Адвокат Сергей Мирзоев – активный участник наблюдательного процесса за выборами на пространстве СНГ, представитель Международного мониторингового бюро. В этот раз он с 16 по 19 сентября работал в Германии, занимаясь мониторингом немецких парламентских выборов.

– Сергей Бобоевич, расскажите о германской избирательной модели?

– В Германии имеется сочетание мажоритарной и пропорциональной систем, – то, что существовало в России до недавнего времени. Но в округах, в зависимости от численности жителей, могут избираться до трех кандидатов, выдвигаемых партиями. В этом отличие от российской системы.

– Как в Германии работают наблюдатели, в том числе зарубежные?

– Я должен сказать, что наблюдателей на избирательных участках не видел. Таков уровень доверия. Зарубежные же обычно работают следующим образом – либо заранее, через МИД Германии направляется для аккредитации список от той или иной страны, либо, в Центральную избирательную комиссию отсылаются списки и центральная избирательная комиссия выдает удостоверения.

К сожалению, наблюдательская деятельность в странах с устоявшейся демократией бюрократизирована. Обычно едут наблюдать не представители общественности, а чиновники из ведомств, занимающихся выборами. На мой взгляд, это не верно, поскольку потом мы не слышим оценок от них.

– В чем сходство и различие между избирательными системами России и ФРГ? Что можно позаимствовать из немецкого опыта?

– Должен отметить, что детальная правовая регламентация лучше проработана в России, Украине, даже Молдове. Избирательное законодательство ФРГ менее детализировано.
> Если нам что-то и перенимать у немцев, то не страх перед законом, а высокую политическую культуру.

А сами избирательные системы очень схожие. Надо отметить, что в Германии существует двухуровневая система избирательных комиссий, а не трехуровневая как у нас. Это облегчает процесс, как голосования, так и подведения итогов, создает меньше бюрократии. А контроль осуществляется не со стороны наблюдателей или правоохранительных органов, а в первую очередь самими избирателями у которых высокие правовое сознание и политическая культура. В такой атмосфере просто невозможно представить себе, что кто-то будет грубо вмешиваться в ход голосования.

– Вы говорили, что выборы принято сегодня оценивать по стандартам ОБСЕ и Венецианской комиссии? Германское законодательство учитывает их?

– Упомянутые документы – совсем не законы. Просто существует тенденция оценивать выборы с точки зрения европейских стандартов. Они являются политическим документом. В СНГ, в частности, существует частично подписанная, частично ратифицированная Конвенция, называемая "Кишиневской", о стандартах справедливых демократических выборов.

В практике деятельности международных наблюдателей принято соизмерять происходящее в той или иной стране, и связанное с выборами не только на основе национальных законов, но и на основе международных стандартов. Причем последние отражают более высокие требования, чем национальные законы, и имеют большую детализацию. Благодаря им, наблюдатели расширяют свой горизонт и видят больше оттенков.

Германия, как член Евросоюза обязана следовать этим стандартам. А Россия – нет. Они только действуют только в тех странах, которые подписали соглашение о европейской интеграции.

– Почему налицо любопытная ситуация – когда в странах СНГ всякий раз проходят выборы, то наблюдатели от ОБСЕ находят недочеты, а наблюдатели из стран СНГ признают их полностью демократическими?

– К сожалению, наблюдательская деятельность превратилась из простого наблюдения в функцию политических оценок. Очень редко можно встретить наблюдателей, которые максимально объективно дают оценку тем или иным выборам. Более того, в зависимости от того, какую организацию они представляют, заранее становится понятно – какой будет оценка. Я всегда выступаю за то, чтобы наблюдатели осуществили перед выборами свободную дискуссию для того, чтобы обменяться своим представлением о стране и объявить о критериях своих оценок. К сожалению, Бюро по демократическим институтам и правам человека и миссия ОБСЕ не откликаются на эти предложения. Но однажды мы такую дискуссию провели в Киеве, и она была очень полезной.

– Вся Германия ожидает довыборов в Дрездене, где умер один из кандидатов и отменены результаты выборов. Таково требование закона?

– К сожалению, деталей я не знаю. Мне было сказано, что в случае безвременной кончины, избирательная комиссия имеет право перенести дату голосования, потому что это могло повлиять на волеизъявление граждан, на результаты выборов. Человек умер, и возникает вопрос – как были бы распределены голоса, отданные за него? В России эта тонкость применительно ко дню голосования не прописана

– Как, по вашему, проходило освещение избирательной гонки в СМИ? Существовали ли фаворитизм, пристрастность?

– По моей оценке, а я смотрел франкфуртские и берлинские телеканалы, до дня голосования в эфире явно господствовала оппозиция – ХДС/ХСС. Она вообще была пожестче и поактивней. Что касается заимствования немецкого опыта Россией, я бы предложил, в первую очередь, обеспечивать рост политической культуры, культуры дискуссий. А все другие механизмы у нас созданы – и ГАС "Выборы", охраняемые избирательные участки и т.д. Но нам не хватает стремления использовать их демократически.

– Представим ли в Германии отказ политиков от дискуссий в прямом эфире?

– Такое абсолютно не представимо. Было две плановые дискуссии. Одна называлась "Дуэль", другая "Дебаты". Первая прошла менее чем за неделю до голосования, и мои коллеги-адвокаты, отмечали ее чрезвычайно жесткий характер. А избирателям это было очень интересно и полезно. Для предвыборной риторики Германии характерны очень агрессивный тон, высокая определенность обещаний, и в тоже время – полная толерантность.

Представить, чтобы Шредер отказался от дискуссий – невозможно. И еще, любопытная особенность данных выборов, как я заметил, в Германии голосуют за программы. Но в этот раз проявился типично российский акцент, связанный с персоналиями. В этом смысле госпожа Меркель все время немножко не достигала уровня Г. Шредера.

– А как, вообще, СДПГ удалось так хорошо выступить вопреки неблагоприятным для нее прогнозам?

– Я задавал этот вопрос, и на него мне никто не мог ответить толком. Да, не произошло ожидаемого оглушительного проигрыша СДПГ. В Германии считают, что это заслуга Меркель, а не заслуга Шредера. Госпожа Меркель допустила серьезный промах в самом конце кампании, когда стала рассуждать об изменении условий медицинского страхования. В ответ, по всей Германии СДПГ распространила образцы политической рекламы, где было показано – сколько теряют конкретно представители тех или иных социальных групп. Благодаря таким ошибкам левые получили гораздо больше, чем ожидалось, а также в выигрыше оказались либеральные демократы.

– Могут ли немецкие политики буквально на следующий день после выборов переходить из фракции во фракцию как у нас?

– Переход из фракций недопустим согласно требованиям закона.

– И, последний вопрос, вы посетили многие страны, наблюдая за выборами. Существуют ли универсальные принципы демократии, или все же первична национальная специфика, и общих требований не существует?

– Для меня это очень важный вопрос. Я над ним много размышляю и прихожу к мысли о том, что демократия является общецивилизационной рамкой человечества, но при этом она должна учитывать особенности культурного, законодательного, экономического свойства. Еще Ж. Ж. Руссо утверждал, что политические типы людей зависят от того, где человек живет. Не впадая в наивный руссоизм, нужно учитывать степень развития демократии хотя бы в зависимости от культурного уровня. Только сочетание национальной культуры, демократических институтов, утвердившихся в обществе, и закона дает удачную модель для той или иной страны.

Беседовал Максим Артемьев

22.09.2005