Что же выбрали иранцы?
Победа ультраконсерватора Махмуда Ахмади Нежада чувства безопасности не прибавила

НУРАНИ

Сенсационный итог президентских выборов в Иране: 62% голосов за ультраконсерватора Махмуда Ахмади Нежада против 35% в пользу "умеренного прагматика" Али Акбара Хашеми Рафсанджани - в течение всех минувших выходных оставался новостью номер один. Слишком уж неожиданным и шокирующим оказался выбор иранцев: президентом страны избран человек, который запомнился большинству иранцев разве что тем, что ввел в бытность свою мэром Тегерана "раздельные" лифты для женщин и мужчин, закрыл в Тегеране "сетевые" фаст фуды, в которых видел "тлетворное влияние Запада", и обязал представителей сильного пола появляться на улицах Тегерана исключительно в рубашках с длинными рукавами и отпустить бороду.

"Почему иранцы избрали именно его? Хотели ли избиратели большей роли ислама в их повседневной жизни? Или же его победа - просто результат того, что провинции Ирана проголосовали против того, что происходит в иранских городах? Или же речь идет просто об экономическом положении страны? Может быть, просто бедное население Ирана, так и не получившее никаких результатов от нефтяных доходов страны, таким образом выразило свой протест? Кто знает..." - рассуждает британская The Independent, выражая тем самым квинтэссенцию всего, что говорилось и, без сомнения, еще будет говориться о вердикте иранских избирателей. И при этом практически "за кадром" остается другой, увы, далеко не праздный вопрос: насколько окончательные цифры подсчета голосов отражают реальные симпатии и антипатии?

В США уже открыто дают понять, что не считают иранские выборы ни честными, ни свободными. "Мы уже выразили свою обеспокоенность по поводу недавних выборов (в Иране), где свыше 1000 кандидатов не были допущены к участию в предвыборной гонке", - заявила журналистам представитель Белого дома Мария Тамбурри. Она также обратила внимание на "обвинения в подтасовках и вмешательстве (властей)" в избирательный процесс.

Конечно, при желании США можно обвинить в предвзятости. Тем более что иранское законодательство не допускает участия в выборах иностранных наблюдателей, и, следовательно, сегодня прессе уже не приходится цитировать их обеспокоенные заявления. Однако "цепочка" событий выглядит слишком уж однозначно. Сначала контролируемый "муллократами" Наблюдательный совет исключает из предвыборной гонки всех кандидатов от реформаторского блока, оставляя только маловыразительного Мустафу Моина и уже занимавшего президентский пост Хашеми Рафсанджани. Затем Нежад неожиданно вырывается вперед в первом туре голосования. В прессу просачиваются сведения, что за него в организованном порядке голосовали члены молодежного исламского ополчения "басидж", "стражи революции" и т.д., но власти "оперативно" закрывают газеты, опубликовавшие возмущенное письмо одного из кандидатов о подтасовках и фальсификациях. Вскоре становится известно, что "муллократы" призвали духовного лидера страны Али Хаменеи вмешаться, чтобы не допустить победы во втором туре "неугодного" кандидата.

Но, так или иначе, победа Ахмади Нежада - это уже реальность. Первые же заявления нового иранского лидера не оставили сомнений в том, с кем теперь предстоит иметь дело мировому сообществу. Нежад дал понять, что пока не видит необходимости в восстановлении связей между Ираном и США. "Наша внешняя политика на американском направлении ранее была неоднократно оглашена, иранская нация проходит путь самостоятельного развития, и здесь нет особой необходимости в восстановлении связей с США", - заявил он журналистам.

"Любой, кто не будет враждебно относиться к Ирану, представит интерес для внешней политики нашей страны, - добавил он. - Тот, кто проявит заинтересованность в установлении с нами справедливых отношений, должен объявить об этом, чтобы исламский порядок и наше будущее правительство рассмотрело целесообразность установления связей".

Подтвердил он и готовность продолжать ту самую ядерную программу, которая уже давно вызывает серьезную обеспокоенность у мирового сообщества. "Мирная технология Ирана - это результат научных достижений иранской молодежи, - цитирует Нежада АР. - Мирная ядерная технология нужна нам в энергетических, медицинских и сельскохозяйственных целях и для нашего научного прогресса. И мы будем продолжать ее развитие". "Мы продолжим переговоры с европейцами, но будем преследовать свои национальные интересы и настаивать на праве иранского народа на использование ядерной энергии", - добавил он.

Не меньшую обеспокоенность вызывает и другое. "Я отрублю руки властных мафий, которые контролируют нашу нефть. Я готов положить на этом деле свою голову", - цитирует Нежада британская The Daily Telegraph. Как уверены многие, новый президент обещает ограничить активность в Иране нефтяного бизнеса, прежде всего иностранного. Идея далеко не нова: еще небезызвестный премьер-министр Ирана Мохаммед Мосаддык, которого тогда именовали "чудаковатым либералом", а теперь - "предтечей бен Ладена", заявлял, что если мы не можем сами, без помощи иностранцев, добывать нефть - пусть лучше она останется в земле и служит будущим поколениям.

Конечно, можно иронизировать, как в этом случае Ахмади Нежад собирается выполнять свои предвыборные обещания, прежде всего социальные и экономические - оппоненты уже называют его сторонником средневековых теорий в экономике. Но никто не дал внятного ответа на вопрос, не называет ли Ахмади Нежад "нашей" и азербайджанскую нефть: притязания Ирана на азербайджанский сектор Каспия - факт общеизвестный, как и обеспокоенность местной "муллократии" в связи с экономическим и политическим присутствием Запада в Каспийском регионе. А тогда уже совершенно иначе выглядит и текст поздравительного послания, направленного Нежаду президентом России. В числе прочего Владимир Путин выразил надежду на урегулирование вопроса о статусе Каспия. Конечно, здесь интересы и позиции двух стран находятся в непосредственном соприкосновении, однако не секрет, что Москва обеспокоена этим самым политическим и экономическим присутствием Запада на Каспии вряд ли меньше, чем Тегеран.

№ 120(1109) Вт., 28 Июня 2005