ЦВЕТЫ ЗЛА НА ОБОЧИНЕ ИСТОРИИ…

Рауан МАЛИКОВ

Политическая история начала ХХI века ознаменовалась появлением феномена так называемых "цветных революций". Обычно при написании этого словосочетания закавычивают только прилагательное, но, на наш взгляд, правильнее будет брать в кавычки и существительное. Потому что по своей сути эти "цветные" процессы к понятию "революция" никоим образом не относятся. Скорее всего, их можно было бы считать неким закономерным продуктом "технологизации" общественных процессов и явлений. Проявляется это в том, что ключевые моменты общественных процессов уже можно в какой-то мере не только предвидеть и прогнозировать, но и, если так можно выразиться, программировать. Особенно в странах, переживающих тот период своей истории, который сейчас модно называть транзитным.

Распад в конце XX века одного из самых мощных государственных образований – СССР – еще не осмыслен до конца. И трактовка этого геополитического катаклизма происходит до сих пор в параметрах прежнего двухполярного мира и отличается некоторым схематизмом - "победители и побежденные". Оставшись наедине со своей "победой", сверхдержава номер один – США – не смогла перестроить свою государственную внешнеполитическую доктрину в соответствии с изменившимися условиями игры. Методика ее общения, а точнее обращения с остальным миром остается той же, что и во времена противостояния с "империей зла". Последней вроде как бы уже нет, но Америка не может существовать без образа врага. И поэтому создаются образы новых недругов, призванных заменить прежних и обосновать притязания на единоличное лидерство, а практические действия направлены на то, чтобы проталкивать те стандарты политического устройства, которые по душе дядюшке Сэму. Методика их весьма неприхотлива и шаблонна. Но вместе со старыми силовыми вариантами, как это было в Афганистане и Ираке, обозначились и новые подходы. Самым свежим и эффективным элементом этой методики и стали те самые "цветочные революции". Нет сомнений в том, что когда-нибудь они будут изучаться по курсу политологии отдельной темой, как достаточно действенный инструмент внешнего воздействия на внутриполитические процессы в странах с неустоявшимися политическими системами. Кто бы и что бы ни говорил по этому поводу, этот будущий вывод очевиден уже сейчас.
Вместе с тем, судя по некоторым событиям последнего времени, можно сделать вполне определенный вывод о том, что эпоха "цветных революций" окажется скоротечной. Во всяком случае, мартовские погромы в Бишкеке, и кровавые события в Андижане показали, что относительно безболезненные сценарии "цветочных" эксцессов проходят не везде. И те, кто стоит за кулисами событий, иногда могут оказаться в весьма двусмысленном положении, как это случилось после андижанских расстрелов.
Таким образом, тотализатор "цветных революций" дал определенный сбой, который показал, что время последующих "забегов" придется отложить, а то и вовсе отменить прием ставок. В пользу этого говорят некоторые факторы. Один из них – это обоснование "цветных революций", как логически объясняемый процесс смены элит, сразу же не выдерживает критики. Это не обязательно должно происходить в формате революции. Тем более, в виде "революций цветочных". Одно дело, когда происходит эволюционная смена элит, и совсем другой коленкор, когда это организуется "массовиками-затейниками" извне. Особенно это стало бросаться в глаза после кыргызских событий. О какой смене элит может идти речь, когда на смену Акаеву пришли те же лица, что подвизались на первых ролях и при президенте-интеллектуале? Не надо быть искушенным в политике, чтобы понять, что произошедшее – результат чего-то другого. И это другое есть ничто иное, как прямое действие пресловутого "внешнего фактора". Но в то же время, его абсолютизация также была бы некоторым упрощением происходящих коллизий. Поэтому позволим предположить, что в самой внутренней логике "цветных революций" есть некая рациональная составляющая. И проистекает она, по нашему мнению, из усталости от затянувшейся эпохи перемен вообще, и в отторжении концептуальных основ либеральных реформ, в частности. Развал Советского Союза, как символа тоталитаризма, отказ от плановой экономики и решительный прыжок в пучину рыночных отношений не стал, как предрекали апологеты либеральных реформ, панацеей от прежних недугов. Стала накапливаться критическая масса недовольства, которая могла бы иметь самые неожиданные последствия, прорвись она наружу. И если в странах Восточной Европы, имеющих определенный, пусть слегка и подзабытый, опыт парламентаризма, это выразилось в возврате к власти левых, которые уже достаточно "цивилизовались" и поэтому их "реанимация" не вызывала тревогу. На постсоветском же пространстве такой сценарий, даже гипотетический, пугает многих, поскольку мог бы привести не к тем результатам. Видимо, поэтому пришло время назначить "козлов отпущения", коих объявили несоответствующими требованиям момента, и произвести размен фигур, не трогая главную сцену. Поэтому эти, якобы, революции есть революции без идеалов. Просто идет элементарная ломка надстройки, чтобы на том же самом месте воздвигнуть слегка обновленные декорации. Цель достигнута: виновные названы и изгнаны, пар недовольства выпущен, все пока вроде как бы довольны. Но хотелось бы спросить: "А что дальше?!". Дальше начинаются прозаические вещи. Ибо революции начинаются и заканчиваются, а кушать хочется всегда. И при левых, и при правых жизнь берет свое. И тут-то начнется самое главное. Не получится ли так, что прервется поступательное развитие реформ, поскольку нарушается логика реформ. Кроме того, "цветные революции", так или иначе, создали прецедент нелегитимного захвата власти. Тем самым, теряется легитимность самой демократии в глазах масс. Это тоже может иметь самые разные последствия. Как показывает опыт Кыргызстана, отсутствие легитимности власти, претендующей на звание демократической, порождает если не охлократию, то ее зримые проявления. Если такая тенденция станет определяющей, то предсказать будущее этой центрально-азиатской страны вряд ли кто возьмется. И все-таки, возвращаясь к главному, хочется спросить: "А какова цена демократии без основополагающей базы – экономики?". Чего она стоит в отрыве от экономики, если такая постановка вопроса правомочна вообще? Для нас этот вопрос гораздо важней, чем может показаться на первый взгляд. Хотя бы потому что, Казахстан рассматривается некоторыми наблюдателями, как один из первых претендентов на следующий "цветочный" эксперимент. По логике этих псевдооракулов мы – самые первые кандидаты в силу, якобы, неразвитости у нас демократии. Но, если вспомнить, в том же Кыргызстане, этой самой демократии было, что говорится, по самые уши, а что получилось в итоге? И где здесь логика? Если она вообще присутствует в оных рассуждениях. Сейчас уже очевидны реальные результаты казахстанских реформ, особенно в сфере экономики. Конечно, это не повод для самоуспокоенности или самообольщения. Тем более раздаются голоса, что наши успехи – это, прежде всего, результат благоприятной нефтяной конъюнктуры. Да, у нас есть выгодно используемый нами нефтяной фактор. Но разве только у нас одних? Видимо, дело не только и не столько в нефти, а в кое-чем еще. Нет-нет, конечно же, мы не лучше других. И нам предстоит сделать еще очень и очень много. И мы не избежали многих ошибок. И у нас были промахи. Но при всем этом, мы сумели сохранить некую цельность, сумели избежать межэтнических дрязг, что в условиях формирования рынка и сопутствующих этому некоторых моментов, как-то всеобщее обнищание, гиперинфляция, повальная безработица и т. д., само по себе достижение. И, Слава Богу! Может быть, именно поэтому мы и не дошли до нашего варианта "цветочной революции". Наши оппозиционеры любят напирать на то, что это, прежде всего, заслуга нашего мудрого народа. Кто бы спорил?! Конечно же! Хвала терпению и выдержке народной. Но, отдавая должное низам, будем справедливы до конца и к остальным. Есть, наверное, во всем этом, какая- никакая заслуга и главы нашего государства. Ни в коем случае не собираемся провозглашать очередной панегирик президенту Назарбаеву, чем стали грешить в последнее время некоторые проправительственные СМИ, а просто констатируем очевидное. В конце концов, об этом говорят и многие зарубежные наблюдатели. Поэтому считаем, глупо отрицать то, что есть.
Конечно, все вышесказанное – не гарантия беспроблемного движения по пути реформ по-казахстански и в будущем. Как гласит известная мудрость, не ошибается только тот, кто ничего не делает. А предстоит сделать еще больше. Значит, будут и новые трудности. И дай-то Бог, чтобы это были только трудности, вытекающие из болезни роста, а не из чего-то еще. Говорить так нас вынуждает то обстоятельство что маховик "цветных революций" пытаются раскручивать и дальше. Принята даже специальная программа Госдепартамента США по продвижению демократии по-американски на мировых просторах. И на это выделяются существенные средства. Янки – люди деловые и прагматичные, и денег на ветер бросать не любят. Значит, остановить этот механизм будет трудно. А что это означает, думаем, не требует особых пояснений. Но что останется в остатке, в случае повторения "цветочных революций" в других вариациях? По нашему разумению, цена таких революций на самом деле – это откат от базовых ценностей демократии. Это не истинное волеизъявление народа, когда сам народ выступает на авансцену истории. Это искусственное нагнетание напряженности, когда народ используется в качестве инструмента давления на власть. В итоге это означает консервацию состояния, которое было до начала демократических преобразований. А это значит, все придется начать с самого начала. Безвластье не может быть фундаментом демократических перемен. Такая постановка проблемы абсурдна по своей сути, ибо из охлократии не рождается демократия. Точно также демократия не может произрастать на почве, унавоженной политтехнологическим гумусом. Это то же самое, что и демократия, привнесенная "на штыках". Мы видим некоторые результаты таких технологий в Афганистане и Ираке. Политтехнологический "экспорт демократии" может не такой кровавый, но от этого вряд ли более привлекательный. Скоро будет два года, как состоялся триумф "революции роз" в Грузии. Ну и какие же результаты имеются налицо? Да практически никаких. Улучшилось ли благосостояние простых граждан этой некогда едва ли не самой благополучной республики СССР? Нет. Снизился уровень коррупции? Это скорее вопрос из области абстрактного. Можно сказать никаких реальных подвижек не произошло. Не считать же великим демократическим достижением низложение клана Абашидзе в Аджарии. Это, скорее, результат борьбы за передел собственности, когда молодые и сильные оттирают от хлебной кормушки одряхлевших лидеров. А как относиться к факту, что правительство Грузии получает заработную плату из кассы Госдепа? Как же тогда быть с суверенитетом? Ведь суверенитет – это не только политическая независимость, но и гарантия самостоятельного развития демократических процессов. Все остальное – это чистейшей воды фикция.
Продвижение демократии по лекалам "цветочных революций" - это чудовищная профанация идеи. Поэтому надо называть вещи своими именами. Это не продвижение демократии. Это продвижение чьих-то жизненных интересов или, точнее, расширение сферы влияния. Кажется, такая конструкция называется "Pax Americana". Конечно, было бы смешно обвинять кого-то в том, что они столь беспардонно навязывают свою модель политической философии. Это право сильного и никуда от этого не деться. Дядюшка Сэм – деловой человек, и ему чужды всякого рода сантименты. Он всегда извлекал выгоду из проблем других. Кто сомневается, пусть, не торопясь, вспомнит историю века прошедшего. В современных условиях эта особенность американской политики стала особенно выпуклой. Поэтому янки могут доминировать только в условиях всеобщей нестабильности. В конце концов – это основное условие делания денег по-американски. А теперь, видимо, и демократии тоже.
В наших условиях соглашаться с тезисом о том, что "цветные революции" неизбежны, значит покорно соглашаться на свою "вторичность" в мировых процессах. Разумеется, мы не имеем в виду, что можем претендовать на первые роли в геополитике. Нет, речь идет не об этом. Мы говорим о том, что, избавляясь или пытаясь избавиться от комплекса своей "вторичности" советской эры, мы можем обречь себя на новый. А это означает, что наша суверенность есть ни что иное, как ничего не значащая декларация. Самое ужасное в такой ситуации то, что в наших элитах не чувствуется осознанное понимание этого. Только этим можно объяснить то, почти маниакальное, упорство, с которым отечественная оппозиция пытается апеллировать к "внешнему" фактору. Как впрочем, и официальная власть. Временами складывается довольно устойчивое ощущение, что большая часть заявлений и практических действий и власти, и оппозиции предназначены не для внутреннего восприятия, а скорее как сигнал внешним силам. А такие категории как народ, суверенитет, патриотизм остаются не более чем абстрактным понятием. Но при этом и власть, и оппозиция не преминут при удобном случае попенять на аполитичность своих сограждан. Считаем, что нашему истеблишменту пришла пора понять одну банальную, но важную истину. Значимость суверенного государства определяется не только размером ВВП, военной мощью, уровнем развития высоких технологий и т. д. Хотя все это важно и необходимо. Но не менее важно и внутреннее осознание значимости своего места в мировой истории. Нам кажется, что в этом плане, нашей стране, образно говоря, повезло.
Само геополитическое положение Казахстана предполагает, что с нами не могут хотя бы не считаться. Но произойдет такое не раньше, чем мы сами осознаем это. Поэтому перед нашими элитами стоит сложнейшая задача – проникнуться чувством ответственности за осознание роли и места Казахстана в мировом сообществе и "напитать" этой идеей все поры общества. Только тогда можно будет реально говорить о воспитании казахстанского патриотизма и сопутствующих этому базовых элементов, без которых суверенитет не более чем абстракция. Только в этом случае начнется процесс консолидации казахстанского общества, который сейчас больше похож на конгломерат этнических групп, подвергаемых эрозии социальной дифференциации. Может кому-то покажется смешным наше следующее сравнение, но мы бы рискнули сопоставить наше стартовое положение в процессе формирования казахстанской общности граждан, с началом формирования американской нации. Та же разнородность, та же проблема "деспотии пространства", те же проблемы становящегося государства, та же "вторичность" относительно тогдашних мировых центров силы и некая, пока еще не осознанная до конца, историческая перспектива. И хотя всякое сравнение относительно, все же позволим напомнить, что американцы блестяще справились с, говоря современным языком, вызовами эпохи. Результат, что говорится, налицо. Теперь очередь других. И мы уже в процессе. Мы уже подвергаемся давлению. И по нашему разумению, те же "цветочные революции" несущий элемент такого давления. И многое в нашем будущем будет зависеть от того, сможем ли мы выстоять. Здесь и сейчас. Мы должны сами определять вектор своего движения, параметры своего развития, первичность тех или иных процедур. Только это может стать основой полноценности нашего суверенитета. Иная постановка вопроса от лукавого. Времена меняются, и мы не должны повторять путь банановых республик, история которых писалась на берегах Потомака или где-то еще. Наш народ сам выстрадал суверенитет Казахстана, и никто и ничто не может нас отказаться от этого святого завоевания. И это не ложный пафос, а наше понимание того, что называется суверенитетом. Только уважая сами себя, мы сможем добиться этого и от других. Повторимся: мы едва ли можем претендовать на первые роли в геополитике. Но в то же время, в силу своего геополитического расположения, мы не можем согласиться на роль " в эпизоде". А вот роль "второго плана", без которой трудно представить главную роль нам вполне по плечу. Просто нужно избавиться от комплекса "вторичности". Сама логика истории выстраивается так, что не только мы нуждаемся во внимании сильных мира сего, но и реализация их жизненно важных интересов может быть малопродуктивной без нашего заинтересованного участия. Следовательно, мы можем рассчитывать на то, что с нашим мнением будут считаться. Особенно, когда это касается наших внутренних вопросов. Будь то вопросы экономики, политики или развития демократии. Особенно в последнем вопросе. Тем более что мы сами провозгласили о своей приверженности демократии. Но двигаться по этому пути мы должны самостоятельно, без всякого рода подсказок, и тем более понуканий. Демонстрируя готовность к конструктивному сотрудничеству во всех сферах – экономике, политике, культуре, науке – мы вправе рассчитывать, что оно не будет отягощаться политическими условиями. И уж тем более, омрачаться каким бы то ни было вмешательством в наши внутренние дела. Это недопустимо в отношениях между суверенными странами. Когда-то, в преддверии нашего суверенитета, президент Н. Назарбаев произнес историческую фразу о том, что в новых условиях Казахстан никогда не будет никому ни младшим, ни старшим братом. В этой формуле, на наш взгляд, заложена квинтэссенция нашего суверенитета. Приобретя независимость, мы двигаемся своим путем, реформируя экономику и политическую систему, с учетом наших исторических, национальных, ментальных и иных особенностей. Такова внутренняя логика нашей модернизации. Конечно, это не означает, что мы отказываемся от мирового опыта. Но вбирать из него мы будем только самое рациональное и то, что возможно адаптировать к нашим условиям. Слепое копирование или механический перенос чужого опыта никогда не дает желаемого результата. Об этом свидетельствует опыт стран третьего мира, раньше нас начавших процесс модернизации. Тут присутствует один очень важный и деликатный момент. До сих пор нет единого взгляда на темпы и модели модернизации. Одни считают, что экономические и политические реформы должны идти параллельно. Другие придерживаются мнения, что политическая модернизация первичнее. Третьи склонны в пользу того, что приоритет должен быть за экономикой. Мы избрали третий путь, и кажется, нам пока не о чем жалеть. Когда некоторые наши горячие головы кричат о том, что мы запоздали с реформой политической системы, думается у них очень короткая память. Они торопятся забыть, из какой шинели мы вышли. Еще великий У. Черчилль предупреждал, что пропасть, разделяющую тоталитаризм и демократию, очень трудно преодолеть одним прыжком. Есть опасность свалиться в ту самую пропасть. Мы думаем, нет оснований не доверять мнению мудрого политика. Но почему-то кое-кто из доморощенных демократов считает себя мудрей одного из самых ярких апологетов либеральной модели демократии или хотят выглядеть большими католиками, чем папа римский.
Бег времени неумолим. Меняются эпохи, на политической карте мира появляются новые государства. И мы одно из них. Мы стали полноценным членом мирового сообщества. Но одновременно мы становимся объектом пристального внимания мировых центров силы. Точнее не столько мы сами по себе, сколько наша территория, ее недра. Мы начинаем подвергаться давлению извне. Оно будет то нарастать, то ослабевать. Но оно будет постоянным. И мы должны быть к этому готовы всегда.
"Распыление" пыльцы "цветочных революций" - один из методов этого давления. Эта работа тщательно маскируется псевдориторикой о необходимости расширения демократии. Но мы-то понимаем истинную подоплеку событий в Грузии, в Украине, в Кыргызстане. Это не столько борьба против нас, это элементы большой геополитической игры, в которой нам отводится роль простых пешек. И если мы добровольно согласимся на такую роль, значит мы – страна без будущего. Мы не можем позволить сделать нас объектом глобальных политтехнологических экспериментов. Это напрямую касается вопросов нашего суверенитета, нашей территории, нашей государственности. Это не может быть предметом обсуждения никогда и ни с кем. Потому что это вопрос нашего будущего. И его мы должны решать сами, чтобы не остаться на обочине истории эдаким цветочным газоном, над которым вьются звездно-полосатые пчелы, собирая трупный нектар очередного революционно-разлагающегося зла…

01.08.2005