"Первым на завоеванные территории вступают солдаты, а затем только политики и банкиры"
Грант Редфорд, (1901-1973), военный историк и писатель

Без излишних комментариев понятно, что глобальное противостояние геополитики США и России вступило в новую фазу. Обстановка, сложившаяся в мире сегодня, определенно свидетельствует, что Запад продолжает следовать стереотипам "холодной войны", усиливая свои военно-политические позиции в различных регионах планеты. Воинские контингенты и базы Вооруженных сил (ВС) НАТО и США сегодня присутствуют в 130 странах мира. В западных СМИ озвучиваются две цифры: около 6 тыс. военных баз находятся на территории США и 702 базы - на территории других стран. Однако, по данным ряда независимых исследовательских организаций, на территории иностранных государств находится около 1 тыс. военных баз и объектов США. Более того, согласно данным, изложенным в ежегодном отчете министерства обороны США за 2003 год, достоверно известно, что Пентагон является крупнейшим владельцем недвижимости в мире. В собственности военного ведомства США находится более 600 тыс. зданий и сооружений. За границами США, без учета войск, расквартированных в Ираке, ныне находится более четверти миллиона военнослужащих и примерно такое же количество членов их семей и гражданских служащих. Ни одна другая страна мира не имеет такого количества "оккупированных" территорий, как Соединенные Штаты.

Военные аналитики отмечают, что, несмотря на преобладание стереотипов "холодной войны" в позициях Вашингтона, тем не менее, стратегия глобального военно-политического присутствия США претерпела существенные изменения. Анализ дислокационных перемещений на военно-стратегической карте планеты четко показывает, что минобороны США планомерно перебрасывает свои военные базы как можно ближе к "горячим точкам" Ближнего, Среднего Востока и ЦентрАзии. В Пентагоне считают, что многие имеющиеся базы во многом утратили свое значение, поскольку создавались для противодействия возможному нападению со стороны СССР. С этой точки зрения, военными экспертами прогнозируется значительное сокращение американских баз в Западной Европе и расширение личного состава в "горячих" регионах. Аналогичная судьба, как ожидается, постигнет и 37-ми тысячный армейский корпус, расквартированный в Южной Корее, часть личного состава которого возможно будет передислоцирован в Афганистан. Помимо указанных причин, изменения в военной геополитике США связаны с обеспечением безопасности их зарубежных баз. По мнению военных теоретиков Пентагона, после ликвидации основной базы "Аль-Каеды" в Афганистане террористам стало труднее проникать на территорию США, поэтому ожидается, что потенциальными объектами массированной атаки террористических организаций вероятно в ближайшем времени станут американские военные базы за рубежом.

События 11 сентября и начало войны с международным терроризмом позволили США создать, как минимум, 19 новых иностранных военных баз. В итоге, военные базы США впервые появились на территории постсоветских государств. В частности, во время операции в Афганистане в Узбекистане на территории военной базы Ханабад находилось примерно 1,5 тыс. американских военнослужащих (в основном солдат и офицеров 10-ой горнострелковой дивизии ВС США). Однако, как известно, после ультиматума Ташкента последним опорным пунктом в Центральной Азии (ЦА) осталась авиабаза "Манас" в Кыргызстане, в отношении которой вопрос о дальнейшем пребывании остается открытым.

Основной геостратегический противник США на евразийском пространстве – Россия – на сегодняшний день за рубежом имеет всего лишь 7 военных баз. Две из них принадлежат военно-морскому флоту и находятся на Украине (Севастополь) и в Сирии (Тартус). Сухопутные войска ВС РФ курируют две военные базы на территории Грузии: в Батуми и Ахалкалаки, одну – на территории Армении (Гюмри) и одну в Таджикистане на территории бывшей 201-ой мотострелковой дивизии. По линии Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в Кыргызстане дислоцируется военно-воздушная база ВВС РФ "Кант" в составе компонента воздушной поддержки Коллективных сил быстрого развертывания (КСБР).

Помимо военных баз Москва имеет еще несколько миротворческих подразделений, находящихся за пределами России: в Абхазии - 1,5 тысячи человек, в Южной Осетии - 900 человек и в Приднестровье - около тысячи человек. Космические войска РФ арендуют у Беларуси станцию дальнего радиолокационного обнаружения пусков ракет в Барановичах и аналогичный объект в Азербайджане - Габала.

Как видно из приведенной статистики,
> текущий военно-геостратегический баланс сложился явно не в пользу России. Тем не менее, как показывают шаги Москвы последних лет, с приходом в Кремль В. Путина в геополитике России произошел резкий поворот от глухой пассивности к активному восстановлению в XXI веке статуса империальной державы. В этом плане вывод экспедиционного корпуса Коалиционных сил из Узбекистана стал первым серьезным поражением центральноазиатской геополитики Вашингтона. После десятилетнего успешного наступления на Восток Североатлантический альянс впервые почувствовал, что в ЦА терпению Москвы пришел конец, и "русский медведь" окончательно проснулся и показал зубы. Таким образом, регион оказался в эпицентре геополитики военных баз ведущих держав мира.

Переход Москвы на рельсы жесткой политики военно-политического противостояния в пограничных регионах вполне был предсказуем. Мало того, что в пространство своего геополитического влияния Североатлантический альянс перетянул регионы традиционного российского влияния, НАТО слишком близко приблизилось к государственным границам России и не только ее. Появление "зеленых беретов" с неопределенным сроком пребывания в нескольких сотнях километров от госграницы беспокойного СУАР, незамедлительно вызвало у Китая острое желание перевести стрелки хронометра центральноазиатского региона на пекинское время. Здесь, конечно, интересы Москвы и Пекина совпали в полном объеме. Однако в Вашингтоне тоже не сидят, сложа руки. За кыргызский плацдарм в ЦА, как видно из интенсивных бишкекских визитов высоких представителей Кремля и Белого дома, между блоком ОДКБ-ШОС и альянсом НАТО-США борьба развернулась на полную катушку.

Активизация военной геополитики ведущих держав зеркально отразилась на конфигурации региональных взаимоотношений малых стран. В ЦА эти процессы привели к переориентировке внешнеполитических приоритетов практически всех государств региона. Очевидно, что высокая активность Москвы в центральноазиатском регионе на многих направлениях развития политико-экономических интересов отвечает курсу азиатских "карликов". Однако наиболее пристальный интерес аналитиков вызывает спектр вопросов, связанный с конечными целями геополитических противников и последствиями военно-политического противостояния ведущих держав для стран региона.

В этом плане очевидно, что создание паутины стратегических опорных баз РФ в ЦА автоматически расширяет евразийский радиус возможностей проникновения и зондирования текущих геопроцессов в масштабах всего азиатского континента, тем самым поэтапно создавая условия для интегрированного продвижения российских интересов дальше на Восток. Однако, по мнению экспертного сообщества, для успешного продвижения России необходимо прежде всего установить контроль над геополитическими и геоэкономическими процессами в нашем регионе и в перспективе занять место центрального игрока, закрепив за собой право устанавливать собственные правила игры и диктовать свои условия партнерства по ключевым направлениям сотрудничества с остальными странами мира. (Окончание следует)

Сыргак Абдылдаев
политический обозреватель "ОР"

8.12.2005