Жажда - все! Россия может вернуться в Центральную Азию вместе со своей водой

В РОССИЙСКО-УЗБЕКСКИХ ОТНОШЕНИЯХ произошел системный сдвиг. Ташкент, который до андижанских событий весны 2005 года вел демонстративно независимую политику и часто делал прямо противоречившие российским интересам шаги, вдруг резко развернулся лицом к Москве. Тем самым явно показав спину Америке.

Владимир КИСЕЛЕВ, "РИА Новости"

Чего стоит одно только эмоциональное выступление узбекского президента на прошедшем 5 июля заседании Совета глав государств Шанхайской организации сотрудничества! Ислама Каримова возмущает ситуация в Афганистане: контртеррористическая операция здесь вроде бы закончена и войск союзников предостаточно, а угроза с территории южного соседа не только не уменьшается, но и продолжает нарастать с каждым годом. Это – не что иное, как прямой выпад в адрес США.
Американцы в долгу не остались. По данным газеты Washington Post, которая ссылается на источник в администрации президента, США передислоцировали самолеты HC-130 с узбекской авиабазы Карши-Ханабад на базу Баграм в Афганистане. Кроме того, в Узбекистане отменены посадки тяжелых военно-транспортных самолетов C-17, которые садятся теперь на американской авиабазе в киргизском Манасе.
С другой стороны, в ходе недавнего визита Ислама Каримова в Москву активно обсуждался вопрос о размещении на территории Узбекистана российской военной базы.
Объяснение столь бурного всплеска российско-узбекской дружбы лежит, казалось бы, на поверхности. Это – события в Ферганской долине, за которыми многие аналитики склонны видеть угрозу очередной "цветной революции". Есть, правда, некоторая неувязка с оценками. Ислам Каримов недвусмысленно дал понять, что за андижанским бунтом стоит Запад, а из слов Владимира Путина, скорее, следовало, что события инспирировались с сопредельных Узбекистану территорий.
Тем не менее большинство наблюдателей полагают, что узбекское руководство, испугавшись перспективы революции, которую поддержат США, решило заручиться поддержкой Москвы.
Однако наши источники в спецслужбах уверены: революция Узбекистану не грозит – по крайней мере, в ближайшее время. Армия и спецслужбы полностью контролируют обстановку в стране, а оппозиция – как демократическая, так и исламско-радикальная – недостаточно сильна. К тому же наивно было бы полагать, что сближение с Москвой реально способно обезопасить режим Каримова от новых попыток переворота: Узбекистан нынче – суверенное государство.
Можно выдвинуть другую версию: Россия нужна Узбекистану не в качестве защиты от демократической оппозиции и неорганизованных исламских радикалов, а в качестве источника ресурсов, острая нехватка которых может уже в обозримом будущем поставить под сомнение сам факт существования ряда центрально-азиатских государств.

Реки преткновения
В майском номере "Российского военного обозрения" мы писали о проблеме оскудения водных запасов стран региона – она, по мнению специалистов, достигнет максимальной остроты уже в середине нынешнего столетия.
Нынешние противоречия между государствами региона заключаются не только в территориальных претензиях, но и в крайне неравномерном распределении водных ресурсов. Государства Средней Азии можно условно разделить на расположенные в верховьях и низовьях рек Амударья и Сырдарья. Со стороны истоков находятся Таджикистан и Киргизия – наименее развитые в экономическом отношении и самые слабые в военном отношении, а с другой стороны – Туркмения, Казахстан и Узбекистан. Два самых крупных и мощных в военном плане государства Центральной Азии – Казахстан и Узбекистан – полностью зависят в пользовании водными ресурсами от своих гораздо более слабых соседей. Такой дисбаланс по определению не может сохраняться сколько-нибудь долгое время.

В Средней Азии время от времени происходит обмен угрозами на государственном уровне. Несколько лет назад Ташкент наложил эмбарго на поставки газа в Киргизию с целью вынудить Бишкек пойти на территориальные уступки. В ответ тогдашний киргизский премьер Курманбек Бакиев предупредил, что такая позиция узбекского руководства вынудит киргизскую сторону перенаправить часть воды из Токтогульского водохранилища на выработку дополнительной электроэнергии, а это пагубно скажется на урожае узбекского хлопка.
От Киргизии зависит и Казахстан. Не так давно Астана согласилась списать 21,5 млн долларов киргизского долга только для того, чтобы достичь прогресса в переговорах о распределении воды.

После распада СССР Киргизия и Узбекистан не раз спорили из-за воды. Ташкент предлагает объявить все водные ресурсы Центрально-Азиатского региона "общим достоянием", что, естественно, совершенно не устраивает Бишкек.

Мирабы из ЦК КПСС
С незапамятных времен и до установления в Средней Азии советской власти вода в этих местах рассматривалась как "дар Аллаха", который не может находиться в чьей-то личной собственности. В каждом кишлаке был специальный человек – мираб, в обязанности которого входило распределять влагу между жителями. Мираба в свою очередь контролировал сельский староста. Были еще "главные мирабы", входившие в правительства государств на правах министров и отвечавшие как за разумное использование воды в стране, так и за ее справедливое распределение между всеми жителями.
В 20-е годы прошлого столетия все изменилось. Советское правительство считало, что Средняя Азия может стать крупнейшим в мире производителем хлопка, для чего нужно только расширить зону орошаемого земледелия. В ирригацию вкладывались огромные деньги – никого не заботило, что вода расходуется неэффективно, в огромных количествах и целые территории превращаются в безжизненные пустыни.
Тогда по иронии судьбы роль мираба – персонажа, традиционно высмеиваемого в рассказах и пьесах первых лет советской власти, – взяло на себя руководство СССР. Средняя Азия была разделена на пять республик. Причем это было сделано таким образом, чтобы у одних воды было более чем достаточно, а у других – не было совсем.
Таким образом, Москва с помощью старого как мир принципа "разделяй и властвуй" полностью контролировала ситуацию и служила последней инстанцией справедливости в спорах между республиками.
Впрочем, противоречия нет-нет, да и давали о себе знать. Обстановка особенно обострилась к концу 80-х годов, когда случилось несколько трагических эпизодов. Главный из них – события в Ферганской долине, этническая карта которой напоминает рентгеновский снимок с редкими зубами. Здесь живут вперемешку узбеки, таджики и киргизы (РВО, № 5, 2005 г.), и отношения между общинами далеко не всегда остаются в рамках добрососедства.

В 1990 году произошли самые крупные столкновения в городе Ош в Киргизии. Причиной послужила выдача киргизскому кооперативу официального разрешения на строительство жилья на орошаемых землях, принадлежащих узбекскому колхозу. Тогда погибли более 300 человек и более 1000 получили ранения.
Ошская трагедия – не единичный случай, и вряд ли стоит его рассматривать исключительно как результат неэффективности советской системы управления. По данным историков, задокументированы 20 крупных столкновений между узбеками и киргизами, имевших место на протяжении XIX столетия.

Советская власть хотя и создала порочную модель распределения водных ресурсов, но она же ее худо-бедно контролировала. А с распадом СССР, когда централизованный контроль перестал существовать, ситуация стала приближаться к катастрофической семимильными шагами.

"Водные войны" – страшилка или реальная угроза?
Этот термин был введен в оборот сравнительно недавно, когда военные аналитики стали выявлять потенциальные горячие точки, конфликт в которых может разгореться из-за доступа к водным ресурсам. Или, другими словами, когда вопросы водоснабжения и распределения воды могут перейти из экономической и политической в военную плоскость.
В качестве таких регионов традиционно рассматриваются некоторые районы Африки, Ближний Восток. А с некоторых пор – и Центральная Азия. Ведь для нее характерны ограниченное и крайне неравномерное распределение водных ресурсов, быстрый рост населения (предполагается, что число жителей пяти стран к 2030 году практически удвоится и достигнет 100 млн человек, к этому же времени перестанет существовать Аральское море) и высокая степень зависимости местной экономики от поливного земледелия.
По оценкам одного узбекского эксперта, только за пять лет потери экономики страны из-за острого дефицита воды составили миллиард долларов, и, судя по всему, напряжение в отношениях между странами в дальнейшем будет нарастать.

Армия Узбекистана сформирована на базе частей бывшего Туркестанского военного округа. Сейчас это четыре военных округа, в каждом из которых дислоцируются мотострелковые, танковые, десантно-штурмовые бригады, части ВВС и ПВО. По данным Международного института стратегических исследований (Лондон), численность сухопутных войск составляет 40 тыс. человек в составе одного танкового корпуса, десяти моторизованных, одной легкой горной, одной воздушно-десантной, трех воздушно-штурмовых и четырех инженерных бригад, а также одной бригады Национальной гвардии.
Численность войск ПВО и ВВС составляет до 15 тыс. человек в составе семи авиационных и вертолетных полков. Численность войск МВД – от 17 до 19 тыс. человек.
Служба национальной безопасности Узбекистана оценивается как достаточно эффективная. По разным данным, в ней сохранились еще советские кадры, и вот уже почти 10 лет не было никаких реформ, которые, по опыту других постсоветских государств, неизбежно приводят к ослаблению спецслужб. К тому же СНБ в 1996 году были переданы некоторые подразделения и функции оперативной разведки, которые до этого выполняло ГРУ Минобороны.

Сейчас Узбекистан обвиняет Туркменистан в чрезмерном расходовании воды, Казахстан обвиняет в этом же Узбекистан, а Таджикистан и Киргизия утверждают, что все указанные страны значительно превышают квоты. Аналогичные претензии предъявляют друг другу даже разные провинции внутри Узбекистана.
В качестве подтверждения этого тезиса некоторые наблюдатели приводят тот факт, что до сих пор странам региона не удалось выработать эффективную систему совместного пользования ресурсами. Более того, как писала Asian Times, военные учения, проводимые в 2002 году Узбекистаном, подозрительно напоминали отработку сценария по захвату Токтогульского водохранилища, расположенного на территории Киргизии.

Вооруженные силы Киргизии также сформированы на базе бывшего ТуркВО. По данным Международного института стратегических исследований, численность сухопутных сил составляет 8,5 тыс. человек в составе одной мотострелковой дивизии, двух отдельных мотострелковых горных бригад, одной зенитно-ракетной бригады, одного зенитно-ракетного полка и трех батальонов специального назначения.
Численность ВВС и ПВО составляет 2,4 тыс. человек в составе трех авиационных полков, одной зенитно-ракетной бригады, трех зенитно-ракетных полков, двух отдельных радиотехнических бригад. Численность внутренних войск – около 3 тыс., подразделений пограничной службы – 5 тыс. Общая численность сил Службы национальной безопасности – около 1 тыс. Численность Национальной гвардии – 1,5 тыс., в том числе 800 человек входят в отряд специального назначения "Пантера".

Вода как механизм геополитики
Еще в советские времена всерьез рассматривался проект переброски воды из Сибири в Среднюю Азию. Строители чуть было не приступили к сооружению канала, который бы соединил реку Обь в районе Ханты-Мансийска с Сырдарьей. Предполагалось, что искусственная артерия длиной 2225 км будет достигать 200 м в ширину и 16 м – в глубину. Другими словами, планировалась переброска из Сибири в Среднюю Азию 27 куб. км воды ежегодно.
Однако в СССР началась перестройка, и проект остался на бумаге. И все же в 2002 году с инициативой возродить проект выступил московский мэр Юрий Лужков, предложивший специально для строительства канала создать Международный евразийский консорциум. Инициатива мэра повисла в воздухе. Большинство политиков и ученых ее не поддержали, а газета "Коммерсант" даже привела слова анонимного источника в правительстве, который выразился в том плане, что подобные идеи следует рассматривать не экономистам, а врачам-психиатрам.
Тем не менее инициатива пришлась по душе в бывших советских республиках Средней Азии и особенно – в Узбекистане. Официальный Ташкент спонсировал проведение целого ряда конференций и международных встреч в поддержку проекта. Лейтмотив выступлений: реализация проекта выгодна не только для стран региона, она поможет решить и проблему водоснабжения Тюменской, Курганской и Оренбургской областей.
Не беремся оценивать экономические выгоды от строительства канала, но с точки зрения стратегической этот проект мог бы стать эффективнейшим инструментом для восстановления российского влияния во всех без исключения государствах Центральной Азии.
Для России необходимо создание пояса дружественных стран – своеобразного буфера между ее границами и Афганистаном, в котором ситуация становится все более тревожной. Как заявил Президент РФ Владимир Путин, Россию беспокоит как быстро набирающий обороты наркотрафик, так и продолжающие существовать на афганской территории базы террористов. Потеря в качестве друзей и партнеров центрально-азиатских государств автоматически означает перенос маковых плантаций и лагерей боевиков вплотную к границам РФ.
В нынешних условиях Россия не может предложить Узбекистану ничего из того, что не могли бы предложить другие страны. Исключение – вода, взять которую больше негде. И хотя эта тема не была озвучена официально, можно предположить, что именно она станет основополагающей в отношениях двух стран в ближайшей перспективе.
Наши источники – как в силовых, так и во властных структурах – не подтвердили и не опровергли эту версию, которая, на наш взгляд, имеет право на существование.

| 28.07.2005