Экономика Китая растет с темпом, который в четыре с лишним раза выше, чем в Великобритании

Найалл Фергюсен является профессором истории Гарвардского университета и старшим научным сотрудником Иезуитского колледжа в Оксфорде.

Вообразите 20 Великобританий. Вообразите 100 Лондонов. Теперь вы начинаете представлять себе, что такое Китай, где проживает более одной пятой населения планеты. А теперь представьте себе экономику этой огромной страны, растущую с темпом в 4 с лишним раза быстрее, чем экономика Великобритании - фактически, растущую быстрее, чем любая экономика в истории. По свидетельству "Goldman Sachs", валовой внутренний продукт (ВВП) Китая в этом году станет больше ВВП Великобритании. К 2041 году Китай, вероятно, будет иметь самую большую экономику в мире. Вот что способен сделать рост с ежегодным темпом 9%. Экономика буквально удваивается в размерах каждые 8 лет.

Как выглядит такая исключительно материальная динамика? Посетив только что пять из наиболее быстро растущих городов Китая, я могу доложить, что это выглядит как строительство лондонского района Доклендс (Docklands), показанное на множестве плазменных экранов, причем в режиме быстрой перемотки вперед.
> Я никогда в жизни не видел столько подъемных кранов. И они работают день и ночь. Даже в Соединенных Штатах Америки в их самые лихорадочные годы - Ревущие Двадцатые (Roaring Twenties) - не было ничего подобного. Ложишься спать и не знаешь, каким будет вид из твоего окна на следующее утро. Забудьте о Новом Мире. Это новый Новый Мир.

Перемены в Китае настолько огромны, что заставляют передовицы в западных средствах массовой информации (СМИ) - Конференция Лейбористской партии, назначение нового Верховного судьи в США - казаться почти комично местническими. Может, мы в самом деле обманывали себя, что год 1989-й ознаменовал "конец истории" и "триумф Запада"? Самая большая за все времена экономическая трансформация сегодня осуществляется руководителями Коммунистической партии Китая (КПК), которые не демонстрируют никаких признаков отказа от монополии на власть. Наоборот, Ху Цзиньтао (Hu Jintao) с тех пор, как 3 года назад стал председателем Китайской Народной Республики (КНР), заметно укрепил контроль государства над СМИ.

Вопрос о 60 миллиардах ренминби (renminbi - валютный юань, кит.), разумеется, упирается в то, как долго наследники Мао (Mao) смогут выходить сухими из воды, не решая главного противоречия в термине "социалистическая рыночная экономика". Можно ли в самом деле давать людям как потребителям безграничный, кажется, выбор свободного рынка, не предлагая им как гражданам также хоть какого-то политического выбора? Иначе говоря, разве социальные напряженности, обусловленные нынешним вторым (и реальным) Большим Скачком Вперед (Great Leap Forward), не станут неизбежно стимулировать стремление народа к демократии?

Мне представляется, что экономическую и политическую судьбу Китая станут решать два главных института, оба из которых являются сетевыми. Первый - это финансовая система страны - сеть кредитных организаций, которые связывают огромные личные сбережения с не менее огромным инвестиционным бумом в стране. Вторая - это глобальная информационная сеть, именуемая Интернетом.

Возьмем для начала кредитную сеть. Это теневая сторона китайского экономического чуда. Безусловно, КНР построила целый лес небоскребов, бесконечные мили (1 сухопутная миля = 1609 км) новых автомагистралей и бессчетное число промышленных зон размерами с Уэльс. Но ее банки, биржа и другие финансовые институты - просто насмешка. Банки являются пережитком старой плановой экономики, которым задолжали немыслимо огромные суммы ныне не существующие государственные предприятия времен правления Мао. Между тем, относительно новая биржа является крошечной в сравнении с масштабами производственного сектора. Результатом этого является то, что распределение фондов для инвестирования и кредитов осуществляется не на значимой конкурентной основе и соответственной информации, а через личные связи, что максимизирует прибыль для немногих могущественных лиц, а не общую экономическую эффективность.

Будут ли все эти бесчисленные новые кварталы небоскребов в шанхайском районе Пудон делать деньги через 5 лет? Я в этом сомневаюсь. А как насчет того странного офисного здания, которое я видел в Шеньяне, и которое имеет форму китайской монеты? Еще менее вероятно. Может ли лопнуть тот пузырь жилищного строительства, который сегодня является главной темой разговоров в Шанхае и Пекине? Думаю, да. И каковы будут последствия подобного обвала в строительстве для экономики в целом? Никто не имеет ни малейшего представления.

Вполне может быть, что знакомые законы экономического развития были отменены КПК. Вполне возможно, что Китай сумеет сохранить нынешние ускоряющиеся темпы экономического роста, избежав финансовых кризисов, которые периодически прерывают чудеса в других экономиках стран Азии. Но я в этом сомневаюсь.

Специалисты настаивают, что не может быть такого явления как финансовый кризис в Китае, потому что Народный банк Китая в последние несколько лет накопил огромное количество долларов США. Но это преувеличение важности резервов центрального банка. В Китае, безусловно, не будет валютного кризиса такого сорта, который был в Таиланде и Малайзии в 1997 году; давление ренминби направлено вверх, а не вниз, поскольку спекулянты прогнозируют дальнейшую ревальвацию валюты после первого крошечного шага в июле с.г.

Существуют, однако, финансовые кризисы и другого сорта. У Соединенных Штатов в 1929 году был большой золотой запас - самый большой в мире. Но это не предотвратило банковской паники, которая стала главным локомотивом Великой Депрессии. Давайте также не будем забывать о росте давления в пользу протекционизма по мере того, как китайские экспортеры разрушают все больше производственных секторов в США и Европейском союзе (ЕС).

Каков бы был политический эффект от спада производства в Китае? Опять-таки, никто не знает. Но, если бы и были народные протесты, я не верю, что их подавили бы так же легко, как демократическое движение летом 1989 года. Одна критическая перемена заключается в том, что 100 миллионов китайцев сегодня имеют доступ в Интернет. Власти, быть может, смогли бы заблокировать веб-сайты BBC, ну и что? С помощью системы "Google" я смог получить множество статей по вопросу "коррупции в Китае" из источников со всего мира. Просто есть слишком много западных новостных агентств, не говоря уже о бессчетных личных веб-логах, и поэтому их цензура неэффективна.

Другим критическим фактором является растущее число китайцев, которые изучают английский язык. Я этого не ожидал, ибо больше верил в модную несколько лет назад сказочку о том, что нашим собственным детям придется учить мандаринский диалект китайского языка или погибнуть. Действительность заключается в том, что в крупных экономических центрах Китая английский язык является общераспространенным. Таблички с названиями улиц написаны не только по-китайски, но и по-английски. Почти во всех рекламных объявлениях присутствуют европейские модели и есть хотя бы одна строчка по-английски. А молодежь стремится испытать свое языковое умение. Один увлекающийся студент-первокурсник Пекинского университета решил, что я, должно быть, являюсь приходящим профессором, и спросил, не может ли он посещать мои лекции. А я пробыл на территории университета менее 30 минут.

Полагаю, что я прибыл в Китай, готовый к встрече со старой коммунистической культурой уклончивости и оппозиции. Я встретился с совершенно противоположным явлением. Люди стремятся беседовать. Они не боятся так сильно, как боялись русские в Советском Союзе до Горбачева. Если они не так сильно настаивают на политических переменах, то это просто потому, что они слишком заняты обогащением. Но, если бы поток денег иссяк, если бы изворотливая финансовая система рухнула прежде, чем ее худшую часть быстро продали легковерным западным банкам. . .

Если бы случилась такая экономическая беда, терпимость народа к коррупции, свойственная "плановой рыночной экономике", могла бы внезапно лопнуть. А при наличии Интернета и при столь быстром распространении английского языка всегда найдутся способы выразить свое неудовольствие, о которых не могло и мечтать поколение Тяньаньмыня.

Следите за этим огромным и крайне важным пространством.

Найалл Фергюсон (Niall Ferguson), "The Daily Telegraph", Великобритания,
03 октября 2005