Чингиз Айтматов:
Я сказал еще не все свои слова

Классик мировой литературы в Алматы

Чингиз Айтматов – литературная глыба. Что называется, писатель планетарного масштаба. С первых же шагов в литературе он стал известен во всем Союзе. Любое его произведение – было и есть событие. "Джамиля", "Белый пароход", "И дольше века длится день", "Плаха", "Тавро Кассандры"... В амплуа одного из видных советских писателей он стал широко популярен за рубежом. Теперь Чингиз Торекулович называет своей литературной родиной Германию. Книги его, взяв старт на немецком, разлетаются по свету солидными тиражами. За рубежом Айтматова читают взахлеб подростки и зрелые люди. Пишут письма в фан-клуб, ждут встреч с автором. Пишет аксакал о нас и для нас. Об этом и не только – в эксклюзивном интервью "Литеру".

Поколение "Пепси" и Гарри Поттера замерло в дверях. Испарились заготовленные вопросы и выкройки интернетовских статей о Чингизе Айтматове. Поняла, что не знаю его в лицо. В памяти законсервировались красно-серые обложки в книжном шкафу и смелый росчерк типографской краски – размноженное факсимиле автора да желтые, пахнущие пылью зареванные книжные страницы. "Плаха" в школьном аттестате отпечаталась жирной двойкой. Не смогла я вложить все, что грызло душу после романа, в казенное сочинение.
Чингиз Айтматов – фигура, персона. На интервью с ним – бронь и временной лимит. Но так хотелось поговорить.
Глядя с балкона Каргалинки на суетящийся город в вуали смога, цепляющейся за снежные пики гор, мы беседовали об экологии (Чингиз Торекулович является президентом консультационного совета регионального экологического центра Центральной Азии) и не только.

Детство
Главный герой моего детства – бабушка. Именно ей я обязан своей любовью к слову. Никогда не забуду, как она рассказывала мне сказки или свои сны, а потом заставляла пересказывать их. Проверяла, наверное, внимательно ли я слушаю. А получилось так, что я уж и не представлял себя без этих пересказов, а порой и выдумок. Забава стала началом творчества. Бабушки не стало, а ее сказки и сны до сих пор со мной, они помогали и помогают мне писать.

А потом жизнь начала испытывать меня на прочность. Репрессировали отца. Мы вернулись из Москвы домой. Ушла из жизни бабушка. Началась война. В 14 лет я стал... председателем сельсовета.

Об экологии

Проблемы экологии – бесконечны. Здесь и сейчас мы обсуждаем все, что получилось, какие пилотные проекты заработали, какие из них так и остались на бумаге. А завтра мы должны начать работать снова. Особая тема – информирование общественности, для того чтобы руку на пульсе проблемы держал весь мир. Очень меня волнует и тема экологического образования. Я считаю, что она является новым фактором развития современной цивилизации. Если раньше можно было жить на каком-то стихийном личном опыте, то теперь это невозможно. Особенно в наших странах, очень чувствительных к экологическим отклонениям. Пятьдесят процентов решения проблемы – ввести предмет экологии в общеобразовательную школу. И желательно в программу обязательных дисциплин. Ведь нашим детям предстоит жить в этом быстроменяющемся мире.

О событиях в Кыргызстане
Все само постепенно приближалось к этой взрывоопасной точке. В стране затянулся процесс решения многих вопросов, народ не видел заботы о себе. Оппозиция попала в струю, возглавила движение, и народные массы откликнулись на ее зов, свершилось то, что происходит во время революции. Получается, что режим, который существовал там до последнего дня и до последнего часа, исчерпал себя. Окружающая среда уже не верила в его возможности. Недовольство накопилось, ожидание перемен затянулось. Да и поводов для такого развития событий было больше чем достаточно. Кыргызстан – самая бедная страна на постсоветском пространстве. Программа борьбы с бедностью выполнялась только на словах. Преодолеть ее невозможно путем поставок гуманитарной помощи. Это, конечно, тоже необходимо, но разовая помощь ничего по сути не меняет. Общемировая задача состоит в том, чтобы помочь бедным странам стать экономически самодостаточными, чтобы производимые ими товары находили спрос. Но все же главная причина, которая исподволь привела к деградации режима в Кыргызстане, – это коррупция. Она сейчас в стране всеохватывающая, во всех видах, во всех сферах и отраслях. Борьба с ней, терроризмом, революциями, наркотиками, за экологию – это борьба за умы людей.

О читателях
Всегда интересны немецкие читатели, они кажутся мне более внимательными к моим произведениям и вообще к национальному творчеству. В сравнении с нашими, постсоветскими читателями, которые все как-то растерялись, рассыпались и разобщились. Да что там говорить, судите сами – недавно впервые в моей жизни одна из моих книг вышла из печати на немецком языке. А на русском, киргизском ее вообще не существует. Но еще интереснее то, что о ее выходе в свет я узнал не первый!
Есть у меня давний друг, немецкий переводчик Фридрих Хитце. Мы с ним часто и подолгу общаемся, а я, знаете ли, люблю в последнее время вспоминать о своем детстве в Киргизии. Я ведь, будучи ребенком, еще и в Москве жил, отец там учился... Так вот он, оказывается, все мои рассказы о киргизском детстве частью записывал, а иногда просто запоминал. А потом перевел и доработал. Так родилась книга. Затем она самым неожиданным образом появилась на турецких книжных прилавках, изданная на турецком языке. Вот ведь как случается – официальной презентации книги еще не было, на родном и русском языках она еще не издана, а зарубежье уже вовсю ее читает. Называется она "Мое детство в Кыргызстане".

О современной литературе
Она отражает жизнь, четко фиксирует все изменения в ней. Не только политического, но и духовного движения общества. Какая она сегодня? Другая. Глобализация, войны, терроризм, ускорение во всем... и все же, какой бы она ни была, современная литература, каждое настоящее произведение должно стать для читателей открытием. Есть ли такие открытия сегодня на постсоветском пространстве? Не знаю. И я не знаю, станут ли классическими те работы, которые сегодня причисляются к бестселлерам. То, что было написано раньше, трудно сравнивать с тем, что пишут сегодня. Может, как раз потому, что написанное раньше – классика?.. Мне кажется, что и я (хотя меня уже давно назвали аксакалом) сказал еще не все свои слова.
...Он – не кумир миллионов. И не сможет им стать никогда. Для этого состояния ему не хватает, пожалуй, одного – массовости, легкоусвояемости. И хотя прописанные в его книгах истины касаются в общем-то всех, никогда не случится такого, чтобы люди планеты мгновенно "слизнули" с прилавков "Плаху", "Джамилю", расклеили плакаты, нацепили майки, где улыбается серебряно-седой и статный, с властным и добрым взглядом, мудрый аксакал. Но найдется хотя бы один человек, который Айтматова… прочитает. "Для него и писал", – не кокетничает Чингиз Торекулович.

Юлия СТАРИКОВА,

26.07.2005