Планы бархатной революции ООН

Аждар КУРТОВ

Никто не может отрицать того факта, что международные отношения в последнее время претерпевают знаковые изменения. Основной причиной таких перемен выступает, как и в прошлые века, изменение в соотношении потенциалов ведущих игроков, влияющих на наиболее важные процессы мировой политики. В середине ХХ века подобные изменения привели к появлению института ООН, которая длительный период времени, хотя бы формально, играла с большим или меньшим успехом роль балансира, позволявшего человечеству развиваться, избегая масштабных кризисов.

Не являясь ни мировым правительством, ни конфедерацией государств, ООН, тем не менее, базировалась на определенных ценностях, позволявших предлагать всем государствам мира цивилизованную модель взаимного поведения. Конечно, далеко не всегда деятельность ООН оказывалась успешной, и любой может без труда припомнить массу примеров неэффективности ее функционирования. Однако критические упреки в адрес ООН, меркнут перед вероятными альтернативами, суть которых состоит лишь в возвращении к системе межгосударственных отношений, где частные интересы отстаиваются путем войн без правил, а любые конфликты решаются "волей сильнейшего".

Поэтому этот уникальный в своем роде механизм межгосударственного сотрудничества, действующий в интересах всего мирового сообщества в целом, на самом деле представляет собой не меньшую ценность, чем тот же озоновый слой Земли. По крайней мере, необдуманное его разрушение может повлечь за собой трудно предсказуемые, но весьма и весьма негативные последствия.

И все же планы преобразований и даже "революционных перемен" применительно к ООН обсуждаются уже несколько лет. Естественно, что в центре внимания в связи с этими планами оказались Соединенные Штаты. Единственная сверхдержава современности впадает в соблазн перекроить ООН под собственные нужды что не так уже нереально в силу того простого факта, что именно на территории США расположены наиболее важные учреждения ООН.

Впрочем, не только США выступают зачинщиком очередной "бархатной революции". В реформе ООН заинтересованы многие государства, рассчитывающие тем самым укрепить свой статус на мировой арене.

Российские интересы при этом также затрагиваются самым непосредственным образом. Наша страна, являясь правопреемником Советского Союза и одним из главных учредителей ООН, пока сохраняет при нынешней системе институтов Организации Объединенных Наций тот высокий статус, который она, к сожалению, уже утратила в сфере экономического потенциала, лидерства в ряде передовых технологий, центра притяжения интересов потенциальных союзников и многого другого. Поэтому Москве не может быть безразлична не только судьба ООН в целом, но и даже отдельные аспекты обсуждающихся сейчас планов реформирования институтов данной организации.

Представляется, что попытки занять позицию "глухого консерватизма", когда Россия будет отвергать любые варианты, которые как-то могут умалить ее нынешний статус, вряд ли могут быть продуктивными. ООН возникла отнюдь не ради достижения исключительно альтруистских целей, ее механизмы как раз обеспечивали более-менее равномерное, и в этом смысле справедливое представительство и защиту интересов важнейших центров силы, сложившихся в результате окончания второй мировой войны.

Генеральная Ассамблея ООН является высшим и одновременно самым представительным ее органом, который вправе обсуждать любые вопросы в пределах устава данной организации. В ее состав входят все члены ООН. Но ведущие страны, стоявшие у истоков ООН, заложили в нормы устава такие правила, которые не похожи, допустим, на вроде бы близкие по своему предназначению конституционные регламентации конкретных государств. Например, Генеральная Ассамблея не имеет права выносить какие-либо рекомендации, касающиеся конкретного спора или ситуации, когда ими занимается другой орган – Совет Безопасности (в рамках устава), за исключением случаев, когда сам Совет Безопасности не запросит об этом.

Сам же Совет Безопасности состоит из 15 членов. Из них пять являются постоянными: Россия, США, Китай, Франция, Великобритания. Нетрудно заметить, что все эти государства являлись победителями во второй мировой войне. Генеральная Ассамблея избирает 10 других государств в качестве непостоянных членов на двухгодичный срок. При этом стараются придерживаться справедливого географического распределения, то есть в число непостоянных членов должны входить представители разных регионов нашей планеты. Существуют квоты по занятию мест непостоянных членов Совета Безопасности: от Азии и Африки – 5 членов, Восточной Европы – 1, Латинской Америки и Карибского моря – 2, Западной Европы, Канады, Новой Зеландии и Австралии – 2 члена.

Председательствование в Совете Безопасности осуществляется его членами поочередно, каждый председатель занимает этот пост в течение календарного месяца. Формально каждый член Совета Безопасности имеет один голос. Но для решения вопросов по существу требуется большинство не просто в девять голосов, а чтобы это количество непременно включало голоса всех пяти постоянных членов. Постоянные члены, согласно уставу ООН, тем самым, пользуются правом вето. Такой порядок, с одной стороны, накладывает на постоянных членов высокую ответственность за их решения, но, с другой стороны, отражает их очевидный привилегированный статус.

Именно на изменение баланса "эгоистичности и привилегированности" Совета Безопасности ООН и направлены ныне наиболее активные попытки реформаторов. Предлагается увеличение числа членов Совета Безопасности до 20 и более, в том числе наиболее остро дискутируется идея увеличить число постоянных членов до 7-10 членов. В настоящее время одним из наиболее популярных вариантов реформирования, является так называемый план "группы четырех". В соответствии с ним постоянные места в Совете Безопасности должны получить шесть новых членов, в том числе и все страны, составляющие "группу четырех", а в нее входят Япония, Бразилия, Германия и Индия. Что касается непостоянных членов Совета Безопасности, то их количество, по мнению Японии, Бразилии, Германии и Индии, должно возрасти на четыре места.

Как видим, спустя шесть десятилетий после окончания второй мировой войны, Япония и Германия посчитали этот период достаточным, чтобы забыть об их прошлой вине в развязывании агрессии применительно к их не включению в число "привилегированных" государств, контролирующих важнейшие аспекты мировой политики. В принципе справедливость такого подхода, независимо от прошлых обид и конъюнктурных интересов, очевидна, поскольку и та, и другая страна имеет существенный вес в мире. Участие же Индии же и Бразилии, также ведущих стран, призвано уравновесить все тот же принцип географической справедливости. Но для России этот вариант "группы четырех" можно расценить и как умаление ее "веса" в решении дел ООН, поскольку все эти новые предполагаемые постоянные члены Совета Безопасности на самом деле в принципиальных вопросах не пойдут на резкую конфронтацию с Соединенными Штатами, а потому баланс сил в данном органе ООН будет изменен.

При этом надо признать, что поле маневра у той же России не так уж велико. Ведь прежде чем занять конкретную позицию по обсуждаемому вопросу в Совете Безопасности, его члены проводят регулярные, но по большей части неформальные консультации в рамках иных объединений. Среди нынешних пяти постоянных членов Совета Безопасности трое – члены являются участниками Североатлантического альянса и так называемой "большой семерки". Россия же, хотя и допущена к обсуждению дел и в том и в другом объединении, но отнюдь не в качестве полноценного участника, с мнением которого там считаются. Существовавший ранее "социалистический лагерь" в известном смысле помогал уравновешивать значение подобных консультаций. Ныне же государства, относимые к традиционному Западному миру, естественно, получают заведомое преимущество, поскольку их единство в экономическом, политическом и идеологическом отношении гораздо выше тех расхождений, которые их разъединяют в частностях. А потому выше и их потенциал совместных действий в Совете Безопасности. Расчеты же некоторых политиков России на возможность вбивания клиньев в это западное единство, как правило, представляют собой очередную иллюзию. Более того, события последних нескольких лет, и особенно ситуация с Югославией, показали, что эти западные государства вполне могут обойтись и без получения мандата Совета Безопасности ООН. Поэтому, даже если Россия справедливо оценивает последнюю практику как противоречащую международному праву, она вынуждена считаться с наличием таких прецедентов, поскольку они выражают как раз и намерения и вероятные альтернативы поведения ее партнеров по Совету Безопасности.

В то же время недовольство существующим положением дел в Совете Безопасности все активнее выражают не только государства – члены НАТО, но и многие другие страны. Причем чем больше тянутся дискуссии, тем более негативный имидж приобретают позиции нынешних постоянных членов Совета Безопасности ООН в глазах мирового сообщества. Упреки в неэффективности ООН стали расхожей темой для специалистов-международников. Это очень опасная тенденция, поскольку мировое общественное мнение фактически зомбируют, и, вполне вероятно, намеренно подготавливают к операции по предложению радикальных мер, вплоть до передачи полномочий Совета Безопасности каким-то иным структурам.

Недавно Соединенные Штаты заявили о том, что согласны на появление в Совете Безопасности только двух новых постоянных членов, в том числе Японии. Кроме того, Вашингтон не возражает против увеличения на два или три представителя числа непостоянных членов Совета Безопасности. Премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми уже публично отверг этот предложенный Соединенными Штатами вариант реформирования. Со слов Коидзуми, предложение Вашингтона ставит Токио в сложное положение и он не хочет отказываться от солидарной позиции "группы четырех". Как видим первые бои "бархатной революции" уже начались.

29.08.2005