Впередсмотрящий

Хуршеда ДАВРОНДУХТ

Он - туча океаноподобная,
влага щедра, чья молния - меч пророка.
Джами.

Противоестественно, когда меч пророка в ножнах,
а язык Саади -на замке.
Саади

Зульфикор - название меча, подаренного, по преданию, пророком Мухаммедом святому Али.
Словарь таджикского языка. В 2 тт. Т.1 (с.461).

>Судьба не очень справедлива к таджикам - одному из пяти древних культурных народов мира. Век за веком она насылает на него невыносимые испытания, будто проверяет на прочность и живучесть. И почти не дает передышек. Впрочем, что сетовать на судьбу! Перефразируя слова великого Абуали ибн Сино, можно сказать, что судьба народа есть результат его собственных устремлений. Она есть производная от его способности напрягаться в "спокойные" периоды истории, накапливая "подкожный жир", запас нравственных, физических и духовных сил , припасенных на черный день. Увы, наш народ не привык напрягаться впрок. Он начинает сверх всяких человеческих сил трудиться лишь тогда, когда ему грозит физическое уничтожение. И тогда он показывает чудеса трудолюбия, и прилежания, и милосердия, и взлетов духа, оставаясь при этом все тем же простодушным, незлобивым и немного беспечным человеческим племенем, готовым удовлетвориться малым, как и учили его мудрецы исстари.
Сегодня, как и тысячи лет подряд, таджики вновь рассеялись по лику планеты в поисках лучшей доли, а то и в буквальном смысле куска хлеба. Но где бы они ни были, их объединяет культура предков и та земля, о которой выдающийся поэт современности Лоик Шерали сказал:

То&*1207;икистон! Маз&*1203;ари ман,
Сарзамини камзамин.
Ту саросар сангзори, ту саросар ку&*1203;сори,
Чунки фарзандони ту дар тули таърихи дароз
Дур аз ту рафтаанд - мушти хок бо худ бурдаанд.
Чунки фарзандони ту дар &*1207;усту&*1207;уи бахти худ
Дар биебон&*1203;ои тасфон дур аз ту мурдаанд.

Таджикистан! Моя отчизна,
Земля малоземельная,
Из края в край ты покрыта камнями,
Из края в край ты покрыта горами,
Ибо дети твои на протяжении долгой истории,
Покидая тебя, уносили в память о родине горсть земли,
Ибо дети твои в поисках счастья
В знойных пустынях вдали от тебя погибали:

И сегодня сыновья таджичек ложатся - увы! Часто задолго до срока - в чужую землю, обделяя собственную:
Однако даже в самые страшные эпохи безвременья таджикский народ являл миру -в своих поэтах, мудрецах и пророках - удивительные факты высочайшего напряжения Духа. Не об этом ли говорит в наши дни поэзия Тимура Зульфикарова, родившаяся и расцветшая на культурном гумусе двух великих культур мира?

Сказать, что Тимур Зульфикаров - поэт, киносценарист, бард,- значит почти ничего о нем не сказать. Добавить, что он является лауреатом английской премии за лучший европейский роман 1993 года и литературной премии им. Л.Толстого "Ясная Поляна", что по его сценариям поставлено более двадцати фильмов (и среди них такие широко известные, как "Черная курица", "Человек уходит за птицами", "Миражи любви", "Возвращение Ходжи Насреддина"), что его тонкие, мудрые песни-притчи в исполнении неповторимой Ирины Ван-Дмитриевой собирают большие аудитории слушателей - читателей и почитателей Т.Зульфикарова, - значит лишь обозначить творческую тайну с помощью каких-то количественных характеристик. Но это не значит открыть завесу тайны. Она прячется где-то глубоко.

Я тоже давняя почитательница. творчества этого удивительного человека. Но началось это поклонение не сразу - честно в этом признаюсь. Году эдак в семьдесят пятом или семьдесят шестом в "Литературной газете" появилась запальчивая, полемическая статья известного критика Льва Аннинского, в которой он жестоко нападал на современную прозу и среди прочих авторов, не угодивших его литературным вкусам и пристрастиям, называл, в частности, имя незнакомого мне тогда писателя - Тимура Зульфикарова. Статья меня, помнится, чем-то задела, и я быстренько села и написала не менее, как мне тогда казалось, бойкую и не менее хлесткую статейку. Разумеется, я в ней тоже что-то там прощебетала о Т. Зульфикарове. Увы, сейчас уже и не припомню, что именно. Но, кажется, что-то не очень восторженное. Перед тем как нести статью в редакцию "Литературной газеты", я решила показать ее моему научному руководителю (я была тогда аспиранткой МГУ). Мой руководитель, довольно известный в те годы литературный критик, прочел статью и сказал примерно следующее: "Написала ты неплохо, бойко, так и надо в полемической статье, но в каждой статье должно быть, кроме задора, что-то новое - идея новая или хотя бы какая-то новая ее грань. Ну-у, у тебя какая-то гранюшка есть. Если хочешь - отнеси".

Я тогда была юной и очень робкой провинциалкой и трепетала перед любым официальным лицом или учреждением. Понятно, что я нуждалась в уверенной поддержке. А тут - "гранюшка" и "если хочешь - отнеси". И я сробела. Так статья не была прочитана редакцией "ЛГ" и не была напечатана.

Прошло несколько лет, и мы с Тимуром Касимовичем познакомились в одной литературной компании. Он мне сразу понравился - простотой в общении, полным отсутствием подозрительности или напряженности, натянутости, которая возникает, как правило, при первом знакомстве, расположением к собеседнику. Я по-настоящему заинтересовалась автором, которого критиковал Л. Аннинский. Достала книги, стала читать - и поняла: это не просто. Более того - трудно. Тимур Зульфикаров пишет не так, как все.

Позже мне попались старые номера журнала "Памир", в которых были опубликованы ранние произведения Зульфикарова: стихи, переводы. Они были написаны в рамках традиционной, привычной поэтики и были хороши. Значит, он может писать, как все!

Много лет спустя, когда я стала заниматься переводами, Тимур Касимович стал моим "крестным отцом": одним из первых прочел мои переводы, дал мне ценные советы, терпеливо и благожелательно выслушивал мои доводы в спорах с ним. Он был добр ко мне, и здесь я пользуюсь случаем сердечно его за это поблагодарить. Но вспомнила я об этом эпизоде по другой причине. Так вот, в 1995 г. журнал "Согласие" взялся публиковать мои переводы цикла новелл Бахманьера, и Тимур Касимович согласился написать предисловие к нему. Полагаю, здесь нет нужды объяснять, что это за время было для Таджикистана и хлынувших в Москву таджиков. Зульфикаров написал небольшое эссе, написал с таким чувством, что каждый, кто хотя бы немного знаком с Таджикистаном, не может без кома в горле читать его разрывающие душу строки. Главный редактор "Согласия" Вацлав Михальский с удивлением и удовлетворением воскликнул: "Вот как, может же, оказывается, Тимур писать прекрасно и понятно! А притворяется, что не может!".

Может! Это я утверждаю. Может, но не хочет. Почему?! Вопрос далеко не праздный. Этим вопросом я задавалась не раз. И только спустя годы поняла: Тимур Зульфикаров сознательно пишет не так, как другие, ибо он - настоящий художник. Он ищет новую поэтику, новые, неведомые пути в литературе, в художественной образности, в выражении потаенных смыслов языковыми средствами. Это не он не такой, как надо, а это я, мы не такие: это я не готова как читатель Тимура Зульфикарова, это я недоросла. Его секрет в том, что его нельзя читать так, как мы привыкли читать художественное произведение. Здесь применен другой механизм письма и потому нужен другой механизм чтения, не такой, к которому мы привыкли, когда интерес к книге подогревается ее исключительно событийной занимательностью. Тимура Зульфикарова есть смысл читать, руководствуясь интересом-любознательностью, т.е. задаваясь вопросами: Как это сделано? Что нового сделано в литературе, в поэтике и что нового добавляет автор к моим представлениям о мире и человеке? Какие цели он преследует и достигает ли их? ? И если достигает, то с помощью каких речевых, поэтических средств?

История литературы знает немало примеров, когда авторы при жизни бывали не поняты, не признаны, ругаемы, критикуемы, но они упрямо шли однажды избранной дорогой, и время вносило свою коррективу, показывало, что они были правы, а неправы были все остальные, большинство. Потому что эти хулимые авторы делали художественные открытия, которые потом закреплялись в литературе, или показывали новые возможности слова, которые впоследствии использовали другие художники слова. Т. Зульфикаров как раз такой автор. Он показывает нам, что слова - символы наших чувств, мыслей, явлений реальной действительности - имеют какие-то другие, скрытые возможности, и он вскрывает в слове эти новые возможности, новые перспективы. Особенно сильно я почувствовала это, когда смотрела в МХАТе им. А.П.Чехова гастрольный спектакль "Созвездие Омара Хайяма" Ташкентского театра юного зрителя. Его поставил шесть лет назад по поэме Тимура Зульфикарова удивительно тонкий режиссер Наби Абдурахманов. Актеры из Узбекистана своей неистовой игрой продемонстрировали московской публике глубокое понимание произведения и смогли сделать явными скрытые смыслы и для зрителей. И еще. Я многократно ставила такой эксперимент: давала читать книги Тимура Касимовича подросткам, чьи взоры пока еще не зашорены традиционным восприятием искусства. И каждый раз в ответ на мой вопрос они отвечали, что книга им очень понравилась. Я не могу заподозрить молодых людей в неискренности, ибо я не автор и, следовательно, у них не было нужды вежливо лгать мне.
Пытаясь описать свое восприятие творчества Тимура Зульфикарова, определить, что это такое, мне хочется прибегнуть к метафоре. Тот, кто знаком с июльско-саратоновской жарой в Самарканде, Бухаре, Ходженте или Душанбе знает: в полдень воздух здесь так прогревается, что становится плотным, стеклянно-прозрачным. Он так серебристо струится, что его видно невооруженным глазом и даже кажется, что можно до него дотронуться, предметно ощутить его, ощупать и даже отломить от него кусочек, как от стекла. Но протянешь руку - и ничего не поймаешь. Но он есть! Ибо горячий, почти плотный воздух - это та природная субстанция, которая сообщает необыкновенную сладость и буйство красок азиатскому винограду, и персику, и инжиру, и гранату, и дыне. Творческая субстанция Тимура Зульфикарова сродни подобным, не всегда легко объяснимым природным явлениям, которые не исчезают бесследно и без которых у искусства нет перспективы, нет и не может быть столь необходимых и разнообразных соцветий и ароматов!

И потому я уверена, что история русской литературы второй половины ХХ и начала ХХI века и история таджикской культуры этого же времени будут неполными без творчества Тимура Зульфикарова - впередсмотрящего литературы, искусно, виртуозно владеющего разящим и исцеляющим мечом пророка - Словом.

СПРАВКА Tajinfo.ru
Тимур Зульфикаров родился 17 августа 1936 года в Душанбе. В 1961 году окончил Литературный институт имени А.М.Горького. Первая книга писателя "Поэмы странствий" была опубликована в 1980 году. Излюбленные темы писателя антиномичны: это поэт и тоталитаризм, душа и тело, смерть и бессмертие, Бог и дьявол. Наибольшую известность получил его роман-поэма "Золотые притчи Ходжи Насреддина". Зульфикаров писал: "Я не доил истрепанную корову фольклора, а попытался создать нового, суфийского Насреддина - скорее печального мудреца, чем беззаботного острослова. Я хотел сотворить новый фольклор". В свет вышло более 20 книг Тимура Зульфикарова. Их общий тираж превысил один миллион экземпляров.
Осенью 2004 года книга "Золотые притчи Ходжи Насреддина" известного таджикского писателя Тимура Зульфикарова получила первую российскую литературную премию "Ясная Поляна" в номинации "Выдающееся художественное произведение русской литературы". На пресс-конференции, состоявшейся по окончании церемонии, в честь лауреатов премии председатель жюри, писатель, член Академии Русской литературы Анатолий Ким назвал книгу "Золотые притчи Ходжи Насреддина" "выдающимся произведением русской литературы".
- "К сожалению, когда появляется настоящий, истинный мастер, то он проводит свою жизнь не так как он этого заслуживает, - отметил А. Ким. - Уже весь мир знает о значении этого писателя, а у себя на Родине остается непризнанным. Человек, который совершенно ни на кого не похож, остался без внимания при своей жизни. Я рад, что нам удалось сломать этот стереотип непризнания гениальности творца. Мы дали премию гениальному писателю Тимуру Зульфикарову, человеку, который давно должен был получить признание".
Литературная премия "Ясная поляна" была учреждена в июле 2003 года Государственным мемориальным и природным заповедникам "Музей-усадьба Л. Н. Толстого" и компанией Samsung Electronics. Премия присуждается в двух номинациях: "Выдающееся художественное произведение русской литературы" и "Выдающееся дебютное художественное произведение русской литературы". Призовой фонд первой номинации составляет 20000 долларов США, второй номинации - 10000 долларов США. По данным ежегодного альманаха "Коммерсант", в 2003 году "Ясная Поляна" вошла в "Топ-10" крупнейших мировых литературных премий по размеру призового фонда.

Тимур Зульфикаров живет и работает в Москве. Часто говорит: "Две культуры, две цивилизации особенно притягивали и волновали меня, томили и томят: Русь и Азия. Русь- родина моей матеры, Азия - родина отца: Когда во мне говорит отец, я пишу о Таджикистане. Когда говорит мать, я пишу о России".
Таджикская газета "Asia plus" о нем: "Он совершенно удивительный и неординарный человек. Поэт и философ, прозаик и драматург. Таджик по отцу, русский по матери. Космополит по духу. Капризная и амбициозная Москва зачитывается его новыми книгами и вручает ему престижные премии. А он мечтает вернуться в Таджикистан и состариться в маленьком домике на берегу Варзоб-реки. Чтобы рокот горного потока заглушал его рыдания":