Сергей Пряхин: "Мы не уходим из Бушера и никогда не уходили, невзирая на весь тот нажим, который на нас оказывался".

За последнее время произошло немало событий вокруг ситуации с ядерной программой Ирана. Тегеран отверг последнюю резолюцию совета управляющих МАГАТЭ, которая была принята под давлением европейской тройки, но в тоже время Тегеран заявил о своей готовности продолжать переговоры без каких-либо предварительных условий. Новый президент Ирана назначил нового главу Высшего совета по национальной безопасности страны, который сообщил о том, что Иран намерен расширить круг стран-участников переговорного процесса. Тем временем в прессу поступили сообщения о том, что при содействии России и неприсоединившихся стран планы США и Европы по созыву экстренного собрания совета управляющих МАГАТЭ для обсуждения ядерной программы Ирана, на котором планировалось принять более жесткое решение по этому вопросу, не увенчались с успехом. В то же время МАГАТЭ заявляет о том, что деятельность Ирана в области ядерной энергетики не нарушает взятых им на себя международных обязательств. И это в очередной раз подтверждает то, что упреки и обвинения США и даже в некоторой степени европейских стран по поводу ядерной программы Ирана носят чисто политический характер. На эту тему за комментарием в связи с сложившейся ситуацией вокруг ядерной программы Ирана мы обратились к главному редактору интернет портала "IranAtom.Ru – информационно-аналитический сайт" Сергею Пряхину.

Вопрос: Сергей Александрович, как мы видим сегодня и в общем на протяжении почти всего года тематика по ядерной программе Ирана занимает приоритетное место в СМИ. Ситуация вокруг этого вопроса никак не разряжается. Вы как эксперт, как думаете – на какой стадии развития находится этот вопрос, или если можно так сказать, насколько мы близки или далеки от полного разрешения проблемы?

Ответ: Это хороший вопрос, на который практически невозможно ответить. Проблема может решиться завтра, а может протянуться еще год или даже больше. Что можно сказать точно? Мы вступили, как бы, в открытую фазу противостояния. То есть, когда цели и задачи сторон выявлены, объявлены и стороны пытаются их достичь. Иначе говоря, Иран четко говорит о том, что он хочет сохранить свой ядерный топливный цикл (ЯТЦ), а Европа, Запад, в первую очередь, Соединенные Штаты собираются у Ирана это право отобрать. Таким образом, сейчас сложилась простая ситуация, когда обе стороны объявили свои цели, и сейчас, с нашей точки зрения, идет самая напряженная фаза борьбы.

Вопрос: Можно ли говорить о европейской тройке и США как об участниках одного лагеря в данной проблеме? Ведь многие утверждают, что европейцы стараются дистанционироваться от Соединенных Штатов и проводить свою линию.

Ответ: Мы думаем, что это один лагерь. Принципиальное отличие у них только в одном вопросе – Европа предпочитает решить проблему и добиваться своих целей невоенными методами, в отличие от Америки, которая иногда угрожает Ирану напрямую провести вторжение и нанести военные удары. А так цели и задачи у них одни. С точки зрения Запада, в Иране не может быть собственной ядерной программы, кроме строительства АЭС иностранными компаниями.

Вопрос: В таком ракурсе, как Вы рассматриваете позицию РФ в этом вопросе?

Ответ: Позиция России немного двойственная. Мы не хотим передачи дела в Совет Безопасности ООН. Мы не хотим введения санкций против Ирана. Это очевидно. Если вы посмотрите высказывания представителей и работников нашего МИДа, там это фактически проходит красной нитью, что дело должно решаться только в рамках МАГАТЭ. Это, с одной стороны. Но, с другой стороны, Россия, как вы знаете, поддерживает резолюции принимаемые Советом (Советом управляющих МАГАТЭ - ГИРИ). То есть Россия действительно рекомендует Ирану на некоторое время, по крайней мере, отложить запуск своих работ связанных с ЯТЦ. Поэтому, если коротко резюмировать –
> Россия не хочет санкций, но предпочла бы, чтобы Иран все же как-то договорился с Западом в рамках МАГАТЭ.

Вопрос: Сергей Александрович, насколько вообще европейские страны, мировое сообщество вправе за рамками МАГАТЭ просить Иран о приостановлении той или иной стадии развития своей ядерной программы?

Ответ: Таких прав на основе международных договоров никто не имеет. Международные договора четко и ясно говорят о том, что у Ирана есть право на создание ЯТЦ, до тех пор, пока Иран не занимается военной ядерной деятельностью. Но, с нашей точки зрения, Иран совершил ошибку при прежнем руководстве, когда пошел на эти переговоры с Европой за пределами МАГАТЭ. Переговоры Ирана с Европой не входят ни в какие международные договора, и европейцы могут от Ирана требовать чего-то, что выходит за рамки международного законодательства. Поэтому если Иран сможет вернуть переговоры, скажем так, в юридическое русло, путем расширения их участников, каким-то образом добиться патронажа со стороны МАГАТЭ, то Ирану будет намного проще отстаивать свои цели и позиции.

Вопрос: Как Вы думаете, насколько это возможно? Ведь и МАГАТЭ не совсем суверенный и независимый участник в этой игре.

Ответ: Верно. Тут, как говорится на персидском, "панджо-панджо" (50х50 - ГИРИ), может быть, получится, а может быть, и нет. То есть в принципе, если Ирану удастся это сделать, это будет для него большой победой. Если нет, тогда, наверное, Иран ожидают какие-то поражения впереди, или, может быть, он должен будет пойти на какие-то уступки.

Вопрос: Сегодня при обсуждении проблемы вокруг иранской ядерной программы много говорится о том, что в случае передачи "иранского досье" в СБ, и даже на нынешней стадии можно рассчитывать на поддержку России и Китая в пользу Ирана. Если это так, то насколько им удастся противостоять существующему давлению со стороны Запада, которое наверняка будет усилятся?

Ответ: И Россия и Китай противостоят давлению со стороны Запада. Это уже очевидно. Потому что, в конце концов, и Россия, и Китай сделали немало, чтобы этот вопрос не передавался в Совет Безопасности ООН. Насколько далеко может зайти противостояние Западу, вопрос сложный. Вообще я думаю, что для всех было бы выгодным, если этот вопрос в Совет Безопасности не передавался. В рамках МАГАТЭ можно решать все гораздо проще. Там есть, скажем так, технические положения, в рамках которых можно находить компромиссы. В СБ все будет серьезно.

Вопрос: Теперь такой технический вопрос. Вы, как специалист, как расцениваете уровень ядерной программы Ирана и действительно ли она подает поводы для беспокойства?

Ответ: Это самая начальная стадия. Я надеюсь, что вы не обидитесь, если я скажу, что это примерно напоминает 50-60 гг. в Советском Союзе. Поэтому можно говорить, что это самая начальная стадия. Говорить о том, что это представляет какую то угрозу для мира нельзя.

Вопрос: То есть можно еще раз заметить, что вокруг иранской ядерной программе развернута политическая игра.

Ответ: Политическая и экономическая тоже. Потому, что у Ирана большой рынок. Иран хочет строить 20 ядерных энергетических блоков. Это большое количество. В нынешнем мире, когда строительство энергетических ядерных блоков ведется всего лишь в нескольких странах, иранский рынок – это хороший "приз". Поэтому, помимо политики, есть еще и экономические соображения, их тоже не стоит забывать.

Вопрос: Но если я правильно понимаю, если говорить о закулисах, то Ирану вообще хотят запретить деятельность в ядерной области?

Ответ: Не совсем. Если ознакомиться с последним предложением Европы, там написано, что Иран может сохранить за собой право на строительство АЭС и даже исследовательские реакторы на легкой воде, но естественно, которые будут строиться иностранными компаниями. То есть ситуация простая. Ирану говорят – свою деятельность закройте, нам платите, и мы вам будем строить АЭС под ключ.

Вопрос: И это означает, что ядерное топливо тоже будет поступать из-за рубежа ...

Ответ: Да, естественно. Ирану хотят навязать такую систему. И топливо должно поставляться из других стран.

Вопрос: Вернемся к вопросу о конкуренции. На сегодняшний день Россия является единственным партнером Ирана по реализации его мирной ядерной программы. Как Вы думаете, намерена ли Россия отстаивать на этом рынке свои позиции и расширять сотрудничество с Ираном в этой области?

Ответ: Да, я думаю, что такой интерес есть. По крайней мере, у части российского политического истеблишмента. Потому что в какой-то степени атомная отрасль во всем мире переживает кризис, и Иран представляет собой хороший рынок, который может позволит нашим предприятиям получать хорошие, интересные заказы. Поэтому, как видите, Россия пытается сопротивляться до конца. Мы не уходим из Бушера и никогда не уходили, невзирая на весь тот нажим, который на нас оказывался. И, в общем-то, Россия ведет переговоры с Ираном о новых проектах, в том числе, в связи с двумя новыми блоками в Бушере, а может быть, и других блоках на территории Ирана. Поэтому у российского политического истеблишмента есть интерес для участия на иранском рынке, но так же существуют и прозападные силы, которым это не очень интересно.

Вопрос: Как в такой ситуации Вам видится сопротивление Россией конкуренции со стороны ЕС и нажима со стороны США?

Ответ: Между Россией и Европой, мне кажется, можно будет найти определенный компромисс на иранском рынке ядерных технологий, если он будет открыт. Дело в том, что Иран предлагает построить 20 энергоблоков – это очень большая программа. В принципе, по крайней мере, еще в прошлом году и в начале этого года руководство Ирана говорило, что возможен такой расклад, что половина заказов будет принадлежать российским компаниям а половина – европейским. При таком раскладе ни одна из сторон не останется обиженным.

Вопрос: Но как тогда поведут себя США? Ведь они в таком случае и будут обиженными.

Ответ: Это хороший вопрос. Интересно, как поведут себя в будущем США. Пока они остаются за бортом и ничего ни получат от этих сделок. Каково будут поведение Штатов, сейчас просчитать немного трудно. Надо следить за их действиями в ближайшем будущем.

Вопрос: Правда, как говорят, делать прогнозы, не совсем хорошо, но я хотел бы спросить Вас как специалиста, каков Ваш прогноз вокруг ситуации сложившейся вокруг ядерной программы Ирана?

Ответ: Если говорить о прогнозах, то скажу, что сто процентов войны не будет. Сто процентов. Надеюсь, что наш прогноз сбудется. А вот насколько быстро удастся решить ситуацию с иранским ядерным досье, я прогнозировать не берусь. Довольно сложно сказать, что будет. Но мы надеемся и исходим из того, что до военных действий ситуация доведена не будет. Против этого выступает практически весь мир.

Беседу вел корреспондент Русской службы Голоса Исламской Республики Иран Парвиз Немати
06-09-2005