Смена курса или Конъюнктурные колебания режима

Владимир АГАФОНОВ

Повышенная активность в отношениях между Китаем и Туркменистаном, результатом которой явилось подписание или пролонгация целого ряда двусторонних торгово-экономических соглашений, расширение сотрудничества в легкой промышленности, военным деле, в поставках энергоносителей и т.д., не могла остаться незамеченной.

Справедливости ради надо отметить, что двусторонние отношения последние 5-6 лет развивались довольно динамично, о чем свидетельствуют цифры: товарооборот между Туркменистаном и КНР за 7 месяцев 2002 г. вырос на 91,2% по сравнению с 2001 г. (более свежих данных автору найти удалось) и составил 52,9 млн.долл. За прошедшие годы подписано более 30 межправительственных и десятки межведомственных документов. В настоящее время правительства двух стран проводят переговоры по подготовке соглашений об избежании двойного налогообложения, об условиях передвижения пассажирского и грузового транспорта на международных автомагистралях, о развитии сотрудничества в сельском хозяйстве, пищевой промышленности, охране окружающей среды, информации, здравоохранении и туризме.

Особенно перспективным представляется сотрудничество двух стран в энергетической области. Касаясь этой темы, следует иметь в виду, что прогрессирующая китайская экономика по затратам энергоресурсов уступает сегодня только Соединенным Штатам. (По данным Управления энергетики Государственного комитета КНР по делам развития и реформ, к 2020 г. для развития газовой промышленности стране потребуется более 220 млрд.юаней) И в будущем, очевидно, только эти два государства продолжат спор за обладание источниками сырья, хотя, вероятнее всего, станут искать разных поставщиков, избегая до времени открытых столкновений своих интересов. Поэтому для Китая Туркменистан с его богатыми газовыми месторождениями и пока что нейтральной политической позицией, значит очень много. Не секрет, что предоставленный Китаем Туркменистану безвозмездный грант и беспроцентный кредит имеют своей целью укрепление отрасли и расширение сферы контактов между странами.

С другой стороны, сегодня факт успешного и плодотворного сотрудничества с Китаем является своего рода векселем благонадежности, респектабельности в делах и политике. Именно то, чего не хватает ашхабадскому режиму. Возможно, именно поэтому местные средства массовой информации так подробно и последовательно вещают миру о контактах Туркменистана с Китаем. Пекину не может не нравиться позиция С.Ниязова в тайваньском и тибетском вопросах, а также по проблеме прав человека. В связи с принятым 14 марта нынешнего года Всекитайским собранием народных представителей КНР Законом против сецессии, запрещающим попытки отделения Тайваня от материка, Ашхабад вновь подтвердил признание правительства КНР единственно законным правительством, представляющим весь Китай. Как было заявлено, в этом контексте Туркменистан поддерживает усилия китайских властей, направленные на мирное объединение страны.

Мне думается, еще одна сфера взаимодействия между странами вполне может стать актуальной в ближайшее время. Речь идет об угрозе международного терроризма, экстремизма и сепаратизма. В борьбе против вышеназванных зол Китай уже заключил соответствующие договоры о взаимодействии с государствами Центральной Азии (в рамках ШОС, например). И хотя Туркменистан не является членом этой организации, ее возможности в плане антитеррористической деятельности могут заинтересовать Ашхабад в будущем. Тем более, если сущность ШОС будет скорее экономической, нежели политической и антиамериканской.

Скорее всего, предположения специалистов о "перемещении стрелки башистского компаса с Турции на Китай" вполне оправданно. Во всяком случае, можно не сомневаться, что Китай, со своей стороны, постарается максимально закрепить это положение. Не в последнюю очередь, и в противовес Москве. Однако вряд ли возможно говорить уже сейчас о какой-то опасности для региона или Туркменистана в связи с расширением и развитием двусторонних контактов.

Специально для "Гундогара"
27.07.2005