Терроризм, сепаратизм или американский гегемонизм?

Нынешняя американская администрация рассматривает международный терроризм как абсолютное зло и провозглашает его своим главным противником в современном мире. По мнению нынешнего президента США Джорджа Буша, терроризм пришел на смену другому абсолютному злу – коммунизму и теперь США вновь призывают своих союзников к борьбе против общего врага.

В отличие от коммунизма – терроризм не является политической идеологией, это – лишь метод достижения тех или иных политических целей. Еще в позапрошлом веке, в Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Даля, терроризм определялся как устращивание, устрашение смертными казнями, убийствами и всеми ужасами неистовства. В ХХI веке человечество уже не раз испытало на себе "ужасы неистовства" современных террористов.

Для приобретающей все больший вес на международной арене Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), членами которой являются Россия, Китай и четыре центральноазиатские республики – Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан, мировое зло не ограничивается одним терроризмом. Летом 2005 года в Астане на саммите ШОС была принята "Концепция сотрудничества государств–членов ШОС в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом". В ней говорится: "Государства–члены ШОС исходят из того, что терроризм, сепаратизм и экстремизм угрожают территориальной целостности и безопасности государств–членов ШОС, а также их политической, экономической и социальной стабильности".

В отличие от Вашингтона, страны ШОС не призывают своих западных союзников по антитеррористической коалиции на борьбу с общим врагом. В документе говорится, что "Государства–члены ШОС исходят из того, что борьба с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на пространстве ШОС своими собственными силами имеет для них приоритетное значение". Подобный тезис свидетельствует не столько о стремлении стран ШОС вести борьбу против общих вызовов собственными силами, сколько об их желании исключить возможность внешнего вмешательства в конфликтные ситуации на своей территории со стороны США и их союзников.

Обращает на себя внимание, что в списке трех основных зол, составленных ШОС, объединены совершенно разные понятия и явления. Терроризм является способом (совершенно бесчеловечным с точки зрения любого нормального человека) достижения политических целей, экстремизм – это характеристика политического, национального или религиозного движения, свидетельствующая о приверженности к крайним взглядам и действиям. В отличие от них термин "сепаратизм" не имеет исключительно негативной смысловой нагрузки, он представляет собой сложное и противоречивое явление.

Сепаратизм - это политическое движение, целью которого является отделение от государства части его территории и создание на ней собственного независимого государства. Сепаратизм как общественно-политическое явление характерен для всех периодов истории человечества. Создавались, а затем распадались великие империи древнего и средневекового мира. На смену им пришли колониальные империи XIX века, в одной из которых - Британской - "никогда не заходило солнце", настолько громадной была ее территория. Границы государств издревле формировались в основном путем военных захватов, покорения народов, и во многом история человечества представляла собой историю войн. Право сильного господствовало в течение тысячелетий.

Но со временем сильные становились слабыми, усиливалась борьба покоренных народов за национальное освобождение и создание собственных независимых государств. Эта борьба вызывала сочувствие и поддержку, особенно в среде родственных народов и единоверцев в других странах. Такая картина была привычной для наших предков, которым даже не пришло бы в голову рассматривать борьбу покоренных народов, к примеру, в Османской империи или Австро-Венгрии, как "агрессивный сепаратизм" и незаконное посягательство на территориальную целостность государства.

Отношение к сепаратизму начало меняться после Второй мировой войны. Научно-техническая революция привела к небывалому могуществу современного человека и нарушила прежнюю изолированность разных стран и континентов. Мир стал единым и тесно взаимосвязанным. Появилось оружие огромной разрушительной силы. Войны, которые были ранее локальными, стали мировыми. Последняя из них - Вторая мировая - явилась для человечества подлинным шоком, оно осознало, что перспектива полного самоуничтожения перестала быть гипотетической абстракцией и превратилась в жестокую реальность.

Для предотвращения войны и поддержания мирного сосуществования в послевоенный период была создана Организация Объединенных Наций, основополагающим положением которой стал принцип нерушимости существующих границ. Согласно документам ООН, любая попытка, направленная на частичный или полный раскол национального единства и территориальной целостности государств, несовместима с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций.

Первоначально принцип уважения существующих границ был направлен, прежде всего, на защиту государств от внешней агрессии. Затем он стал все шире применяться для юридического обоснования отказа правительств полиэтничных (многонациональных) государств гарантировать права национальных меньшинств и предоставить им возможность самоопределения. Несомненно, что принцип нерушимости существующих границ стал важнейшим инструментом нормализации межгосударственных отношений в послевоенном мире. Но в то же время его абсолютизация, отказ меньшинствам в праве на самоопределение вели к тому, что внутри существующих границ накапливались и нарастали межэтнические противоречия, все больше обострялись отношения между меньшинствами и центральными властями. Во второй половине ХХ века особенно драматичные формы приобрели эти противоречия в странах Азии и Африки, во многих из них конфликты между центральными правительствами и сепаратистами продолжаются уже многие десятилетия со многими сотнями тысяч и даже миллионами жертв.

Несомненно, что наиболее разумной альтернативой "замороженным" конфликтам или бесконечному военному противостоянию, имеющему место на Балканах, во многих афроазиатских и постсоветских странах, являются мирные переговоры и компромисс между противоборствующими сторонами. Однако нельзя не видеть ряд трудностей, которые крайне осложняют достижение такого компромисса. Характерная особенность, которая в полной мере проявилась и в постсоветских государствах: на начальном этапе конфронтации центральные власти чаще всего категорически отвергают саму возможность переговоров и компромисса с "антинациональными силами", "внешними наемниками" и т.п. Позднее же – после многих лет вооруженной конфронтации, когда выявляется очевидная бесперспективность военно-репрессивного пути, для многих сепаратистских движений и организаций становится уже просто немыслимым пойти на уступки и снять требование о создании собственного независимого государства.

Осложняющим достижение мирного компромисса фактором является и то сильное давление, которое испытывает центральное правительство со стороны этнического большинства и армии. В результате оно даже при желании не имеет возможности пойти "слишком далеко" в удовлетворении требований сепаратистов, не рискуя вызвать серьезных политических осложнений.

Действенным средством мирного решения проблемы сепаратизма может стать референдум при посредничестве международных организаций по вопросу о будущем статусе определенных территорий. Но в этом случае приходится учитывать и возможность неблагоприятных для центрального правительства результатов, которые могут открыть путь для "норвежского", "исландского", либо "эритрейского" вариантов.

----------------------------------------

Сложный и многоплановый характер проблемы сепаратизма определяет малопродуктивность ее рассмотрения и анализа, исходя из абсолютизации как принципов исторической справедливости, неотъемлемых прав народов и т.п., так и противопоставляемых им принципов территориального единства, священного характера существующих государственных границ.

Разумеется, абстрактно-теоретически все страны имеют право на территориальную целостность, а все народы – на самоопределение и создание собственного независимого государства. Вся проблема в том, что "справедливые и обоснованные" требования одного народа – грузин, молдаван или азербайджанцев неизбежно оборачиваются ущемлением прав и интересов других народов – абхазов, осетин, русских в Приднестровье или армян Карабаха. А это не может не вызывать противодействия и острых межэтнических конфликтов.

Падение коммунизма не привело к повсеместному торжеству на планете демократических и общечеловеческих идеалов. По своим моральным качествам современный человек не изменился в лучшую сторону по сравнению со своими предками. То же можно сказать и о современных государствах. Как и прежде, миром продолжают править не идеалы и абстрактная справедливость, а жестокая реальность, определяемая, прежде всего, эгоистическими геополитическими интересами наиболее мощных держав. Так что, как и прежде, перспективы современных сепаратистских движений в отдельных странах определяются сочетанием военно-экономического потенциала противоборствующих сторон и многочисленных внешних факторов.

В настоящее время и в обозримом историческом будущем сепаратизм будет представлять собой объективную реальность во многих полиэтничных государствах. Прежде всего, потому, что сепаратизм - исторически обусловленное общественно-политическое явление, в котором переплетаются и взаимосвязаны множество причин и явлений. Это не означает, что проблема сепаратизма является неконтролируемой, находится вне пределов влияния со стороны правительств полиэтничных государств. Во многом дальнейшая судьба этих государств зависит от того, насколько успешной будет национальная политика центральных правительств, сумеют ли они в достаточной степени учитывать интересы всех оказавшихся в границах государства народов, придать интеграционным тенденциям доминирующий характер.

Как показывает исторический опыт, далеко не все государства справляются с задачей обеспечения своей территориальной целостности. Поэтому вряд ли будет неожиданностью, если в будущем ряд современных государств распадется под влиянием дезинтеграционных тенденций, как это произошло с СССР, Югославией, Чехословакией, Эфиопией, а до этого – с Австро-Венгерской империей, Османской империей и множеством других государств прошлого. Тем более что некоторые из афроазиатских и постсоветских государств изначально оказались в ситуации, которая делала крайне затруднительной задачу их национальной интеграции (отсутствие самодостаточной экономики, совершенно искусственные границы, пестрый этнический и конфессиональный состав и т.п.). В этом случае стремление правящих кругов многонационального государства путем политики жесткого унитаризма построить моноэтничное государство титульной нации (а именно по этому пути вслед за афро-азиатскими режимами пошло большинство постсоветских государств) вступает в противоречие с логикой исторического развития, и может привести к новым конфликтам и экономической стагнации. Так что для таких государств, как Грузия или Молдавия может встать вопрос, целесообразно ли продолжать отстаивать территориальное единство ценой дальнейшей деградации общества или же такой курс противоречит интересам проживающих в стране народов, в том числе и интересам титульной нации. Как известно, греки-киприоты в ходе прошлогоднего референдума ответили на этот вопрос отрицательно.

Впрочем, для мировой политики интересы тех или иных народов продолжают сохранять явно второстепенное значение по отношению к геополитическим интересам государств, которые в данный момент играют в мире главную или хотя бы важную роль. Именно геополитические интересы, а не столь любимые журналистами и некоторыми политологами "двойные стандарты" заставляют США выступать за восстановление территориальной целостности своих сателлитов, но одновременно поддерживать албанских сепаратистов и мятежный Тайвань и тем самым препятствовать восстановлению территориальной целостности Сербии и Китая. Так что объявлять сепаратизм частью мирового зла американской администрации явно не с руки. Подобным же образом ведет себя Россия, оказывающая всемерную поддержку образовавшимся на постсоветском пространстве пророссийски ориентированным непризнанным республикам.

Иное дело Китай с его нерешенной тайваньской проблемой и угрозой уйгурского сепаратизма. Для Китая очевидно, что во имя строительства глобальной демократии (прежде это называлось мировой гегемонией или мировым господством) администрация США будет использовать не только ныне существующую тайваньскую проблему, но и создавать и использовать оппозиционные движения и организации самой разной направленности. В том числе и сепаратистов на китайских окраинах. Поэтому Китай и другие члены ШОС в принятой ими Концепции по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом особо подчеркивают недопустимость американского вмешательства в свои внутренние дела. В ней подчеркивается, что "конкретные модели общественного развития не могут быть предметом экспорта. Должно быть в полной мере обеспечено право каждого народа на собственный путь развития".

Нынешняя администрация США использует лозунги защиты демократии и борьбы с международным терроризмом для установления собственного контроля над важными в геополитическом плане регионами. В первую очередь – над зонами добычи энергоносителей и путями их транспортировки на мировые рынки. Американские неоконсерваторы не намерены ограничиваться ролью США как лидера демократического переустройства современного мира, а слишком явно стремятся к установлению мировой гегемонии США. В последние годы стало очевидным, что дальнейшее строительство однополярного мира несет угрозу не только власти тех или иных несимпатичных Вашингтону "авторитарных" лидеров, но и ставит под вопрос сохранение политической стабильности и государственного суверенитета государств, которые объявлены "зоной государственных интересов США". А за пределами этой зоны, осталась, как известно, лишь никому не нужная по геополитическим соображениям и обделенная ресурсами нищая афро-азиатская периферия.

Нынешняя американская администрация может ошибиться в определении пределов могущества и возможностей США. Неправильное определение стратегических целей чревато опасностью жестоких и даже катастрофических провалов. Увлеченный переустройством далеких от США регионов, 11 сентября 2001 года Вашингтон "проворонил" террористическую атаку на Нью-Йорк и другие американские города. На днях администрация Дж. Буша вновь оказалась не готовой. На этот раз к урагану Кэтрин, который привел к гибели тысяч американцев и дезорганизовал жизнь южных штатов США.

Нельзя сказать, что опасность затянувшегося у вашингтонской администрации "головокружения от успеха" после краха коммунизма, не осознается американскими экспертами. Политолог Фиона Хилл (Fiona Hill) в опубликованной журналом "The Globalist" статье "Вновь обретенная сила России", констатировала, что "нынешняя неспособность Соединенных Штатов извлечь выгоду из своего неоспоримого влияния и растущие во всем мире антиамериканские настроения наглядно показывают существующие риски и пределы "мягкой силы", которые возникают если государство за своими границами поступает вразрез со своими же ценностями или если мотивы его внешней политики вызывают вопросы за рубежом". Пока, однако, вашингтонская администрация предпочитает не замечать нарастающей внутри страны и за ее границами озабоченности собственной внешней политикой.

Безусловно, что страны ШОС заинтересованы в демократизации и модернизации общества, в общей борьбе против международного терроризма. Но они не заинтересованы в усилении оппозиции, которой будут манипулировать из-за рубежа, в новых спонсируемых американцами "цветных революциях" в собственных или приграничных государствах. Ведь в их результате политика этих государств начинает определяться не собственными национальными интересами, а внерегиональными силами, утрачивает свою самостоятельность, часто приобретает хаотичный и непредсказуемый характер.

Страны ШОС выступают против американской военной операции в Иране, они заинтересованы в ограничении военного присутствия США на своих границах, в том числе, в выводе американских военных баз из Центральной Азии (первой ласточкой тут уже стал Узбекистан) и в не допущении их развертывания в Закавказье. Интересам стран ШОС противоречат планы Вашингтона по развертыванию кораблей противоракетной обороны США на Каспии и в Черном море. Представители американской администрации объясняют подобные планы необходимостью обеспечить безопасность нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Тем самым признается, что инициированные и оплаченные Вашингтоном и НАТО проекты военно-технического сотрудничества с постсоветскими странами Каспийско-Черноморского региона ("Каспийская охрана" и программа НАТО "Партнерство во имя мира"), не выполнили поставленных целей. Ведь, как вытекает из заявлений администрации США, Азербайджан и Грузия до сих пор не способны обеспечить безопасность проходящих по их территории нефтепроводов и газопроводов собственными силами.

> Очевидно, что поведение США диктуется не только интересами борьбы с мировым злом в виде международного терроризма или проблемой безопасности путей транспортировки энергоносителей, а той политикой, которую проводит нынешняя администрация Вашингтона с целью строительства нового мирового порядка. Подобная политика представляет собой прямую угрозу государствам ШОС. В этих условиях роль ШОС не может ограничиваться продекларированными целями борьбы против трех заявленных зол (терроризма, сепаратизма и экстремизма), а приобретает характер противовеса нынешнему американскому доминированию в мире. Очевидно, что ШОС становится центром притяжения для тех государств, которые согласны быть союзниками США в борьбе с международным терроризмом, но при этом сохраняют "собственную гордость" и не желают играть роль марионеток нынешней вашингтонской администрации.

Александр КРЫЛОВ
08.09.2005