"Мы знаем, что нас будут бомбить"

Андреа Никастро, "Corriere della Sera", 23 июня 2005

Итальянский журналист побывал на атомном объекте в Иране, сооружение которого завершается при содействии двух тысяч российских специалистов. "Станция будет производить лишь электрическую энергию". Ибрагим Заде, директор атомной станции в Бушере, говорит: "Если нас разбомбят, мы будем восстанавливаться".
"Это правда, что американцы нападут на нас в сентябре?" – это был первый вопрос, который иранцы задали иностранному корреспонденту. Синдром изоляции шиитской революции порождает призраков. Но подобную гипотезу нельзя игнорировать. Причина? Пожалуйста: первая атомная иранская электростанция в Бушере в регионе Персидского залива. Потребовалось почти 30 лет и горы денег, чтобы оказаться в шаге от начала эксплуатации. Но этого времени оказалось недостаточно, чтобы развеять страхи западных стран. Ядерная мощь в руках аятолл вызывает страх.

"Атомный реактор будет готов в декабре, – заявляет вице-президент Организации по атомной энергии Ирана Азадолла Сабури. – Уран готов в России: 80 тонн, которые будут поставлены в соответствии с графиком, чтобы наконец начать производство электроэнергии".

Оборудование, приток урана, передача технологий – именно этого не хочет Вашингтон. Чтобы закрыть атомную станцию в Бушере, Белый дом размахивает Договором о ядерном нераспространении, подписанным Тегераном. Иран отвечает молчанием, задержками, недоговоренностями, которые лишь укрепляют уверенность в том, что целью таких больших инвестиций в стране, купающейся в нефти, является атомная бомба. Таким образом, теория агрессии укрепляется.

Инженер Ибрагим Заде, начальник строительства станции в Бушере, фаталист: "Я живу на станции девять лет, и естественно, думаю об атаке. Но потом я успокаиваюсь: если мне удалось выжить под бомбардировками Саддама Хусейна, я переживу и эти бомбардировки".

В 1981 году 8 израильских истребителей F-16 нанесли бомбовый удар по иракскому атомному реактору в Осираке, чтобы остановить атомную гонку Саддама Хусейна. Разработчик той блицоперации генерал Давид Иври не исключает подобной операции по нанесению удара и по иранскому объекту. В прошлом месяце конгресс США одобрил продажу Израилю противобункерных бомб, мало подходящих для борьбы с терроризмом в секторе Газа и прекрасно выполняющих задачу по проникновению через 3 см стали и почти 2 м армированного бетона, которые защищают реактор в Бушере.

Кризис уже витает в воздухе. Ситуация застопорилась, так же как и посреднические усилия Германии, Франции и Великобритании, предпринимавшиеся по договоренности с Вашингтоном. У европейцев есть время до августа, чтобы составить список требований (инспекции, прекращение импорта определенных технологий, возможная совместная эксплуатация некоторых объектов). Между тем Тегеран обязался прекратить любую деятельность, связанную с ураном. Страхи и амбиции вклинятся с соревнование между двумя победителями первого тура.

"Станция в Бушере была построена почти 30 лет назад", в конце эпохи шаха Резы Пехлеви, рассказывает Сабури. "Но сначала война с Ираком, потом эмбарго мешали нам завершить ее строительство. Мы возобновили строительство в середине 90-х годов с огромными трудностями, потому что немцы, которые его начали, отказались продолжить работы (по причине международных санкций). Тогда мы обратились к русским".

"Лишь четверть инвестиций, выделенных в 70-е годы, были использованы, – объясняет инженер Заде. – Вероятно, строительство новой станции нам обошлось бы дешевле". Огромные стальные цилиндры, трубы диаметром 10 метров, подвижные понтоны – все, что осталось от немецкого проекта вместе со зданиями из железобетона. Все остальное, от турбин до генератора и сотен клапанов, все имеет инструкции на кириллице. В адскую жару две тысячи российских специалистов работают над сооружением всего этого. Авиаудар не пощадит и их, что приведет к началу международного кризиса.

Вчера ведомство Духовного лидера организовало поездку в Бушер группы западных журналистов. Здесь трудно увидеть черты военного объекта. "МАГАТЭ устанавливает телекамеры на всех углах, – говорит инженер. – Таким образом агентство сможет контролировать все фазы применения урана. С нынешними программами у нас не останется ни грамма радиоактивного материала, поскольку после однократного использования топливо будет возвращаться в Россию".

"В Бушере они изображают из себя ангелов, но военные намерения Тегерана уже давно очевидны, – говорит западный дипломат, принимавший участие в переговорах по Договору о нераспространении и по этой причине не захотевший назвать своего имени. – С их точки зрения они невиновны. У Пакистана и Израиля есть атомная бомба. Почему ее нет у Ирана? Соединенные Штаты глухи к этим рассуждениям. У них имеются конкретные основания не доверять аятоллам. В результате обе стороны пытаются использовать Договор о нераспространении в своих интересах".

С новым президентом Иран может снизить напряженность или ускорить развитие кризиса. Хашеми Рафсанджани, кандидат, которого считают умеренным, повторяет, что он хотел бы урегулировать этот вопрос в обмен на вступление в ВТО и размораживание миллиардов, оставленных шахом в американских банках. Его соперник, ястреб Махмуд Ахмадинеджад использует совершенно иную лексику: "Атом – это наше право, Исламская республика не потерпит вмешательства извне в решение вопросов, представляющих национальный интерес", и так далее.

Будет ли бомбардировка? "Мы ждали 30 лет, – говорит инженер Заде, – на восстановление нам потребуется значительно меньше времени".