины. Они боролись и шли на смерть вместе. В память о них в городах Манглиси (Грузия), Бежецке Калининской области и других установлены памятные знаки. Вдова капитана Фомина на берегу Волги высадила 33 березы. Узник концлагеря Ятченко создал сад памяти сердца и экспозицию "Журавли" посвятил памяти 33–х узников Дахау. Башкирский писатель Вали Бикташев, чудом выживший в этом концлагере, написал книгу "Мы старше своей смерти".

Родители Махамата умерли еще в середине 60–х годов. Когда из Дахау привезли горсть земли, мой отец Тургунбай как старший брат Махамата Амантаева, тоже прошедший фашистский плен и лагерь, установил памятник на берегу Иссык–Куля и провел мусульманский обряд поминовения. В Волгограде ритуал захоронения и поминовения совершила вдова Фомина.

С каждым годом остается все меньше близких людей, которым дорог летчик Амантаев. Я очень боюсь, что память об этом сильном, мужественном человеке, которым должна гордиться страна, может исчезнуть совсем. В его родном городе нет ни единого напоминания о том, что в нем родился и вырос Герой...

№84 за 6 мая 2005