> Ровно шестьдесят лет назад окончилась Вторая мировая война: 2 сентября в Токийской бухте на борту американского линкора "Миссури" торжественно был подписан Акт о капитуляции Японии. Сегодня из тех, кто находился на палубе линкора в тот исторический момент, может поделиться своими воспоминаниями только бишкекчанин Иван Колосов.

У генерала сломалась ручка
Колосовская квартира в центре Бишкека полна японских сувениров, и здесь постоянно звучит японская речь. Даже голубоглазый кот по кличке Барс– Илбирс приучен понимать японские команды. Старая закалка разведчика–япониста дает о себе знать.
Иван Сергеевич показывает корреспондентам "Вечерки" знаменитую фотографию церемонии капитуляции, завершившей Вторую мировую:
- Вот свою подпись ставит начальник Главного разведывательного управления Советской Армии генерал Деревянко. На заднем плане - генерал Воронов и адмирал Стеценко. А тут, среди офицеров разных стран, военные переводчики, лейтенанты Колосов и Кутузов.
Акт о капитуляции первым подписал министр иностранных дел Мамору Сигэмицу. А начальник Генерального штаба Есидзиру Умэдзу заметно нервничал, у него сломалась ручка, Сигэмицу протянул ему свою.
После этого инцидента расписывались представители союзных стран–победительниц - Верховного командования союзных сил на Тихом океане, США, СССР, Китая, Великобритании, Австралии, Канады, Франции, Нидерландов, Новой Зеландии.
Колосов рассказывает, что продумана была каждая деталь.
По его словам, американцы замыслили "минуту позора". Чтобы больше унизить побежденных, прихрамывающий Сигэмицу и остальные члены его делегации должны были некоторое время навытяжку стоять у покрытого зеленым сукном стола.
Даже переданный японским представителям экземпляр Акта о капитуляции специально вложили в папку траурного черного цвета.

Иван и император
Говорят, разведчики в отставку не уходят. Хранят военные тайны всю жизнь. Но даже суперсекретам есть свой срок.
Иван Сергеевич признался вечеркинцам, что более 60 лет назад именно он был тем советским лейтенантом, который беседовал с последним китайским императором Генри Пу И в последние минуты его правления
19 августа 1945 года.
- Советские десантные самолеты под прикрытием истребителей тогда приземлились в аэропорту города Мукден на северо–востоке Китая. Какой–то транспортный самолет с японскими опознавательными знаками как раз в то время готовился к вылету. Советские десантники мгновенно окружили самолет и приказали пассажирам выйти.
Пассажиры оказались необычные. Один за другим с поднятыми руками появлялись японские генералы. Среди военных в мундирах цвета хаки вдруг по трапу спустился высокий молодой китаец в отлично сшитом европейском костюме и роговых очках. Он обратился к советскому командиру на японском языке.
- Лейтенант Колосов, переводите!
- Этот человек говорит, что он Генри Пу И, император Маньчжоу–Го, последний император Китая. Он передает себя в руки советского командования и просит отделить от японских генералов.
Императора созданного японцами марионеточного государства пересадили в советский самолет. Номинальный монарх в ту минуту превратился во вполне реального военнопленного.
То был конец его правления и конец имперской истории Китая.
Так что лейтенант Колосов стал последним, кому довелось говорить с еще не низложенным китайским императором.

Доверенное лицо семи премьеров
В 1947–м демобилизованный Колосов с семьей приехал во Фрунзе.
Полвека с лишним назад первых лиц республики, как и нынешних президентов, за глаза величали аксакалами. А японист Колосов эту тонкость не знал. Друзья–разведчики ему сказали: устроим тебе встречу с самим аксакалом, он решит вопрос о твоей работе. Иван ошибочно понял, что это фамилия такая.
Когда его привели на беседу к Председателю Совета Министров Киргизской ССР Исхаку Раззакову, Колосов и отрапортовал:
- Товарищ Аксакал, Иван Колосов по вашему приказанию прибыл!
Несмотря на казус, Раззаков определил Колосова к себе на должность помощника. И у следующих премьеров Иван Сергеевич был помощником, дорос до заместителя управляющего делами Совета Министров, затем много лет возглавлял систему загсов Кыргызстана.
В, казалось бы, сухое загсовское дело вкладывал всю душу. Спас от забвения–уничтожения старинную метрическую книгу с записью о рождении некоего Миши Фрунзе, теперь она украшает его Мемориальный дом– музей. Издал словарь–справочник кыргызских имен. И вообще несколько поколений заг-совских работниц во всех уголках республики в нем души не чают.
И вот какой парадокс истории. Каждый год в колосовскую квартиру на бишкекской улице Шопокова приходят письма на японском языке. С самыми разными теплыми словами. Очень многие высокопоставленные и простые граждане Страны восходящего солнца гордятся дружбой с этим бывшим лейтенантом–разведчиком, который участвовал в церемонии капитуляции доселе непобедимой великой дальневосточной империи.

Cправка "ВБ"
Сразу после подписания на борту линкора "Миссури" Акта о безоговорочной капитуляции Президиум Верховного Совета СССР 2 сентября 1945 года издал указ об объявлении 3 сентября Днем победы над Японией.
Как и 9 Мая, в этот день каждый год в Москве, Ленинграде, во Фрунзе и вообще во всех столицах союзных республик гремели артиллерийские салюты.
Именно в те сентябрьские дни 45–го война реально закончилась для многих миллионов советских людей. Полным ходом пошла демобилизация. А на предприятиях и в организациях, в том числе в Киргизской ССР, впервые с июня 41–го восстановили трудовые отпуска, вместо которых все военные годы выдавали небольшие денежные компенсации. Стали сокращаться обязательные сверхурочные часы работы и работа по выходным дням.
Как и в честь победы над Германией, Президиум Верховного Совета Советского Союза учредил специальную медаль "За Победу над Японией". На лицевой стороне - профиль Сталина, на оборотной - текст "3 сентября 1945".
Эта медаль на красно–бело–золотистой муаровой ленте намного более редкая, чем "За Победу над Германией". Ведь солдат–победителей в "епонской", как иногда выражались, войне было в несколько раз меньше, чем в германской эпопее. Так что коллекционеры оценивают "японскую" медаль дороже "германской".

Александр ТУЗОВ
Единственный свидетель//ВБ, 2 сентября 2005 года. №167