Каспийская нефть: Вчера! Сегодня…Завтра?

Виктор СЕРОВ, специально для Gazeta.kz

Политические события этого лета отодвинули на периферию внимания общества то, что происходило в экономике в целом и тем более, то, что творилось в нефтяной сфере.

Вопросы, связанные с предстоящими выборами с одной стороны, и высокие цены на нефть не способствуют тому, чтобы пристально анализировать процессы, которые вершатся в нефтедобывающей отрасли.

Зачем, если нефть на мировом рынке только растет в цене, а в Казахстане увеличиваются объемы ее добычи? В целом картина позитивная, тенденции обнадеживающие.

На самом деле нынешним летом не все было абсолютно хорошо в нефтяном секторе: "ложка дегтя" все же нашлась.

Самая большая интрига - единственное негативное событие произошло там, где никто не ждал - на шельфе казахстанской части Каспийского моря, то есть в регионе, с которым связаны стратегические планы и надежды.

В середине августа в прессе появилась информация о фиаско, которое потерпело совместное предприятие "Тюб-Караган Оперейтинг Компания Б.В.", созданное казахстанской Национальной нефтегазовой компанией "КазМунайГаз" и российским гигантом "Лукойл Оверсиз" для поисков углеводородного сырья на шельфовом участке Тюб-Караган.

Слухи о таком исходе работ ходили довольно давно, уже в середине июля (начались буровые работы 30 апреля) и, отчасти, из-за этого фиаско не воспринимается как большое поражение - было время психологически настроиться на подобный исход.

Но с точки зрения объективных фактов - это серьезное негативное событие.

Прогнозные ресурсы Тюб-Карагана оцениваются (или теперь надо писать "оценивались"?) в почти 400 млн. тонн условного топлива с преобладанием нефти.

Это, конечно, не то, что ожидают от Кашагана, но все равно, очень значительные цифры. Подтверждение прогнозов было бы важным прецедентом, очень полезным для выравнивания имиджа каспийского шельфа как богатейшей нефтегазовой кладовой, имиджа, который несколько поблек, после того как начало добычи коммерческой нефти на Кашагане было довольно неожиданно перенесено на два года позже.

Судя по тому, что начало разведочных буровых работ весной на Тюб-Карагане сопровождалось элементами явной пиар-акции (президент компании "КазМунайГаз" Узакбай Карабалин лично начал буровые работы), надежды на удачный исход у нефтяников были большие, граничащие со стопроцентной уверенностью.

Тем сильнее теперь разочарование. Вот пример коллизий в нефтяной политике: от попыток максимально привлечь внимание к проекту на его начале до явного нежелания делать этого теперь, после неудачи.

Примеры этой, второй, тенденции: почти на месяц задержка с официальным объявлением негативных результатов бурения, отсутствие комментариев о дальнейших планах в отношении Тюб-Карагана.

Финансовых потерь казахстанская сторона не понесла - коммерческие риски брал на себя "Лукойл". Но моральные и даже политические потери есть.

Прежде всего, как уже говорилось, неясной становится судьба самой структуры Тюб-Караган: будут ли проводится дальнейшие изыскания, если да, то кем, когда и на каких условиях?

Не уйдет ли из этого проекта "Лукойл"? Ведь дальнейшие планы компании в отношении участка, естественно, сильно зависели от исхода бурения первой скважины. Далее. Что ждет другого участок, Аташ, который также предполагали разрабатывать те же участники? Ответов на эти вопросы никто из задействованных сторон давать не спешит. Как и не понятно, что теперь будет со стремлением иных, потенциальных инвесторов получить в разработку другие участки на каспийском шельфе.

"Зависание" проектов вместе с неудачей первых поисков нефти на Тюб-Карагане и на фоне отложенной коммерческой разработки Кашагана - это уже не случайные проблемы, а тенденция. Она не "перекрывает" того огромного внимания, которое в мире привлечено к потенциальным углеводородным ресурсам шельфа Каспийского моря. Но заметно корректирует безудержный оптимизм конца 1990-х начала 2000-х годов.

Сама стратегия масштабного развития нефтегазового комплекса Казахстана, вывода его на уровень международной значимости с опорой на ресурсы шельфа не может быть поставлена под сомнение.

Сюда, в шельфовые проекты, уже вложено слишком много капиталов, потрачено сил, сформирована даже целая политико-идеологическая модель развития всей страны с каспийскими ресурсами в качестве одной из главных ее опор. Провести ревизию работ такого масштаба, длившихся чуть ли не на протяжении всей независимой истории Казахстана, просто невозможно. Да и неудача на Тюб-Карагане, хотя и очень обидная, но все же не дает оснований для такой ревизии. Но коррекция некоторых важных моментов необходима.

Во-первых, может быть, следует пересмотреть сроки начала масштабной добычи нефти на месторождениях шельфа, проводить более осторожную политику в этом отношении - ведь неожиданное фиаско больших ожиданий хуже, чем их отсутствие.

Более спокойные прогнозы никому еще не вредили, будь то сроки или объемы добычи нефти. Весь международный пиар-эффект от больших ожиданий относительно нефти шельфа Казахстаном уже получен.

Во-вторых, требуется более тщательно подходить к политике присоединения к той или иной международной системе экспортных нефтепроводов.

Если на казахстанской части каспийского шельфа в обозримой, краткосрочной перспективе, по-настоящему большой нефти не будет, то нелегкие времена, скорее всего, ждут нефтепровод Баку - Джейхан, что бы там ни говорили в Азербайджане о возможности загрузить его собственной нефтью. Также уменьшаются шансы на быстрое начало коммерчески эффективной работы нефтепровода на Китай: такое может быть лишь в том случае, если компаниям (напомним - в основном западным), ведущим добычу нефти на западе Казахстана, будет уже просто некуда девать ее, и китайское направление объективно станет неизбежно задействованным.

Но пока таких условий нет, эти компании не дадут свою нефть в китайскую трубу. Казахстан, в общем, всегда вел очень сдержанную политику в отношении нефтепроводных экспортных проектов. Отчасти мудрая политика объяснялась тем, что республика имела возможность выступать в роли невесты с богатым приданным в виде будущей и скорой большой каспийской нефти. И все, кто хотел заработать на том или ином нефтепроводном проекте, шли в Казахстан в роли бедных женихов.

Теперь ситуация несколько меняется, определенная, пусть даже и не слишком сильная, но рискованность в ожиданиях отдачи от шельфа, возникает. И республике надо искать новую модель поведения в сложной проблеме международных нефтепроводов.

22.08.2005