Что есть узбекский сум: деньги или целлюлоза?

Алишер Таксанов, 06.07.2005 - "Вот уже около двух лет осуществляется свободная конвертация сума по текущим международным операциям. Прошедшее время доказало, что сум становится одной из устойчивых валют. Это признают также эксперты международных финансовых институтов", - написано в статье "1 июля – день введения в обращение национальной валюты Узбекистана – сума", объявленной на сайте государственного информационного агентства "УзА".

Мне стало смешно от этих фраз. Чего стоят мнения зарубежных экспертов, которые сами не пользовались "услугами" узбекского сума, не прожили/проработали здесь и года, то есть на своей "шкуре" не испытали прелести финансово-денежной реформы, а об устойчивости валюты рассуждают из-за океана, пользуясь исключительно евро или долларами? Кто из людей поверит тому, что Узбекистан располагает самой твердой валютой в мире, когда проблема конвертации до сих пор не решена? Вспомните, что долгое время валюту можно было конвертировать только на "черном рынке", а соотношение официального и неофициального порой достигало 1:5 (например, 300 сумов – по курсу ЦБ, 1500 сумов – по курсу базара). Получить же заветные "зеленые" в банке было также непросто, как визу в США или Францию. Десятки справок, очереди, толкотня, ругань, обслуживание вне очереди, коррупция – вот что было в течение 13 лет.

Ныне курс доллара к узбекскому суму - $1 = 1100 сумов, хотя в 1994 году он равнялся $1 = 16 сумам. То есть за десять лет он обесценился в 68 раз! Теперь в обороте нет односумовой, трехсумовой, пятисумовой, десятисумовой, двадцатисумовой купюры. Редко встретишь ветхие "пятидесятки". Лишь монеты еще используются в качестве мелочи.

Автор пишет, что это стало возможным "спустя немного времени после того, то есть с 15 октября 2003 года, в нашей стране официально вступили в силу требования Статьи VIII Статей Соглашений Международного валютного фонда".

Но ведь раньше тот же самый МВФ покинул Узбекистан, решив, что невозможно работать с этой страной, где вся экономика находится под страшным гнетом правительства и реформы осуществляются только в угоду чиновников и кланов. Тогда глава представительства Кристофер Роземберг лишь разводил руками, признаваясь, что ничего не понимает в том, что творит Ислам Каримов с народным хозяйством, в том числе и с национальной валютой.

Кстати, если помнят современники, то введение узбекского сума было вызвано не желанием правительства Ислама Каримова обзавестись "эмблемой" финансовой независимости Узбекистана, а результатом его выдавливания Россией из "рублевой зоны". Ведь Москва неожиданно ввела ограничение на оборот советских дензнаков, заменив образцами 1993 года. Вот их и не хватало для национальных республик. Хотя правительство Бориса Ельцина обещало помочь с новыми "рублями", если Ташкент, конечно, в свою очередь передаст часть своего золотого запаса. Этого не произошло.

С другой стороны, Узбекистан к этому времени сам намеревался ввести национальную валюту. Если кто помнит, то на купюрах сум-купонов была выставлена дата – 1992 год. Вот тогда-то президент с командой намеревался пустить в оборот цветные бумажки узбекского образца. Только осознание того, что за этими купюрами нет реальной экономической основы, останавливало от этого шага. И все же в октябре 1993 года сум-купон появился в стране. Он продержался до конца июня 1994 года, уступив место просто "суму". Чтобы поддержать его, правительство ввело ограниченную конвертацию: покупка в банках осуществлялась по строго ограниченному объему, например, $500 в месяц (при этом делалась запись в паспорте), а затем и этот объем был урезан в пять раз.

В 1996 году Узбекистан поразил валютный кризис. Была приостановлена конвертация по текущим счетам. Многие инвесторы оказались в "калоше", началось бегство капиталов, ожил "черный валютный рынок" (хотя его наличие официальная власть продолжала отрицать). Контроль за процессом конвертации поручили комиссии, возглавляемое СНБ (у нас вообще экономика курируется силовыми структурами, например, сельское хозяйство – прокуратурой). К 2001 году в стране было несколько курсов:

- официальный сум, курс которого устанавливался Центральным банком Узбекистана, по нему осуществлялись платежи по налогам, таможенным пошлинам. Он был далек от реальной экономической ситуации, но покупка по этому курсу было возможным ограниченному кругу людей;

- курс легитимного сума – квазиконвертируемого виртуального денежного знака, нечто среднего между долларов и узбекским сумом, его курс определялся товарно-сырьевой биржей по данным импорта и экспорта. Например, зарубежный продавец фиксировал товары на таможне, продавал за легитимные сумы и на них приобретал на бирже товары и беспошлинно вывозил за пределы республики. Легитимный сум стал товаром, так как его "обязательства" продавались заинтересованным лицам;

- "черный" курс, который был реальным к экономической ситуации в стране. Основными потребителями данного курса были "челноки" и уезжающие заграницу на ПМЖ;

- коммерческий курс банков – курс выше официального, но ниже "черного". Он в ограниченном количестве продавался ряду лиц после предъявления ими десяток справок;

- клиринговый курс – это курс взаиморасчетов правительства Узбекистана с другими странами, порой он был выше "черного".

Кроме того, в Узбекистане был курс наличного и безналичного сума, разница между ними составляла в 30% и более. Только в магазинах "УзДЭУавто" автомобили продавались по четырем курсам! Сейчас появился "пластиковый" сум, который имеет ограниченное хождение и не пользуется популярностью в народе. Правительство Узбекистана насильно вводит электронные платежи, надеясь этим самым снизить инфляцию, внебанковский оборот дензнаков, контролировать налогообложение, товарные потоки. Однако, обналичить эти карточки весьма трудно, приобретать товары можно лишь в некоторых супермаркетах, где цены на 15-20% выше обычных магазинов. Между тем, основной товарооборот приходится на вещевые, крестьянские рынки – до 80% от общего объема торговли. Обладатели этих карточек не могут применять такие "деньги" на базарах, лишь некоторые из бедолаг часами стоят в супермаркетах в надежде осуществить конвертацию в наличные через покупателей.

Парадоксально и другое: появился дефицит сумов. Даже в гостиницах порой трудно поменять иностранную валюту на деревянно-бумажный сум. Видимо, это связано с тем, что правительство стремится снизить инфляционные процессы через уменьшение массы наличных средств. Если, к примеру, для нормального развития необходимо 200 млрд. наличных бумажек, то Центробанк запускает лишь 70 млрд. Создавая денежный дефицит, этим самым удается удержать инфляцию, снизить давление на товарный рынок. Прогнозируется и то, что теневой рынок выкинет "спрятанный" капитал, удастся его вернуть под государственный контроль. Только это маловероятно, поскольку операции, например, с недвижимостью население производит в СКВ, а не в сумах. Теневики тезаврируют деньги в недвижимость и золото. С другой стороны, дефицит ведет к проблемам расчетов с предприятиями, оказывающих услуги, снижению производства товаров и услуг, безработице, нарушает денежный баланс. Выправить положение и должен "пластиковый" сум.

И в этих условиях фраза автора статьи "Устойчиво развивается наша экономика. Об этом свидетельствует тот факт, что в прошлом году внутренний валовой продукт увеличился на 7,7 процента..." мной воспринимается как элементарная безграмотность в сфере экономики. По-моему убеждению, рост ВВП происходит не в реальном секторе, а в финансовом – за счет банковских процентов, налоговых и таможенных платежей, кредитов и инвестиций. Заводы и фабрики стоят, сельское хозяйство напоминает период продразверстки, сохраняется дебиторско-кредиторская задолженность, люди месяцами не получают зарплаты, средний доход на душу населения – менее $30 в месяц, какой может быть экономический рост? Более того, такой рост должен вести к перегреву экономики, а у нас это не наблюдается. Внутренние обязательства у правительства огромны, ресурсы идут на их погашение, и не всегда это удается. Так что экономический прогресс можно увидеть только под микроскопом. Хотя Файзулла Муладжанов и Ислам Каримов смотрят на денежное движение с помощью телескопа, имеющего функцию все увеличивать.

"Стабильность национальной валюты достигается не за счет полученных кредитов, как это происходило в отдельных странах, а за счет производства конкурентоспособной продукции, а также благодаря имеющимся ресурсам", - пишет корреспондент "УзА".

Между тем, 70% всего экспорта – это сырьевые продукты – хлопок, энергоресурсы, металлы, цены на которые определяются не указом Ислама Каримова, а Ливерпульской биржей. А конкурентоспособные товары – это "Нексия" и "Матиз", покупаемые в России (на Запад их никто не пускает). Что касается кредитов, то они уже давно перешли в государственный долг: мы только России должны 640 млн., и мало кто может вразумительно пояснить, откуда он и где деньги? Узбекские граждане продолжают хранить ценные бумаги на товары от 1990 года ("павловки"), имевшие целевые предназначения, а Москва еще в середине 90-х годов компенсировала их Узбекистану. Только непонятно: хранимые бумаги – они туалетные, или все-таки ценные? Впрочем, узбекскими сумами за них расплачиваться Каримов не собирается, как и отвечать, куда закопал наши вклады.

Читаю очередной бред: "В нашей стране приступили к последовательной реализации четырех программ, разработанных по инициативе Президента Ислама Каримова в целях укрепления национальной валюты. Эти программы были направлены на насыщение внутреннего рынка отечественной продукцией для обеспечения покупательской способности сума, расширение экспортных возможностей нашей страны, обеспечение последовательности денежно-кредитной политики, баланса между потребительскими товарами на рынках и наличной денежной массой".

Если это в рамках узбекской модели развития, успехами которой восхищается весь мир, и от последствий которого узбеки бегут в другие страны, то судьба этих программ уже предопределена. Внешний долг от такой экономической доктрины превысил $6 млрд. – кто будет возвращать его, Ислам Каримов? Куда ушли эти деньги? Автор делает кивок в сторону Кыргызстана, мол, там сплошной бардак, между тем молчит, а у нас кто создал внутренний и внешний долг?

Он же как бы спрашивает: "Девять лет - много или мало для обеспечения конвертируемости сума?" Отвечу: для реформ Ислама Каримова – это мизер, его модель нуждается в столетиях, чтобы сделать узбекский сум конвертируемым и уважаемой валютой хотя бы со стороны самих же узбекских граждан.

Автор с пафосом заканчивает статью следующей фразой: "Пройдут года, специалисты будут подробно изучать, анализировать процессы введения сума в обращение и осуществления конвертации - историю нашей национальной валюты. И они не смогут не признать того, что руководство Узбекистана проводило эту работу последовательно, целенаправленно, уверенно и с учетом самого важного критерия - интересов народа, во имя будущего страны".

Не нужно далеко заглядывать: уже сейчас люди выражают недовольство финансовой системой и как Ислам Каримов ведет защиту национальной валюты. А в будущем специалисты подтвердят, что экономики в деятельности президента было мало - сплошная болтовня и любовь к Великому будущему.

Алишер Таксанов – независимый журналист из Ташкента.